Его интонация была столь искренней, что у Салли пропало всякое желание спорить. Еще никто не подвергал сомнению ее надежность. По правде говоря, она всегда считала себя вполне надежной и честной.
Однако Коллиар был прав: она не доверилась ему, и теперь он не мог доверять ей.
– Похоже, я действительно поставила нас обоих в сложное положение.
– Но это положение можно исправить. Просто доверьтесь мне.
Салли очень этого хотелось – довериться и во всем положиться на него. А еще ей хотелось положить голову ему на грудь и верить, что все будет хорошо, что все ее надежды и чаяния осуществятся. Однако это не так-то просто.
– Не хочу хвастаться, но, думаю, ваш отец вряд ли дал мне рекомендацию, а капитан Маколден не стал бы продвигать меня по службе, если бы я не знал свое дело. И хотя в воспитании Гамиджа я не слишком преуспел, я все же найду способ его приструнить и решить связанные с ним проблемы. Обещаю.
– Обещаете ли вы позаботиться также о гардемаринах? Особенно о Джеллико и Уэрте? Я не могу смотреть, как Уэрта притесняют, и оставаться в стороне.
– Кент, они уже не дети. Им необходимо научиться самим стоять на ногах.
– Да, но…
– Вот именно – но. Кент, мы оба хотим одного и того же. У нас просто разные способы и методы достижения результата. И до тех пор, пока вы не сдали экзамен и не стали лейтенантом, вам следует научиться исполнять приказы вышестоящих по званию. Беспрекословно и со всем почтением.
Салли протяжно вздохнула.
– Это уж чересчур – со всем почтением. Может, вас устроит, если я буду исполнять их быстро и проворно?
– Разумеется, Кент. Стать лучшим можно разными способами.
– Вы хотите сказать, что я должен трудиться еще усердней, чтобы одолеть Гамиджа?
Коллиар не удержался от смеха, который тут же был подхвачен ветром и унесен в море.
– Надеюсь, вы имеете в виду не физическое превосходство. У вас немалый рост, но даже если вы обретете отцовскую комплекцию, я все равно не рекомендовал бы вам снова связываться с Гамиджем. Он превосходит вас в весе килограммов на пятьдесят. – Коллиар смерил ее взглядом. – Вы, Кенты, вообще не слишком крепкие ребята. Так что советую быть осторожней.
Он вновь искоса глянул на нее, и Салли показалось, будто палуба качнулась под ее ногами, клоня ее еще ближе к Коллиару. Когда он глядел на нее вот так, словно ему нравилось то, что он перед собой видит, у Салли возникало странное ощущение легкости и счастья. Внутри становилось тепло, и казалось, она тает, точно масло на гренке, поданном ему на завтрак.
– Я сумею о себе позаботиться.
– В самом деле? Пока что у меня складывается иное впечатление. Мне показалось, вы намеренно стараетесь его разозлить.
Салли чувствовала, как из нее уходят остатки напряжения, точно уносимые отливом. Коллиар не только все видел, но и понимал увиденное.
– В общем-то, так оно и есть. Пусть уж лучше Гамидж направляет свою злость на меня, чем на Йена Уэрта или Уилла Джеллико.
– Понятно. – Дэвид запрокинул голову. Вроде как для того, чтобы взглянуть на состояние парусов или такелажа. Чего угодно, лишь бы не смотреть на нее. – Мне следовало бы догадаться. Какая интригующая комбинация кровожадности и наивности, льва и ягненка.
– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, но я не такой уж и кровожадный. Я все-таки переживал за Гамиджа, когда тот проглотил почти весь высыпанный в миску перец. Бедняга… Мне было его жалко. Правда, совсем чуть-чуть.
Ироничность Салли была вознаграждена очередной улыбкой.
– Это делает вам честь, мистер Кент, только зря стараетесь. Он-то вас вряд ли пожалеет.
