Дэвид опробовал ту же процедуру у противоположной двери – результат оказался тот же. Он в западне. Сколько воздуха у него в запасе? Долго ли он продержится, прежде чем испустит дух от голода?
Вэйл молча уселся на скамейку, оставшись один на один со своими мыслями. Как бы он ни старался, они неизменно обращались к Кейт. Интересно, где она сейчас? Дэвид в душе возносил молитвы, чтобы она находилась в безопасности.
Он думал об их единственной совместной ночи в Гибралтаре, насколько иначе он себя чувствовал в тот момент. А потом, пробудившись, обнаружил, что ее и след простыл. За это Дэвид ее простил; она лишь старалась спасти его. Но он допустил другую ошибку: снова позволил ей скрыться из виду в Антарктиде, когда остался позади, чтобы сдержать Дориана и его людей.
Дэвид решил, что больше подобному случиться не позволит. Если ему удастся покинуть стены этой комнаты, он непременно найдет Кейт, где бы она ни находилась в пределах того, что уцелело от планеты, – и больше никогда не спустит с нее глаз.
Глава 29
Марбелья, Испания
Кейт пришла в себя в темной тесноте полуприцепа, до отказа набитого людьми, стиснутыми как сельди в бочке по пути на рыбный рынок у пристани. Во всяком случае, воняло именно так – по́том и рыбой. Люди кашляли и толкались локтями, потому что прицеп беспрестанно подбрасывало на ухабах. Должно быть, грузовик гнал на всем ходу по тряским улицам Марбельи.
Кейт хотела найти Мартина, но едва видела на пару футов перед собой. Она удовольствовалась тем, что тихо села у стены в наименее стесненной передней части прицепа, вдали от двустворчатых дверей в конце.
Грузовик сбросил ход, на несколько секунд остановился и покатил дальше – на сей раз едва ли не ползком. Потом затормозил настолько резко, что его пневматические тормоза громко взвизгнули. Через пару секунд ворчание двигателя смолкло.
На пассажиров прицепа волной накатилась паника. Все вскочили на ноги и бросились к дверям за долю секунды до того, как те открылись.
Свет заходящего солнца показал сцену снаружи. Кейт застыла посреди людей, огибающих ее слева и справа, глядя на преобразившуюся картину.
Два голубых флага Орхидеи, висевшие на ограде, превратились в обугленные обрывки. Иммари оставили их висеть – вероятно, в качестве символа, знака своего триумфа. А свои черные флаги повесили по обе стороны от ворот лагеря. Солдаты Иммари в черных мундирах вышагивали на сторожевой вышке наверху – единственной избежавшей полного уничтожения.
Теперь прицеп стремительно пустел. Кейт мысленно отыскивала какой-нибудь план действий. Сбросила рюкзак с плеч, расстегнула молнию. Внутри обнаружилась плотная подкладка. Огнеупорная и водонепроницаемая? Кейт осмотрела содержимое: пистолет, ноутбук, спутниковый телефон, тетрадка Мартина и смахивающий на термос аппарат, куда он поместил пробу. Кейт достала пистолет. С помощью оружия ей отсюда не вырваться; по правде говоря, она сомневалась, что вообще сумеет воспользоваться каким бы то ни было оружием. Требовался другой план, а если ее поймают с пистолетом… Кейт засунула его в темный угол. Остальное снаряжение нужно сохранить – Мартин берег его; должно быть, оно необходимо для поисков лекарства.
А еще Мартин сказал ей, что будет дальше: Иммари проведут полную сортировку. Умирающих бросят умирать. Выжившие должны будут либо присягнуть, либо погибнуть.
Ей придется сделать выбор.
