Ван вдруг наклонилась, порывисто обняла меня обеими руками и крепко прижалась губами к моей щеке, прихватив уголок рта.
— Береги себя, Маркус, — сказала она дрогнувшим голосом. Я чувствовал, как у меня жгло краешек рта в том месте, где его коснулись губы Ван. Она повторила с Джолу ту же процедуру, правда, поцелуй пришелся ему точно в щеку. А после Ван ушла.
Мы с Джолу еще с минуту молча таращились друг на друга.
— Вот черт, — первым пробормотал я и закрыл лицо руками.
— Да ладно, образуется, — промямлил Джолу, похлопал меня по плечу и заказал мне еще один латте.
— Уж казалось бы, Ван должна понимать, как никто другой. Ее родители были северокорейскими беженцами. Они прожили десятилетия под гнетом отмороженного диктатора, но сумели переехать в Америку, чтобы обеспечить своей дочери более счастливую судьбу.
Джолу пожал плечами.
— Может, потому она и сдрейфила. Ей лучше знать, насколько стремно все может обернуться.
Я понял, о чем он. После того как семья Ван уехала в Штаты, два ее дяди угодили за решетку и бесследно исчезли.
— Да уж, — вздохнул я.
— А ты чего не вышел в икснет вчера вечером?
Я обрадовался возможности сменить тему, принялся объяснять Джолу все о байесовых заморочках и поделился опасениями, что мы можем залететь, если будем и дальше пользоваться икснетом. Он слушал молча, чего-то соображая.
— Так, я понял. Проблема в слишком большом объеме шифрованного материала на отдельном канале связи с Интернетом. Это делает его заметным. А если не шифровать, плохие ребята будут просто перехватывать твою информацию.
— Ага. Я сегодня весь день над этим голову ломал. Может, нам следует уменьшить интенсивность передачи, рассеять ее за счет использования большего числа чужих соединений?
— Не годится, — сказал Джолу. — Для того чтобы растворить отдельную связь в общем информационном потоке, придется практически остановить икснет, а в этом нет смысла.
— Да, ты прав, — согласился я. — А что еще мы можем сделать?
— А что, если изменить параметры нормы?
Вот почему Джолу приняли на работу в «Пигсплин», когда ему еще только стукнуло двенадцать. Дайте ему задачку, у которой есть два решения, причем оба оставляют желать лучшего, и он найдет третье, совершенно неожиданное, основанное на оригинальной посылке, не имеющей ничего общего с прежними. Я отчаянно закивал головой:
— Ну-ка, давай рассказывай!
— Предположим, среднестатистический пользователь Интернета в Сан-Франциско будет иметь в своем обычном, ежедневном трафике намного больше зашифрованной информации. Если нормальная пропорция между открытым текстом и шифровкой составит, скажем, пятьдесят на пятьдесят, тогда пользователи икснета на этом фоне практически перестанут выделяться.
— Но как это сделать? Большинство пользователей не настолько волнует сохранение в тайне их личных интересов, чтобы выходить в Интернет по шифрованной связи. Им в принципе до лампочки, почему чужому дяде не терпится разнюхать, чего они хотят надыбать в «Гугле».
— Да, но веб-страницы — это лишь малая часть трафика в Интернете. Если мы добьемся того, что пользователи будут привычно загружать по несколько гигантских закриптованных файлов каждый день, это в сумме создаст шифрованный текст, равный тысячам веб-страниц.
— Ты говоришь про индинет, — догадался я.
— Ага, — подтвердил Джолу.
индинет — всегда со строчной буквы — сделал «Пигсплин-Нет» одним из самых успешных независимых интернет-провайдеров в мире. Было время, когда крупные фирмы звукозаписи инициировали судебные процессы против пользователей Интернета, которые бесплатно скачивали музыку. Многие независимые звукозаписывающие компании и исполнители ужаснулись и возмутились в связи с этой попыткой выколотить деньги из своих же клиентов.
