– Почему ты спрашиваешь?
От мягкого звука его голоса по коже Куин побежали мурашки.
– Эйден, это праздник твоих родителей. Думаю, твоя мама, а возможно, и папа не будут в восторге от того, что ты пригласил меня.
– Предоставь это мне.
Она бы охотно согласилась, но поймут ли они? Не исключено, что ее отведут в укромный уголок и снова предложат крупный бонус, чтобы она исчезла и оставила в покое их сына.
– Я не обижусь, если ты передумал.
Эйден решительно поднял подбородок, и Куин дрогнула.
– Зато я очень обижусь, если ты передумала.
– Ладно, – вздохнула она. – Пусть будет по-твоему. – Куин взяла накидку и сумочку. – Пойдем, а то опоздаем.
– Собираешься весь вечер показывать, как тебе тяжело и неприятно?
Куин резко остановилась.
– Конечно нет! – Однако Эйден прав: сегодняшнее торжество будет тяжелым испытанием. – Просто беспокоюсь. – Она не хотела испортить ему праздник.
– Не стоит. – Эйден взял у нее из рук шелковую шаль в тон платью и накинул ей на плечи. – Ты очаровательна.
Его дыхание щекотало висок, посылая импульсы в низ живота.
– Спасибо. – Дрожь в голосе выдала ее возбуждение.
Он крепче обнял ее за плечи и привлек к себе. Куин закрыла глаза.
– В другое время я бы сделал все, чтобы соблазнить тебя.
Куин не была уверена, что оказала бы сопротивление. Нечеловеческим усилием она заставила себя выскользнуть из его рук.
– Сейчас это немного неуместно. К тому же ты выглядишь так шикарно в вечернем костюме с галстуком. Было бы обидно помять его. – Куин представила лицо его матери. – Сегодня я сменила образ «вамп» на образ леди. Прошу относиться ко мне соответственно.
Его глаза потемнели.
– Разве я когда-нибудь относился к тебе иначе?
– Нет.
– Тогда пошли. – Он взял ее под локоть.
Куин скрипнула зубами, загоняя поглубже внутреннюю «вамп».
Торжество проходило в бальном зале одного из самых престижных отелей Сиднея. Из окон открывался великолепный вид на гавань и оперный театр. Ночь за окном сверкала огнями, и точно так же вспыхивали драгоценности на изысканных туалетах гостей – элиты сиднейского общества. Глядя на гламурную толпу, Куин мечтала оказаться в тиши маленького городка Нулабор Плейн и любоваться совсем другими световыми эффектами – блеском звезд на небосклоне.
Она знала, что Эйден в роли хозяина вечера часто будет оставлять ее одну. Куин не возражала. Он представил ее симпатичным людям, с которыми она мило побеседовала. Зато Куин получила возможность незаметно наблюдать за Эйденом.
– Слышал, у вас с моим сыном было настоящее приключение.
Куин повернулась и увидела отца Эйдена, протягивающего ей бокал шампанского. Улыбнувшись, она приняла его недрогнувшей рукой и похвалила себя за выдержку.
– Поздравляю с юбилеем, мистер Фейерхол, – сказала она, чокнувшись с ним. Они выпили по глотку. – Приключение? Можно и так сказать.
Мистер Фейерхол открыл было рот, но в этот момент рядом возникла его жена.
– Прекрасно выглядите сегодня, Куин. Платье вам к лицу.
Вместе с тетей они целый день искали это платье. Конечно, Куин все рассказала Маре, и та, прищелкнув языком, постановила, что Куин нужен вечерний туалет как у Одри Хэпберн. Они нашли то, что искали: розовый с черным шелк, расшитый черным кружевом по корсету и подолу длинной юбки. Платье достаточно простое, но соблазнительное и очень дорогое.
Куин легко уловила подтекст в словах Веры Фейерхол.
– Спасибо. Я заплатила за него целое состояние, но ни секунды не жалею. – Куин назвала имя известного дизайнера, с удовлетворением заметив, как у Веры расширились глаза. – Но мы обе знаем, что не туалет делает женщину.
– Как вы правы, дорогая. – Вера подняла бровь. – У вас был насыщенный день.
Неужели Эйден рассказал ей о походе в зоопарк или она шпионила за ним? Впрочем, неважно.