Глава 30
Центр по контролю заболеваемости
Атланта, Джорджия
Доктор Пол Бреннер расхаживал перед экранами, занимающими всю стену. Карту мира, отображенную на них, усеивали красные точечки – по одной на каждый Район Орхидеи. И над каждой точкой значилось число: процент неэффективности Орхидеи для данного района. В момент вспышки заболевания Орхидея не действовала примерно в 0,3 % случаев заражения. Теперь эти показатели упорно карабкались вверх. В одном районе Германии в это самое время от чумы умирал почти один процент обитателей. Неужели Орхидея в конце концов теряет эффективность?
Они уже стали свидетелями временной, локальной недейственности Орхидеи, но это было проблемой фармацевтической, производственной. Теперь же ситуация стала глобальной. Если это из-за очередной… Полу претило даже мысленно произнести слово «мутация», но если это она…
– Откатите-ка назад, – распорядился Бреннер. – Покажите коэффициент неэффективности Орхидеи час назад, два часа назад. И пошагово дальше, пока цифры не стабилизируются.
Пол смотрел, как показатели постепенно снижаются, а потом и вовсе останавливаются.
– Остановите здесь.
Он посмотрел на время, подошел к своему рабочему месту в большом конференц-зале и принялся перелистывать папку бумаг. «Что же в это время произошло?» Может, Иммари выпустили мутировавший вирус, устойчивый к воздействию Орхидеи? Таков был их план – во всяком случае, это вполне рабочая гипотеза. Пол акцентировал внимание на заметках по поводу действий Иммари. Одна из них привлекла его внимание. Проверил время. Очень близко. Пробежал глазами текст. ...
Для служебного пользования
Подозревается ядерный взрыв в научно-исследовательском городке корпорации «Иммари» под Нюрнбергом, Германия
Причина (наиболее вероятная гипотеза): производственная авария; срабатывание экспериментального вооружения, разрабатываемого в рамках программы перспективных видов вооружения «Иммари Рисеч».
Пол знал, что «Иммари Рисеч» работает над различными перспективными видами вооружения. Но момент… Он прочел остальную часть текста.
...
Альтернативные объяснения:
(1) Полагают, что Иммари доставили некий предмет с базы в Антарктиде для исследований в Германии; не исключена взаимосвязь.
(2) Иммари могли уничтожить объект намеренно, чтобы воспрепятствовать Союзникам в его захвате после вторжения в Южную Испанию.
Пол сделал глубокий вдох. Он не сомневался в двух вещах: во-первых, что Орхидея начала терять эффективность сразу по всей планете, а во-вторых, что началось это одновременно с происшествием у Иммари. Сколько же времени осталось в запасе? Сутки, от силы двое? Можно ли что-то предпринять за столь короткое время?
– Собирайте группу на проводе, – велел Пол.
Самое время уповать на чудо.
Глава 31
Дэвид Вэйл потерял счет тому, сколько раз перепробовал двери и панель управления. Он даже вошел обратно в трубу и постоял там, в надежде, что это активирует какие-нибудь пути эвакуации. С момента, когда он пришел в сознание, комната ничуть не переменилась. Дэвид чувствовал, как слабеет. Наверно, протянет еще несколько часов, и все.
Требовалось сделать какой-нибудь ход. Вэйл подошел к поврежденному скафандру атлантов, комом валявшемуся на полу. Может, если его надеть… Подняв скафандр, Дэвид свесил штанины вниз. Они едва доставали ему до лодыжек. В Дэвиде шесть футов и три дюйма, да притом он широкоплечий, а владелец скафандра был не выше шести футов и довольно щуплым – наверное, женщина. Бросив скафандр на пол, Дэвид посмотрел на другой костюм – новехонький, с иголочки, мундир подполковника Иммари.
Он сел на скамейку рядом с костюмом. Это оставалось единственным, что он не испробовал. «А есть ли у меня выбор?» Неохотно натянул брюки, потом ботинки. Встав, поднял китель на вытянутых руках, подержал его перед собой. Каждая из четырех стеклянных труб в комнате показала его искаженное отражение. Свежих пулевых ранений на груди и плече как не бывало. Да и старые шрамы на груди тоже как корова языком слизала – ожоги от здания, рухнувшего от взрывов 11 сентября и похоронившего Дэвида под собой, рубец от ножевой раны чуть ниже ребер, полученной во время операции под Джакартой, и рябины от шрапнели из Пакистана. Просто новый человек. Но взгляд остался тем же самым – пристальным, но не жестким.
