— Я понимаю, что тебе положено по должности быть подозрительным и недоверчивым, — сообщила Иллира гостю ровным голосом, — но нас всех проверяли, когда собрали в Бодине. Причем проверяли и жрецы, и маги и лекари. А оттуда мы все время ехали под охраной. Неужели ты не знал?
— Мое дело проверить, — уклончиво хмыкнул Седрик, помолчал, и с надеждой спросил, — а привораживающими снадобьями ты не мазалась?
— Если бы я ими намазалась, — начала сердиться Иллира, — ты не стоял бы перед обедом в кустах, а прибежал ко мне. Не помнишь разве, ветер был в твою сторону?
— Да, — подумав, кивнул он, и уставился на девушку еще более заинтересованным и бдительным взглядом, — а почему ты следила за ветром? Я не встречал до сих пор сеньорит, которые бы этим интересовались.
— А ты встречал сеньорит, которые каждое утро поливают цветы и пропалывают в саду сорняки? — Едко отбрила Иллира, — а я занималась этим почти пять лет. И точно знаю, ветер с запада несет дождь. А если будет дождь, воду можно не таскать.
— Про это я тоже не знал, — угрюмо задумался Седрик, и в этот момент дверь без стука распахнулась и в приемную вступила целая процессия.
Принц, ведущий под руку королеву, эльф, гордо вышагивающий за ними в одиночестве и остроглазый мужчина с чуть вьющимися рыжевато-русыми волосами до плеч и в темном простом костюме, но с клинком у пояса.
Иллира мгновенно вскочила с диванчика и присела в положенном по этикету поклоне. Седрик тоже встал, и шагнул в сторону, намереваясь по обыкновению слиться с обстановкой.
— Разрешите вам представить, ваше величество моего нового личного секретаря, сеньориту Иллиру ле Трайд, — вежливо произнес принц и пронзил Седрика подозрительным взглядом, словно спрашивая, какого дьявола тот тут ошивается?!
— Да… я припоминаю, сирота из Вингора, живет у родичей по отцовской линии, ведет в доме тетушки переписку и расчеты, — с холодной приветливостью улыбнулась ее величество.
— И не только в доме тетушки, еще у ее подруги и соседа, — так же приветливо улыбнулся матери принц.
Ему начинало надоедать это представление, ведь знает же королева, что он всегда не любил менять своих решений! И тем более теперь, когда порекомендованный ею секретарь, успевший понемногу стать по настоящему доверенным лицом и другом, так подло воспользовался своим положением.
— Вот как?! — сделала она удивленное лицо, и, почувствовав во взгляде сына недовольство, резко сменила тактику, — ну будем надеяться, ваше высочество, что ваш выбор окажется удачным.
— Я в этом уверен, — назло матери твердо отрезал принц, решив, что пришла пора выставить из дворца всех ее шпионов, считающих своим долгом проверять каждый его шаг, давать советы и строчить доносы, — вы не видели какой беспорядок, тут был два часа назад.
— Я видел… и чувствовал, — загадочно сообщил эльф и внезапно шагнул к девушке, — мне очень интересно узнать, сеньорита Иллира, насколько простираются ваши познания в делопроизводстве… вот, взгляните на это письмо.
И он ловко выхватил из кармана конверт, который так и не удалось заполучить Ингирду, и покачал им перед глазами секретаря.
— Ой… — на личике девушки появилось неподдельное восхищение, — настоящий уэллин… и еще живой, какая прелесть. Говорят, если его потереть, то он будет пахнуть цветами того месяца, когда сорван.
— Попробуйте, потрите, — эльф просто сиял от удовольствия, — но взамен скажете мне, где вы могли видеть уэллин.
— Да конечно, — от счастья девушка забыла про все на свете, благоговейно прикоснулась пальчиками к округлому уголку конверта, чуть потерла и поднесла руку к лицу… — ах… ландыши. Его сорвали больше месяца назад?! Но как же так, почему он не нашел адресата?!
