Обувной промышленности.
Кем бы он ни был, это самый красивый мужчина из тех, что видела в своей жизни Брук.
О чем ты думаешь?
А проблема в том и заключается, что она не думает. Она реагирует, как озабоченная девочка-подросток, взволнованная возможностью встречи с Рикки Мартином. О том, что сделает эта озабоченная девочка, увидев Рикки в пределах досягаемости, Брук даже боялась подумать. Поэтому решила избавить окружающих от эпатажной сцены, проведя некоторые аналогии. Она высунула голову за дверь и позвала:
— Дженнифер. Избавься от него…
И тут же осеклась. Чуть в стороне стоял Мэтт и довольно ухмылялся. Проклятье!
— Интересно… — снисходительно протянул он. — И по какой такой причине вы спешите от меня избавиться? — Через приоткрытую дверь он ловко проскользнул внутрь кабинета и с видом праведного негодования начал излагать следующие мысли:
— Я же действую, как и было обговорено. Не изменил ваших планов — потому что заранее попросил аудиенции через секретаршу. И, — он выразительно посмотрел на часы, напомнив этим Брук сцену недельной давности на парковке у сиротского приюта, — следующий час принадлежит мне.
Брук поперхнулась. Целый час наедине с Мэттом Каттером! Сердце опять бешено заколотилось, и она обхватила себя руками в надежде, что так его слышно не будет. Возмутительно, что присутствие обыкновенного мужчины так разлагающе на нее действует.
— Чего вы хотите?
Мэтт лениво привалился спиной к предусмотрительно закрытой двери.
— Мне кажется, этот вопрос был решен еще во время прошлой встречи. Я хочу… то есть нуждаюсь в вас.
.Желудок Брук сжался и стремительно ринулся вниз. Она не могла себе даже представить всей серьезности положения. И уж тем более предположить свою чрезмерно бурную реакцию. О, черт.
Мэтт перегнулся через стол.
— Позвольте мне объяснить. — Превосходно. Мало того, что он отгородил Брук от внешнего мира свои телом, так еще и собирается обсуждать ее дальнейшее существование, как будто это обычная деловая сделка. — Когда мы впервые встретились, вы что-то обронили о тайных мечтах вашей матушки — пресловутой женитьбе. Это позволило мне предположить, что брак поможет вам решить, по крайней мере, одну проблему.
— А вы что, сваха? Брак не деловое соглашение.
И не решит он моих проблем, скорее только создаст новые.
И она совсем не хочет замуж за Мэтта. Замуж нет, а вот временное соглашение — может быть, и да.
— Мы заключим фиктивный брак.
Брук не могла поверить, что она спокойно, рассудительно говорит с этим мужчиной о возможном браке. Наверное, совсем разум потеряла на работе.
Чтобы почувствовать себя уверенней, она решила взять принятый между врачом и пациентом тон.
Все, Мэтт не привлекательный мужчина, а обычный парень, пришедший на прием к психологу.
— Почему вы хотите жениться, мистер Каттер?
— Мэтт. А я и не хочу. Просто предлагаю заключить обоюдовыгодную сделку.
— У вас есть какое-то предубеждение против брака?
— Вовсе нет. Если я встречу нужную женщину в нужное время, непременно сделаю ей предложение. Но в настоящее время я не могу себе этого позволить. Самая главная женщина в моей жизни будет… — словно тень легла на мужественное лицо Мэтта. Голубые глаза потемнели от сдерживаемой боли.
— Ревновать? — подсказала Брук.
— Будет счастлива. Это ее последнее желание.
Девушка почувствовала неловкость. Кажется, Мэтт Каттер куда лучше, чем она думала. Брук всегда гордилась своим умением распознавать даже малейшую ложь. Мэтт не обманывал и нисколько не преувеличивал, и это делало ему честь. Брук инстинктивно почувствовала, что предмет их разговора имеет для него большое значение.
— Кто же она?
— Моя бабушка. — Мэтт отвел взгляд, чтобы скрыть таившуюся в нем боль.
Ни к чему афишировать свою уязвимость.