Вэйл провел ладонью по своим коротким белокурым волосам, вздохнул и долгую секунду разглядывал китель – последний предмет мундира. Натянул китель на себя, и тот блеснул, подстраиваясь под свет.
Дэвид гадал, очнется ли он опять в трубе, если умрет. Будто прочитав его мысли, вдоль первой трубы пробежала тоненькая трещина. От нее под всеми углами начали разбегаться более мелкие трещинки, множась и распространяясь, будто клетки, делящиеся в чашке Петри. Остальные трубы последовали ее примеру, и в конце концов четыре прозрачных трубы так затуманились от трещин, что стали молочно-белыми. Затем их чуть тряхнула серия негромких хлопков, и крохотные осколки стекла посыпались внутрь.
Вскоре на месте четырех труб высился ряд конических кучек стекла, блестевшего в резком свете, будто груды бриллиантов.
«Пожалуй, вот и ответ на вопрос», – подумал Дэвид. Что бы там ни случилось за пределами этой комнаты, на воскрешение здесь рассчитывать не придется.
Дверь справа от него с шипением отделилась от стены и распахнулась. Подойдя к порогу, Дэвид выглянул. Сколько видел глаз, перед ним тянулся узкий, тесный коридор. Световые бусинки у пола и потолка едва освещали его.
Он тронулся в путь по длинному коридору, и дверь комнаты с трубами закрылась за ним. В коридоре не оказалось ни одной двери, и он был куда теснее, чем переходы, виденные Дэвидом прежде. Может, это спасательный ход или технический тоннель? Через несколько минут коридор окончился, упершись в большую овальную дверь. Едва Дэвид приблизился, как она открылась, показав круглую комнатку – наверное, кабину лифта. Ступив внутрь, Вэйл застыл в ожидании. Ощущения движения не было, но возникло впечатление, будто платформа поворачивается.
Прошла минута, и дверь с содроганием отворилась. Хлынувший внутрь воздух толкнул Дэвида к задней стенке, но эта сила быстро рассеялась.
Воздух был сырой, явно подземный. За дверью царила непроглядная темнота, хоть глаз выколи. Дэвид переступил порог. Стены были каменными, но гладкими – этот тоннель явно пробурила машина. «Где я?» Вокруг царил холод, но отнюдь не мороз. Это явно не Антарктида… Гибралтар?
Тоннель шел в гору – по-видимому, под углом в двадцать градусов. Может, он ведет к поверхности? Света в конце тоннеля не наблюдалось. Возможно, впереди просто был поворот.
Расставив руки в стороны, Дэвид двинулся вперед, ведя кончиками пальцев по стенкам штольни в надежде, что уловит любые изменения. Стены не менялись, зато воздух с каждым шагом становился теплее и суше. Но в конце по-прежнему царила тьма. А затем по телу Дэвида волной пробежало электричество, будто статический заряд, потрескивающий и покалывающий кожу.
Холодный, темный тоннель окончился, и Дэвид оказался в гористой местности. Стояла ночь, и звезды над головой ярко сияли – настолько ярких звезд он не видел ни разу в жизни, даже в Юго-Восточной Азии. Если это Европа или Северная Африка – значит, световое загрязнение прошло. А если так… Вдали, за ближайшим горным гребнем, тишину ночи потревожили звуки стрельбы и грохот взрывов. Дэвид бросился вперед, запнулся о неровную поверхность скалы и ухватился за край гребня, чтобы не упасть.
Слева от него горы стремительно сбегали к береговой линии, уходящей вдаль. Вэйл силился понять, что видит перед собой – зрелище напоминало столкновение двух миров, пришедших из разных времен.