Целый год Абдулла и Лили были неразлучны, а потом актриса вернулась обратно в Париж, к своей заброшенной было карьере.
Пэйган смотрела на Лили — единственную белую женщину, которую Абдулла рискнул взять с собой в Сидон.
Пэйган сказала:
— Ты ведь тоже в свое время унизила человека — короля Абдуллу.
— Нет, это не так, — отозвалась Лили. — Он не мог почувствовать никакого унижения, когда эта «западная шлюха» вернулась обратно домой.
Пэйган не смогла сдержаться.
— А почему ты оставила его? — спросила она.
— Меня держали в золотой клетке. Его приближенные шпионили за мной, они мне не доверяли. Я была «неверной», и он не мог жениться на мне. Абдулле нужна была жена-мусульманка, которая вновь подарила бы ему наследника.
— Но как только ты ушла от него, он усыновил своего единственного кровного родственника, племянника Хасана, и больше не предпринимает попыток вступить в брак. Последнее время я не встречала ни одного упоминания о нем в колонках светской хроники.
Лили бросила на собеседницу острый, пронзительный взгляд.
— А вы, кажется, многое знаете об Абдулле?
— Мы вместе учились, и у нас всегда были славные отношения. — Пэйган решила, что, пожалуй, большего Лили знать не нужно.
Лили окинула Пэйган быстрым оценивающим взглядом.
— А что было после Швейцарии, Пэйган? — спросила Лили.
— Что-то чудовищное. Я вышла замуж, но муж совсем не любил меня, ему нужны были только деньги. Самое забавное, что как раз денег-то у меня и не оказалось. Я наследовала имение деда в Корнуолле, но оно было заложено-перезаложено.
Роберт так никогда и не простил мне, что я не оправдала его ожиданий. В конце концов я начала пить. — Она задумчиво подняла бокал с шампанским. — Да, ты видишь перед собой бывшего постоянного члена Общества анонимных алкоголиков. Уверяю тебя, я многое знаю об унижении. — Она сделала маленький глоток. — Кейт спасла меня. Кейт всегда была моей лучшей подругой, с самой школы. Она не позволила мне погибнуть окончательно. Я никогда не забуду того, что она для меня сделала.
Лили, которая так и не притронулась к своему салату из авокадо с семгой, задумчиво произнесла:
— Во всех вас есть что-то, на что можно опереться, нечто теплое и сулящее защиту. Я просто физически ощущаю это, когда мы собираемся вместе.
— Это дружба, — просто произнесла Пэйган. — Еще со времен Швейцарии мы помогаем друг другу и в горе, и в радости, и в счастье, и в грехе.
«Г-гехе», как выговаривает Максина. Она так и не научилась скрывать свой французский акцент.
— Только не говорите мне, что Максина знает что-нибудь о грехе!
— Увы, она многое знает. Ее муж, Чарльз, находит… трудным противостоять натиску других женщин. Максина чувствовала себя униженной в течение многих лет, пока в один прекрасный день не поняла, что больше не в силах этого переносить. Конец всему. Развод. Джуди срочно вылетела во Францию и имела крупный разговор с Чарльзом. В конце концов ей удалось объяснить ему, что он может потерять, если позволит Максине уйти. И кажется, он это очень хорошо понял. Джуди может быть просто неистовой, если верит, что борется за правое дело.
— А какой была в юности моя мать?
— Храброй, как маленький барабанщик, идущий в бой. Ее отец разорился, и потому Джуди решила, что должна преуспеть в жизни во что бы то ни стало. Она всегда очень много работала. И в отличие от нас всех была человеком железной дисциплины. Бедняжка, у нее даже не было времени научиться кататься на лыжах.
— А мой отец… Каким он был? — Именно ради этого невинного вопроса Лили и пригласила Пэйган на ужин. — Как он выглядел?
«Проклятье, — подумала Пэйган, — я не сильна во вранье. Но ради Джуди придется выкручиваться».
