– Ой, да ладно! Мне сейчас не до этого! – расстроенно перебила Джулию Света, а потом тихо добавила со страхом: – У меня вон мужик с катушек съехал. Что мне теперь делать? Одной в этом мире?
Мы втроем уставились на Эгера, который, покачиваясь и, кажется, даже не моргая, смотрел на занимающийся рассвет. И шептал как завороженный:
– Как прекрасно…
– Так он прозрел, Светка, – выдохнула я, радостно улыбаясь.
К нашей компании подошел Шкер. Заглянув в лицо Эгеру, кивнул Дэнарту. Они дружно подняли шального дракона на ноги, а потом «шоколад» отхлестал его по физиономии. Чувствительно, на мой взгляд!
– А полегче нельзя? – возмутилась Света.
Шкер ухмыльнулся, качнул головой и отпустил Эгера, который повернулся на голос Светы и восхищенно уставился на нее.
– Как прекрасна-а-а…
– Двинь-ка ему еще, пожалуйста! – процедила сквозь зубы Света.
Мужчины расхохотались. Все, кроме Эгера. Тот, пошатываясь, добрался до своей женщины, схватил ее за руки и вновь прошептал:
– Ты невероятная, моя, моя женщина. Твои волосы золотятся в рассветных лучах. Каждая прядка переливается десятками тонов. А белая одежда в серых разводах скрывает потрясающее тело. Коричневая глина с зелеными прожилками мха… Ты знаешь, у тебя изумительные глаза – самого красивого небесного цвета! Я не верил, когда нас готовили к тому, какие они, цвета нашего мира. Ориентировали на то, как опознавать тот или иной цвет. Приводили аналогии, объясняли те, кто с этим уже столкнулся. Но такое нельзя описать – это надо видеть. Это надо прочувствовать, прозреть…
Эгер, как загипнотизированный, дрожащими пальцами коснулся волос Светы, большими ладонями провел по ее телу, ковырнул ногтем комочек глины, поднес к глазам. Затем нос к носу приблизил лицо к ее и улыбнулся как ненормальный.
Именно в этот момент я поняла – Дэнарта нужно бы простить. Он, когда прозрел, все же повел себя чуть более сдержанно, хотя…
Подошедший к нам Айаал прошептал недоверчиво:
– Неужели у него весь спектр? И полное смешение? Невероятно!
– Нам пора вылетать. Мы и так слишком сильно опаздываем, скоро совсем рассветет и начнет жарить. А они и так… поджаренные… – проворчал Шкер.
Эгеру потребовалось еще несколько минут, чтобы прийти в себя, затем я заметила, как его светлая кожа в черной окантовке ромбиков чешуи потемнела от смущения. Но Эгер никак не хотел выпускать Свету из рук и все касался ее, не обращая внимания на то, что она вся измазана в глине. Подруга поначалу смущалась, потом расслабилась и поверила наконец, что нравится своему мужчине в любом виде. Особенно такая, как сейчас – яркая и цветная: коричневая глина с остатками мха на лице и конечностях, голубые глаза, спутанные, нечесаные волосы, грязно-белый халат с ободранными краями…
А все равно тряпочка на бедрах Эгера вон как топорщится, выдавая возбуждение. Света, тоже заметив это, расцвела на глазах и порхала рядом с практически мужем, или как тут у них называют.
Вскоре восемь драконов с пятью пассажирками яркими пятнами взмыли в небо навстречу рассвету.
Сегодня я летела, прижавшись к Дэнарту, не потому что боялась упасть с высоты, а потому что ближе, теснее хотела ощущать его теплое тело. Нет, поспать на таком транспортном средстве пока смелости или уверенности в своем драконе не хватит, но подремать, крепко обнимая руками и ногами, – вполне возможно.
Произошедшее между нами ночью сейчас казалось приятным сном, но прятать голову в песок, как страус, – не хочу. Я впервые в жизни последовала желанию тела, нет, пока еще не души или сердца, но и их коснулись отголоски ночного купания в эрховане. Но думать об этом или анализировать – тоже не хотелось. Да и страшновато – туманная неопределенность будущего пугала.
