Присев рядом на ковер, потянулась к бутылочке с газировкой. Не люблю такие, но не всухомятку же есть. Невольный налет недовольства, видимо, отразился на лице, потому что Добровольский резко подскочил со словами:
– Я же вино захватил! – и убежал в направлении кухни, зазвякав там посудой.
Мне только и оставалось с подозрением всматриваться ему вслед, размышляя о сложном выборе: что предпочтительнее – отравиться газировкой или опиться вином в обществе субъекта с сомнительными намерениями? По всему выходило, что придется принести в жертву желудок.
Вернувшись с открытой бутылкой вина и бокалами, волк быстро наполнил оба и, всучив один мне, провозгласил:
– За праздник жизни! Поводов сегодня множество.
Размышляя о том, как распознать признаки помрачения рассудка, решила попробовать вино: аромат был интригующим. Вкус напитка соответствовал аромату – неожиданно приятный, немного вязкий и… фруктовый. Оборотням сложно употреблять алкоголь – мы чрезвычайно остро реагируем на его крепость. А тут присутствовало ощущение, скорее, приятного компота.
– Сливовое вино, – пояснил в ответ на мое недоумение волк, – очень мягкое и вкусное. Не бойся.
– А поводы для «праздника» какие? – не удержалась я от мучившего все это время вопроса.
– Первая охота. Новоселье. Начало самодостаточного существования, – излишне пафосно продекламировал волк, извлекая из упаковки палочки – кому-то реально хотелось есть.
– Сомнительные, – честно призналась я, тоже вертя в руках палочки.
– Почему? – блаженно зажмурившись и жуя, отозвался волк.
– Про охоту я молчу. Новоселье отменяется – я не согласна. А что до последнего – то я и так давно в полной автономии существую, – делая еще глоток вкусного «компотика», отозвалась я.
– Будь проще, – энергично работая челюстями и уполовинив уже содержимое своей коробки с едой, сообщил белый. – Сегодня загрызли не тебя – чем не повод радоваться охоте? Переехать придется – тут я возражений не принимаю. Считай это прямым указанием своего альфы, конспиративным заданием. Можно временным – сроком на три месяца. Извини, жить с твоим семейством для меня весьма сложно. И, кстати, квартира твоя, а я у тебя в гостях, – тут он бросил на меня хитрый взгляд и добавил: – Но рассчитываю на расширенные полномочия! А что до самодостаточного существования, то и тут я бы с тобой поспорил. Впрочем, я не настаиваю… на последнем.
Почему-то яростно спорить в таком режиме – объедаясь и дегустируя обалденное вино – не получалось. Скорее, тянуло расслабиться, отрешиться от всего и… согласиться. Пока! Потом обязательно все перепланирую. Тем более прямое указание своего альфы выполнять обязана, с этим не поспоришь. Главное – временно!
Ковыряясь палочками в лапше, прицельно выискивала кусочки мяса и внезапно поймала себя на мысли, что… отпустило. Державшая все последние часы в жестком напряжении смесь из вины и осознания собственной несостоятельности как-то отступила, схлынула, позволяя и телу, и душе слегка расслабиться.
Но перспектива проживания в квартире только вдвоем с Добровольским чрезвычайно смущала. Если бы с кем-то другим – я бы так не переживала, но с этим… сногсшибательным и самодовольным белым! От одной мысли становилось не по себе. Хотя чего мне смущаться? За предыдущие дни он обо мне и так все выяснил, а если что-то и оставалось темным пятном, то сегодня прояснилось однозначно. Должно быть, мнение обо мне не выше среднего… в лучшем случае. Так что мне гарантированно ничего не грозит! Если раньше между нами была только иерархическая пропасть, то теперь… у-у-у… все совсем безнадежно.
Волчица попыталась протестующе рыкнуть, но я волевым усилием маневр пресекла – хватит с меня на сегодня ее фокусов! И так волк Андрея, должно быть, решил, что у меня имеются на него виды. Или что я назойливая и навязчивая до крайности. От того, что у Добровольского могло возникнуть обо мне подобное впечатление, было жутко стыдно. На него наверняка повсюду такие кидаются.
