Дверь распахнулась.
— Вот и вода! Что-нибудь еще? Ты вроде как нервничаешь. Ел сегодня?
— Нет, времени не было.
— Так не пойдет, мы не можем позволить, чтобы ты упал в обморок прямо перед алтарем. Я принесу сыра и крекеров. Может, еще фруктовую тарелку захватить?
— Да, конечно, — сказал я, слегка смущенный таким энтузиазмом. — Спасибо.
Женщина вышла за дверь, и я вновь остался в одиночестве. Запрокинул голову на спинку дивана и принялся водить взглядом по узорам на стенах. Что угодно, лишь бы не смотреть на часы. Приедет ли Голубка? Я крепко зажмурился, отбрасывая в сторону дурные мысли.
Эбби любит меня. Я ей доверяю. Она приедет. Черт побери, почему здесь нет моих братьев? Еще немного, и я свихнусь.
Эбби
— Выглядите прелестно, — сказала женщина-водитель, когда я забралась на заднее сиденье такси.
— Спасибо, — поблагодарила я, радуясь, что покинула стены казино. — В часовню Грейсленд, пожалуйста.
— Хотите начать день замужней женщиной? — проговорила водитель, улыбаясь в зеркало заднего вида.
У нее были короткие волосы с сединой, а необъятная пятая точка занимала все сиденье и даже не совсем помещалась.
— Лишь здесь можно сделать все по-быстрому.
— Слишком вы молоды, чтобы так спешить.
— Знаю, — сказала я, глядя на проносящиеся мимо огни Лас-Вегаса.
— Что-то вы нервничаете. — Женщина цокнула языком. — Если передумаете, только скажите. Могу и развернуться. Все в порядке, дорогая.
— Я не из-за свадьбы нервничаю.
— Нет?
— Нет, мы любим друг друга. За это я не переживаю. Просто хочу, чтобы с ним все было хорошо.
— Значит, это он может передумать?
— Нет. — Я коротко усмехнулась и встретилась с ней взглядом в зеркале. — А вы замужем?
— Была пару раз. — Она подмигнула мне. — В первый я выходила замуж в той же часовне, что и вы. Как, впрочем, и Бон Джови.
— Правда?
— Знаете Бон Джови? «Tommy used to work on the docks!» — к моему удивлению пропела она.
— Да! Слышала.
Я была благодарна, что женщина своим хорошим настроением смогла отвлечь меня от гнетущих мыслей.
— Обожаю его. Вот! У меня есть диск.
Она вставила его в проигрыватель, и всю оставшуюся дорогу мы слушали лучшие хиты Джона. «Wanted Dead or Alive», «Always», «Bed of Roses».
И с окончанием песня «I’ll be there for you» мы как раз остановились перед часовней.
— Сдачи не нужно. — Я достала пятьдесят долларов. — Бон Джови помог.
— Не надо чаевых, дорогая. — Она вернула мне сдачу. — Вы позволили мне петь всю дорогу.
Я закрыла дверь и помахала женщине на прощание. Пришел ли уже Трэвис? Когда я переступила порог, меня поприветствовала старшая из двух женщин — с пышной прической и избытком блеска на губах.
— Эбби?
— Да, — ответила я, оправляя платье.
— Выглядишь ослепительно. Меня зовут Шантилли, и я буду среди ваших свидетелей. Позволь забрать твои вещи. Спрячу их пока в надежное место до окончания церемонии.
— Спасибо, — сказала я, глядя, как она забирает у меня сумочку.
Когда Шантилли двигалась, что-то шелестело, но я не могла понять, что именно. В обхвате женщина была такой же, как и в высоту.
— Стойте! Там… — Женщина вернулась и протянула мне сумочку. — Кольцо Трэвиса. Простите.
Когда она улыбнулась, ее глаза превратились в щелочки, а накладные ресницы стали еще заметнее.
— Все хорошо, дорогуша. Просто дыши.
— Я забыла как, — сказала я, надевая его кольцо себе на большой палец.
— Давай, — проговорила она, протягивая ладонь. — Давай мне ваши кольца. Я отдам их каждому из вас, когда понадобится. Элвис скоро приедет, чтобы проводить тебя к алтарю.
