Однако Кейт была всегда готова выслушать Молли, быть ее поддержкой и опорой, заботиться, но при этом и давать ей свободу. И за все эти годы сестры практически не обсуждали мужчин или чувства, которые испытывали. Они словно негласно договорились – для мужчин в их жизни нет места! При таких друзьях и защитниках, как братья Гейдж, не нужны другие мужчины. Молли прекрасно себя чувствовала, имея в качестве друга Джулиана Джона. Он один стоил сотни ухажеров, и она не ощущала себя обделенной мужским вниманием. До той ночи, когда его брат заставил ощутить себя желанной… До той ночи, когда ее поцеловали, заставив все чувства взорваться…
И теперь Молли не переставала желать большего. Того восхитительного ощущения, которое доставили ей горячие губы, умелые руки. Именно они напомнили ей – она была живой женщиной, которая заслуживала любви.
Почему бы и нет? Но как рассказать Кейт о том, что произошло на маскараде между ею и Гарретом? Молли не могла сейчас об этом говорить. Она все еще не могла понять, как тот поцелуй перевернул всю ее жизнь, поставив с ног на голову. Но, по крайней мере, она могла поговорить с сестрой о другом.
– Джулиану не нравится, как я одеваюсь, – наконец выдавила она.
У нее даже желудок сжался от осознания этого факта. Ненависть заструилась по венам при одном воспоминании и о том, что сказал Джулиан по этому поводу – мол, она выглядит как бродяжка! В таком виде ей никогда не покорить Гаррета! Именно Джулиан поселил в ней такую неуверенность.
Глаза Кейт расширились, она изогнула бровь:
– Ты же сама знаешь! Я ничуть не удивлена.
– Конечно, ты говорила то же самое! Ну что, довольна? Он тоже считает, будто я не могу хорошо выглядеть, одеваясь подобным образом! Представляешь? Он смеет критиковать мой гардероб!
Молли явно не нравился сам факт подобной критики от Джулиана.
Ее накрыли воспоминания о той привлекательной нимфе в его квартире тем утром… Она снова залилась краской от злости. Да, ей нужно непременно стать лучше, чем та незнакомка! Ей нужно было показать Джулиану, какие еще вещи хранятся в ее гардеробе.
Кейт приблизилась к сестре, внимательно изучая ее лицо:
– Молли, я совершенно не понимаю тебя. Сначала ты не отвечаешь на мои звонки, а когда я пишу тебе сообщение, отвечаешь, что в данный момент летишь на личном самолете Джулиана, чтобы позагорать часок на пляже. Две твои последние картины для выставки так и стоят в мастерской незаконченные, а время уходит. После того как я годами упрашивала позволить мне одеть или причесать тебя по-другому, ты в конце концов соглашаешься. И когда? Только после того, как Джулиан сказал тебе об этом! Что происходит с вами двумя? Из-за волнения я потеряла сон! Мне даже пришлось позвонить Гаррету! Я обеспокоена до чертиков!
– Что же сказал Гаррет?
Выглядя в высшей мере обеспокоенной, Кейт лишь покачала головой и потерла виски:
– Что я должна успокоиться, расслабиться. Обещал поговорить с тобой. Я просто не понимаю, как это могло так быстро произойти, как я этого не заметила? Конечно, я предполагала, что это может случиться, но не сейчас, а когда ты станешь взрослее… опытнее…
– Да забудь ты об этом! Скажи мне, как звучал голос Гаррета? Он был обеспокоен, раздражен?
Возможно, этот тупица был так уверен в ней и в своих чувствах, что думал – она в его безраздельном подчинении? Пришло время перейти к решительным действиям! Она заставит Гаррета ревновать!
По крайней мере, Молли знала, чем Джулиан займется этим вечером.
– Я не помню, что именно сказал Гаррет, но я серьезно обеспокоена. Молли, я думала, ты девственница… – Кейт принялась внимательно вглядываться в глаза сестры.
Молли потупила взор, чувствуя, что сестра видит ее насквозь.
