– Но она не достойна тебя, посмотри какая она жалкая…
– Лукреция, вон из замка, возвращайся домой, сейчас же!
– Надо было убить ее…
Послышалось ужасное рычание:
– Замолчи, если тебя не порвет на куски Гаюс, то это сделаю я!
Очередной приступ кашля и из моих глаз хлынули предательские слезы. Стало немного легче дышать. Прохладные пальцы вытирали влагу с моего лица, я услышала дыхание у уха и шепот:
– Шшшш. Тише, все закончилось, ты очень смелая девочка, все будет хорошо.
Я попыталась открыть глаза: я лежала на полу, на руках чернявого гостя, с которым столкнулась у ворот замка вечером. Глаза у него были глубокие, затягивающие. Опасные глаза.
Так они из одной семьи! Я попыталась вскочить, но он без труда задержал меня.
– Тише. Давай я помогу.
Я дернулась и прохрипела:
– Я сама.
Шатаясь, поднялась. Черт, на что похоже мое платье! Шарлотта убьет меня. На руках запеклась кровь, волосы были растрепаны. Я кое-как привела себя в порядок. В течение всех моих манипуляций вампиры молча, смотрели на меня, чернявый с интересом, а рыжая с ненавистью. Наконец я выпрямилась и вздернула подбородок.
Незнакомец, осмотрев меня с ног до головы, улыбнулся.
– Ну, вот, ты уже в порядке, не бойся, тебя никто не тронет. Тебе лучше вернуться в комнату и переодеться.
Я уже продышалась, но злость моя не выветрилась.
– Пока здесь не было тебя и твоей подружки, меня и так никто не трогал! – прохрипела я больным горлом.
Из угла послышалось шипение. Чернявый гневно повел бровью, и моего врага, как ветром сдуло, потом повернулся ко мне, на его лице проступило сомнение:
– Я думаю, мне стоит тебя проводить.
– Мне все равно, – я не собиралась сдаваться, – иди куда хочешь!
И направилась в башню к Шарлотте. Вампир почтительно шел чуть сзади меня. Дойдя до двери, я глубоко вздохнула, нагоняй за внешний вид мне обеспечен, и не ошиблась. Увидев меня, Шарлотта потеряла дар речи:
– Дельфина, ты…
– Шарлотта, – спаситель выступил из-за моей спины, хотя по росту был намного выше.
– Филипп?!! – Шарлотта и служанка, опустив глаза, почтительно склонились, – рада видеть Вас. Вы не ошиблись дверью? Гаюс и Ваш отец сейчас внизу, в большой зале.
– Прошу меня простить, я так хотел засвидетельствовать Вам свое почтение, что нечаянно сбил с ног вашу подопечную!
Я стояла, как громом пораженная: так это Филипп, за которого мне предстояло выйти замуж! Этот хлыщ! Да он еще и врет, защищая свою подружку! Я повернулась к нему в ярости: но натолкнулась на внимательный, с ленцой взгляд. Руки мои расслабились, тело обмякло, меня вдруг заинтересовали ночные бабочки, вьющиеся вокруг лампы. Развернувшись, я медленно села в кресло.
– Дельфина! – донесся до меня возмущенный голос моей матери.
– Не трогай ее, у нее шок, она больно ударилась… Мое почтение…
Легкий ветерок.
– Извини, – прошелестело рядом, и легкая ухмылка, – мне пришлось это сделать, я испугался, что ты порвешь меня на кусочки…
Переодевание заняло меньше времени, чем восстановление душевного спокойствия. Но когда приготовления были закончены, я спустилась вниз в главный зал.
Вместе с Гаюсом там находились еще несколько гостей, представительный мужчина, глава клана Аарон, который остановил вампиров готовых убить меня, перед воротами замка, мой недавний защитник и наследник клана Филипп, и жена Аарона, красавица – Ядвига.
При моем появлении они прервали беседу. Я приблизилась, как учила Шарлотта присела, подобрав юбки и склонив голову. Поднялась и, сложив руки за спиной, замерла в ожидании.
