© А. Петрушина, А. Круглов, перевод на русский язык, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Лайнер рейса 001 авиакомпании «Пан Ам» оставил позади лунный свет и нырнул в облака, нащупывая путь к посадочной полосе аэропорта Нью-Дели. Бедекер смотрел в иллюминатор, ощущая навалившуюся тяжесть и неловкость от непривычной роли пассажира. Колеса шасси мягко, почти без стука коснулись покрытия, и он взглянул на часы: три сорок семь утра по местному времени. В усталых глазах мелькали пятна, вспышки навигационных огней выхватывали из тьмы очертания водонапорных башен и служебных зданий. Гигантский «Боинг-747» резко взял вправо и замер. Взревев напоследок, турбины умолкли, тишину нарушало лишь глухое биение пульса в висках. Бедекер не спал уже сутки.
Пассажиры гурьбой посеменили к выходу. Бедекера сразу обдало волной духоты и влажности. Спускаясь по трапу к липкому асфальту, он всеми фибрами чувствовал колоссальную массу распростертой перед ним планеты, отягощенной сотнями миллионов несчастных бедняков, населявших Индостан. Плечи поникли под неумолимым бременем депрессии.
«Надо было сняться в рекламе кредиток», – размышлял он, стоя с толпой пассажиров в ожидании бело-голубого автобуса. Освещенное здание терминала тускло мерцало на горизонте. В темных облаках отражалась цепочка посадочных огней.
Благо съемки – дело непыльное. Всего-то сесть, улыбнуться в камеру и сказать: «Помните меня? Шестнадцать лет назад я высадился на Луну. Вот только это не помогает, когда нужно заказать билет на самолет или оплатить ужин в ресторане». Еще пара фраз в том же духе, а потом крупным планом пластиковая карта с его именем – РИЧАРД Э. БЕДЕКЕР.
Таможня располагалась в огромном гулком помещении, похожем на склад. Висящие на стальных балках натриевые лампы придавали лицам сальный, восковой оттенок. От жары рубашка липла к телу. Очередь продвигалась медленно. Бедекер привык к назойливости таможенников, но эта парочка аборигенов в коричневой форме била все рекорды наглости. Наконец впереди остались только индианка в годах и две ее дочери, все трое в дешевых хлопчатобумажных сари. Не тратя времени на лишние расспросы, таможенник за обшарпанной стойкой бесцеремонно вытряхнул содержимое двух стареньких чемоданов. На полу выросла куча пестрых тряпок, бюстгальтеров, заношенных трусиков. Таможенник повернулся к напарнику, протараторил что-то на хинди, и оба заухмылялись.
В полудреме Бедекер вдруг понял, что таможенник обращается к нему.
– Простите, что?
– Я спрашиваю, все задекларировали? Больше ничего нет?
Тягучий индо-английский говор оказался неожиданно знакомым, его можно услышать от стажеров-администраторов в отелях по всему свету. Новым был лишь раздраженно-подозрительный тон.
– Больше ничего, – Бедекер кивнул на розовый бланк, который пассажирам велели заполнить перед посадкой.
– Хотите сказать, у вас только это? – Таможенник приподнял видавшую виды дорожную сумку так, словно в ней была контрабанда или динамит.
– Именно.
Таможенник злобно глянул на поклажу и презрительно швырнул коллеге, который поставил на ней размашистый крест, будто изгоняя притаившееся внутри зло.
– Шевелитесь, шевелитесь, – торопил первый.
– Спасибо. – Бедекер подхватил сумку и шагнул во мрак.
* * *
Кромешная тьма. Два черных треугольника – ни звезд, ничего. Из громоздких скафандров, намертво прикованных к сиденьям, астронавты видели лишь беспросветное темное небо. Перед снижением посадочный модуль развернулся, заслоняя поверхность Луны. Только в последнюю минуту Бедекеру удалось бросить взгляд на стремительно надвигающийся ослепительный лунный лик.
