– О чём ты думаешь?
– Да так, – она окинула взглядом помещение, – Это библиотека?
Я, молча, кивнул.
– Читаешь?
– Иногда, – сухо ответил я, наматывая длинную прядь у её лица на палец.
Я даже не заметил, что это делаю.
– На французском? – она вскинула бровь, и уголки её губ немного дрогнули.
– Не только. Здесь есть много интересных книг. Шекспир в оригинале. Байрон. Пушкин.
Во всяком случае, это то, что я нашёл здесь утром.
– Дни мчались; в воздухе нагретом, уж разрешалася зима; И он не сделался поэтом, не умер, не сошёл с ума, – неожиданно я вспомнил строчки из «Онегина» и озвучил их вслух, выпуская прядь белокурых волос.
Алиса ухмыльнулась, и, на моё удивление, парировала цитатой из того же произведения:
– Я знаю: в вашем сердце есть и гордость, и прямая честь. Я вас люблю (к чему лукавить?), но я другому отдана; я буду век ему верна.
Я вздохнул, и опустил голову, собираясь с мыслями. Потом отставил свой бокал на полку, и шагнул, прижимаясь к её тёплому телу. Она упёрлась спиной в стеллаж, а я забрал у неё шампанское, поставив его рядом со своим. Её зрачки расширились до невозможного размера, и я, не выдержав, запустил руку ей в волосы. Сдержав вопль отчаяния, такими короткими они стали, я наклонил её голову назад и посмотрел на неё. На шее забилась жилка, губы приоткрылись, глаза бегали по моему лицу. Я наклонился к ней ниже и тихо сказал:
– Печально, что книги врут.
Алиса ответила мне нетерпеливым поцелуем, и обвила хрупкими руками мою шею. Я отчаянно простонал, когда её тёплые пальцы запутались в моих волосах, а губы начали жадно целовать каждый сантиметр моего лица.
Я стянул лямку сумочки с её плеча, и она рухнула на пол. Запустив пальцы под её водолазку, я крепко схватил её за талию и отодвинул от стеллажа, а потом подтолкнул к двери. Она не стала сопротивляться, впрочем, как обычно, а просто завибрировала в моих руках, отвечая на мои поцелуи, дыша со мной в унисон и повторяя каждое моё движение.
Я взял край кофты, и она послушно вскинула руки, чтобы я протянул вещицу из тонкой чёрной ткани через голову. Выпутавшись из тугого высокого горла, Алиса нервно хихикнула, и проделала те же манипуляции со мной. Прижавшись ко мне всем телом, по прежнему облачённым в джинсы, она нащупала губами место на шее, где бился мой зачастивший пульс и начала мягко покусывать кожу над ним. Я издал какой–то первобытный звук, похожий то ли на рычание, то ли на урчание, и прикрыл глаза, запустив одну руку ей в волосы. Другой, я нащупал застёжку бюстгальтера, она легко поддалась моим пальцам и в следующий секунду я отбросил и эту вещь в сторону. Обхватив Алису двумя руками, я сделал пару шагов, и упал вместе с ней на холодную кровать, застеленную жёстким накрахмаленным бельём.
Её кожа мгновенно порозовела от царапающего трения, а зрачки практически полностью закрыли радужку. В моей голове возник образ с нашей первой ночи в гостиничном номере: её испуганные, но полные страсти глаза; хриплые стоны и крики; её слабая попытка сопротивляться обоюдному желанию, с которым я сам боролся с первой секунды, как её увидел. Одновременно расстегнув джинсы друг друга, мы неловко начали стягивать с себя остатки одежды, подавляя смешки и тихонько чертыхаясь.
Мои руки начали блуждать по её обнажённым бёдрам. Я улыбнулся двум тонким блестящим растяжкам, которые красовались на мягкой коже под выступающими тазовыми косточками. Они остались такими же, как и полтора года назад. Впрочем, вся Алиса осталась такой же: тёплой, мягкой и податливой, как глина. Её кожа была по–прежнему светлой, даже немного бледной, но мои поцелуи и прикосновения оставляли за собой розовые отпечатки, словно твердя о том, что она принадлежит мне и только мне.