– Так и есть, – прошептала она, но, вовремя спохватившись, вспомнила: сейчас не время для правды. – Так и было до Джулиана…
– Тебе было некомфортно в первый раз? Он причинил тебе боль?
Этот деликатный вопрос, полный нежности и заботы, поставил Молли в тупик. Так мог чувствовать себя преступник, пойманный с поличным. Она постаралась подключить все свое воображение.
– Он не хотел сделать мне больно, но ты же знаешь…
Молли просто хотела оставить Кейт со своими мыслями, которые, судя по выражению ее лица, не предвещали ничего хорошего.
– Я бы убила его!
– Нет же, он был прекрасен, он…
Молли беспомощно пыталась представить себе, как Джулиан занимается с ней любовью. И тут, помимо ее воли, его лицо сменилось лицом Гаррета…
– На самом деле это было прекрасно… – пробормотала она тихо и добавила: – Но в любом случае меня оскорбили его язвительные ремарки по поводу моей одежды! Кейт, мне очень нужна твоя помощь. Я хочу потрясающе выглядеть! Но ты не думай, вовсе не из-за него… Дорогая, я знаю, у тебя сегодня много дел, но ты не могла бы уделить мне хотя бы час?
– Лишь бы Джулиан взял свои слова обратно?
– Да! – рассмеялась Молли, схватила розовую подушку и шутливо запустила ею в сестру.
Она тут же попыталась увидеть лицо Джулиана, когда они встретятся у дверей лифта. Это наверняка будет потрясающая картина! Он, конечно, поразится, по крайней мере удивится. Что же до Гаррета, пусть теперь сожалеет о каждой минуте, проведенной на расстоянии от Молли.
Кейт кинула подушкой обратно в сестру и рассмеялась:
– Конечно, я сделаю это с радостью, но, Молли…
Впрочем, та уже не слушала ее. Скрывшись в спальне, она проводила ревизию своего гардероба – в поисках вещей, которые могли бы свести мужчину с ума. У нее самой таких нарядов не оказалось, однако подходящее платье сестры нашли в шкафу Кейт. Та сама протянула его сестре, наслаждаясь мерцанием шелковой ткани глубокого синего цвета.
– На нем же висит бирка, – возразила Молли.
– Так сними ее! – ответила сестра восторженно.
Молли лишь покачала головой:
– Оно же новое, я не могу его надеть.
– Ты должна! Я берегла это платье для особенного случая. В нем ты будешь выглядеть прекрасно!
Молли повесила платье обратно и вздохнула:
– Я обязательно его надену, но только после тебя.
Сестры обменялись улыбками, и минутой позже Молли обнаружила другое платье. Облегающее, черное, с открытой спиной, оно показалось ей идеальным. Молли приложила его к себе и подошла к зеркалу. Отражение ей понравилось, и она решила надеть его этим вечером.
* * *
Вечером, после всех приготовлений, Молли помогла Кейт загрузить оставшиеся пирожные в фургончик и лишь затем вернулась в роскошную квартиру Джулиана.
Сердце быстро стучало в груди, предвкушая его реакцию. Волосы Молли были собраны и закреплены хрустальной заколкой в виде бабочки, две мягкие вьющиеся пряди сбегали вниз от висков к шее, обрамляя сияющее лицо. Вообще-то она не привыкла подбирать волосы, но такая прическа выгодно подчеркивала ее черты: высокие скулы, пухлые губы.
Она почувствовала себя неловко, когда обратилась к портье с просьбой подержать ее полотна и краски. Он смотрел на нее так, словно видел впервые в жизни. Молли захотелось убежать домой, надеть привычную длинную свободную юбку и пару крупных серег. Однако Молли сдержалась. Сегодня она будет уверена в себе и докажет Джулиану – она может быть сексуальной!
Молли решительно пересекла мраморный холл, ощущая, как плавно двигаются бедра, как ткань платья льнет к коже. Если Гаррету понравился тот костюм Девушки из таверны, то сегодня он будет от нее в полном восторге!