Заняться было нечем – скорость и ветер в лицо не давали поговорить. Вот я и дремала, набираясь сил и изредка поглядывая по сторонам.
Через несколько часов – если ориентироваться по моим внутренним ощущениям и положению Эша на небе – я отметила у горизонта загадочное красное пятно. Дэнарт, сделав плавный маневр, подлетел к Эгеру снизу, и они заговорили на незнакомом нам языке. Судя по тональности, о чем-то тревожном. А еще я со стыдливым любопытством, тайком рассматривала снизу мужскую гордость черного дракона. Ну уж очень интересно: сильно ли отличается эта часть тела в его второй ипостаси от «человеческой»?!
– На что смотрим? – раздался сверху ехидный голос Светы.
По-детски втянув голову в плечи, словно меня поймали за чем-то недозволенным, почувствовала, как щеки заливает горячее смущение, хотя слой глины никому не позволит его разглядеть.
Света понимающе хмыкнула, а затем, свесившись с Эгера, тихо добавила:
– Я тоже поглазела, когда от станции летели. Почти не отличается, да?! Эх, какие мы все… в общем, любопытные…
Мы обе рассмеялись, точнее, попытались, но высохшая глина сковывала мимические мышцы, а вытягивать трубочкой губы – глупо, и смех заглох на корню.
Посмотрев на Свету, я оценила наш внешний вид:
– Мы сейчас в этой глине на мумии похожи или даже на зомби не первой свежести. Тех, которые уже подсохли и начали трескаться и шелушиться. Жуть! Если кто посторонний увидит, заикой навечно останется.
Драконы повернули к нам морды, и Дэнарт сказал:
– Видите там пятно красное впереди? – Мы со Светой согласно кивнули, а он продолжил: – Это идет песчаная буря. Надолго! Она пару дней бушевать будет. Так что нам придется приземлиться. Что-то в этом обороте рано… Обычно это происходит перед самым приливом, а тут…
Предупредив нас, Дэнарт свистнул драконам и полетел к земле. Оглянувшись, я заметила, что остальные тоже устремились за нами, и выглядело это, будто на землю падают разноцветные огромные листья. Красиво!
Обогнув несколько скальных образований, покачивая красными крыльями, Дэнарт спланировал ближе к земле. Я смотрела вниз и любовалась тенью, скользящей по источенным солнцем, ветром и водой камням. Вскоре к нашей тени присоединились еще семь.
Каждый из «верховых» драконов плавно приземлялся на каменной площадке перед небольшим входом в пещеру и ссаживал наездниц.
– Мы что, в пещере бурю пережидать будем? – взволнованно спросила Кира, неуверенно посмотрев на Эрила.
– Нет, это надолго! Здесь вход в подземные тоннели, тянущиеся до самых пойм. Так что нам просто придется пройтись пешком, – молоденький эшарт явно пытался подготовить женщин к трудностям.
По его мнению, пройтись пешком – трудно?
– А что такое поймы? – спросила Джулия.
– Это заселенные территории. Там наши дома, центры управления, службы… – снова начал пояснять Эрил.
– А, города, значит, – хмыкнула Света.
– Наверное, – пожал плечами дракон и добавил: – В древности там все было затоплено, потом вода ушла, а вместо нее пришли эшарты и заселили эти огромные пустоты.
– Надо поспешить, а то ветер крепчает… – поторопил нас Дэнарт, взял меня за здоровую руку и повел внутрь пещеры.
Вначале я не поняла, куда нужно идти дальше. Наваленные грудой камни, и никакого прохода дальше нет, но Дэн уверенно обогнул одну из самых крупных глыб, а за ней оказался спуск – выдолбленная прямо в скале винтовая лестница. Я крепко стискивала ладонь Дэнарта, пока мы спускались узким лазом, который уходил в темноту и казался бесконечным.
Спустившись, мы оказались в небольшой пещере. К полнейшему нашему изумлению, на одной из стен при нашем появлении зажегся красноватый огонек. Лампочка, похожая на светодиод. В ее тусклом свете я заметила три прохода.
– О, свет! Лампочка! Значит, у них все же есть какие-никакие блага цивилизации, – шепнула мне на ухо Ксюша.
