– Лечиться будем… – с прискорбием сообщила она. – Довели вы себя… Ваше счастье, что болезнь не слишком запущена. А то еще полгода – и, учтите, импотенция была бы вам обеспечена…
* * *
– Следующий… – буркнул Руслан, в унынии покидая процедурную.
За то время, пока наркологиня проверяла, насколько он подорвал здоровье чрезмерными нагрузками, народ в приемной успел отчасти смениться.
Майор с алкашом, которому все было побоку, куда-то отбыли. Зато возникла рыхлая зареванная женщина лет сорока. Время от времени она ударяла жирным кулачком в сгорбленную повинную спину одного из трудоголиков и, плача, величала ударяемого то варваром, то иродом. Не иначе – жена… Картавая черноглазая блондинка Леночка выписала Руслану счет, просмотрев который, он опешил.
– Да нет у меня с собой таких денег!
И это было чистой правдой. Мелочь ему наутро вернули до копеечки, а вот купюра покрупнее пропала. В описи изъятого при обыске о ней также не было ни слова…
– Принесете потом, – успокоила Леночка. – Все равно вам завтра в девять утра на повторную процедуру… А не явитесь – отправим в клинику с милицией…
* * *
Дома Руслан кое-как принял душ и, добравшись до дивана, сразу провалился в сон. Проснулся часам к двум – от голода. Смастерил пару многоэтажных бутербродов и включил телевизор. На экране, как по заказу, возникла атлетического сложения тетя в белом халатике. Руслан чуть не подавился.
– А что мы можем? – запальчиво вопрошала она. – Что мы можем?..
Отъявленный трудоголик, самостройщик, пробу ставить негде, а в клинику его не отправишь, пока нет заявления от соседей или от родственников!..
Руслан приглушенно чертыхнулся и перескочил на другую программу. Там хрустели челюсти и расплескивались витрины. Положительный герой добивал отрицательного. Руслан потосковал с минуту и вновь потянулся к пульту.
Картина сменилась. На экране зашевелился розовый клубок обнаженных тел.
– Трахни меня в задницу, милый… – равнодушно прогнусил переводчик.
Н-да, лучше уж вернуться на первый канал, что вскоре Руслан и сделал.
Мелькнуло серьезное личико ведущей, а затем глазам предстало насупленное, гладко выбритое рыло какого-то государственного мужа.
– Нет… – покряхтывая, заговорил гладко выбритый. – Здесь я с вами решительно не согласен… Трудоголики наносят обществу гораздо больший вред, чем наркоманы. Если наркоманы даже в какой-то степени положительно влияют на товарооборот, то трудоголики в прямом смысле подрывают экономику страны… В мировом сообществе государств давно уже сложилась система разделения обязанностей. Мы разрешаем Западу добывать наше сырье, а Запад предоставляет нам товары и кредиты… Если же мы начнем еще что-то производить сами, хотя бы даже для внутреннего рынка, то равновесие неминуемо нарушится…
– То есть выходит, что борьба в основном ведется со злоупотреблениями именно в области производительного труда? – сосредоточенно наморщив лобик, перебила ведущая. – Но ведь трудоголики встречаются и среди бизнесменов, и среди служащих… Даже среди преступников…
– С медицинской точки зрения – да… – вынужден был признать гладко выбритый. – С медицинской точки зрения все они наносят одинаково непоправимый вред своему здоровью… Но я повторяю: речь идет еще и о здоровье социума в целом. Простите, но как-то даже нелепо сравнивать общественно полезный бизнес и самую черную созидаловку!..
– Однако созидалы, как их называют, тоже приносят определенную прибыль, разве не так?.. – не отставала въедливая ведущая. – В конце концов они покупают инструменты, материалы…
– Это мнимая прибыль! – вскинулся гладко выбритый. – Алкоголик, допустим, купил бутылку – выпил. А этот купит молоток и тут же сколотит десяток табуреток. Причем семь из них – на продажу…
Руслан прожевал последний кусок бутерброда и собрался уже погасить ящик вовсе, но тут в дверь позвонили. Сердце екнуло. Слава богу, что хоть тайник с инструментами не раскрыл… Руслан оставил телевизор включенным и пошел открывать.
