– Пошли в дом, – позвала она.
Волкодав поднялся, потянулся и не торопясь направился к дверям.
Присутствие Янычара почти рассеяло страхи. Катя осмотрела комнаты. Собака следовала за ней по пятам, не проявляя беспокойства. В доме всё было как обычно, только в гостиной стояла открытая дорожная сумка, вокруг неё валялась одежда Полины. Сложив вещи, она поставила сумку в шкаф. Чтобы как-то скоротать время и успокоиться, пошла на кухню. Проверила содержимое холодильника, достала продукты и принялась готовить ужин. Разложив на сковороде кусочки курицы, посыпала специями, украсила ломтиками овощей и, смазав майонезом, поставила томиться мясо в духовку. Не теряя зря время, занялась салатом. Увлечённая делом, Катерина не заметила стоявшую на пороге кухни Полину.
– Как вкусно пахнет!
Вздрогнув от неожиданно раздавшегося за спиной голоса, слабо охнув, стряпуха присела на стоявший рядом стул.
– Крадёшься, как кошка! – замахнувшись полотенцем, вымолвила она охрипшим от волнения голосом.
– Я не подкрадывалась, с чего ты взяла?
– В твоём доме с привидениями я теперь каждого шороха боюсь. Меня твой полтергейст так швырнул на подоконник, что я чуть сознание не потеряла, – Катерина подняла юбку и показала большой синяк на бедре.
– Зря я тебя позвала, – потрогав кровоподтек, огорчённо произнесла Полина. – Семёныч мне не простит, что шкурку твою попортила.
– Издеваешься? А мне, между прочим, больно!
– Кать, ты же не думаешь, что я из-за этого пустяка рыдать начну?
– Полька, ну ты и вправду кошка, – вдруг повеселев, рассмеялась Катерина. – Я думала, неделю тебя выхаживать буду после случившегося, а на тебе следочка не осталось, и ехидничаешь как прежде. Ну, не томи душу, рассказывай, что это было? – добавила она, открывая духовку.
На Полину повеяло аппетитным запахом запеченного с овощами мяса.
– Катюш, подожди чуток, я только душ приму. Мы потом в гостиной стол накроем, камин затопим, посидим, поговорим, как в старые времена, – умоляюще попросила она.
– Ох, и упрямая же ты, Поля! Всю жизнь из меня верёвки вьёшь. Воду водонагревателем я уже нагрела, иди.
– Десять минут под горячим душем, и я буду как огурчик! – благодарно чмокнув подругу в щёку, Полина стремительно исчезла из кухни.
* * *
В камине весело потрескивали берёзовые поленья. Блики пламени играли на хрустале бокалов.
– Кажется всё, – разложив серебряные ножи и вилки, одобрительно окинув взглядом стол, проговорила вслух Катерина.
– С кем ты тут разговариваешь? – спросила, появившаяся в дверном проёме Полина. На голове у неё пламенел тюрбан из ярко-оранжевого махрового полотенца. Оценив красиво сервированный стол, она льстиво произнесла:
– Только ты, Катенька, можешь за полчаса превратить простой ужин в праздник.
– Да, этого у меня не отнимешь, – похвалила сама себя подруга, зажигая свечи в высоких бронзовых подсвечниках. – Ну что? Надеюсь, у тебя нет больше причин затягивать наш разговор?
Хозяйка налила в бокалы тёмно-красного вина и предложила:
– Давай как всегда – за нас красивых.
– Давай.
Они выпили и дружно принялись за еду.
– Неделю назад ко мне на работу пришёл гонец от отца, – прервав трапезу, неожиданно промолвила Полина и не мигая уставилась на подругу.
– Твой отец нашёлся? – радостно всплеснув руками, воскликнула та.
– Нашёлся, Катюша! Только не знаю, рада я этому или нет. Вся мистика, что последнее время происходит вокруг меня, началась после визита незнакомца. Мой рассказ может показаться тебе странным. Поэтому прошу, выслушай всё до конца, не задавая никаких вопросов.
– Слова не скажу, – заверила сгоравшая от любопытства Катя.