Решено! Придется прожить этот срок с ним тут, но никаких лишних мыслей на его счет допускать нельзя. И с данного момента – это основной принцип моего к нему отношения. А то размякла совсем, иду у него на поводу во всем. Спас – спасибо! Я за это постараюсь кормить его лучше всех, отблагодарив хотя бы в такой форме. И ничего личного.
Сделав очередной глоток «компотика», осторожно покосилась на мужчину. Он был задумчив, очевидно, тоже погрузившись в свои мысли.
– Ну, раз желания на сегодня закончились… – почувствовав мой взгляд, волк встрепенулся, слегка потягиваясь и подливая мне еще вина.
А меня осенило!
– Нет, не закончились!
А что? Вдруг сегодня мне полагается хоть немного удачи?
Андрей повернулся ко мне лицом и, привычно прищурившись, приготовился внимательно слушать.
– А про возможность уехать в экспедицию… Это ты серьезно сказал? Что ты не против? – поспешила я воспользоваться нахлынувшей смелостью.
– Зависит от того, что мне предложат взамен, – нарочито надменно уточнил оборотень.
Опешив – вот что это опять за «наезды»? – растерянно моргнула, соображая, что может стать равнозначной уступкой с моей стороны. В голову, кроме каких-то совсем уж пошлых вариантов, ничего не приходило. Да и это, скорее, происки моего самолюбия.
– А что бы ты хотел? – осторожно спросила.
– О! – белый резко подобрался, сразу избавившись от всей расслабленности, и, изобразив разматывание целого рулона бумаги, шутливо заявил: – У меня тут списочек заготовлен. Давай по пунктам: 1 – завтрак, обед и ужин с тебя; 2 – все свободное время, минимум раз в неделю, ездим вдвоем охотиться в животной ипостаси; 3 – слушаешься меня безоговорочно и никаких резких телодвижений, не посоветовавшись со мной, не совершаешь.
У меня даже рот округлился – ничего себе подборочка! Впрочем, экспедиция – это же как мечта, вряд ли еще когда-нибудь на чужую территорию пустят. Поэтому решила положиться на судьбу:
– А давай снова в «камень, ножницы, бумагу» сыграем? – за окном царила ночная темнота, а сидеть тут на полу с белым было непривычно здорово и спокойно. Именно это и сподвигло меня на такое странное предложение… Или «компотик»?
Белый с готовностью кивнул, тут же предложив:
– Начинаем?
Уже я согласно протянула в его направлении сжатый кулачок.
– Камень, ножницы, бумага, раз, два, три… – ответив мне зеркальным жестом, быстро зачитал волк считалку вслух.
Я резко изобразила ножницы, в то время как Добровольский – бумагу! Ура! Я поеду в заказник!!!
Подскочив в ликовании на ноги, не удержалась от импровизации, исполнив пару торжествующих па. Но резко осеклась, поймав удивленно-заинтересованный взгляд белого.
Сразу оробев, с самым независимым видом скромно присела обратно на ковер – то есть это мне хотелось верить в то, что вид был именно таким. День – невероятнейший! Столько всего намешалось – и плохого, и очень плохого, и хорошего, и очень хорошего… Но не хотелось, чтобы этот день заканчивался. Сейчас, впервые с момента сообщения о том, что я приму на себя обязательства по древнему договору от клана бурых, я ощущала себя в обществе Добровольского расслабленной и довольной. Не так, как рядом с Женей, конечно, но… ни с кем другим я такой располагающей атмосферы еще не чувствовала. Хотя ему не привыкать находить подход к волчицам.
В очередной раз напомнив себе о личности мужчины, расположившегося на ковре рядом со мной, постаралась опустить себя на грешную землю. Не хватало еще витать в облаках и влюбиться в этого заезжего небожителя. Который к тому же старше, опытнее, сильнее и раскусит меня мгновенно. Так, основные установки – быть собой и себе не изменять! Три месяца, по сути, – смешной срок.
Враз поостыв, уже с деловым настроем снова поднялась на ноги под пристальным взглядом Андрея и чинно сообщила:
– Маме позвоню, предупрежу, чтобы не ждала.
