И лишь когда дед негромко захрапел, Бадьин немного перевел дух, остановился в ногах у деда, где вновь пристроилась Валентина. Она уже избавилась от своего неуклюжего наряда, оставшись в свитере, юбке и валенках. Светлые вьющиеся волосы, слегка растрепанные, короной окружали высокий лоб.
- Даже не знаю, что и сказать, - чувствуя себя полнейшим идиотом, пробормотал Бадьин.
Этот сумасшедший, из другого века дед сводил с ума. А Валентина, Валентина...
- Я еще тогда, в храме, что у Достоевского.... - говорил Бадьин торопливо, - понял это... Там девочка, в храме, в платочке... Она так мне все объяснила. Толковая такая девчушка, слова такие ладные и ясные... И я у образа загадал... Нет, попросил... и свечку поставил... Вот образ привез, посмотришь потом... Он чудотворный... Понимаешь?
Он вдруг испуганно замолчал и посмотрел на нее.
Валентина подняла на него взгляд и понимающе улыбнулась. За окном мерцали-подмигивали таинственные звезды. Может быть, там существовали загадочные принцессы. Но Бадьину туда не хотелось... Что-то важное надо было договорить и доделать именно здесь.