Нежданный гость
В мае Полину неудержимо тянуло хотя бы на несколько дней выбраться из душного города и уехать в Таволгу. Влекло так, словно она боялась упустить что-то значительное, что-то очень важное. Каждую весну она брала отпуск и уезжала в деревню. Прихватив с собой Янычара, днями бродила по тайге, наблюдая, как, стряхнув окончательно стылый холод долгой зимы, стремительно просыпалась земля. Малиновым пожаром цветущего багульника вспыхивали сопки. Едва проклюнувшиеся листочки накрывали лес прозрачной зелёной фатой. Сквозь прошлогоднюю листву выбирались на свет лиловые, покрытые неясным серебристым пушком подснежники. От этой красоты её охватывало чувство восторга. Она словно возрождалась вместе с просыпающейся после зимы природой, пьянея от мощного прилива необъяснимой энергии. Дней через десять жизнерадостная, помолодевшая, с задорным блеском в глазах Полина возвращалась в город.
Этой весной всё не ладилось. Наступила уже середина мая, но из-за навалившейся бумажной работы никак не могла выбрать время и наведаться к директору, чтобы взять неделю в счёт отпуска. Сегодня, в конце рабочего дня, твёрдо решила не откладывать визит к шефу. Прихватив дописанные отчёты, она решительно постучалась к нему в кабинет. Ей не повезло, Алексей Степанович был не в духе – в отпуске он отказал, ссылаясь на доклад, который Полина должна была читать на конференции. Разговор закончился тем, что они крепко поругались. Вернувшись к себе, она кинула папку с бумагами на стол, подошла к окну и, пытаясь справиться с клокотавшим в груди гневом, стала разглядывать растущие в парке сосны.
В дверь постучали.
«Вот только посетителей сейчас не хватало!» – сердито подумала она и, собрав рассыпанные на столе документы, громко пригласила:
– Войдите!
В кабинет вошёл высокий сероглазый мужчина, одетый в джинсы и лёгкую кожаную куртку.
– Я ищу Полину Александровну Зотову, – промолвил незнакомец, просияв белозубой улыбкой.
– Это я. Чего же стоите в дверях? Заходите.
Пока мужчина устраивался в стоявшем у окна кресле, Полина втиснула толстую папку в плотный ряд расположенных на полке документов и вернулась к столу. Незнакомец молчал, внимательно её разглядывая. Стараясь не показывать раздражения, Полина спросила:
– Ну, что молчим? Зачем я вам понадобилась?
– Я привёз письмо и посылку от Александра, вашего отца.
– Мой отец пропал без вести, – тихим голосом проговорила она, с неприязнью глядя на улыбчивую физиономию незнакомца.
– Алекс жив, вот письмо, которое он передал вам, – гость протянул ей конверт.
Полина осторожно взяла, развернула… Этого не могло быть! Однако знакомый почерк, характерный наклон букв убеждали в обратном – письмо действительно было от отца.
* * *
Год назад поисковый отряд, которым руководил Александр Иванович, работал в горах Кодара. На их лагерь неожиданно сошла снежная лавина. Спасти удалось почти всех, но тело отца так и не нашли. Полина до сих пор не могла объяснить, почему не поверила в его смерть. Может, потому, что не видела мёртвым? Ушел в экспедицию, как обычно уходил всю её сознательную жизнь, и не вернулся. А она, несмотря ни на что, ждала.
Жив! От выступивших слёз строчки расплывались перед глазами. Читала, с трудом вникая в смысл письма: «Прости меня, моя девочка, что ушёл, ничего тебе не объяснив. Долг призвал меня вернуться в Делир – мир, где я родился и вырос. Твоя мама не хотела, чтобы ты узнала тайну своего рождения, но обстоятельства заставляют меня нарушить данную ей клятву. Человек, который принесёт это письмо и посылку, всё объяснит. Понимаю, как трудно будет тебе поверить в его рассказ, но знай – судьбы многих людей отныне зависят от твоего выбора: останешься ты прежней или пойдёшь по предназначенному тебе пути. До встречи, целую, папа». Закончив читать, она медленно свернула листок бумаги:
– Странное письмо… Расскажите, что с ним произошло? Почему он не приехал сам? Я могу с ним связаться?
– Он находится далеко отсюда, в мире, сопредельном с вашим. Алекс – правитель нашей страны Делир, вот это он передал вам, – незнакомец поставил на стол небольшую серебряную шкатулку, сделанную в виде сундучка.