В моей голове на долю секунды промелькнула мысль, что это – не навсегда. Что это – всего лишь сон, просто одно мимолётное приятное мгновение моей жизни. Что рано или поздно, эта девушка не будет вызывать во мне таких бурных эмоций и жгучего желания.
Но, посмотрев в её голубые глаза, я понял, что ошибаюсь.
Мне всегда будет мало.
ГЛАВА 16
Вот оно. То чувство, которое я искал всё это время. Я не могу описать его простыми словами: возбуждение, страсть, эйфория. Это не поддаётся простой логике, не объясняется формулами и подсчётами.
Когда её влажное от пота тело подо мной. Её губы, ищущие мои. Её пальцы в моих волосах, на моей коже и глубоко под ней. Шорох простыней, скольжение тел друг о друга. Мои руки на её груди, на раскрасневшихся щеках и опухших губах. Наши переплетённые ноги под одеялом. Наши запахи, перемешанные в один, который даже самый великий парфюмер мира не сможет повторить.
Вот оно.
Я лежу на спине, одной рукой обнимая её. Она водит круги пальцем по моей груди. Её волосы, теперь уже короткие и светлые, разбросаны по моему плечу. Она ровно и спокойно дышит, прижимается ко мне ближе, если это вообще возможно. Мы становимся единым целым, срастаемся кожей, плотью и костями, и ничто не в силах нас разъединить.
Из моей головы ушли все мысли, все сомнения, все вопросы. Я просто наслаждаюсь этим моментом, я хочу запомнить его таким, хочу, чтобы он навсегда отпечатался в моей памяти.
Алиса напряглась на мне, и это разрушило тот хрупкий идеальный мирок, который был создан нами за последние… А, неважно.
– Всё в порядке? – спросил я, не открывая глаз.
– Мне нужно уезжать, – тихо ответила она,
– Когда он возвращается? – у меня получилась небольшая задержка, потому что произнести это с первого раза я не смог.
– Тренировка до шести, плюс полчаса на дорогу.
– Ещё есть время, – выдохнул я.
Она пошевелилась, и я вынужден был приоткрыть один глаз:
– Что?
– Ничего, – ответила она, снова устраивая голову на своём законном месте.
– Алиса? – на меня снизошло озарение.
– Ммм?
– У тебя есть фотки Тео?
Она снова поднялась и уставилась на меня.
– Есть. В мобильнике.
– Покажешь? – я улыбнулся.
Мне, правда, интересно.
– А тебе зачем?
– Просто любопытно. Я его помню совсем маленьким.
Пока Алиса искала телефон, я невольно залюбовался изгибами её тела. За эти полтора года прошла лёгкая угловатость и неуклюжесть. Теперь она двигалась мягко и грациозно, женственно и безумно красиво. Когда она протянула мне телефон, я не выдержал:
– Айфон? Серьёзно?
– Это подарок, – ответила она, пожимая хрупкими плечами.
Я принялся разглядывать фотографии. В основном они были сняты на улице, демонстрируя как Тео ковыряется в песке, обнимает других детей или кривляется. Я продолжал перелистывать фотки, до тех пор, пока не наткнулся на свадебную фотографию Алисы и Никиты.
– В чём дело? – Алиса подползла мне под руку и уставилась на экран.
– Из тебя вышла красивая невеста, – прокомментировал я увиденное.
Это правда. Она не была похожа на обычных невест в вычурных платьях и с кучей аксессуаров. Простое платье с длинным шлейфом, россыпь жемчуга под грудью, длинные локоны, собранные сбоку и лилия в волосах. Зная её, вообще удивительно, что она надела платье. На жениха я старался не смотреть, хотя он тоже, безусловно, соответствовал.
– Где это?
– На Гоа, – отозвалась она и забрала у меня телефон.
– Он не поскупился, – ехидно бросил я.
Алиса вздохнула и отбросила телефон в изножье кровати. Потом она склонилась надо мной.
– Саша, я ждала тебя. Честно, ждала. Но ты не появился, – сказала она, и её губы пощекотали мою шею.
– Появился сейчас, – буркнул я.
– Но сейчас поздно, – она пожала плечами и отстранилась.