– Знаю. Но он просто недостаточно смышлен, чтобы быть лейтенантом. И никогда не дорастет до нужного уровня. Как бы вы ни старались ему помочь, он никогда не станет таким же умным, быстрым и опытным, как вы. Он не способен оценивать обстановку так же, как вы. Заметив ослабевший линь, вы понимаете, что, если его не подтянуть, провисание увеличится, отчего рангоут может рухнуть и покалечить матросов. Вы наверняка способны определить точный момент, когда это произойдет. А для Гамиджа это будет означать лишь обременительные хлопоты, которые предпочтительнее избежать, или же возможность взвалить вину на кого-то другого. Он, конечно, может проявить старание, но из него вряд ли получится что-то путное.
– Мистер Кент, уж не пытаетесь ли вы ко мне подмазаться?
Коллиар опять улыбнулся, причем довольно широко, и ее это обрадовало. Салли радовало то, что именно благодаря ей на его лице появляется такая улыбка. То, что ему так весело в ее присутствии. И она была готова сделать что угодно, чтобы он вновь вот так же ей улыбнулся.
– Это вовсе не заурядная лесть, мистер Коллиар. Вы не хуже меня знаете, что ума у вас хватит на четверых. Именно поэтому вы занимаете должность первого лейтенанта, хотя вы на десяток лет моложе мистера Раджа и на два десятка – мистера Чарлтона.
– На три, – с усмешкой поправил Коллиар.
– Тем более. – Салли тоже не смогла удержаться от улыбки. – Поэтому совсем не удивительно, что никто не может быть с вами на равных.
– Но у вас это, похоже, получается.
Щеки Салли вновь потеплели, но совсем не от смущения.
– Теперь уже вы мне льстите. Я с самого детства почти безвылазно находился в море, за исключением последних двух лет. К тому же у нас в семье почти всегда говорили лишь о парусах, морских течениях и навигационных тонкостях. Даже за обеденным столом это было вполне обычной темой. А еще я помогал старшим братьям в учебе, в подготовке к экзаменам, читая им вслух из учебников.
– Тогда попробуйте обучить и Гамиджа, распознайте его внутренние течения. Только делайте это осторожно.
– Черт возьми, а ведь это идея! – воскликнула Салли. Действительно, курс обучения мог стать неплохим решением. Такой вариант был более чем стоящим, он открывал неплохие перспективы. Все это представлялось так же ясно, как на страницах пособия по навигации. – Я охотно займусь с ним. Если он, конечно, согласится. – Повернувшись к Коллиару, Салли протянула ему руку. – Спасибо, мистер Коллиар. Вы подали мне отличную идею.
– В самом деле? – В его голосе слышалась прежняя ирония. И после довольно продолжительного созерцания ее руки он все же подал свою.
Ее ладонь практически утонула в его ладони. Его пальцы были сильными, и рукопожатие получилось крепким, но бережным, не давящим.
Это рукопожатие вызвало жаркую волну, вибрацию, как от камертона, которая прокатилась по всему телу, становясь все сильнее, и Салли казалось, что ее вот-вот разорвет на части. Но она не хотела, чтобы это закончилось, и не выпускала его руку.
Он тоже не предпринимал такой попытки.
– Что же мне с вами делать, Кент?
– Не знаю, – рассеянно ответила Салли, действительно не зная, каких действий от него ей бы хотелось. Ей трудно было определить свои надежды и страхи. Она лишь понимала, что ей хочется, чтобы этот жар, от которого у нее внутри все таяло, продолжался.
– Просто оставьте все как есть…
– Ох, Кент… – Коллиар сдержанно и как-то грустно улыбнулся, качая головой. – Вы ведь наверняка и сами понимаете своей умной головкой, что я так не могу.
Казалось, все вокруг остановилось. Корабль словно прекратил движение, и у Салли возникло ощущение, будто ее кренит и раскачивает, как на самом верху мачты, и ветер выдувает из ее легких воздух, так что она не в состоянии сделать ни единого вдоха. Коллиар взирал на нее в какой-то задумчивости, и Салли впервые за время нахождения на корабле осознала, насколько она грязна и неопрятна.