Учредительница «Пигсплина» нашла выход из ситуации. Она предложила сотрудничать всем исполнителям, кто предпочтет работать, а не судиться со своими фанатами. В обмен на дистрибьюторскую лицензию «Пигсплин» делился с исполнителями доходами от продажи своих услуг подписчикам.
Чем популярнее музыка артиста, тем больше его доля в прибыли интернет-провайдера. Для независимых исполнителей настоящая проблема заключается не в пиратском скачивании, а в неизвестности. Кому понадобится красть музыку, которой никто не знает?
Идея сработала. Контракты с «Пигсплин» подписали сотни независимых исполнителей и студий звукозаписи. Вместе с количеством музыки росло и число подписчиков интернет-провайдера, а следовательно, и суммы вознаграждений исполнителям. За один год «Пигсплин» приобрел сто тысяч новых клиентов, а теперь их численность составляет миллион — больше половины всех широкополосных сетей в Сан-Франциско.
— У меня уже несколько месяцев руки не доходят довести до ума кодировку индинета, — продолжал Джолу. — Ту программу, что поставили вначале, писали второпях, начерно, и если ее чуть подчистить, от нее будет гораздо больше толку. Но сейчас на это просто нет времени: Труди повесила на меня срочную работу, и я только тем и занимаюсь, что целыми днями шифрую подключения.
Учредительницу «Пигсплина» зовут Труди Ду. В Сан-Франциско она легендарная личность, бывшая соло-вокалистка анархо-феминистской группы «Спидхорс». У нее бзик по части обеспечения права на невмешательство в личную жизнь, поэтому я бы не удивился, если б она решила закодировать не только коммуникационные соединения, но и музыкальные услуги своей фирмы.
— Трудно это? То есть я хочу сказать, когда ты сможешь закончить кодировать индинет?
— Хм, на свободный онлайн понадобятся, конечно, тонны шифровального кода, — сказал Джолу.
Как всегда, когда он сталкивался с серьезной компьютерной проблемой, его глаза принимали отсутствующее выражение, а ладони начинали барабанить по столу, расплескивая кофе на блюдца. Мне вдруг захотелось смеяться от радости — весь мир может провалиться в тартарары, захлебнуться в страхе и дерьме, но Джолу напишет этот код.
— Хочешь, помогу?
Джолу посмотрел на меня в упор.
— Думаешь, без тебя не справлюсь?
— Ты чего?
— А то! Ты мне даже не намекнул про свою затею с икснетом. Слова не сказал. Я уж подумал, что ты решил меня задвинуть.
Меня будто холодной водой окатило.
— Ты чего? — повторил я ошеломленно, а Джолу уже завелся по-черному. Видать, его это давно грызло. — Джолу…
Он опять поднял на меня глаза, и в них сверкнула реальная обида. Ну и баклан же я, умудрился прощелкать, в каком он трансе!
— Ладно, чувак, забудь, — сказал Джолу, но таким голосом, что стало ясно — он-то как раз забыть и не может. — Просто, понимаешь, ты даже не спросил, не поинтересовался, в деле я или нет. А ведь Даррел и мой друг, мне тоже хочется опустить ДНБ. Вдвоем-то это проще сделать.
Я был готов сунуть голову между коленей.
— Слушай, Джолу, я просто недоумок. Понимаешь, у меня тогда будто крыша съехала, я занимался этим в два часа ночи. У меня…
Я не мог ничего сказать толком в свое оправдание, потому что Джолу был совершенно прав. Пусть я занимался этим в два часа ночи, но мог бы поговорить с ним назавтра или через день. Но я не поговорил, зная, что он скажет — это стремный хак, и надо все хорошенько продумать. Джолу всегда доводил до ума мои полуночные идеи, отчего на практике они претерпевали существенные изменения. А мне приспичило загрести этот проект под себя. Я поступил, как последний M1k3y.
— Прости, друг, — сказал я Джолу. — Мне правда очень, очень жаль, что так вышло. Ты все правильно говоришь. Я здорово струхнул тогда, задергался. Мне реально нужна твоя помощь. Без тебя я не справлюсь.