Понятно! Сомневается в степени технического развития эшартов. Если честно, по этому поводу и меня до сих пор грыз червячок сомнения.
Дэнарт, не отпуская мою ладошку, повел за собой в один из проходов. На его шаг приходилось два моих, так что я почти бежала, отставая на полшага и пренеприятнейшим образом ощущая ступнями все неровности почвы. И если по горячим, отполированным временем скальным площадкам и эрхованам ходить уже приноровилась, то ступать по острым камешкам было проблематично.
Приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы выискивать ровные места и не наступать на острые предметы. Подземный тоннель, освещаемый приглушенным красноватым светом, тянулся далеко вперед, постепенно уходя вглубь. И неожиданно я поймала себя за разглядыванием Дэнарта. Вот-вот косоглазие заработаю! Уж слишком таинственно и красиво красные блики играют на крепких ягодицах и широкой мускулистой спине моего дракона, а чешуйчатый рисунок двигается, словно живой.
В итоге, потеряв бдительность, я скоро захромала.
– Занимай привычное место! – весело предложил Дэнарт, остановившись, присев передо мной и подставляя спину.
Спорить не стала, обняла его за шею руками, а ногами – за талию. Его ладони немедленно оказались под моими ягодицами, поддерживая, но я почувствовала себя неловко.
– Только чуточку ноги разгружу, а то на ступнях у меня шкурка нежная, я же никогда босиком не ходила, а камни царапают и… – сконфуженно пролепетала я.
– У тебя кожа везде очень нежная, мягкая, и мне чрезвычайно нравится. Не переживай, ты не тяжелая! – успокоил меня эшарт.
Таким образом я ехала довольно долго, а потом решилась спросить:
– Дэн, а сколько часов в ваших сутках?
Получив ответ, мы с девочками дружно пересчитали полученные данные и, сопоставив, выяснили, что их сутки длиннее на два часа. И минуты тоже, и секунды, соответственно. Цикл на Эшарте длиннее земного года на десять дней. Что повлекло за собой новый вопрос:
– А сколько вы живете?
Ответил Шкер, идущий позади нас:
– Так просто не ответить. Дело в том, что метаболизм у нас с адаптерами несколько отличается. И температура тела у нас немного выше. И образ жизни различный. Поэтому в среднем они живут чуть дольше нас лет на двадцать-тридцать. Эшарты же – лет сто. Не больше! Но мы работаем над этим…
Последнее Шкер поторопился сказать, услышав тяжелый вздох Ксюши. Я почувствовала, что Дэнарт тоже напрягся. А потом осторожно поинтересовался:
– А ваша раса сколько живет?
– Так же, как и вы, но не в среднем, а по максимуму. Так что вы для нас долгожители!
– Хвала Эшу, раз так.
Этой фразой Олен выдал всех с головой – думаю, эшарты уже размышляли на эту тему.
Дэнарт легко подпрыгнул, почувствовав, что я сползла слишком низко, и легким пружинистым шагом пошел дальше.
– А как устроено ваше общество, власть? – донесся голос Светы с хвоста нашей цепочки, приглушенный глиняными стенами и шуршанием почвы под ногами.
– На Эшарте существуют сто тридцать две поймы, подобных нашей. Это помимо мелких пойм или сельскохозяйственных земель. Каждый шестой цикл жители каждой выбирают Главного Дума из представителей различных сообществ, служб и направлений. Те, кто хорошо проявил себя на своих местах в Думе, через два цикла избираются в Верховный Дум, который управляет всеми эшартами. Он так же подразделяется по сообществам, службам и направлениям. И наконец, от каждой из властных структур Верховного Дума выбирается по спецу в Высший Дум – именно он в течение шести циклов управляет нашими землями и всеми эшартами в целом. Еще два цикла назад у адаптеров были свои поймы на поверхности. Своя властная структура и общественный строй. Они пытаются это хоть как-то сохранить, но их осталось слишком мало. И большая часть ассимилирована среди эшартов, с которыми женщины состоят в браках. Но они упрямцы и зануды и гнут свою линию. У них вообще такая сложная иерархия, что грох все зубы сломает, пока поймешь.