«Совсем как на тренажере», – подумал он тогда. Уже при посадке ощутил разочарование. Машинально отвечал на сводки и запросы Хьюстона, послушно вносил данные в компьютер и диктовал цифры Дейву, а в голове билась кощунственная мысль: «Совсем как на тренажере»…
* * *
– Мистер Бедекер!
Он не сразу сообразил, что кто-то настойчиво зовет его по имени, и огляделся. В свете прожекторов кружила мошкара. На тротуаре между таможней и терминалом народ спал, завернувшись в белые накидки, некоторые сидели, привалившись спиной к стене. Темнокожие мужчины в пестрых рубахах стояли, облокотившись на капот желто-черных такси. Обернувшись, Бедекер увидел перед собой девушку.
– Мистер Бедекер! Здрасьте… – Она грациозно замерла в полушаге, откинула голову и перевела дух.
– Здравствуйте. – Бедекер понятия не имел, кто перед ним, но ощущал смутное дежавю. Кто, скажите на милость, стал бы встречать его в Нью-Дели в полпятого утра? Посольские? Исключено, там не в курсе о его приезде, да и какое им дело. «Бомбей Электроникс»? Вряд ли. По крайней мере, не здесь, в Нью-Дели. А эта блондиночка явно американка. Бедекер никогда не отличался хорошей памятью на лица и имена и сейчас испытывал привычное чувство вины. Он напрягся, пытаясь вспомнить незнакомку. Увы.
– Мэгги Браун, – представилась девушка, протянув руку. Бедекер пожал на удивление прохладную ладонь. Сам он пылал как в лихорадке. Мэгги Браун? Она отбросила с лица непослушную прядь остриженных по плечи волос, и Бедекеру снова почудилось что-то знакомое. Наверное, какая-нибудь сотрудница НАСА. Правда, уж больно молодая…
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
– Я подруга Скотта, – пояснила девушка и улыбнулась. У нее был крупный рот и щербинка между передними зубами, но все вместе смотрелось обворожительно.
– Подруга Скотта! Ну конечно! Здравствуйте. – Бедекер снова пожал ей руку и обернулся. Их обступили таксисты, наперебой предлагая свои услуги. Он отрицательно помотал головой, но таксисты не сдавались. Бедекер взял девушку за локоть и повел прочь от назойливой толпы.
– Как вы очутились в Индии? Ну и здесь тоже. – Он кивнул на узкую улочку из здания аэропорта. Мэгги Браун, точно. Джоан показывала ее фотографию, когда он последний раз был в Бостоне. Зеленые глаза девушки тогда врезались ему в память.
– Я здесь уже три месяца. Скотта вижу редко, ему сейчас не до меня, но на всякий случай торчу здесь, жду. В смысле, в Пуне. Устроилась гувернанткой… то есть скорее репетитором в семью милейшего доктора. Знаете? В старом британском квартале? Ладно, не важно. На той неделе мы как раз были со Скоттом, когда пришла ваша телеграмма.
– А! – только и произнес Бедекер, не зная, что еще добавить. В небе набирал высоту крошечный реактивный самолет. – А Скотт сейчас тут? Мы могли бы встретиться в этой, как ее… Пуне.
– Скотт отправился за наставлениями к Учителю. Вернется из деревни только во вторник. Просил вас предупредить. Я приехала навестить приятельницу из Американо-индийского фонда просвещения в Старом Дели, ну и заодно…
– Что за Учитель? Тот его гуру?
– Его все так называют. В общем, Скотт просил вам передать, но я боялась, что у вас мало времени.
– Приехали ни свет ни заря, чтобы меня предупредить? – поразился Бедекер, пристально вглядываясь в девушку. Вдали от прожекторов ее кожа словно лучилась собственным светом. Небо на востоке уже алело.
– Ничего страшного. – Девушка взяла его под руку. – Мой поезд прибыл пару часов назад, до открытия фонда делать все равно нечего.
Они вышли из переулка и оказались у главного входа в аэропорт. Вдалеке поднимались высотки, но в окружающих запахах и звуках безошибочно угадывалась деревня. Извилистое подъездное шоссе выходило на широкую автостраду, но за скученными стволами баньянов виднелись разъезженные проселочные дороги.