И, оперативно выскочив в прихожую, стала рыться в сумке в поисках телефона. Мама ответила сразу, а на мою информацию и вовсе отреагировала вздохом облегчения, прошептав только:
– Это и к лучшему, доченька.
Покончив с необходимым минимумом, решила осмотреться. Гостиную я уже видела. Заглянув на кухню, с удовлетворением отметила ее солидную площадь, оснащение и удобную мебель. Я б и сама так все сделала. В ванной я уже была. Осталась спальня. Там я сразу испытала шок, первым делом обнаружив весьма солидную двуспальную кровать! Сразу закрались подозрения, что мой туристический спальник не перевезли. И диванчик в гостиной так себе, декоративный.
– Чего стоим, кого ждем? – неожиданно возникший позади Андрей слегка подтолкнул меня, застывшую в дверном проеме, вперед.
Ему, понятное дело, о смущении и не думалось, а мне вдруг стало крайне неловко. Стараясь не встречаться с ним взглядом, тихо-тихо промямлила:
– Кровать одна…
Добровольский ехидно хмыкнул и, не меняя тональности, задал провокационный вопрос:
– Так она же широкая… Меня терзают смутные сомнения – уж не невинны ли вы, Елена?
Возмутительное любопытство! Для волков данный момент существенной роли не играл, в каком-то смысле у нас присутствовала полная свобода нравов. И у меня личный опыт тоже имелся, правда с человеческим мужчиной, но… перед Добровольским отчитываться намерения не было точно.
Постаравшись в ответном взгляде по максимуму облить его презрением, молча, с самым независимым видом отправилась в ванную. Моюсь и спать!
– Даже интересно стало, какой тип мужчин тебе нравится? – прозвучал в спину вопрос. Явно дразнит!
Поэтому решила ответить честно, поскольку в моем ответе была толика обидного для него. Как мне казалось. Сразу представив Женю и будучи глубоко убежденной, что именно он – мой идеал мужчины, постаралась подобрать слова, чтобы охарактеризовать свою точку зрения:
– Такой… ну… простой… Без претензий на совершенство. Чтобы уши торчком, нос пятачком, что ли?.. – образ получился весьма размытым, но с конкретикой как-то не сложилось. Одним словом, белый к этому типу ну никаким местом не относился!
Позади повисла озадаченная тишина. Что, съел?! Не все готовы падать к твоим ногам. Как ни хотелось оглянуться и оценить его выражение лица, стойко дотопала до ванной. Быстро приняв душ и почистив зубы – благо обнаружилась новая зубная щетка! – выбралась из кабинки и осознала… Одежду-то я не взяла! И вообще, надо было предварительно посмотреть, что он мне там собрал, а то мало ли… Пришлось, обмотавшись полотенцем, высунуться за дверь и умоляющим тоном воззвать к доброму началу в белом:
– Андрей! Принеси, пожалуйста, сумку с моими вещами!
Добровольский помог без возражений. Вручив мне большой тканевый пакет, обежал стремительным взглядом мои плечи и узел на груди, заставив спешно вместе с вещами утянуться за дверь.
Порывшись в пакете, вслух чертыхнулась, мысленно пожелав оборотню «убиться об стол» – ну, по какому принципу он все отбирал?! Пижамы нет, джинсов нет, толстовок нет, белья нормального тоже нет! Единственное, что относительно сгодится для сна, – хлопковая футболка. Хотя коротковата, конечно, но все же скрывает что надо.
Натянув нелюбимые ажурные труселя – мамой клянусь, были задвинуты черт-те куда! – зависла над вопросом, как быть дальше. Спать в бюстике – это ж неудобно. Без него – как-то стеснительно. И не в том дело, что грудь у меня каких-то колоссальных размеров. Просто рядом с Добровольским лучше вообще иметь на себе одежки побольше. В итоге, понадеявшись на то, что широкая футболка скроет все двусмысленные моменты, бюстик не надела. Закинув грязную одежду в корзину с бельем, с сумкой на буксире вышла из душа. Ложусь спать и сплю! А кто там и что еще думает – мне до лампочки.