— Он был, хм… очень хорош собой. Черные волосы, аквамариновые глаза и отличные манеры.
И очень застенчив, как большинство английских юношей. Джуди встретилась с ним, когда он изучал гостиничный менеджмент в «Империале», где она тогда работала. Для нас всех он был как брат, и мы его обожали, но ему никто не был нужен, кроме Джуди.
Пэйган не добавила, что, хотя Джуди и симпатизировала Нику, как мужчина он ее совершенно не волновал и между ними никогда ничего не было.
— Джуди говорила, что он был сиротой…
«Да, черт возьми, именно так она и говорила, — подумала Пэйган. — Это означает, что она не хотела никаких дальнейших расспросов Лили».
— Он очаровал нас всех, — сказала она вслух. — Потом его призвали на воинскую службу, отправили в Малайю, и вскоре мы узнали, что он убит.
Мы были потрясены.
От. Лили не ускользнули нотки сомнения в голосе Пэйган и ее старание взвешивать каждое слово. Это было так не похоже на всегдашнюю откровенность англичанки. «Значит, мне предстоит еще кое-что узнать», — подумала Лили, механически стряхивая хлебные крошки со своих белых кожаных брюк.
— Я полагаю, нет сомнений в том, что именно Ник мой отец? — «Ну вот, я это произнесла, поздравляю!» — выдохнула про себя Лили.
— Думаю, что нет. — Голос Пэйган был на этот раз тверд, и в нем слышались нотки оскорбленного достоинства. Лили поняла, что ей лучше не приставать дальше с расспросами, а Пэйган между тем продолжала:
— То, что случилось с Джуди, могло случиться с любой из нас. Мы все опытным путем познавали жизнь, у всех нас первые романы случились в Швейцарии. Мы были готовы помогать Джуди до тех пор, пока она не обретет собственный дом. Но когда ты исчезла, она все еще получала зарплату секретарши.
— А как ей удалось начать свое дело?
— Максина убедила ее организовать собственную фирму. В сущности, Шазалль был первым клиентом Джуди. Это оказалось чертовски трудно — с ее полным отсутствием опыта, репутации и денег. Она предпочитает сейчас об этом не упоминать, но у нее дважды конфисковали имущество за то, что она не могла уплатить налог. Она была почти в таком же сложном положении, как исследовательский институт моего мужа на сегодняшний день. — Пэйган решила не упустить того, ради чего приехала в Нью-Йорк. — Мой муж был в таком восторге, когда узнал, что ты готова сделать взнос в бюджет института. Им необходим новый электронный микроскоп.
Лили сморщила лоб, ощущая свою вину. Она ведь просто заманила Пэйган на этот ужин, пообещав обсудить вопрос о деньгах.
— Я узнаю у своего агента, не может ли он начать прокат нашего нового фильма с благотворительной премьеры в Нью-Йорке или Лондоне.
— А может быть, и там и там? — Пэйган прошла длинный путь с тех пор, как, сгорая от смущения и стыда, решилась начать сбор спонсорских денег в пользу дела мужа.
— Я сделаю все, что от меня зависит, — пообещала Лили и добавила:
— Как жаль, что Максине пришлось вернуться во Францию. Мне бы так хотелось узнать вас всех получше.
— Ты обязательно узнаешь со временем. Мы и сами редко встречаемся в последние годы, но это не имеет значения.
— Почему? — спросила Лили, обернувшись в сторону слуги, подававшего омаров.
— Настоящий друг тот, с кем нет необходимости поддерживать постоянную близость. — Пэйган поддела на вилку кусочек омара. — Разумеется, следует понимать, что в дружбе могут быть как счастливые моменты, так и тяжелые.
Настоящая дружба — не статичная величина. Она идет волнами.
— Но что же привязывает женщин друг к другу?
— Ну, просто с какими-то людьми ты чувствуешь себя теплее и комфортнее.
— Но почему? — настаивала Лили.
— Совместный опыт, понимание, терпимость и многое другое в том же роде.