— Потому что за этим столом сидел тупица, который умел только пить чужое вино и… — скрипнул зубами принц и ринулся в свой кабинет.
— Ваше высочество, — вскрикнула королева, сделала маленький шажок, словно намереваясь броситься вслед за сыном, но вспомнила про этикет и осталась на месте.
— Я очарован, — важно сообщил эльф, и подал Иллире конверт, — возьмите, вы достойны того, чтоб держать в руках уэллин. А я жду рассказа, где вы видели такой конверт.
— Все просто, у одной немолодой сеньоры, которой помогала разобрать архив. Там был уэллин… но уже засохший. Он уже ничем не пах, но сеньора рассказала, что раньше от него веяло ароматом хризантем. Это письмо прислала ее брату девушка-полукровка, вышедшая замуж за эльфа… это было прощальное письмо.
— Я знаю эту историю, — строго кивнул эльф, — и той анлери будет приятно узнать, что ее конверт так бережно хранят. А этот уэллин откроете завтра, после того, как я уеду. Надеюсь… вы не откажетесь выпить с нами чаю с эльфийскими сладостями?!
А вот к этому испытанию Иллира была готова заранее.
Учтиво улыбнулась, вежливо поблагодарила и отказалась. А когда эльф попытался настаивать, тихо сообщила, что недавно перекусила и теперь мечтает закончить разборку писем.
Не хватало ей еще расположиться за одним столом с королевой, та и без того смотрит подозрительно, как проверявший девушку амулетом телохранитель.
И когда вся компания устроилась в кабинете и незаметно просочившиеся слуги замелькали вокруг них с посудой и подносами, Иллира неслышно прокралась к шкафу, раскрыла один из толстых томов и спрятала туда драгоценный конверт.
Принц пил чай, смаковал эльфийские сладости, воздушные шарики, сделанные из пыльцы какого-то растения, меда и жареных орешков, которые росли только в эльфийских лесах. А заодно учтиво улыбался шуткам матери и внимал пространным рассуждениям эльфа, пришедшего после вручения секретарю послания в состояние эйфории.
И исподтишка мечтал, чтобы все это поскорее закончилось, можно было добрести до своих комнат, сбросить парадные сапоги и лавандовый костюм и рухнуть на постель. До завтрашнего рассвета, не меньше.
Тогда он сможет на свежую голову обдумать все то, что пока смутно вырисовывается у него в мозгу, все перемены и перестановки, которые давно пора сделать в своем дворце. Бенгальд, бывший старше принца на четыре года, и много ближе ему по духу, чем наследник и Рантильд, провел у себя реформы еще два года назад, и признался за кубком вина, что с тех пор никому не позволяет диктовать себе условия и мотать нервы.
— К сожалению, мне пора, — наконец поднялась из-за стола королева, и с сожалением покосилась на оставшиеся в изящной берестяной шкатулке сладости, но принц сделал вид, что не заметил этого взгляда, — ваше высочество, проводите меня в мои покои.
— Прошу, — пропуская вперед эльфа, приветливо махавшего секретарю на прощанье, принц галантно подставил королеве локоть.
Но выводя ее из приемной, оглянулся и послал Седрику такой свирепый взгляд, что телохранитель сильно пожалел о своем несвоевременном рвении.
— Что это он на тебя так злится? — Ингирд прошел ко второму диванчику, уселся и изучающе уставился на затесавшуюся в их ряды сеньориту.
— Вот сейчас вернется и скажет, — неохотно буркнул тот.
И что ему приспичило приставать к девушке с проверкой?! Кандирд даже матери не дал слова сказать против нее, и ее величество очень по-женски отомстила, уходя, сделала вид, что спрашивая о чем-то эльфа, не заметила вскочившую и склонившуюся в поклоне Иллиру.
Вот теперь стоит только девчонке сказать господину про то испытание, и принц его самого испытает… утром на тренировочной площадке. Седрик тяжело вздохнул и сел рядом с другом.
