Чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошенные слезы, она медленно наклонилась и стащила с ноги туфлю. Каблук оказался безнадежно сломан. Платформа монолитная, и даже заменить его не удастся. Все. Новую пару можно смело выбрасывать на помойку…
— Ну что, доволен? — с тихой злостью сказала она наблюдающему за ней Палеку. — Привел, значит, волну сверху посмотреть, да? Доволен?! — внезапно заорала она, неловко швыряя в него туфлей. Та полетела совсем не туда, куда рассчитывала Куна, и, вращаясь в воздухе, начала падать, падать, падать далеко вниз, к волнующимся после цунами водам. Куна сдернула туфлю со второй ноги и швырнула в Палека и ее. На сей раз бросок вышел куда более удачным — та пролетела всего лишь в четверти сажени от головы юноши, после чего отправилась в последний путь вслед за своей товаркой.
— Все из-за тебя! — шмыгнув носом, яростно заявила она. — На хрена ты меня сюда притащил? Что, сверху, с тротуара, посмотреть нельзя? Обязательно надо по дурацким решеткам шляться?
— Ку, да здесь ведь так…
— Дебильно! — оборвала Палека девушка. — Здесь все дебильно и по-уродски! А ну, быстро выводи меня отсюда!
— Ку…
— Выводи, я сказала! — заорала Куна. — И быстро! Дурак!
Палек на мгновение возвел очи к небу, пожал плечами, попытался взять девушку за руку — та отдернула ее, словно от раскаленного металла — и пошел в обратную сторону. Куна последовала за ним. Босыми ногами ступать по твердым ребрам и граням холодных металлических решеток оказалось крайне неприятно, и от того она злилась еще сильнее. Десять минут спустя в гробовом молчании они выбрались к когда-то запертой двери, а через нее — на пешеходный спуск с моста вниз, к тротуарам. Там Куна все так же молча обогнула повернувшегося к ней Палека и пошла в сторону дороги по теплому и приятному после металла асфальту.
— Ку, постой… — сказал ей вслед Палек.
Девушка резко затормозила и полуобернулась.
— Уйди, понял? — яростно сказала она. — Видеть тебя не могу! Возись со своими вонючими лошадьми, строй свои мосты, делай что хочешь — только ко мне больше не лезь, пока не прибила! Дебил хренов…
Она решительно дернула плечом и зашагала по дорожке. Пару минут Палек задумчиво смотрел ей вслед, затем достал пелефон и порылся в заметках.
— Вот и еще одна не прошла испытание… — задумчиво пробормотал он, перечеркивая имя девушки. — Какая по счету? Один, два… шестая, однако. Но планку мы не снизим, нет уж, и не надейтесь. Как бы процесс оптимизировать? Два периода на отсев многовато. Надо сокращать до недели. Посоветоваться с Яни, что ли?
Он задумчиво прокрутил список имен, занимавший десяток страниц, хмыкнул, сунул пелефон обратно в рюкзачок и, насвистывая, пошел в сторону станции монорельса.
5.12.849, небодень. Крестоцин
Густой утренний туман пробирал до самых костей, просачиваясь сквозь легкий спортивный костюм. Карина трусила по улице, с любопытством оглядываясь по сторонам. Ранее утро небодня оказалось неприветливым — деревья здесь уже сбросили листву, с непривычно-голых ветвей падали капли сконденсировавшейся влаги, по небу ползли низкие тяжелые тучи, предвещая очередной обложной дождь, который, похоже, по осеннему времени являлся для Крестоцина таким же привычным, как и зимний ливень для Масарии. Из-за выходного на улице не виднелось ни души, и девушка пожалела, что по привычке поднялась в пять утра. Могла и поспать немного подольше. Впрочем, глупости. Сбитый режим, особенно когда она только-только привыкла к сдвигу времени и новому климату, не принесет ничего, кроме тяжелой сонливости до конца дня.