А Джулиан? У нее заболел живот при одной мысли: вдруг Джулиан не сочтет это платье подходящим? Даже если и так, она постарается не думать об этом. В любом случае она наряжалась не для него!
Глубоко вздохнув, Молли нажала кнопку, и лифт начал медленный подъем.
* * *
Лифт возвестил о прибытии нового гостя. Услышав сигнал, Джулиан поднял взгляд, и бутылка дорогого марочного вина чуть было не выскользнула из его рук на мраморный пол. Вино на самом деле было редким: урожая 1951 года. В мире осталось лишь двадцать подобных бутылок. Последняя из них была приобретена на аукционе за пятьдесят тысяч долларов. Но кому было дело до вина сейчас, когда из лифта появилась роскошная женщина, отдаленно напоминавшая Молли.
Джулиан с трудом смог вспомнить – еще утром она скакала по дому в его старой футболке. Он смотрел тогда на ее обнаженные ноги, запрещая себе думать о том, как ему хотелось их ласкать…
Конечно, Джулиан знал толк в женской красоте. Он встречался с разными моделями и актрисами. Но теперь Джулиан был уверен – ни одна из них не могла сравниться с Молли Дивейни!
Девушка приближалась к нему с другой стороны комнаты в маленьком черном платье, идеально подчеркивающем ее формы. Она выглядела потрясающе, ее тело будило в нем животные инстинкты. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вобрать эту красоту глазами.
Ее прекрасные волосы, достойные кисти Тициана, были собраны в небрежный пучок. Несколько прядей спадали с обеих сторон, подчеркивая изящные, почти кукольные черты лица. Пухлые губы мерцали медовым оттенком, а легкие серебристые тени превращали цвет ее глаз в темно-голубой, почти синий. Сережки – крошечные, жемчужные горошины добавляли ей изящества.
Джулиан тотчас же захотел оказаться с Молли на его личном самолете, чтобы позже, в Монако, она сидела подле него за карточным столом.
И платье… О боже, что за платье! Шелковая черная ткань подчеркивала высокую грудь. Джулиану захотелось покрыть поцелуями каждый дюйм этой чудесной фарфоровой кожи. Юбка словно обнимала круглые бедра, едва достигая колен. И ему тут же захотелось стать этой юбкой, этим платьем, этой тканью, обнимающей гибкую фигурку. Захотелось чувствовать и касаться ее тела в местах, недоступных взгляду…
В детстве Молли всегда представлялась ему самым счастливым существом, которое он когда-либо видел в своей жизни. Она постоянно веселилась, почти всегда смеялась, особенно с ним. Однако сейчас перед Джулианом стояла настоящая женщина, и он собирался обращаться с ней соответственно.
Ночь будет длинной…
Собравшись с силами, он поставил бутылку на стол. Руки дрожали, сердце билось где-то у горла.
– Куда подевалась твоя обычная одежда? – Он сам удивился тому, как спокойно прозвучал его голос.
– Пришлось внести кое-какие изменения. По твоему мнению, она была не слишком привлекательной. – С этими словами Молли положила руки на бедра и с вызовом посмотрела на него.
Джулиан ничего не отвечал, раздумывая над тем, как поступить. Одна его часть хотела вывести эту самозванку в коридор и выяснить у нее, куда подевался тот рыжеволосый, перепачканный краской бесенок? Другая же часть его сознания рисовала будоражащую картину…
Ну уж нет! Он не может позволить ситуации зайти так далеко. По крайней мере, не сейчас. Однако, выбирая это платье, неужели она думала о его старшем брате?
Джулиана накрыло волной ревности, он сжал зубы. Теперь он внимательно осматривал ее тело голодными глазами: глубокое декольте, плоский живот, ноги в убийственных шпильках, снова ее грудь и открытые плечи. Он чувствовал себя так, словно в венах потекла лава…
– И это ты называешь утонченным и привлекательным?
Так и было на самом деле.
Молли лишь показала ему свой маленький, розовый язычок:
– Не важно, что ты думаешь. Я выгляжу хорошо!
Он пытался не думать о том, где бы ему хотелось почувствовать касание этого языка…