– Вы правы.
– Я пойму, если вы устали и незаметно ускользнете, чтобы проверить, в порядке ли дети. Конечно, мы не можем отпустить Эйдена, но будем счастливы заказать вам такси.
– Не сомневаюсь, – сухо сказала Куин. – Ваше гостеприимство хорошо известно.
Том Фейерхол хмыкнул. Вера отшатнулась.
– Я только стараюсь быть вежливой, Куин. Думаю, здесь вам не совсем комфортно.
– Вера, – тихо одернул ее муж.
– Ни в коем случае, – откликнулась Куин, имитируя полную искренность. – Вижу, вы даже пригласили моих родителей. Надеюсь, не ради меня. – Она указала на пару в другом конце зала.
– Так вы из тех Лаверти? – Вера не могла скрыть изумления.
Куин кивнула, чувствуя легкую тошноту.
– Не беспокойтесь обо мне, миссис Фейерхол. Такси мне не понадобится. Я не жалуюсь на здоровье и достаточно вынослива.
Вера отступила. Том потрепал Куин по плечу:
– Не обращайте внимания на мою жену, дорогая. Она слишком опекает Эйдена. А с тех пор, как…
Куин неуверенно подняла на него глаза:
– Понимаю. – Она кусала губу. – Я предупредила Эйдена, что мое присутствие здесь сегодня неуместно.
– Мой сын бывает очень настойчив.
Куин улыбнулась:
– Мне не хотелось бы портить праздник вам и вашей жене. Если хотите, я уйду.
Его взгляд был обезоруживающим, как у сына.
– Очень благородно с вашей стороны, Куин, но прошу вас остаться. Вера еще не поняла, в каком мы долгу перед вами. Я неумышленно толкнул Эйдена на ложный путь и не знал, как исправить ошибку. Благодаря вам, он сделал это сам.
Значит, Эйден постоял за себя? Отверг политическую карьеру? На душе у нее полегчало.
– Не думаю, что это моя заслуга.
– Вы излишне скромны.
– Не стоит сожалеть, что вы уговорили Эйдена идти в политику. Преодоление горя – долгий процесс.
– Спасибо, дорогая.
Родители упорно смотрели в ее сторону, явно готовясь к решительным действиям.
– Не смею больше задерживать вас, – поторопила Куин, не желая, чтобы он стал свидетелем назревающей семейной сцены. – Ваши гости, уверена, жаждут вашего внимания.
Он с усмешкой отошел.
Куин заметила родителей сразу, как вошла в зал. Неизвестно, сколько времени им потребовалось, чтобы узнать ее. Куин не сомневалась, что половина гостей уже обсуждает новость о том, что Эйден встречается с неподходящей женщиной. Сплетни дошли до родителей. Увы, она не была и никогда не будет подругой Эйдена.
– Если у тебя сохранились остатки совести, – с ходу начал отец, – ты немедленно уйдешь отсюда.
С его точки зрения, совести у нее никогда не было. Куин изобразила радостную улыбку:
– Привет, папа. Рада видеть. Вы с мамой хорошо выглядите. Думаю, вам приятно услышать, что ваши внуки здоровы и счастливы.
– Не позорь нас перед людьми, Куин, – резко заметила мать.
Куин посмотрела на них и покачала головой. Они не виделись девять лет. Странно, что она не чувствовала близости с когда-то родными людьми. Однако она испытала облегчение: неужели когда-то она хотела быть похожей на них?
– Значит, теперь ты положила глаз на молодого Фейерхола и, пользуясь его горем, собираешься погубить еще одного мужчину?
Куин упрямо подняла подбородок:
– Вы оба потеряли право вмешиваться в мою жизнь девять лет назад, когда отказались от меня. Вы ужасные люди, ваша жизнь пуста, и я не желаю иметь с вами дело. – Она готова была отойти, но в эту минуту к ним подошел Эйден.
Он поглядел на нее, потом на ее родителей.
– Куин?
– Это мои родители – Райан и Уэнди Лаверти. – Она не стала лгать, что ей приятно представить их. Шок в его глазах не удивил ее. Может, стоило раньше быть чуть откровеннее относительно своего происхождения. – Мой отец – ученый секретарь университета, мать – ведущий исследователь. – Она указала на Эйдена. – Думаю, вы узнали Эйдена Фейерхола.
