Сэм, завидев, что в прицепе приехали лошади, стремглав кинулся в дом, не переставая на ходу кричать, что приехал дядя с лошадками. Чарли пошел встречать отца, а Сэм, как ни пыталась Вайолет его удержать, побежал за ним следом.
Ей самой, наверное, лучше пока не выходить, решила Вайолет. Подойдя к окну, она стала наблюдать за тем, что происходит около машины.
Встретиться с Джастиной — это одно, полагала Вайолет, а вот с шерифом округа Линкольн — совсем иное. Ведь Рекс грозился заявить об их с Сэмом исчезновении в полицию Амарилло, чтобы та объявила розыск. Если он исполнил свое обещание, то Рой Парди уже наверняка видел соответствующее объявление в очередном бюллетене, и тогда ему будет достаточно одного взгляда, чтобы узнать ее. Такое стечение обстоятельств, конечно, маловероятно, но нельзя забывать, что полицейские, а особенно такие ветераны, как отец Чарли, ничего не упускают из виду.
Но хватит ли у Рекса смелости обратиться в полицию? — в тысячный раз спрашивала себя Вайолет. Ее свекор поклялся, что непременно сделает это, если она увезет его внука. А он обычно слов на ветер не бросает. С другой стороны, если попутно всплывет, чем Рекс занимается, он может потерять значительно больше, чем внука. И Вайолет была бы счастлива разоблачить его.
Из окна было хорошо видно, как мужчины выводят из прицепа лошадей. Когда обе — большая серой масти и гнедая поменьше — благополучно сошли с прицепной платформы, Чарли отвел их к конюшне, что находилась в нескольких ярдах от дома. Рой последовал за ним, а Сэм бежал рядом.
Как только шериф вышел из машины, Вайолет поняла, кому Чарли обязан своей внешностью. Отец был пониже ростом и менее могучего телосложения, но даже сейчас — ему определенно перевалило за пятьдесят — был очень хорош собой.
Чарли привязал поводья к столбу и отошел с отцом под ближайший навес, не переставая беседовать. Вайолет уже собралась покинуть свой наблюдательный пункт и возвратиться к уборке на кухне, но туг заметила, что шериф обратился к Сэму.
По-видимому, он спросил мальчика о чем-то, потому что тот в ответ радостно закивал головой. И прежде, чем она сообразила, что к чему, Чарли нагнулся и поднял ее сына вверх.
Но когда он поднес его к большой серой лошади и посадил ей на спину, она в ужасе всплеснула руками. Сэм никогда раньше не сидел на лошади! А эта — такая огромная, да еще и без седла!
Забыв о своем решении не показываться на глаза шерифу, она пулей вылетела из дома и кинулась к пятачку, по которому Чарли кругами водил лошадь. Сэм просто сиял — он был наверху блаженства.
— Мама, мама! Смотри, я еду на лошади. Видишь, какая она огромная?
Подавив в себе желание немедленно сдернуть мальчика на землю, Вайолет остановилась поблизости.
— Вижу… Лошадь и правда очень большая. Но не хватит ли тебе уже кататься?
— Нет! Я хочу поехать далеко, с Чарли. Он сказал, что мы можем съездить в горы, посмотреть там на коров и койотов.
Вайолет не могла понять, что ее поразило больше — предложение Чарли покататься на лошади или готовность ее сына, с которой он откликнулся на это предложение. Но как бы то ни было, она боялась за Сэма: а вдруг он упадет, сломает себе что-нибудь или — и того хуже — угодит под копыта лошади?
Мальчик никогда еще не был на ранчо. В тех редких случаях, когда ему приходилось бывать на работе отца, он видел лошадей и коровьи загоны лишь издали. Брент и думать не хотел о том, чтобы его сын стал ковбоем. Их и без того слишком много в Техасе, твердил он. И Вайолет всегда с трудом удерживалась от того, чтобы напомнить ему: не будь ковбоев, он и вовсе остался бы без работы.
От мрачных мыслей ее отвлек звук чьих-то шагов. Оглянувшись, Вайолет увидела отца Чарли, и сердце ее сжалось от страха.
— Право же, вам не стоит так беспокоиться, мадам. — Он явно пытался успокоить Вайолет. — Джо — лошадь смирная и очень послушная, да и Чарли не даст мальчику упасть.
Вайолет понимала, что со стороны, наверное, выглядит напуганной истеричкой, но что поделаешь, если последние несколько месяцев ее не отпускали волнения и страхи. Особенно страх навсегда потерять сына.
Она изо всех сил старалась выглядеть спокойной.
— Вы правы, конечно, но все же я немного беспокоюсь. Ведь Сэм никогда раньше не сидел на лошади.
— Я так и подумал, поэтому и предложил ему прокатиться разок-другой. — Он протянул Вайолет руку. — Я отец Чарли, Рой.
— А я Вайолет. Ваш сын-Рой с понимающей улыбкой поднял ладонь кверху.
— Не надо мне ничего объяснять. Поверьте, я рад, что вы здесь.
Рад? Разве шерифу не свойственно относиться с подозрением ко всем непрошеным гостям, а тем более к незнакомой женщине, обосновавшейся на ранчо его сына?
— Вы не хотите знать, почему я здесь? Рой Парди ухмыльнулся, и у Вайолет промелькнула мысль, что, обладай Чарли хоть сотой долей сдержанного обаяния своего отца, он был бы и вовсе неотразим.
— Если вы отвлекаете Чарли от работы, мне все равно, что привело вас сюда.
Вайолет уже открыла рот спросить Роя, что он хочет этим сказать, но тут к ним подошел Чарли. Сэм все еще сидел на лошади и сиял от счастья.
— Сэм, твоей маме явно не терпится, чтобы ты поскорее слез с лошади. Что скажешь?
С этими словами он снял мальчика со спины Джо и поставил на землю перед Вайолет. К ее радости, он не закапризничал, да и вообще ничем не выказал своего недовольства. Это лишний раз убедило ее в том, что за те двадцать четыре часа, что они провели с Чарли, Сэм очень повзрослел. То ли он стремился, быть может неосознанно, заслужить одобрение Чарли, то ли боялся, что тот отругает его за плохое поведение, но одно было ясно: мальчик тянулся к Чарли.
— А мы еще поедем кататься, Чарли? — спросил Сэм. — Ты же обещал показать мне койотов.
Чарли кивнул, затем взглянул на Вайолет. Ее лицо было бело, как мел, и это страшно его рассердило. Вечно эта женщина волнуется по пустякам! И сохраняет полную безмятежность там, где действительно надо переживать и быть осторожной!
— А как же! — улыбнулся Чарли. — Если повезет, может, встретим даже рогатого гремучника — змея такая есть.
Вайолет бросила на Чарли испепеляющий взгляд.
— Пошли, сынок, — обратилась она к Сэму. — Нам лучше побыть сейчас в доме. Не то сгорим от жары.
Оба мужчины проводили их взглядом.
— По-моему, ты чересчур строг с ней, — заметил Рой.
— Да с ней только так и надо, иначе она превратит Сэма в маменькина сынка, — хмыкнул Чарли.
— Джастина сказала мне, что Вайолет недавно овдовела. В ее положении любая женщина переживала бы больше обычного. Даже по пустякам.
— Да, конечно. Но не до такой же степени! У Вайолет это просто какая-то одержимость. Мама никогда не вела себя так, и это тебе хорошо известно. Иначе я вырос бы размазней.
— Но твоя мама никогда не была вдовой. — Рой сдвинул шляпу на лоб. — Ты порой предъявляешь к людям слишком серьезные требования. И в первую очередь к самому себе.
— Что ты хочешь сказать? — резко спросил Чарли.
Рой улыбнулся снисходительной улыбкой любящего отца.
— Когда-нибудь ты сам все поймешь, сынок, — сказал он, ласково похлопав Чарли по плечу. — Ну, надеюсь, лошади тебя не разочаруют. А мне пора домой — укладываться: мы с Рендлом едем утром в Ла-Крус. Скорее всего, придется задержаться там на день-другой.
— Спасибо за лошадей, па. И береги себя, ладно?
Уже уходя, Рой дотронулся до полицейского значка у себя на груди и улыбнулся.
— Осторожность — мой девиз, сынок. Чарли на прощанье взмахнул рукой, но на лице его не было улыбки.