Женщина обошла меня кругом, разглядывая. Но в ее взгляде не было, ни чего обидного, ее черные глаза были добрыми и лукавыми.
– А, она – красавица! – произнесла она, с улыбкой обращаясь одновременно и к Аарону, и к Филиппу.
Ее сын широко ухмыльнулся:
– Матушка, не смущай Дельфину, хотя, – он хитро взглянул на меня, – девушка она явно неробкая.
Сразу вспомнилось сегодняшнее приключение в коридоре, от возмущения я сжала кулаки, и содранные ладони сразу же напомнили о себе резкой болью. Я поморщилась, с удивлением замечая сострадание на лице молодого вампира, которое на минуту вдруг стало сосредоточенным, и моя боль стала быстро уходить.
Ядвига, стрельнув глазами на своего сына, громко хлопнула в ладоши, от чего вздрогнули языки пламени свечей на столе:
– Да, – громко сказала она, – эта девушка, то, что нужно.
Она радостно, как мне показалось, подмигнула сыну, который сделал удивленные глаза. Я с интересом приглядывалась к немому диалогу, пытаясь разгадать смысл тайных жестов.
А мой отец Гаюс обращаясь ко мне, очень торжественно произнес:
– Дельфина, Глава клана Аарон, оказал нам честь, он просит твоей руки для своего сына и наследника – Филиппа.
Я открыла рот, подыскивая в голове какие-то слова, но Ядвига меня опередила:
– Да, – снова громко сказала она и повторила, – Да!
***
Время обеда. Нормальные люди давно видели сны, а в гипермаркете глубокая ночь – это обеденное время. Настюха посмотрела на часы:
– Еще 15 минут и пойдем…
– Что? – Я оторвалась от созерцания журналов в прикассовой зоне. Центр торгового зала и кассы довольно далеко друг от друга, но я хорошо видела не только фотографии на журналах, но и текст. Панорама – Любимый журнал питерцев…
– Я сказала, еще чуть-чуть и есть пойдем, терпеливо повторила подруга, привыкшая за последнее время к моему выпадению из реальности.
– Может, выложишь до конца, – она кивнула на коробки, – а я за едой? Ты что будешь?
Полностью сосредоточившись на зубной пасте, я начала соображать: хлеб – безвкусный, грубый, как наждачная бумага, овощи и фрукты скользкие, противные, с кусачим соком. Мясо? Но оно жесткое, и что бы получить достаточно калорий его нужно съесть очень много, и потом, оно начинает шевелиться в желудке. Может, молоко? Оно приятное, но тоже пустое, от него есть хочется еще больше.
– Юль, я беру круассаны и салат, а ты?
– Детское питание.
– С фруктами, овощами? В них мясо пресное, они же без соли.
– Нет, порошок, сухую смесь в железных банках.
– Хорошо, – она приняла мою заявку, хладнокровно, несмотря на то, что кошелек у нас общий, а мой обед обошелся раза в 2 дороже.
Нет, правильно, что я с ней встретилась. Не будь таких людей на земле, как моя Наська, добрых и заботливых, жизнь быстро бы закончилась. Остальные бы просто сожрали друг друга.
Мы поднялись в столовую, и она торжественно поставила передо мной железную банку «Нан», детского питания от 6 месяцев:
– Приятного аппетита, – и с воодушевлением занялась грибным салатом. Сняв герметичную крышку, я воткнула ложку в порошок, который взлетел над банкой белым облаком и осел на стол. Сидевшая напротив Наталья из отдела посуды громко чихнула. Я же, высыпав ложку себе в рот, захрустела, но смесь, собравшись о большой вязкий комок, налипла на зубы, язык, залепила горло и не глоталась, совсем. Я могла только тихонько дышать, но не проглотить, ни выплюнуть смесь не могла. Настя молча поставила передо мной кружку с горячим чаем.
– Это разводить нужно, она же, как пластилин, ты, что не знаешь?
– Нет, – выдавила я, наконец, продышавшись, – а ты откуда знаешь?