— Элвис… — Я недоуменно посмотрела на нее.
— Ну да, король рок-н-ролла.
— Я в курсе, кто такой Элвис, но…
Я положила кольцо женщине на ладонь рядом с кольцом Трэвиса.
— Можешь воспользоваться этой комнатой, чтобы освежиться. — Шантилли улыбнулась. — Трэвис уже ждет, а Элвис будет с минуты на минуту. Увидимся возле алтаря!
Не отводя от меня взгляда, она закрыла за собой дверь.
Я повернулась, ослепленная собственным отражением в огромном зеркале. Оно было обрамлено большими круглыми лампочками, как у актрисы из шоу на Бродвее. Я присела на банкетку и уставилась на себя в зеркале. Значит, вот кто я? Актриса?
Он уже ждал меня. Трэвис стоит возле алтаря и ждет, когда я присоединюсь к нему и мы дадим друг другу клятвы на всю оставшуюся жизнь.
А что, если мой план не сработает? Что, если его посадят и все это окажется впустую? Или же, напротив, он вообще не привлечет внимания следствия, тогда мой поступок также будет бессмысленным. Хватит уже прикрываться тем, что я пытаюсь спасти Трэвиса. Разве поэтому я выхожу замуж, даже не достигнув возраста, когда можно пить спиртное? Нужен ли предлог, если я люблю его? Зачем люди вообще вступают в брак? Если ради любви, этого у нас и так хватает. Вначале у меня не было ни тени сомнения. Но сейчас я ни в чем не уверена.
Я представила, как изменится лицо Трэвиса, узнай он правду, потом подумала, что с ним может сделать тюремное заключение. Нет, я не хотела, чтобы он пострадал, я нуждалась в нем так, словно он был продолжением меня. Это безусловно.
Стук в дверь поверг меня в панику. Я обернулась, стискивая спинку стула из белого кованого железа; ее завитки и изгибы сходились по центру, образуя сердце.
— Мисс? — густым голосом с южным акцентом проговорил двойник Элвиса. — Пора.
— Да? — тихо ответила я.
Сама не знаю почему. Мужчина меня не услышал.
— Эбби? Твоя пламенная любовь ждет тебя, — пропел Элвис.
— Есть у меня еще минутка?
— Все в порядке? — после паузы донеслось из-за двери.
— Да, — отозвалась я. — Дайте мне минутку.
Еще через несколько минут в дверь снова постучали.
— Эбби? — На сей раз это была Шантилли. — Я могу войти, дорогуша?
— Нет, простите, но нет. Со мной все в порядке. Мне просто нужно еще немного времени, и я буду готова.
Еще через пять минут донеслись три удара в дверь, от которых у меня на лбу проступил пот. Удары были более мощные и уверенные, и я знала, кто это.
— Голубка?
Глава 7
Кэш
Трэвис
Дверь распахнулась.
— Она здесь! Я только что проводила ее в комнату невесты, чтобы привести себя в порядок. Ты готов?
— Да! — сказал я, вскакивая на ноги.
Я вытер потные ладони о брюки и пошел следом за Шантилли по коридору и в холл. Затем остановился.
— Сюда, дорогуша, — сказала Шантилли, подзывая меня к двойным дверям, ведущим в часовню.
— Где она?
— Там. — Шантилли указала на дверь. — Как только она будет готова, мы начнем. Но ты, сладенький, должен стоять возле алтаря.
На лице женщины застыла доброжелательная, терпеливая улыбка. Наверняка ей случалось иметь дело с разной публикой: какие-то парочки являлись пьяными, другие в истерике. Бросив последний взгляд на дверь в комнату Эбби, я пошел за Шантилли. Потом получил инструкции, где надо встать. Пока она говорила, в дверях эффектно появился мужчина с крупным подбородком и в костюме Элвиса. Он изогнул губы в улыбке, напевая «Blue Hawaii».
— Боже, как я обожаю Вегас! А ты любишь Вегас? — спросил он, пародируя Элвиса.
Я широко улыбнулся:
— Сегодня — да.
— Большего мне и не надо! Мисс Шантилли рассказала тебе все, что ты должен знать, чтобы стать главой семьи?