Я приподнялся и навис над ней, опрокинув на спину. Она замерла, и её глаза застыли, а зрачки снова предательски стали расширятся.
– Разве? – спросил я, целуя её шею.
Увидев ответную реакцию в виде румянца, проступившего на белой коже, я спустился ниже и прикоснулся к ложбинке между грудями. Соски покрылись пупырышками и приветливо поднялись. Я провёл по одному из них большим пальцем, и Алиса судорожно вздохнула. Я стал спускаться ниже, прокладывая дорожку из мимолётных поцелуев к её пупку.
– Саш, мне нужно ехать, – промычала она.
– И, правда. Если я продолжу, то к мужу ты сегодня не попадёшь.
Она напряглась, и я тут же пожалел о своих словах. Ну, кто тебя за язык тянул, Дворцов?
Алиса спрыгнула с кровати, отпихнув меня от себя, и принялась одеваться. Мне не оставалось ничего, только наблюдать, как одна ходит по спальне, собирая свою одежду. Заметив это, она спросила:
– Что?
– Можно теперь перемотать обратно, – я растянулся в улыбке, и Алиса смущённо залилась краской.
– Одевайся, ты обещал меня отвезти, – пробормотала она, и отвернулась.
Я подскочил с кровати, натянул штаны и неожиданно вспомнил вопрос, который хотел давно задать:
– Твоя татуировка. Зачем ты сделала её больше?
Она пожала плечами.
– Захотелось. Она мне казалась незавершённой. А что?
– Не надевай больше ничего с открытой спиной. Это убивает. В буквальном смысле.
Алиса звонко рассмеялась.
– Серьёзно?
– Да. Если ещё раз случайно встречу тебя в таком платье, поимею прямо на месте. У всех на глазах, – честно признался я.
Она покраснела, а потом улыбнулась и отдала мне честь маленькой ладошкой.
– Слушаюсь, босс.
Я не выдержал, и зарычал. Только она говорила это слово с таким восторгом, от которого по моему телу мягко начало растекаться странное тепло.
– Господи, как же мне этого не хватало. Тебе не нужна работа?
– Откровенно говоря, не помешала бы. Но что–то подсказывает мне, что ты не можешь мне предложить что–то пристойное, – она бросила игривый взгляд на мой…
Ну, вы поняли.
– И, правда, – я поднял её сумку с пола и протянул ей, – На ум идут одни непристойности. Пошли.
Добравшись до машины, я не выдержал:
– Ну, теперь–то можно музыку включить?
Она снова рассмеялась и ответила:
– Можно.
Я включил проигрыватель, и Алиса принялась щёлкать по приборной панели, переключая песни. На седьмой, наконец–то, она остановилась. Я расслышал только обрывки фраз.
Я не твой, но я не враг
Я всего лишь любовник.
Ты сама решила так.
– Да вы прикалываетесь! – завопила она, и я расхохотался.
– Я хотел его сжечь, но так и не решился, – выдал я, останавливая её руку, снова потянувшуюся переключить музыку, – Оставь.
Доехав до гостиницы, я притормозил у входа, и она собралась выходить.
– Надеюсь, прощаться не будем? – спросил я.
– Не знаю.
Не выдержав, я прижал её к сиденью и снова запустил руку в волосы. Поцеловав её, я отстранился, и посмотрел на её лицо, которое теперь стало совсем другим в обрамлении светлых волос.
– Кто ты? – прошептал я.
Она ничего не ответила.
Когда я вернулся в особняк, не раздумывая, поднялся в библиотеку, а оттуда пошёл прямиком в спальню. Нашу спальню. Она сохранила все следы преступления, и я, недолго думая, вытащил ключ из двери и бросил его в карман. Не хочу, чтобы сюда кто–либо входил. Эту комнату я оставлю за собой, сославшись на то, что мне нужно поработать в библиотеке.
Я рухнул на кровать, и матрас подо мной недовольно заскрипел. Постель уже была холодной, но смятые простыни ещё сохранили лёгкий, ненавязчивый запах наших тел. Я вытянул руки в стороны, и тут моя ладонь нащупала что–то маленькое. Подняв руку, я увидел телефон Алисы.