Улица петляла по горным склонам между трех- и четырехэтажных кирпичных домов с покатыми крышами, окруженных голыми скелетами деревьев, вероятно красивых и пышных летом, но жалких и невзрачных при тусклом свете серого осеннего утра. В эту сторону Карина еще не ходила. Судя по заметному уклону под гору, улица шла куда-то к центру, возможно даже, к тому самому окружному полицейскому управлению, где она регистрировалась. В обратную сторону придется бежать в гору, но даже и хорошо, дополнительная нагрузка…
Сквозь клубы тумана впереди проявились две человеческие фигуры — мужская, одетая в теплое длинное осеннее пальто, и женская, в легком плаще и туфельках. Обе фигуры несли в руках больших сумки с вещами. Странно — куда они идут с такими сумками утром в выходной? Подбежав ближе, Карина с трудом подавила искушение через сканер посмотреть на их содержимое. Невежливо, в конце концов, лезть в чужую жизнь и копаться в чужих вещах без спросу, пусть даже и незаметно для хозяев.
— Прости, госпожа, — окликнул ее мужчина. Он оказался довольно молодым, всего лет на пять-шесть старше Карины. — Ты не могла бы великодушно уделить нам минуту своего времени?
Карина остановилась. Конечно, сбивать дыхание на первой же версте плохо, но если им нужна помощь, то ничего с ней не случится.
— Да, блистательный господин? — спросила она.
— Благодарю тебя, великолепная госпожа, — слегка поклонился ей мужчина. Женщина последовала его примеру. Карина бросила на нее более внимательный взгляд и почувствовала острый приступ зависти. Спутница мужчины оказалась писаной красавицей. Правильное лицо северянки-фотомодели — золотые волосы, собранные на затылке в тугой узел, голубые глаза с пушистыми ресницами, полные четко очерченные алые губы, прямой классический нос, высокая, но идеально женственная фигура — и совершенно безмятежное выражение, на ее физиономии держащееся. Сумку она несла в руке, ни капельки не наклоняясь в сторону, чтобы компенсировать ее вес. Или же сумка набита легкими тряпками? Ох, вряд ли — ее ручки ощутимо натянулись от тяжести…
— Не подскажешь ли, госпожа, — спросил мужчина, — где тут поблизости можно снять комнату или небольшую квартиру? Мы приезжие, собирались на день-другой остановиться у старого друга, но он больше не живет по известному мне адресу, как выяснилось. Я никогда не приезжал в Крестоцин раньше, так что даже не знаю, куда сунуться.
— Прости, господин, — развела руками Карина. — Я тоже приезжая, здесь совсем недавно поселилась. Могу посоветовать только гостиницу не так далеко отсюда. Она не очень дорогая, но и не очень дешевая.
— Спасибо, госпожа, но гостиница не подойдет, — покачал головой мужчина. — Нам она не по средствам, и… неважно. Благодарю тебя за уделенное нам время. Калайя, пойдем.
— Да, Биката, — кивнула женщина. — Я рядом.
— Погоди, господин… — Карина заколебалась. — В частном доме, где я живу, есть свободные квартиры, и они недорогие. Но хозяйка сдает их только через агентство по недвижимости. Может, стоит поговорить с ней? Наверное, придется заплатить комиссию агенту, но ты сможешь нанять квартиру.
— Замечательно, госпожа! — просиял мужчина. — Я буду чрезвычайно признателен тебе за адрес.
— Тут недалеко, — сообщила девушка, прикинув, как лучше объяснить. — По улице вверх до первого перекрестка, примерно полверсты, потом направо саженей сто, мимо парка. По левой стороне увидишь узкий красный кирпичный дом в четыре этажа. Его легко отличить — он там единственный стоит в глубине дворика, а на крыше у него три черные острые башенки. Хозяйка живет на первом этаже в квартире номер два. Дверь закрыта на замок, но там есть домофон. Правда, сейчас еще рано, она, наверное, спит.
— Я благодарю тебя от всего сердца, госпожа! — поклонился ей мужчина. — Калайя, новый маршрут. Вверх по улице, на первом перекрестке направо, далее сто саженей плюс-минус погрешность, искать красный дом с башенками по левой стороне улицы.