Довольно-таки нелепое и пустое беспокойство, если ее единственное желание – служба на флоте. Разве не этого она хотела?
– Мистер Коллиар… – вымолвила она просто ради того, чтобы хоть что-то сказать. А также чтобы лишний раз произнести его имя.
– В ближайшее время, Кент, я надеюсь услышать, как вы называете меня Дэвидом.
Салли и вправду очень хотелось называть его Дэвидом. В открытую, вслух, а не только в мыслях. И она обязательно так и сделает. Салли невольно подалась к нему, навстречу тому жару и той уверенности, что исходили от него. Навстречу возможностям, фантазии о которых он возбуждал.
На этот раз уже Коллиар сделал шаг назад.
– Сейчас для этого… о господи… не подходящее время и место. Возвращайтесь в кубрик, Кент, к своей койке. Пока я не поддался искушению найти ее для вас.
И после этих слов он решительно двинулся прочь, в сгущающуюся темноту.
Глава 11
Этим утром Салли впервые не поднялась с восходом солнца. Хотя обычно вставала в предутренних сумерках, еще до того, как пробьет шесть склянок.
Ну, во-первых, это произошло потому, что на протяжении ночи в кубрике не раздавался громкий храп, поскольку Гамидж находился в лазарете. К тому же накануне вечером, когда Салли вернулась вниз после волнующего, но довольно милого разговора с Коллиаром, отсутствие Гамиджа послужило поводом для победного пира, во время которого они употребили значительное количество разбавленного вина и прочих напитков, добытых разными способами.
А еще, желая научить Уилла Джеллико жонглированию, Салли начала демонстрировать собственное мастерство с помощью пустых бутылок, в результате чего приобрела заметный синяк на правой скуле.
И вот сейчас голова Салли буквально раскалывалась. Было такое ощущение, будто ей по черепу стучат молотком, а тупая пульсирующая боль в висках вытесняла все прочие чувства. Точнее, почти все. Ибо инстинктивное стремление выбраться из духоты на воздух было, как всегда, неистребимым.
Пинки, увидев ее синяк и полузаплывший глаз, изумленно покачал головой, цокая языком. Но Салли не хотела вдаваться в объяснения, стремясь на свежий воздух, и ей не требовалась какая-то особая помощь, кроме холодной мокрой тряпки, которую Пинки заботливо прижал к ее лицу.
– Мне это совсем не нравится, – волновался старик. – Было бы неплохо приложить сырое мясо.
Можно подумать, на корабле таковое присутствовало… У них в трюме не было даже ледника, и из всех мясных припасов в наличии имелась лишь солонина и жесткие полоски вяленой говядины. Да и не нужно ей мясо… Ей нужен прохладный чистый воздух. Иначе она просто задохнется в этом кубрике.
– Успокойся, Пинки, – проговорила Салли, поднимаясь на ноги. – Побереги дыхание, чтобы дуть на кашу. – И с этой шуткой она покинула старика, продолжавшего что-то бормотать ей вслед.
По-прежнему держа тряпку у глаза, Салли приблизилась к юту. Небо затянули облака, сквозь которые сочился тусклый серый свет. Похоже, они находились у северного побережья Франции, из-за тепла которого и создавался такой туман. На трапе Салли на насколько секунд остановилась, чтобы сориентироваться. По всей видимости, они шли юго-юго-восточным галсом, слегка кренясь на левый борт, ветер же определенно дул с востока. Она потянула воздух ноздрями, пытаясь уловить какие-либо запахи с суши, однако здесь, на палубе, ее нос по-прежнему заполнял тяжелый дух, идущий снизу. Возможно, взобравшись на мачту, она смогла бы точнее определить их местоположение. Это всегда было интересно – сначала прикинуть на глазок, а потом проверить свои предположения с помощью секстанта.