Все без улыбки пожали друг другу руки. Отец Куин первым нарушил молчание.
– Молодой человек, примите мой совет: держитесь подальше от этой женщины.
Эйден напрягся.
– Уверяю вас, она не принесет ничего, кроме горя и разочарования.
– Боюсь, не готов согласиться с вами, сэр. Куин потрясающая женщина, самая умная и добрая из всех, кого я встречал в жизни.
Эйден был великолепен – уверенный, вежливый, решительный.
– Если я услышу еще одно оскорбление в ее адрес, то попрошу вас покинуть этот зал.
Куин была готова аплодировать.
Эйден повернулся к ней, игнорируя ее родителей:
– Твой напиток согрелся, пойдем, принесу тебе новый. – С этими словами он взял ее под руку и увел к бару.
Куин села на стул, ожидая, когда Эйден сделает заказ. Он протянул ей бокал минеральной воды, и она рассмеялась:
– Мастерски проделано.
– Да уж. – Он уселся рядом. – А я-то думал, моя мать невыносима.
– И не ошибся, – усмехнулась Куин.
Эйден поперхнулся напитком.
Куин пожала плечами:
– Ты заслуживаешь лучшей участи, чем женщина легкого поведения рядом.
– Ты слышала?
– Угу. – Куин случайно оказалась рядом, когда Вера произнесла эти слова в начале вечера.
Оба смутились.
– Прости, Куин. Моя мать…
– Эйден, мы устроили настоящее шоу в Аделаиде. У нее есть основания не доверять мне, но она действует в твоих интересах.
– Чего не скажешь о твоих родителях. – Эйден сжал ее ладонь. – Я не знал, что они приглашены сегодня.
Куин в ответ непроизвольно сжала его руку, но спохватилась. Им с Эйденом не стоит дотрагиваться друг до друга.
– Не ожидала их встретить. Извини, если они шокировали тебя. Вероятно, следовало раньше рассказать о них. Но… теперь у меня с ними нет ничего общего.
– Давай уйдем, если хочешь, – предложил Эйден.
– Ни в коем случае.
– Не притворяйся, что тебе безразлично, сердце мое.
Куин с трудом сдерживала слезы, но упрямо заявила:
– У меня есть гордость, и я не доставлю твоей матери и моим родителям такого удовольствия.
Эйден тихо чертыхнулся, вызвав у нее улыбку.
– К тому же я обещала твоему отцу, что останусь до конца вечера.
Мужчина тоже улыбнулся:
– Потанцуем?
Куин соскользнула со стула:
– Думала, ты никогда не предложишь.
Эйден проводил Куин до гостиницы. Оба молчали. Эйден держал руки глубоко в карманах, не рискуя дотронуться до Куин. Стараясь глубоко дышать, он твердил себе, что совладает с вожделением, чего бы это ни стоило.
Они остановились у двери, стараясь не встречаться глазами. Куин достала из сумочки пластиковую карточку-ключ. Эйден взял карточку у нее из рук, вставил в замок и приоткрыл дверь. Куин наконец подняла глаза. В них была тревога и неуверенность. Ее губы обещали блаженство. Эйден повторял про себя, как мантру: «Я справлюсь». Если он сделает шаг, то забудет обо всем, кроме ее соблазнительного тела. Однако, не удержавшись от искушения, он склонил голову и поцеловал ее.
Ее губы нерешительно приоткрылись ему навстречу. Больше всего на свете Эйден хотел зайти с ней в комнату и целовать до тех пор, пока оба не потеряют рассудок от желания. Ему не терпелось раздеть и ласкать податливое тело, узнавая, что вызывает вскрик, или стон, или страстный шепот. Эйден мечтал заниматься с ней любовью горячо и стремительно, медленно и нежно, утопая в блаженстве, которое они могли дать друг другу.
Но он не мог себе этого позволить.
Ему нужно больше, чем одна ночь с этой женщиной. Эйден понял это в одно мгновение, когда увидел, как непринужденно Куин беседовала на вечере с незнакомыми людьми. Ей было тяжело, но никто не догадался об этом. Встреча с ее родителями лишь укрепила его намерение. Даже если это причинит боль матери, он собирался сохранить Куин в своей жизни.