– А, – вспомнил Стас, – не знаю. Недели две, не больше. Они у него дольше двух недель не задерживались.
– Но ведь вы ее знали.
– Ее все знают, – поморщился Стас.
Аня вспомнила, как фамильярно Стас обнимал Машу за плечи.
– Вы с ней тоже спали? – поинтересовалась она.
– Это не имеет значения.
Помолчал и добавил:
– Прости, Аня, тебе не кажется, что мы не о том говорим? Мы говорили о компании, так? Девушки – Семена или мои – к этому отношения не имеют. А вот твоя встреча с Зубицким – имеет. Какого хрена ты с ним договаривалась?
– Я не с ним договаривалась. А с…
– Знаю. Тем более. Ты договорилась. Эту договоренность нарушать нельзя. Твой отец два года не платил. Это его бизнес был – «Авиарусь», не твой, и чего ты полезла платить?
– Потому что бизнес – это когда платят по долгам, а когда не платят – это мошенничество, – сказала Аня. – Я сбила три миллиона до одного. И я заплачу.
Стас молчал. Очень долго.
– Ты не понимаешь. На счетах компании нет денег. Ни трех миллионов, ни одного. Деньги за самолеты ушли в оффшорку. А где эта оффшорка, знал только твой отец. Он даже мне не успел заплатить. Между прочим, твоя компания за эту сделку должна мне двадцать пять миллионов долларов.
Съеденная пища вдруг превратилась в животе Ани в камень. Она осторожно положила вилку и взглянула в глаза Стасу: они были коричневые и безжалостные.
Занавес снова осторожно раздвинулся, и в кабинетике материализовался официант. Тарелки в его руках были накрыты огромными крышками, напоминающими купол обсерватории. Когда официант сдернул сверкающие полушария, под ними в россыпи дикого риса засверкали красные клешни омара.
Когда официант ушел, Стас поднял бокал и снова чокнулся с Аней.
– После похорон ты возвращаешься в Лондон, – сказал Стас. – Я займусь всем остальным.
– Исключено. Я – наследница. Я найду эти деньги, Станислав Андреевич. Я буду управлять этой компанией.
– Ты много знаешь о том, как управлять российскими компаниями?
– Между прочим, я учусь в LSE.
– Это что такое?
– Это Лондонская школа экономики.
Стас молчал. Долго-долго.
– Я бы предпочел, чтобы ты уехала, – сказал Стас. – Но если хочешь… оставайся. Только это не совсем одно и то же: Россия и Лондонская школа экономики. И еще: если на тебя кто-то будет давить, скажи, что Стас обещал тебе помощь.
– Вы не бизнесмен, – внезапно сказала Анна.
– Я бизнесмен, – голос у Стас был очень усталый. – Вот, кстати, визитка.
Стас вынул беленький квадратик и приписал сверху номер мобильного телефона.
Когда Аня вернулась на Рублевку, было уже два часа ночи. Она безумно устала, но все-таки перед тем, как лечь спать, она включила отцовский компьютер и влезла в Интернет.
Результат поиска не удивил ее: по мнению сайта compromat.ru Станислав Войнин был лидером одной из крупнейших российских преступных группировок.
Глава вторая
Совет директоров начался ровно в девять утра. Директоров было семеро. Они были незаметные и какие-то потрепанные, все – работники «Авиаруси». Ее отец распоряжался компанией единолично, а директора были практически подставные фигуры. Для удобства Ани кто-то расставил перед директорами таблички с именами и фамилиями.
Единственным по-настоящему бросающимся в глаза исключением бьш молодой парень в шелковом галстуке за двести баксов и безукоризненно пошитом костюме. По его неуловимой манере держаться Аня поняла, что парень учился где-то на Западе – в Гарварде или Йеле. Звали его Дмитрий Иванович Мережко, и именно ему принадлежал злополучный «мерседес». По документам, которые Аня вчера изучила, Мережко представлял кипрскую фирму Carnaby Ltd, владевшую семнадцатью процентами акций «Авиаруси».
У Ани было такое впечатление, что за фирмой стоял Стас.