— Здравствуйте, — здесь лучше было проявить вежливость.
Голос в трубке поздоровался. Тоже низкий, тоже мужской.
Пауза на том конце явно свидетельствовала о том, что собеседник ожидает выслушать все, что я хочу сказать без пререканий.
Что ж, почему нет? Я продолжила без обиняков и долгих предварительных вступлений:
— Этот парень, который уже второй раз за мной приезжает, сказал, что вашему слову можно верить. Это так?
— Да, так, — простой, уверенный, незамысловатый ответ.
— Тогда прежде чем ехать к вам, мне хотелось бы получиться некоторые заверения.
— Какие?
— Я хочу, чтобы вы пообещали не применять ко мне никаких физических, силовых или психологических методов воздействия. Не пытались меня задержать, если я решу, что настало время уходить, не давили и не угрожали, чем бы то ни было. Если наша встреча не будет проходить в дружественной, полной взаимного уважения атмосфере, то я заранее на нее не согласна, — потом не удержалась и добавила, положившись больше на интуицию, чем на логику. — Если произойдет что-то, что мне не понравится, я больше сюда не вернусь.
Что именно имелось под словом «сюда», я и сама не знала. Город? Парк? Страну эта странную? Ай, ладно! Хотелось, как ребенку, показать язык и постращать в стиле «А у меня папа выше и сильнее!» Вот я и постращала.
Как оказалось, не ошиблась.
Собеседник размышлял. Видимо, на какие-то из моих условий ему соглашаться не хотелось, но деваться было некуда.
А еще этот, который за мной приехал, теперь отчего-то скрыто давился смехом. И что я такого сказала? Заметив мой грозный взгляд, весельчак тут же отвернулся в сторону, пряча усмешку за неожиданно понадобившимся почесыванием щетины.
Наконец раздался ответ. Раздражение мужчина на том конце либо подавил, либо даже не почувствовал. Голос его прозвучал спокойно, видно было, что словами он разбрасываться не привык.
— Хорошо. Будет по-твоему.
Зазвучавшие на том конце короткие гудки сложились для меня в мелодию победного марша.
Ну, вот! Теперь и ехать не так страшно. Конечно, слово — это еще не действие, но все лучше полного отсутствия гарантий.
Я посмотрела на проводника, уже успевшего к концу разговора вновь натянуть на лицо непроницаемый вид. Только в зеленовато-коричневых глазах сохранилась тень улыбки.
— Куда идти? — спросила я.
Он кивнул в сторону ворот. Звякнули в пальцах автомобильные ключи.
Ехали быстро. На той же самой машине, что и в прошлый раз.
Водитель сам на разговор не напрашивался, а я, раз уж представился шанс поспрашивать, решила его не упускать.
Повернувшись к темноволосому, внимание которого всецело было сосредоточено на дороге, я спросила:
— Расскажи мне, что такое Комиссия?
Хмуро взглянули на меня зеленоватые глаза, но водитель, видимо потому что был такой приказ, ответил:
— Комиссия — это правящая власть. Люди, которые управляют Городами.
Городами? Это, типа, как страной? Немного странная манера выражаться. За окном как раз плыл сейчас один из этих самых городов. Немного ветреный, шелестящий кленами, но ухоженный и приятный на вид. Дома хорошей архитектуры, магазины открыты даже в воскресенье. Я по привычке посмотрела на часы.
Стрелки на тех снова застыли, показывая немногим более часа дня. Стучать по циферблату было бесполезно, это я уже поняла. И что за странная привычка останавливаться именно в этом месте? Магнитные поля здесь кружат? Какой-то Бермудский треугольник, ей Богу.
— А у тебя тоже часы стоят?
Вопрос мужчину удивил. Держа руки на руле, он развернул левое запястье, чтобы стало видно экран от его дорогих темных часов, и отрицательно покачал головой.
— Нет. Мои идут.
Снова пришла мысль о языке. Почему-то в этом незнакомом месте я его понимала, как дома.
— Мы не в Новой Зеландии, так ведь?
— Где? — на этот раз он даже повернулся, посмотрел на меня в упор.
Я потерла щеку под глазом, надеясь, что тушь не осыпалась.
— Новая Зеландия — это континент такой. Не континент даже, нет, — поправилась я, — это остров.
— Нет, мы не на острове.
— Значит, все-таки на континенте?
Видно было, что вопросы мои собеседника ставили в тупик. Он хмурился, пытаясь понять, как лучше ответить.
— Мы на Уровнях. Я не уверен, что именно ты называешь континентом.
Настал мой черед растеряться. Ну да, как же я забыла…. Те карты в магазине. Там ведь тоже было что-то про эти самые Уровни. Голова начинала плавиться от того, что информация никак не укладывалась в ней.
— А Комиссия — это какая форма правления? Какой государственный режим? Демократия? Социализм? Тоталитаризм? Монархия? Я никогда раньше не слышала об этом месте, ты не смотри на меня так….
— Не уверен, что понимаю тебя.
— Есть у вас король или монарх?
Водитель сдвинул к переносице темные брови, хотя, казалось бы, куда уже еще-то.
— Нет такого.
— А есть какой-то другой единый глава, который всем правит?
— Нет. Есть группа людей.
— Ага…. Значит, это больше авторитаризм.
Видно было, что собеседник мой, будь его право, вообще бы рта не открывал. Тем более что задаваемые вопросы были ему совершенно непривычны. Я на какое-то время оставила его в покое, задумавшись.
Да, что же это такое? Неужели о политике здесь тоже не слышали? И не остров тебе, и не континент. А что тогда? Почему уже несколько раз они бросали слово «Уровни», будто это все объясняло?
— А на каком языке вы говорите? — не удержалась я, тут же заслужив еще один неодобрительный взгляд.
— На том же самом, что и ты, — прозвучал ответ.
Саркастично. Но с непробиваемой логикой.
Что тут скажешь?
Последний вопрос прозвучал глупо даже для меня.
— А…
— Ты очень много говоришь.
Мой рот захлопнулся так же быстро, как и открылся.
— Это Дрейк тебе обещал, что будет паинькой, я такого не делал.
Сказано это было беззлобно, но с некоторым раздражением. Видно было, что кляп мне в рот совать не собираются, но и бесконечные вопросы терпеть тоже не хотят.
Я набрала в грудь побольше воздуха.
Ладно, дотерплю до места назначения. А там уже попробую все узнать.
Из развлечений, когда разговоры кончились, осталось только одно — смотреть на улицу.
Я вздохнула, сложила руки на груди, развернулась полубоком к окну и принялась созерцать пейзаж. Прикидываться обиженной не имело смысла. По всему видно, что водителя глупыми уловками не пробьешь, так стоит ли терять время?
* * *
Страшно все равно было.
Сколько бы я ни старалась хорохориться, а коленки тряслись.
Что за здание? Куда идем через огромное количество ветвящихся коридоров? Почему так тихо и будто пусто? Может, нужно было встретиться среди людей, чтобы спокойней?
Осознание собственной глупости давило. Нужно ли было возвращаться в этот город, и почему так быстро поверилось в невидимое слово какого-то собеседника?
Укоры ситуацию исправить не помогали. Из основных — поддерживающих — остались две мысли: если что-то пойдет не так, попробую исчезнуть, как только представится возможность, и узнаю, был ли мой странный сон, не покидающий меня с самого утра, как-то связан с желанием посетить это место. Остальную массу серого вещества занимало самобичевание.
Но вскоре кончилось и оно. Потому что мы наконец подошли к какой-то двери. Мой провожатый остановился и постучал. Раздалось короткое и властное «Войдите».
Мы вошли.
Первым в глаза бросилось странное убранство кабинета. А точнее, почти полное его отсутствие: окно, у которого кто-то стоял, два стула и стол, за которым тоже кто-то находился. Мельтешащая впереди спина в черной куртке мешала рассмотреть детали. А уж способность связано мыслить и вовсе пропала — сказывалось нешуточное волнение, незаметно переросшее почти что в панику.
— Здравствуй, Джон.
Водитель поприветствовал сидящего в кресле за столом человека. Тот кивнул в ответ. А я, не успев толком рассмотреть сидящего, вдруг резко покрылась холодной испариной.
На нем была такая же куртка, как на незнакомце из сна! Серебристая, с белой полосой на рукавах.
Сердце ударилось о ребра, воздух резко вышел из легких. Моментально переведя взгляд на лицо — он или нет? — я перестала дышать, вглядываясь в серо-зеленые глаза и чуть вьющиеся волосы субъекта. У того был прямой нос и резко очерченный подбородок. Не треугольный…. Все не совпадает, все не то! Не он.
Не успев ни обрадоваться, ни разочароваться — слишком сильным было потрясение от увиденной и опознанной куртки, — я едва только начала дышать, когда глаза, наконец-то, привыкшие к неяркому освещению, наткнулись на вторую фигуру, стоящую у окна, в точно такой же одежде, как и на мужчине в кресле.
Сердце снова стукнуло.
Черт, да это такая униформа у них здесь! И именно ее я видела в том запавшем намертво в память сне, где со мной не захотели даже пообщаться. Значит, где-то среди этих служащих есть и мой ночной визитер….
— Дрейк?
Мужчина у окна повернулся.
И через секунду мои глаза встретились со знакомым тяжелым взглядом — прямым и равнодушным. Таким же теплым, как у змеи.
Мир ухнул куда-то под ноги, к лицу резко прилила кровь, почти что ударила под кожей и вскипела. Пока одеревеневшее тело пыталось справиться с шоком, сознание автоматически отметило остальные совпадающие детали: нос с горбинкой, русые волосы, хорошо очерченные губы, ту самую челюсть…. Вроде бы квадратную, с совсем чуть выступающим вниз подбородком, придающим ей немного треугольный вид.
«Значит, ты существуешь на самом деле….»
Мужчина у окна тоже рассматривал меня внимательным взглядом прищуренных серо-голубых глаз. Умным и цепким.
И признаков узнавания в нем не было.
Я судорожно сглотнула и едва удержалась, чтобы не пошатнуться.
У него, может, и нет….
А вот у меня!
У меня же в голове перевернулся целый мир. С новой силой ударило притихшее с ночи чувство: «Друг. Я знаю, это друг». А сразу же следом — обида. От того, что ушел. Что не стал говорить. Что вообще рта не разжал, а только повернулся и ушел прочь, хотя мог бы многое объяснить….
Накрыло мрачное ночное дежа-вю полное слез, закрутило в вихре иррациональных эмоций, накренилось ощущение опоры под ногами. Хотелось схватиться за виски и сжать их, чтобы явь вернулась на место, перестав путаться с отрывками из ночных видений.
Одновременно с этим хотелось кричать, топать ногами или же упасть куда-нибудь и накрыться подушкой! Много чего хотелось.
Вот только я не шелохнулась. Даже не подняла рук, чтобы дотронуться до висков, несмотря на то, что их нещадно сдавило.
Человек напротив тоже не двигался. А просто стоял и смотрел на меня как на довольно скучный, но по-своему интересный инопланетный экземпляр. И ни тени эмоций.
В голове взвился сноп из мысленных искр.
«Динка, да это какое-то совпадение…. Он тебя не знает и не видел никогда. И пусть он похож, нет, даже точно он — незнакомец из сна, но это все равно какая-то мистика. Этот мужчина не может быть другом…. Он вообще тебя не видел».
— Садись, — прозвучало единственное слово тем же голосом, который ответил «Хорошо. Будет по-твоему» по телефону. Значит, этот мужчина (по совместительству мой ночной гость) и был Дрейком.