– Как она оказалась у вас? – удивлённо спросила Полина. – Эта вещица хранится в моём доме. В ней лежит ожерелье – память о маме.
– Вы ошибаетесь, это другая шкатулка, откройте и убедитесь сами.
Откинув крышку, она с изумлением стала разглядывать содержимое. Гость не обманул. В сундучке, на черной бархатной подкладке, в специальных углублениях лежало четыре перстня. В золотых завитках дивного плетения сияли камни: голубой, как струи горного водопада, аквамарин; прозрачный, необычной огранки, горный хрусталь; золотисто-коричневый топаз, тёплый свет которого грел сердце и горевший красным огнём турмалин, или, как его ещё называли, малиновый шерл.
– И что с ними делать?
– Об этом и многом другом я должен вам рассказать.
– У меня сегодня трудный день, приглашаю ко мне домой, там и поговорим, – устало вздохнув, предложила Полина.
* * *
Весна в этом году редко радовала забайкальцев солнечными днями. Вот и сегодня с утра надоедливо моросил дождь.
Пока добирались до дома, в машине висело глухое молчание. Говорить о пустяках не было желания, а для настоящего разговора ещё не настало время. Полина, высадив пассажира, загнала машину в гараж. Гость терпеливо мок, поджидая её. Отворив калитку, хозяйка вошла первой, предупредив его, что во дворе злая собака. Но предостережение запоздало. Чуть не сбив хозяйку с ног, пёс радостно взвизгнув, неожиданно бросился к незнакомцу.
– Узнал меня! Какой большой вырос! – воскликнул гость, обнимая радостно повизгивавшего волкодава.
Полина растерянно смотрела, как её верный сторож ластится к незнакомцу. Скрывая досаду на собаку, она направилась к дому. Не услышав за собой шагов, оглянулась – гость в ожидании приглашения стоял посреди аллеи.
– Чего ждёте? Вы же промокли насквозь, заходите в дом, – сердито позвала она.
– Не обижайтесь на него, Полина Александровна. Янычар был совсем маленьким, когда Алекс взял его с собой. Надо же, столько времени прошло, а пёс меня узнал, – виновато пояснил он, быстро поднимаясь за ней по ступенькам крыльца.
Полина молча пропустила его в прихожую, захлопнув дверь перед носом собаки. Вспомнив, что до сих пор не познакомилась с гостем, спросила:
– Как вас зовут?
– Андерс, – склонив в лёгком поклоне голову, представился он.
– С вашей одежды лужа натекла. Снимайте мокрое, а я пойду поищу что-нибудь переодеть вас.
Гость снял курточку, скинул с ног туфли, переобувшись в тапочки, огляделся. На верхний этаж вела витая, с резными перилами лестница. Полукруглая арка открывала вход вглубь дома. Большое зеркало в бронзовой раме отражало обстановку: мягкие кресла, между ними журнальный столик, на который падал неяркий свет от висевшего на стене бра. Пол покрывал пушистый шерстяной ковёр с геометрическим узором в серо-голубых тонах.
С толстым махровым халатом в руках вошла Полина, переодетая в свитер и джинсы.
– Вот, это папин, думаю, вам будет впору. Идёмте в гостиную, – позвала она.
Андерс, следуя за хозяйкой, прошёл в довольно просторную комнату. Оставив его одного, Полина ушла. Гость с любопытством разглядывал жилище, где много лет провёл его друг. Три высоких окна, выходившие в сад, закрывали лёгкие занавески из белого шёлка с вытканным рисунком. Портьеры из бордового бархата забраны витыми серебряными шнурами с кистями на концах. Мягкие складки ламбрекенов из той же ткани, что и портьеры, красивой ломаной линией прикрывали верхнюю часть штор. В простенках между окнами стояли книжные шкафы из полированного кедра. Над широким диваном ковёр ручной работы, на нём, в специальных гнёздах, размещались изящные тонкие шпаги, прямые и изогнутые кинжалы, длинные кавалерийские сабли, японские катаны, изогнутые турецкие ятаганы и прямые русские мечи. Холодное оружие было страстным увлечением Алекса, он прекрасно им владел и никогда не упускал возможности потренироваться.