— Думаю, да.
— Не волнуйся, приятель, все будет просто отлично. — Он похлопал меня по спине. — Я схожу за твоей будущей миссис. Ты и глазом моргнуть не успеешь.
— Ох уж этот Элвис! — хихикнула Шантилли.
Через несколько минут она взглянула на часы и направилась по проходу к двойным дверям.
— Такое бывает постоянно, — заверил меня распорядитель свадебной церемонии.
— Трэвис? — Еще через пять минут Шантилли просунула голову в дверь. — Думаю, она немного… нервничает. Поговоришь с ней?
Вот черт!
— Конечно, — сказал я.
Еще несколько минут назад проход казался мне довольно коротким, теперь же он растянулся на милю. Миновав двойные двери, я остановился перед комнатой Эбби. Помедлил, сделал глубокий вдох и постучал.
— Голубка?
Прошло несколько минут — длиною в вечность.
— Я здесь, — наконец сказала Эбби из-за двери.
Голубка находилась всего в нескольких дюймах от меня, но мне казалось, нас разделяли тысячи миль. Как и в то утро, когда я привез домой двух цыпочек из бара.
От одного воспоминания о том дне все внутри меня перевернулось. Я уже не был прежним Трэвисом.
— Детка, ты в порядке?
— Да, просто я… Я торопилась. Мне нужно немного отдышаться.
Судя по голосу, она далеко не в порядке. Я старался взять себя в руки, перебороть панику, которая раньше заставляла меня совершать всякие глупости. Я должен стать мужчиной, достойным Эбби.
— Уверена, что дело только в этом?
Она ничего не ответила.
Шантилли прокашлялась, пытаясь сказать что-нибудь подбадривающее. Мне же нужно было пробиться внутрь.
— Голубка, — сказал я и замолчал.
То, что я сейчас скажу, может все изменить, но благополучие Эбби перевешивало мои собственные эгоистические желания.
— Ты, конечно, знаешь, что я тебя люблю. Но, возможно, ты не знаешь, что больше всего на свете я хочу стать твоим мужем. Голубка, если ты не готова, я подожду. Я никуда не уйду. Не подумай лишнего, я очень этого хочу, но только если ты тоже хочешь. Просто… помни об одном: ты можешь спокойно открыть эту дверь, и мы пройдем к алтарю или сядем в такси и поедем домой. Я буду одинаково любить тебя в каждом из этих случаев.
После еще одной затяжной паузы я понял, что время пришло. И достал из внутреннего кармана пиджака старый потрепанный конверт, надписанный выцветшими чернилами. Провел указательным пальцем по изящным линиям и завитушкам. Моя мама написала на этом конверте «Для будущей миссис Трэвис Мэддокс». Отец отдал его мне, когда решил, что наши отношения с Эбби перешли в разряд серьезных.
До этого я доставал письмо лишь раз, с любопытством думая, что там написала мама, но не открывал его. Эти слова предназначались не мне.
Мои руки тряслись. Я понятия не имел, что содержится в этом письме, но сейчас я действительно нуждался в маме и надеялся, что она сможет помочь мне, где бы сейчас ни находилась. Я присел на корточки и сунул конверт под дверь.
Эбби
Голубка…
Я не знала, почему Трэвис стал меня так называть, да и неважно. Сейчас это ласковое обращение, сказанное густым хрипловатым голосом моего любимого, моментально успокоило меня. Встав, я подошла к двери и положила ладонь на деревянную поверхность.
— Я здесь.
Я слышала свое дыхание, медленное и свистящее, как во сне. Сейчас я полностью расслабилась. Теплые слова Трэвиса окутали меня, будто одеяло. Не важно, что будет по возвращении домой, главное — я стану женой Трэвиса. В этот момент я поняла: не имеет значения, хочу ли я этим помочь ему или нет, я пришла сюда, чтобы выйти замуж за мужчину, который любит меня больше всех на свете. И я тоже люблю его так сильно, что этой любви хватит на три жизни вперед. Это счастье — что я стою здесь и сейчас, в часовне Грейсленд, одетая в свадебное платье. Нет лучшего места, чем перед алтарем под руку с Трэвисом.