— Ну, сеньорита Иллира, — строго приказал Ингирд, устав сверлить ее взглядом, — и где этот знаменитый конверт?
— Какой именно? — сделала она непонимающий взгляд, хотя отлично все поняла.
И про роль этого господина при принце тоже догадалась, он, пожалуй, троих таких, как Седрик стоит. Слышала, как назвал телохранителя принц.
Но сдаваться пока не собиралась, особенно ему. У этого из-под лапы потом не выберешься, так и будешь на цыпочках ходить.
— Тот конверт, что вам дал эльф! — Раздельно сообщил Ингирд.
— Он дал его мне с указанием открыть завтра, — так же раздельно ответила Иллира, не прекращая работы.
— Сеньорита, — обманчиво ласковым голосом протянул Ингирд, — вы понимаете, что это такое, быть личным секретарем принца?
— Уже отлично понимаю, — с горькой иронией сообщила девушка, — это значит сидеть в темном погребе, полном гадюк. И ждать, которой из них вздумается тебя цапнуть.
— Вы меня назвали гадюкой? — Прищурился баронет.
— Она тебе польстила, — язвительно сообщил от двери усталый голос принца, и его высочество решительно шагнул в комнату, — королеву предупредительно вызвался проводить анлер Тинурвиель… мне наинает казаться, что он намного проницательнее, чем притворяется. И потому я слышал весь ваш разговор… и очень разочарован.
Кандирд прошагал в свой кабинет, ссыпал в одну шкатулку все оставшиеся сладости, вернулся и поставил ее против Иллиры.
— А вам, сеньорита, придется привыкать пить чай за одним столом с особами королевской крови, отныне вы входите в тесный круг доверенных лиц. А пока съешьте эти сладости, во дворце таких нет. Седрик, Ингирд, если вы уже познакомились с секретарем, то не будете ли любезны, проводить меня в мои покои?
Разумеется, они послушно встали и пошли, когда почти семь лет живешь с человеком бок о бок, трудно не понять, что означает какая-либо его интонация. А вот последние слова принца настолько казались наполнеными ледяным вежливым ядом, что трудно было и припомнить, когда еще принц сердился так же сильно.
Даже в тот день, когда, уже выехав за ворота, вспомнил, что не захватил подарка для фаворитки Рантильда, и ему пришлось вернуться во дворец. Ключ от сокровищницы принц хранил в защищенном тайнике позади собственной кровати, и кроме него, никто не мог его достать. Ингирд пытался отговорить друга, дескать, нельзя возвращаться, дорога будет неудачной, а путь их все равно пролегает через город, можно заехать к ювелиру… но Кандирда в тот день вел сам дьявол. Само собой, они оба тогда бежали за ним, замечали уже кое-что, а Ингирд даже впрямую предупреждал секретаря, чтоб прекратил пялиться на Марильду, но тот уже совершенно потерял голову. Удивительно еще, как он не лишился ее в прямом смысле, когда летел со второго этажа в клумбу.
— А теперь садитесь, и объясните мне, — чем вам не угодила Иллира? — путь до покоев принца занял всего несколько секунд, они находились рядом с кабинетом и по ту же сторону коридора.
— Я жду, — поворачиваясь под ловкими руками разоблачавшего его камердинера, напомнил принц через полминуты, стрельнув в друзей сердитым взглядом.
— Мне показалось… — осторожно начал Ингирд, — что это было… слишком поспешное решение, назначить сеньориту на такую должность.
Принц возмущенно засопел, но промолчал, ожидая продолжения, баронет никогда не говорил "а" если у него не было в запасе "б".
— Это принесет тебе очень большие неудобства… не говоря уже о том, насколько трудно придется на этой должности самой Иллире.
Камердинер преувеличенно скорбно вздохнул и на миг возмущенно поднял глаза к потолку.
— Панрис?! — Сразу заинтересовался этими проявления недовольства принц.