– У меня племянников трое и все искусственники. Так что или запивай, или разведи в кружке, как жидкую кашу, тебе помочь?
– Ты ей лучше титьку дай! – заржал рыжий водитель погрузчика и закашлялся, получив пластиковой бутылкой с кефиром по зубам. Все засмеялись, радуясь развлечению.
– Да, я, да, ты – он поднялся со стула…
– Сядь – осадил его начальник торгового зала, – а с тебя штраф, после смены подойдешь, – это уже мне.
Я бухнула в кружку одну, потом вторую ложку смеси, показалось жидко, добавила еще одну. Весь стол восемь человек с интересом наблюдали за моими манипуляциями. Я попробовало, тепло, питательно, жевать не нужно. Сойдет.
– Эй, подруга, – кассирша Тоня, облизывая ложку после торта, – а у тебя зубы не атрофируются после такой еды?
– Нет, – улыбнулась я во все триста шестьдесят три зуба, глядя ей в глаза.
Она поникла и отодвинулась вместе со стулом.
– Ты чего, – толкнула меня в бок Настя.
– Я, ничего, я кашу ем, хочешь?
Она сморщилась:
– Ты мне лучше…
– Шоколадку предложи, – закончила я за нее, и мы завершили обед на оптимистической ноте.
***
Гости подъезжали уже дня три. И сегодня все собрались в главном зале нашего замка. Для этого торжества зал украшали художники, приехавшие из Багдада по приглашению Аарона. Стены расписали красивым растительным орнаментом. Изображенных растений не было в наших холодных краях, и я с интересом следила за работой художников, вызывая опасение Аякса, что могу свалиться с лесов. Огромные окна задрапировали красивыми тканями так, что любые вампиры могли находиться в помещении в любое время суток, не боясь попасть по лучи солонца. Каменные полы покрыли пушистыми коврами, привезенными с востока, и казалось, что ступаешь не по ворсу ковров, а по мягкой весенней травке. Факелы на стенах и свечи в подсвечниках сделанные из старинного золота, привезенного из Перу, начищенные до блеска, расставленные на столах и каминах, сверкали не хуже, чем украшения на шеях и запястьях присутствующих.
Когда я одевалась к торжеству, в дверь моей комнаты постучали, Мадлен сделала удивленные глаза, кто бы это мог быть? Почтенно склонив голову, вошел жених собственной персоной. Мадлен, повинуясь неслышимому приказу, испарилась. Делать безразличное или злое лицо было поздно, так что я просто сидела и смотрела на него.
– Позволь выразить свое восхищение твоей смелостью, выдержкой и благородством. Я поражен самообладанием человеческой девушки и на правах будущего супруга прошу принять подарок ко дню нашего обручения.
Он открыл ларец, который держал в руках. На черном бархате лежало ожерелье из крупных белоснежных жемчужин, по нескольку нитей были скреплены золотыми раковинами, внутри светящихся бледно-голубыми камнями. Удивления я не выразила, вампиры любили красивые ювелирные украшения, я с детства перебирала ларец Шарлотты, цепляя на себя кольца и подвески. Но таких красивых камней я не видела, поэтому протянула руку и провела пальцами по сверкающей весенним небом грани. Филипп, стоящий в ожидании моего ответа, заулыбался:
– Я очень надеялся, что оно тебе понравится, эти камни специально привез из Африки, они похожи на твои глаза и называются аквамарины, позволь?
Он, взяв ожерелье одной рукой, подошел сзади и обвил мою шею прохладным жемчугом. Я была вынуждена приподнять волосы, и почувствовала на шее нежное прикосновение холодных рук. И больше ничего. Нервный озноб пробежал по плечам и спустился вниз по позвоночнику. Я передернула плечами, спеша развернуться к гостю лицом. Он удивленно приподнял брови:
– Не бойся, я не обижу… – Он стоял передо мной, извиняясь взглядом.
– Я не боюсь, – буркнула я, пряча глаза.
– Тогда…
– Ты просто дыши, странно за спиной чувствовать кого-то, и не слышать дыхания.