На пороге стоял друг и учитель Колька. Смотрел он, как всегда, исподлобья и вообще вид имел самый угрюмый. Светлый ношеный костюм, в руке – банка «Холстена». Впрочем, Руслан готов был поспорить, что в банке этой содержится отнюдь не пиво, а, скажем, нитрокраска или что-нибудь в этом роде. Хотя с виду банка целенькая, невскрытая… И запаха не чувствуется…
– Привет, – насупившись, бросил Колька. – Мне тут шепнули: замели тебя вчера… Правда, что ли?
– Правда… – со вздохом отвечал Руслан. – Заходи, чайку попьем…
Гость ругнулся шепотом и, покручивая головой, переступил порог. Пока он разувался, Руслан заглянул на кухню, поставил чайник. Затем оба проследовали в комнату, где взахлеб бормотал телевизор.
– Вот вы говорите: наносится ущерб, – продолжала вредничать ведущая. – А так ли уж он велик?.. Ну, процент, ну, от силы, полтора процента… И потом, разве могут изделия, производимые психически неуравновешенными людьми, одиночками, конкурировать с продукцией известнейших западных фирм?..
– А вы представляете, сколько это будет в денежном выражении – полтора процента? – осерчал гладко выбритый. – Это очень много! Это недопустимо много!.. Что же касается конкуренции… – Рыло насупилось. – Тут еще вот какой нюанс… Часто самопальную продукцию покупают не за качество и не за красоту, а как бы в пику закону… Процветает тайная торговля так называемыми трудофильмами, откровенно смакующими процесс работы… Пиратски тиражируются и, что самое печальное, пользуются спросом запрещенные минздравом старые ленты тоталитарных времен…
– Туши агитку! – хмуро скомандовал Колька. – И давай рассказывай. Как ты влетел-то?
Руслан послушно выключил телевизор и стал рассказывать.
Колька слушал и свирепо гримасничал.
– Короче! – прервал он, уперев крепкий указательный палец в грудь хозяину. – Ты в наркологии что-нибудь подписывал? Ну, бумагу там какую-нибудь…
– Да нет, – печально отозвался Руслан. – Вот только счет дали… Надо зайти оплатить… Мне тут завтра в девять процедуру назначили…
– И не вздумай даже! – взвыл Колька, выхватывая у него из рук заполненный Леночкой бланк. – Не ходи и не плати! Совсем с ума стряхнулся?.. Заплатишь разок – они ж потом с тебя не слезут, так и будут деньги тянуть…
– А если не явлюсь – в клинику положат… – сдавленно сообщил Руслан.
Устрашающе сопя, Колька изучал документ. Наконец фыркнул и пренебрежительно швырнул бумагу на стол.
– А вот заклепку им в скважину! – торжествующе объявил он. – Деньги – только через суд, понял?.. И запомни: без твоего согласия никто тебя на лечение не отправит… Ты знаешь вообще, что там за лечение? Сунут в палату на месяц – и лежи сачкуй. Ни лекарств, ничего… Та же камера, короче… А сдерут – как за гостиницу…
Он поставил банку на стол и хищно оглядел углы, явно проверяя, не завалялась ли где оставленная по оплошности стружка или какая другая улика.
– И гвоздодер изъяли… – в полном расстройстве пожаловался Руслан. – Главное, хороший гвоздодер… Теперь, наверное, уничтожат… придурки!..
– Ага, уничтожат! – сатанински всхохотнул Колька. – Как это ты гвоздодер уничтожишь? Либо налево толкнут, либо сами будут пользоваться…
– Менты?!
– А что ты думаешь? У них там, в подвале, и столярка, и слесарка, и все, что хочешь… Нас гоняют, а сами… Да бесполезно с этим бороться! Ну не может русский человек что-нибудь своими руками не смастерить!.. У меня вон друг один в ментовке служит. Зашел к нему однажды в отделение, а тут как раз мужика задержали – с трехлитровой банкой олифы… Ну, понятное дело, штрафанули, а мент, слышь, берет олифу и у всех на глазах выливает в раковину. Мужик чуть не заплакал…
– Скоты!.. – Руслан скрипнул зубами.