— Да, Биката, — кивнула женщина. — Описание маршрута принято. Начать поиск?
— Да. Мы пойдем, госпожа. Если окажемся в одном доме, у меня еще появится возможность поблагодарить тебя как следует.
Мужчина кивнул и пошел вслед за женщиной, которая, казалось, перестала обращать на него всякое внимание, сосредоточенно шагая по тротуару.
— До встречи, господин, — пробормотала вслед ему озадаченная Карина. Какие-то они странные. Что за выражения такие — «описание маршрута принято», «начать поиск»? «Плюс-минус погрешность»? Девушка развернулась и снова затрусила под гору, все еще раздумывая над встречей.
Когда полчаса спустя она, запыхавшаяся и вспотевшая под спортивным костюмом, вернулась в свой дворик, странная парочка сидела на скамейке. Сумки стояли рядом, на посыпанной мелким песком дорожке.
— Хозяйки нет дома, господин? — спросила девушка, прохаживаясь взад и вперед по дворику, чтобы успокоить пульс и восстановить дыхание.
— Не знаю, — смущенно улыбнулся мужчина. — Честно говоря, я посмотрел на часы и действительно не рискнул звонить в такую рань. Друга я бы еще поднял спозаранку, но чужого человека не стану. Не волнуйся, госпожа, мы подождем еще полчасика, а потом я позвоню.
Карина поежилась. Тепло быстро уходило сквозь ткань, и ее постепенно начал пробирать озноб.
— Слишком холодно, господин, — сказала она. — Вы можете подождать у меня в квартире. Там пусто и не слишком уютно, но, по крайней мере, тепло и есть стулья. Твоя уважаемая спутница, — она слегка поклонилась женщине, — одета слишком легко для такой погоды.
— Ей все равно… — рассеянно пробормотал мужчина, но тут же спохватился: — Спасибо за тревогу, госпожа, но мы не замерзнем. Я тепло одет, а Калайя не боится холода. Она… э-э-э, закаленная.
— Как хочешь, господин, — пожала плечами Карина. — Но если передумаешь, я живу на третьем этаже, квартира номер шесть. Домофон включен.
Когда она взялась за ручку входной двери, ее внезапно озарило. Она повернула голову и бросила на женщину быстрый взгляд через эффектор. Чоки?! Вот это да! Ну ничего себе! Ее же от человека не отличить, если бы не странные обороты в ее речи. Но такие чоки наверняка страшно дорогие! А ее владелец ищет квартиру подешевле, поскольку гостиница не по карману?
Заметив настороженный взгляд мужчины, Карина отвернулась, приложила к замку пластинку ключа и вошла в дом. Ну и что, что чоки дорогая? Может, он просто хорошую работу потерял. Или фанат, который в своего чоки каждый свободный маер вкладывает. Поднявшись на первый пролет лестницы, она прислушалась. Кажется, из-за двери хозяйки доносились какие-то звуки. Наверное, та уже встала. Девушка подошла к двери и осторожно постучала. Минуту спустя та распахнулась, и на пороге появилась встрепанная и заспанная госпожа Докусинна в мятом халате.
— А, госпожа Карина! — зевнула она, деликатно прикрываясь ладошкой. — С утра пораньше уже на ногах?
— Доброе утро, госпожа хозяйка, — поклонилась девушка. — Я уже с пробежки вернулась. Там, во дворе, ждет человек, который хочет снять квартиру. Я подумала, что ты можешь ему помочь. Приношу свои извинения, если ошиблась.
— Не успела сама поселиться, а уже друзей сватаешь? — снова зевнула Докусинна. — Вообще-то я только через агента квартиры сдаю. Ладно, зови его. Может, и договоримся.
— Да, госпожа! — кивнула девушка и вернулась ко входной двери.
— Господин, — сказала она встрепенувшемуся мужчине. — Госпожа хозяйка уже проснулась. Ты можешь поговорить с ней.
— Благодарю тебя, госпожа! — мужчина вскочил со скамейки. — Калайя, за мной.