Когда он снова поднял голову, то уже превратился во всем известного Мэтта Каттера — решительного, волевого, сильного человека. Но и доли секунды хватило, чтобы Брук пожелала никогда больше не видеть его в таком состоянии.
— Она умирает. — Несмотря на кажущуюся твердость, в голосе Мэтта прозвучала нотка отчаяния.
— Из-за чего?
— Из-за всего и ничего. Ей восемьдесят восемь, поэтому особый диагноз не требуется. Она просто тает на глазах.
Брук понимающе кивнула.
— Что говорят врачи?
Дернувшийся уголок рта лучше всяких слов сказал Брук, что это самая больная тема.
— Что она может умереть ночью. Или в следующем месяце.
— Или в следующем году?
— Маловероятно. Моя бабушка очень решительная женщина. Она уже готова к смерти и вряд ли станет ее откладывать.
Брук вцепилась руками в стул. Несомненно, его аргументы были убедительны, а поступок благороден. Но стоит ли ей соглашаться на это абсурдное предложение?
— Но почему я?
— А почему нет?
— Это не ответ.
Мэтт обогнул стол и рывком поднял Брук на ноги. Прежде чем она успела вымолвить хоть слово, он обнял и прижал ее к себе. Волна возбуждения накрыла Брук, лишив всякой воли и заставив подчиняться только желаниям тела. В голове была только одна мысль — о сильном теле Мэтта. Наверное, она такая же сумасшедшая, как и он.
— Ты желанна. Сексуальна. Успешна.
Протест замер в горле Брук. Ее частенько описывали как интеллигентную, разумную девушку, ну и немного симпатичную. И она совершенно обоснованно гордилась этими качествами. Так почему же слова Мэтта заставили ее покраснеть, как школьницу?!
Он слегка дотронулся до нежной кожи ее лица, пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди волос.
Брук едва не застонала. Ну почему ей так хочется верить каждому произнесенному им слову?! Почему ей так хочется, чтобы их губы соприкоснулись?
И почему, почему ему так нравится ее мучить?
Можно было бы просто поговорить об условиях соглашения, не прибегая к таким интимным и выбивающим из колеи методам воздействия.
Мэтт положил руки ей па плечи и, слегка подтолкнув, усадил на стул. Склонившись прямо к лицу и глядя в глаза Брук, он прошептал:
— А еще умна и добра. Я думаю, ты поймешь мои затруднения.
Брук с шумом выдохнула. У нее начиналась головная боль. Кажется, врожденная интеллигентность сослужит ей плохую службу.
Мэтт сделал шаг назад и присел па краешек стола.
— Кстати, наша сделка будет работать и на тебя.
Брук не могла не согласиться с этим утверждением, хотя озвучивать свои мысли не стала. Уже в течение недели Фелиция пребывала в состоянии экстаза, совершенно избавив дочь от очередных «интересных» знакомств. Нет, Брук очень любила свою мать, но сватовство ее терпела с трудом. А тут намечаются несколько месяцев, а может быть, даже и лет спокойной жизни. Тишина и покой. Просто божественно.
Ой, как интересно получается. Стоит только посмотреть на проблему с точки зрения Мэтта, как та становится легко решаемой. Что-то сомнительно…
— А откуда тебе известно, что будет работать на меня? Ты же ничего обо мне не знаешь. — Брук решила, что после случившегося продолжать говорить «вы» просто смешно.
— Не совсем так. Я знаю, ты альтруистка, совсем не жадная до денег. — Мэтт ухмыльнулся. — По крайней мере, для себя.
Он полез в карман и достал связку ключей.
— Фургон для дамы. Это вместо твоего автомобиля, помнишь? Ты просила фургон… Вот он.
— Для тебя это так просто?!
— Деньги имеют свои плюсы.
И минусы тоже Брук схватила ключи. Почему она чувствует себя так, будто только что продала душу дьяволу?
Ведь Мэтт мог превратить обмен машины в шоу, сделав его достоянием общественности. Его имиджу это пошло бы только на пользу. Но он не сделал.