Нас засекли. «Абзу» разворачиваются нам навстречу.
Мы — двадцать четыре истребителя: «Соколы» плюс один «Хаген».
Система уверенно ведет всех шестерых субчиков, парсер проводит селекцию целей и выдает рекомендацию на использование дальнобойной ракеты «Ягдхунд».
— Знаю! — кричу я, выбирая цели на тактическом мониторе. — Огонь!
В самом деле, чего ждать?
Эскадрилья номер один исторгает дюжину огненных молний по две на каждый клонский нос. Клонам остается читать молитвы.
Но они сопротивляются. Во все стороны летят тепловые ловушки, парсер ведет ракету и засекает работу блоков инфоборьбы. За своего клиента я спокоен — его хилая электроника не справится с новейшим германским чудовищем!
А вот мои подопечные на истребителях РОК-12 «Сокол», которые будут постарше даже заслуженных «Абзу», далеко не в таком завидном положении. Тем более что «Соколы» сняты с вооружения, «Абзу» же не так давно претерпели очередную модернизацию.
И тем не менее четыре отметки из шести гаснут, когда нас настигает волна клонских ракет. Такой вот поцелуй из могилы. Через секунду наступает наша очередь фигурять и сыпать фуллереновое волокно.
— Держать строй! — командую я. — От курса не отклоняться! У нас еще двое! Соколы один-два-три-четыре занимаетесь «Абзу», остальным провести захват подсистем фрегатов! Всем эскадрильям, цель — точки ПКО! Работаем в один заход!
Определенно я нравлюсь себе в роли командира авиаполка! Нравлюсь, но не забываюсь и на всякий случай спускаю с цепи еще один «Ягдхунд». Что там навоюют мои соколы — бабка надвое сказала. Это же не пилоты — это банда, они все летят в разные стороны.
— Опасность! — предупреждает парсер. — Приближаются ракеты «Тальвар», борт облучается радаром наведения фрегата.
А вот это уже серьезно. Умные клоны засекли сигнатуру тяжелого истребителя и наслали на него гарантированную порцию летающей смерти.
Я ложусь на острый скрещенный курс к ракетам, пока те не успели взять меня в клещи. