Вспыльчивый, но отходчивый.
— Ничего, Цветочек. Тебя одной маловато, чтобы «разрушить мой стиль». — Он хлопнул себя по колену и ухмыльнулся. — Иди сюда, сестренка, я расскажу тебе заключительную часть своего блестящего плана.
Я вытаращила глаза:
— Так мы вот такая семья?
Он улыбнулся еще шире, и я села, не в силах противиться этому дурацкому обаянию. Старым привычным жестом он обнял меня, и я прильнула к нему. Как уютно было в объятиях живого существа, неважно, романтических или нет.
— Итак, вторая часть этого идиотского плана?
— Не столько вторая часть, сколько совершенно другой план. Запасной план, если угодно.
— О нет. Приехали.
— Разумеется, я бы предпочел опозорить Дейну горизонтальным способом, но в том крайне маловероятном случае, если это не сработает, существует куда менее волнующий, но столь же эффективный способ. И тут нужна твоя помощь.
— В чем же?
— Мы собираемся вломиться к ней в дом.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Я вскинула голову.
— Что?
Бастьен не шелохнулся, позабавленный моей реакцией.
— Ты слышала. Взлом. Я подслушал, как Билл говорил, что послезавтра вечером в доме никого не будет.
— Но объясни, ради бога, каким образом вторжение в ее жилище спровоцирует скандал? Объявим всему миру, что ее сигнализация не столь совершенна, как она думала?
Он рассмеялся:
— Нет, просто покопаемся в ее бумагах и отыщем какой-нибудь компромат. Деньги, отмытые через КССЦ. Выполнение задач группы незаконными средствами. Может, даже любовные письма от бесславного мойщика бассейна. Ты же знаешь, что-нибудь обязательно найдется.
— Бастьен, это…
— Восхитительно?
— Возмутительно. Даже для нас.
— Вряд ли. Я же сказал, это запасной план. Возможно, он и не понадобится, поскольку я не исключаю, что прямо сейчас она мечтает обо мне, мастурбируя в душе.
— Ну да, причем с тем же видом, что тогда, — съязвила я. — Но скорее она подвергает свой бассейн санитарной обработке после осквернения. Ладно, запасной или нет, но вторгайся к ней сам.
— Давай! Мы будем невидимы. Что мы теряем?
— Дело не в этом. Дело в том, что я туда не пойду.
— Мы — представители зла. Мы вводим невинных в искушение и высасываем их жизни. Чем же хуже взлом и проникновение?
Я поджала губы и покачала головой.
— Мне казалось, тебя бесят эти радиопередачи. Разве тебе не хочется увидеть ее падение?
— Во всяком случае, не настолько.
Он устремил на меня внимательный взгляд:
— Тебе известно, что из КССЦ недавно с позором изгнали женщину за то, что она оставила мужа? Он ее постоянно избивал — дважды она побывала в больнице. Когда она наконец нашла в себе силы уйти от него, Дейна осудила ее за оскорбление святости брака. Сказала, что эта женщина не приложила достаточно усилий, чтобы наладить семейную жизнь.
— Хватит нести чушь, — застонала я.
— Так ты со мной или нет?
— А ты назойлив, знаешь?
Он поцеловал меня в щеку и крепко обнял:
— Я учился у лучших.
На следующий вечер я отправилась на концерт Дага и пришла к середине первого отделения. В углу сидели несколько сотрудников книжного магазина, но Сета нигде видно не было. Я уже начала сожалеть, что уговорила его прийти сюда по отдельности, но потом вспомнила то место в рассказе, где Дженевьева шлепала О'Нейла, и мне сразу стало легче.
Пока я ждала у стойки бара свой «гимлет» с водкой, ко мне скользнул знакомый силуэт.
— Привет-привет, прелестная леди.
Я одарила улыбкой Кори, басиста Дага.
— Привет. Как, ребята, вы к этому готовы? Теперь вы знаменитости.
Он тоже улыбнулся, глаза его горели. Он выглядел безжалостным и свирепым, во всем черном и с пирсингом где только можно. Кроме того, он был одним из самых симпатичных парней, которых я знала.
— Черт возьми, еще как готовы. Мы родились для этой ночи. Ночи, которой суждено определить наше существование. Ночи, которой суждено определить существование каждого в этом зале!
Он простер руки над головой и с удовольствием завопил, издавая нечто среднее между кличем Тарзана и улюлюканьем вождя апачей из второсортного фильма. Сверкающее серебро пирсинга только добавляло ему дикости. Он был так же воодушевлен, как Даг на днях. Может быть, даже больше. Хотя я желала группе добиться успеха, трудно сказать, что сделает с ними настоящая слава. Они будут отскакивать от стен. Устроят грандиозную бучу.
Когда я получила свой «гимлет», Кори потянул меня за рукав:
— Пойдем. Кинешь взгляд за кулисы. Ты должна поприветствовать Дага.
Порыскав глазами по углам, Сета я не обнаружила и пошла следом за Кори.
Остальные члены группы в гримерной выглядели примерно так же. Меня все знали и приветствовали гвалтом и поднятыми бокалами. Даг оделся в потрясающе крикливой манере, щеголяя черными велосипедными шортами, рубашкой с Громовыми котами, которой бы обзавидовался Сет, и широкой красной велюровой накидкой. Черные волосы болтались сзади лоснящимся конским хвостом. Стоило мне войти, как он сгреб меня и поднял так высоко, что я чуть не уселась ему на плечо. Мин, саксофонист, размахивал инструментом над головой в варварском ликовании от моего пленения, а Даг издал победный вопль:
— Она здесь! Кин-долбаная-кейд! Ты готова к року, крошка?
— Я готова опрокинуть тебе на голову стакан. Поставь меня на место.
Даг рассмеялся и осторожно опустил меня на пол. Я споткнулась, но не из-за неудачного приземления.
Оно снова было тут.
Это странное звенящее чувство, которое я испытала рядом с Дагом в нашем кабинете.
Только на этот раз оно было сильнее. Гораздо сильнее. Оно пульсировало во мне, чуть ли не заставляя скорчиться. Я принялась тупо озираться, но определить, откуда оно взялось, было невозможно. Ощущение было повсюду, звенящая в воздухе шершавая вибрация, которая, казалось, воздействовала только на меня.
Уайет, рыжеволосый гитарист, глядя на меня, ухмыльнулся:
— Сколько ты выпила сегодня? Кажешься немного поддатой.
— Скорей ошарашенной, — возразил Даг. — Не каждый день девчонке выдается подвергнуться такому сексуальному удару, а?
— Боюсь, ее сексуальность поубийственней нашей будет, — отозвался Уайет.
Он осторожно повернул меня к себе.
— Ты уже познакомилась с Алеком?
По-видимому, новый ударник. Он сделал шаг вперед и напыщенно склонился передо мной, извиваясь при этом так же по-дурацки, как все остальные. Он был немного моложе прочих, долговязый, а в его светлых волосах попадались бледно-голубые пряди. Казалось, он взвинчен чуть менее остальных. Так и не разобравшись, откуда же взялись странные вибрации, я выбросила их из головы и улыбнулась.
— Привет, — сказала я. — Ты уверен, что хочешь зависнуть с этой командой неудачников?
— Видал и похуже.
— В богадельне?
Он рассмеялся и кивнул в сторону моего стакана:
— Что пьем?
— «Гимлет» с водкой.
— Отличный выбор, — невозмутимо одобрил он, хотя я заподозрила, что прежде он ни о чем таком не слышал.
Всем своим неловким видом он выражал совершеннейшую неопытность.
— Следующий закажи за мой счет.