– Во сколько ваш рейс, мистер Бедекер?
– На Бомбей? В восемь тридцать. И давай без «мистера», просто Ричард.
– Не вопрос. Ричард, как насчет прогуляться и перекусить?
– Почему бы и нет, – согласился он, втайне мечтая завалиться спать где-нибудь в гостинице. Интересно, который теперь час в Сент-Луисе? Но усталым мозгам было не до арифметики. Бедекер плелся за девушкой по мокрой от дождя трассе. Впереди вставало солнце.
* * *
Когда они высадились, солнце вставало три дня подряд. Все детали рельефа были как на ладони. Как и задумано.
Бедекер смутно помнил, как спустился по лесенке лунного модуля и ступил на поверхность. Долгие годы подготовки, тренировок и ожиданий сошлись наконец в одной точке пространства и времени, но в памяти осталось лишь смутное чувство тревоги и разочарования. Когда Дейв стал спускаться первым, они уже на двадцать три минуты отставали от графика. Экипировка, проверка готовности по пятидесяти одному пункту контрольного списка и разгерметизация вышли куда дольше, нежели на тренировках.
Потом они двигались по каменистой равнине, следя за углом крена и собирая нештатные образцы, и все пытались наверстать упущенное время. Бедекер провел не один час, сочиняя фразу, которую произнесет, впервые ступив на лунную почву. «След в истории», как говорила Джоан. Но Дейв первым успел со своей шуткой, едва спрыгнув со ступеньки, а Хьюстон затребовал проверку связи. В итоге момент был упущен.
Из дальнейшего Бедекер отчетливо запомнил две вещи. Во-первых, проклятый контрольный список на запястье. Они никак не укладывались в график, даже пропустив третью пробу грунта и повторную проверку навигационной системы лунохода. Как он ненавидел этот регламент!
Второе воспоминание являлось даже во сне. Гравитация. Сила тяготения на Луне в шесть раз меньше земной. Чуть оттолкнешься – и мячиком скачешь по изрытой кратерами сияющей поверхности. Поразительное ощущение, пробуждавшее воспоминания из далекого детства. Вот Бедекер, совсем мальчишка, учится плавать на озере Мичиган. Отец держит его под мышки, а он барахтается, отталкиваясь от песчаного дна. Во всем теле чувствуется потрясающая легкость, сильные руки отца поддерживают его, а вокруг мягко плещутся волны. Гармония тяжести и подъемной силы рождает ощущение равновесия, которое поднимается от самых пальцев ног.
Гравитация снилась ему до сих пор.
* * *
Солнце вставало огромным оранжевым диском, расширяясь по мере того, как свет пробивался сквозь нагретый воздух. Пейзаж походил на глянцевые фотографии из «Нэшнл географик». Индия! Насекомые, птицы, козы, куры и коровы добавляли свои нестройные ноты к нарастающему гулу невидимой автострады. Даже петляющую проселочную дорогу уже наводнили велосипедисты, телеги и грузовики с маркировкой «Общественный транспорт». В этой гуще изредка мелькали черно-желтые такси, гудя как рассерженные пчелы.
Бедекер со спутницей остановились возле небольшого зеленого домика, то ли фермы, то ли храма. А может, это было и то, и другое. Из дверей доносилось звякание колокольчиков, из внутреннего дворика тянуло ладаном и навозом. Надрывались петухи, какой-то мужчина напевал дрожащим фальцетом. Другой, в деловом костюме из синего полиэстера, подогнал велосипед к обочине, слез и помочился аккурат во двор храма.
Мимо со скрежетом прогромыхала телега, запряженная волом. Бедекер с любопытством обернулся. Сидящая в повозке женщина быстро прикрыла лицо краем черного сари, зато трое ее ребятишек таращились на незнакомца во все глаза. Возница осыпал вола бранью и охаживал хворостиной по свежим струпьям. Внезапно все звуки заглушил рев «Боинга-747» авиакомпании «Эйр Индия». Лайнер взмыл вверх, окунувшись в золото солнечных лучей.