Просто яма
под замшелым бревном - Мазай ее расширил, укрепил стенки, выстлал дно железными листами. Под одним из них хранилось оружие и кое-какие консервы. В
яме можно спокойно пересидеть с неделю, но ее легче найти, чем домик в ельнике, вход Мазай замаскировал под звериную нору и ничем не закрывал,
внутри запросто мог поселиться кровосос или псевдоплоть. Хотя яма находится во владениях Слона, тут мутанты почти не встречаются, обжитая
территория, - но ведь «почти» не считается. С кабанами он тоже почти справился, а что получилось?
Не думай! - вновь одернул себя Змееныш, и тут же, словно в насмешку, носок ботинка задел вылезший поперек тропы корень. Парень полетел носом
вперед, лишь в последний миг выставил руки, задержав падение. В обожженную ладонь впилась шишка, и Змееныш взвыл сквозь зубы. Вскочил, задыхаясь,
прижал руку к груди и побежал дальше, вернее, поковылял. Сильно заболела нога, ладонь саднило, будто углем прижгли.
Но мысли упорно возвращались к тем событиям. Снова и снова перед внутренним взором вставала предательская воронка, в которой погиб Тетеря.
Аномалия издевательски скалилась, ее тусклая аура в воспаленных глазах Змееныша сияла, словно прожектор, заслоняя путь. Он вскарабкался по склону,
здоровой рукой придерживаясь за кусты, растущие по краям тропы. Воронка продолжала скалиться, она вращалась, быстро передвигаясь с места на место,
словно приплясывая, вызывая у Змееныша головокружение и тошноту.
А затем на миг наступила ясность, мутная пелена рассеялась, и Змееныш увидел перед собой, меньше чем в трех метрах, настоящую воронку. Только
эта аномалия была не плодом воображения, не горячечным бредом - она висела над тропой, и Змееныш ковылял прямо в нее. Он еще не чувствовал действие
воронки, время для него будто замедлилось - настолько ему было плохо, с таким трудом он вбспринимал окружающее, - но Змееныш видел, что она уже
включилась, от нее начали расходиться видимые лишь ему одному волны - как мелкая рябь на воде.
Прыгать сил не было. Змееныш повалился на землю и бездумно, бессильно покатился с холма, двигаясь будто сквозь глицерин. Воронка раскрутилась,
и его потянуло обратно, все сильнее - поволокло сквозь кусты вверх по скпону.
Он развернулся, цепляясь за траву. Стебли резали больную ладонь в кровь, но Змееныш не чувствовал. Мутно глянув вокруг, он выгнулся, вытянул
руки и схватился за ствол старого дуба, на который едва не упал.
Обхватив дерево, замер на секунду, пытаясь вдохнуть. Воздух застревал в горле, как влажная вата. Аномалия казалась ему кровососом, протянувшим
десятки смертоносных щупалец, которые схватили за руки и ноги - и тащат, тащат, утягивают в жуткую красную пасть…
И тут воронка выключилась. Змееныш обмяк, потом стал выпрямляться, придерживаясь за ствол. Постоял, прижавшись лбом к изрытой трещинами коре,
поднял голову, собираясь бежать дальше, - и увидел в густых сумерках, что вверху одна трещина расширяется, превращаясь в дупло.
В другое время забраться на два метра по корявому стволу не составило бы для Змееныша никакого труда. Но сейчас мышцы ломило, кружилась голова
- он и сам потом не мог понять, как все-таки сумел залезть. Почти в полном беспамятстве Змееныш уселся на краю дупла. Здесь его не найдут…
Глухое ворчание раздалось совсем рядом. Он покачнулся, упав на бок, съехал на подстилку из листьев и травы - и увидел в полутьме прямо перед
собой морду псевдоплоти.
Как она оказалось тут, на дереве?
Псевдоплоть испуганно заворочалась - она не ожидала вторжения. Взметнулись клешни, мутант хрюкнул, метя человеку в глаз.
Это был конец. Уже не соображая, что делает, Змееныш скользнул в сторону, спиной уперся в стенку дупла, ногами - в щетинистый бок мутанта и с
силой пнул его, испустив болезненный полукрик-полустон.
Вместе со звуком из глубины его существа плеснулась горячая волна боли и злости. Псевдоплоть утробно заурчала - и вылетела из дупла. Оглушенная
незримой волной, которую исторг Змееныш, она рухнула в траву, поднялась, шатаясь, и быстро заковыляла прочь, слабо похрюкивая. Несколько секунд
Змееныш, приподнявшись, глядел ей вслед, а потом сил не осталось совсем, и он повалился на бок, закрыв слезящиеся глаза, замер в прелой, теплой
полутьме.
Он не увидел, как ошеломленная псевдоплоть, бредя, словно пьяная, попала в воронку, не слышал ее короткого истошного визга - он провалился в
небытие.
В комнате Слона на третьем этаже не было окон, поэтому никто не знал, что хозяин всю ночь не спал.
Он сидел на низкой кровати, рядом на полу стоял стакан, в руках Слон держал полупустую бутылку «Блэк Джека». Янтарная жидкость покачивалась в
стекле - у Слона слегка дрожали руки.
- Такой же заносчивый, - пробормотал он, тряся головой. - Такой же гордый, как… - встряхнув бутылку, Слон поднял ее, посмотрел сквозь остатки
виски на тусклую электрическую лампочку без абажура, свисающую с потолка на синем проводе. Неаккуратно плеснул пойло в стакан, пролив почти
половину, и сделал большой глоток. По полу растеклась оранжевая лужица.
Поперхнувшись и постучав себя ладонью по горлу, Слон глянул на часы - шестой уже, начинает светать. Одумался Мазай? Тоже гордец каких поискать.
И чего они все выеживаются? Эти сталкеры думают, будто они вольные и могут делать все, что захотят. И ни у кого нет стратегического мышления,
видения перспективы! Слон сжал горлышко бутылки, представляя, что берет за горло всех сталкеров и военных и всю Зону. Только он способен глобально
мыслить, только он может планировать на много шагов вперед и твердой рукой вести своих людей к процветанию. К его, Слона, процветанию. Если,
конечно, они будут его слушать. Дисциплина - обязательное условие. Эту Зону надо держать крепко! Раньше Слон дозволял Мазаю кое-что, хотя тот и
притащил в Лесной Дом Змееныша, - потому что Мазай был хорошим командиром и удачливым сталкером, всегда приносил приличный хабар. Но теперь пора
поставить его на место.
Да, так Слон и сделает. Убивать Мазая нет смысла, с мертвого денег не возьмешь. Хозяин Лесного Дома поднялся, встал посреди комнаты, обводя ее
мутным взглядом. Снял кожаную куртку, висящую на приоткрытой дверце шкафа. Треснутая полировка исказила красное лицо, он в сердцах плюнул на дверцу
и вышел из комнаты.
Заточка, в одежде и ботинках, спал на раскладушке снаружи. Слон пнул его.
- Давай Мазая ко мне.
Порученец приподнял голову, потер опухшие глаза.
- Спит небось… - зевнул он.
- Тебя не спросили, - хмуро бросил Слон через плечо, спускаясь по винтовой лестнице на этаж ниже. Заточка уронил голову на подушку, потянул на
плечо одеяло - но опомнился, встряхнулся, как собака, вскочил, подхватил с пола ветровку и поспешил вниз, стуча подошвами по ступеням.