– Ты слушай дальше!.. – заорал Колька. – Остались мы с ним вдвоем, ну, с ментом этим… Открывает он дверки под раковиной, а там вместо трубы ведро стоит, ты понял? Он в ведро, оказывается, олифу слил! А ты говоришь: гвоздодер… Кстати, о гвоздодере, – спохватился он вдруг. – С соседями у тебя как? Тихо-мирно?
– А при чем тут соседи?
Колька сочувственно покосился на Руслана, прицыкнул зубом, покачал головой.
– Да-а… Учить тебя еще и учить… А ну-ка показывай, где инструмент держишь!
– А чай?
– Да бог с ним, с чаем…
Пожав плечами, Руслан провел Кольку в коридорчик и там не без тайной гордости предъявил фальшивую заднюю стенку кладовки, за которой скрывался инструментарий.
– Угу… – одобрительно промычал Колька, оглаживая кусачки, тисочки и прочее. – А вот молоток – на фиг! И на будущее: никаких гвоздей!.. Только шурупы! Буравчик – штука бесшумная, отвертка – тоже… Вот попомни мои слова: будешь молотком громыхать – обязательно найдется какая-нибудь сука по соседству и звякнет в наркологию… по телефону доверия! Знаешь, как у них фискальная служба поставлена? А ты теперь на учете…
– Здра-авствуйте!.. – возмутился Руслан. – А скажем, полку вешать на стену? Все равно ведь шлямбуром придется или дрелью…
– Шлямбур тоже забудь! Дрелью – сколько угодно, но не электрической, понял? Берешь обычную ручную дрель – и потихоньку, чтобы ни одна зараза не услышала… Ладно. Тащи посуду…
* * *
– Так-то вот, Русланчик, – прихлебывая крепкий горячий чай, вещал друг и учитель Колька. На его выпуклом широком лбу быстро проступал пот. – Держи теперь ухо востро… Вот послушай, что со мной позавчера было.
Только-только утром глаза продрал – звонок в дверь… Открываю. А там – два пацана в форме. Ни слова не говоря, лезут на антресоли и достают сумку с этой моей машинкой… Ну, ты понял, о чем я, да?..
Руслан ошеломленно кивнул.
– Настучал, короче, кто-то… – пояснил Колька, хотя все было ясно и так. – Снимают сумку, ставят на стол, открывают… «Откуда взяли?» Ну я им и говорю… – Колька с удовольствием сделал паузу и подлил себе заварки погуще. – «Иду, – говорю, – вчера вечером по набережной, а впереди мужичок с этой вот сумкой крадется… И что-то показался он мне подозрительным… А я в добровольной дружине состою, в охране досуга граждан, вот, пожалуйста, удостоверение…»
– Правда, что ли, состоишь? – всполошился Руслан.
– А как же! – с достоинством сказал Колька. – Кстати, и тебе советую вступить… «Свистнул, – говорю, – в свисток, а мужичок сумку бросил – и бежать… Ну, я в нее заглянул, а там этот вот инструмент. Явно незаконный… В милицию нести – поздно, ночь на дворе… Хотел с утра к вам пойти, а тут вы и сами явились…»
– Ловко! – с искренним восхищением вымолвил Руслан.
– А? – победно вскричал Колька. – Понял, в чем суть? Купил – есть статья! Сам сделал – есть статья! А отнял – нет такой статьи! Ну нету!.. Они на меня смотрят – и молчат. Прибалдели, короче… Потом головами, знаешь, так покрутили… Ну, ты, дескать, мужик, даешь! Я говорю: «Не-е, ребят!.. Другого ничего не будет, другого вы тут ничего не услышите… Вот что сказал – то и пишите…» – Тут Колька покряхтел, похмурился. – Правда, пришлось им, конечно, еще на лапу дать… – с неохотой признался он. Потом бросил на хозяина быстрый взгляд исподлобья и вдруг приказал: – А ну-ка, лапы на стол!
Руслан заморгал, но подчинился.