– Это фотоаппарат, – сообщила она.
– Я знаю, – подтвердил он с насмешливой серьезностью. – Они есть даже в Пуэрто-Рико.
Кэти расхохоталась и покачала головой:
– Никогда не знала, что я такая противная американка.
Остановившись около изящного «бьюика», Рамон открыл дверцу рядом с водительским местом.
– Очень симпатичная американка, – тихо сказал он и добавил: – Садись.
К своему стыду, Кэти успокоилась, когда поняла, что они поедут на машине. Трястись по автостраде на развалюхе-грузовике было не по ней.
– Ваш грузовик снова сломался? – спросила она, когда они плавно выехали с автостоянки и влились в интенсивный субботний поток машин.
– Я решил, что вы предпочтете эту машину грузовику. Я одолжил ее у приятеля.
– Мы могли бы взять мою машину, – возразила она.
По взгляду, который бросил на нее Рамон, она поняла, что если он приглашает кого-нибудь, то на своем транспорте. Кэти включила радио и украдкой оглядела нового знакомого. Великолепное сложение, загорелые лицо и руки. Он напомнил ей одного испанского теннисиста.
В зоопарке оказалось не так уж плохо, хотя слишком многолюдно. Кэти и Рамон бродили рядом по широким дорожкам, болтая, как школьники. Рамон купил ей арахис, чтобы кормить медведя. Он от души расхохотался в птичьем вольере, когда тукан с чудовищным клювом опустился на Кэти и та пронзительно взвизгнула, прикрывая голову. Потом они подошли к питомнику с рептилиями. Туда Кэти входила неохотно – змеи вызывали у нее омерзение.
– Посмотри, – прошептал Рамон ей на ухо, кивая в сторону огромного стеклянного террариума.
– Я не хочу смотреть, – ответила Кэти сухими губами. – Я и так знаю, что там дерево, а с него свисает очередная змея.
Ее ладони стали влажными, как будто рука коснулась чешуи.
– Что-нибудь не так? – озабоченно спросил Рамон, заметив, что она побледнела. – Ты не боишься змей?
– Да, – проворчала Кэти, – очень.
Тряхнув головой, он взял ее за локоть и вывел наружу. Кэти с облегчением вдохнула свежий воздух и опустилась на ближайшую скамейку.
– Я уверена, что они поставили скамейку около питомника для таких, как я. Иначе нас пришлось бы просто выносить.
В улыбке Рамона появилось некоторое превосходство.
– Вообще-то змеи очень полезны. Они едят грызунов, насекомых…
– Пожалуйста, – взмолилась Кэти, – не описывай мне их меню.
Рамон продолжал, не отрывая от нее глаз:
– Они необходимы для равновесия в природе.
Дрожащая Кэти встала, бросив на него ироничный взгляд:
– Да что вы говорите? Вот уж никогда бы не подумала.
Ее изящный носик сморщился от отвращения. Рамон, задумчиво улыбаясь, пристально посмотрел в голубые глаза.
– Вообще-то я их тоже не люблю, – признался он.
Они долго бродили по зоопарку. К своему изумлению, Кэти стала замечать, что слегка театральная испанская галантность Рамона начинает ей импонировать.
Кэти истратила больше половины второй пленки, когда они подошли к острову, где обитали обезьяны, павлины и другие интересные, но менее редкие животные.
Жуя попкорн, она оперлась на узорную ограду маленького пруда и бросала зернышки уткам. Ее поза была ненамеренно соблазнительной, темно-синяя ткань туго обтянула изящные бедра. Рамон откровенно наслаждался этим зрелищем. Не подозревая о том, что ее рассматривают, Кэти оглянулась через плечо:
– Хочешь, сфотографирую?
У него дрогнули губы.
– Что именно?
– Острова, – ответила Кэти, озадаченная его улыбкой.
– Что именно?
– Острова, – ответила Кэти, озадаченная его улыбкой. – Эта пленка скоро кончится. Я собираюсь подарить ее тебе. Когда ты сделаешь фото, у тебя будет сувенир на память о зоопарке в Сент-Луисе.
– Эти фото для меня?
– Конечно, – ответила Кэти, взяв очередную горсть попкорна.
– Если бы я это знал, – усмехнулся Рамон, – я бы сфотографировал нечто более интересное, чем медведи и жирафы, на память об этом дне.
Кэти вопросительно приподняла брови:
– Змей? Брр. Тогда бери фотоаппарат и иди туда один, я подожду.
– Нет, – ответил он с кривой усмешкой, отводя ее от изгороди. – Не змей.
На обратном пути они остановились у магазинчика, где Кэти смогла наконец купить кофе. Поддавшись порыву, она решила пригласить Рамона на легкую закуску и присоединила к покупке бутылку красного вина и немного сыра. Рамон проводил ее до двери, но, когда Кэти позвала его в квартиру, он заметно колебался, прежде чем согласиться.
Не прошло и часу, как Рамон поднялся.
– Я работаю сегодня вечером, – объяснил он.
Улыбнувшись, Кэти вышла и вернулась с фотоаппаратом.
– Остался еще кадр. Встань здесь, я сфотографирую тебя и отдам тебе обе пленки.
– Нет! Оставь его. Я сфотографирую тебя завтра на пикнике.
«Значит, новое свидание?» Кэти решила согласиться. Впервые за долгое время она чувствовала себя такой веселой и юной…
– Нет. Я не могу, правда. Но спасибо.
Несомненно, Рамон был очень привлекательным. Но его мужское обаяние все еще больше пугало ее, чем привлекало. Ну и, наконец, они все-таки принадлежат к разным кругам.
– Почему ты отводишь глаза, как будто хотела бы никогда не видеть меня? – внезапно спросил он.
Она быстро взглянула на него:
– Я… ты ошибаешься.
– Нет, – упрямо возразил он, – я не ошибаюсь.
Кэти решила солгать, но передумала под испытующим взглядом черных глаз:
– Ты напоминаешь мне одного человека, который уже умер. Он был высокий, темноволосый и очень похож на тебя.
– Его смерть причинила тебе сильное горе?
– Его смерть принесла мне огромное облегчение! – воскликнула Кэти. – Было время, когда я мечтала прикончить его своими руками!
Он усмехнулся:
– Какое темное и зловещее прошлое у такого юного и очаровательного существа.
Кэти подарила ему беспечную улыбку. Ее все любили за жизнерадостный характер, а воспоминаниями, которые причиняли ей боль, она не делилась ни с кем.
– Я полагаю, что лучше темное и зловещее, чем скучное.
– Зато в гостиничном баре ты сама выглядела изрядно скучающей, – усмехнулся Рамон. Уже придерживая рукой дверь, он добавил: – Позвоню тебе в полдень. Угощение беру на себя. Тебе придется приготовить только лекцию о моей невоспитанности.
– Что?..
– Ну, я ведь не спрашиваю твоего согласия, хочешь ли ты ехать со мной.
– Ничто не прошло мимо меня, – твердо сказала себе Кэти. И все же, все же…
Раздраженная неопределенностью, она мысленно перебрала все доводы, чтобы чувствовать себя счастливой: в двадцать три года у нее диплом об окончании университета, прекрасная высокооплачиваемая работа. Да и без работы денег отца для жизни более чем хватает. К тому же у нее роскошная квартира, стенные шкафы набиты одеждой. Она привлекает внимание мужчин, у нее хорошие друзья, в пестрой светской жизни она участвует ровно настолько, чтобы это было развлечением, а не обузой. Чего же ей не хватает для счастья?
«Мужчины», – сказала бы Карен.