— Ты серьезно?
— Конечно, серьезно. Из всех, кого я знаю, ты чемпион по кодам. И вообще ты чертов гений, Джолу. Ты меня здорово уважишь, если согласишься работать со мной.
Он с неуверенным видом побарабанил пальцами по столу.
— Просто, знаешь… Ты в команде главный. У Ван соображалка работает. Даррел был… вроде твоего заместителя, типа организатора, полевого командира… Я всегда выполнял обязанности программиста, поэтому, когда ты… Я так понял, что я не у дел…
— Кончай, говорю же, я баклан! Джолу, лучшего специалиста, чем ты, мне не найти. Прости меня, если можешь, я на самом деле…
— Ладно, все! Проехали. Верю. Честно говоря, мы действительно оказались в цейтноте. Поэтому — да, конечно, ты можешь помочь. Контора тебе даже заплатит, мне выделили небольшой бюджет для найма программистов со стороны.
— Серьезно?! — Мне еще ни разу не доводилось писать программы за деньги.
— Ну да! — Джолу ухмыльнулся и хлопнул меня по плечу. — Лиха беда начало; глядишь — разбогатеешь на этом деле! — Джолу хорош тем, что очень редко заморачивается. Вот почему я так замежевался поначалу.
Я заплатил за кофе, и мы пошли к Джолу домой. Я позвонил предкам и поставил их в известность, где нахожусь и чем занимаюсь. Мама Джолу настрогала нам сандвичей; мы с ним заперлись у него в комнате, сели за компьютер и надолго погрузились в захватывающий мир программирования. Ближе к полуночи у него в доме все улеглись спать; тогда мы похитили с кухни кофеварку, обеспечив себя постоянной подпиткой чудотворной жидкостью.
Если вы никогда в жизни не писали компьютерную программу, вам стоит попробовать. Испытаете ни с чем не сравнимые ощущения. Просто кайф видеть, как компьютер послушно делает в точности то, чего вы от него хотите. Это все равно что конструировать механизм — любой механизм, например, автомобиль, водопроводный кран, поршневой доводчик на дверь, — пользуясь инструкциями, схемами, чертежами, делая необходимые математические расчеты. Чувство благоговения преисполнит вас перед творением разума и рук ваших.
Компьютер — самая сложная машина, какой человек пользуется в повседневной жизни. Она состоит из миллиардов микроскопических транзисторов, которые можно объединить в конфигурацию для любой доступной воображению программы. Стоит вам сесть за клавиатуру и написать строчку кода, эти транзисторы сделают то, что вы им велите.
Вокруг нас очень мало людей, которые когда-нибудь в своей жизни построят автомобиль. И вряд ли кто-то из них создаст авиационную систему. Возведет здание. Заложит город.
Эти конструкции слишком сложны, чтобы их сумели создать обычные люди вроде нас с вами. Однако компьютер, может быть, в десять раз сложнее, но готов плясать под вашу дудочку. Простой код можно выучить за пару часов. Начните с языка программирования, который называется «Python». Его написали специально для неквалифицированных пользователей, чтобы перед ними шире раскрылись возможности их компьютеров. Напишите свой код, даже если он понадобится вам только на один день, на один час работы. Если хотите, чтобы компьютер не напрягал вас, а, наоборот, помогал вам, облегчал ваш труд, научитесь писать код.
Мы с Джолу написали много кода в ту ночь.
Глава 8
Я оказался далеко не единственным жителем Сан-Франциско, кто стал жертвой частотной гистограммы. В городе полно людей, чьи передвижения — чье существование — отклоняются от принятых за норму. Множество отклонений от нормы по сути делает их нормой.
Икснет, а также газеты и теленовости публиковали курьезные факты, когда полиция задерживала мужей, изменяющих своим женам, и жен, изменяющих мужьям; несовершеннолетних любовников, спешащих в укромное место на тайное свидание. Одного парня, зараженного СПИДом, взяли по дороге в клинику, где он проходил курс лечения, а его родители, как оказалось, даже не знали о болезни сына.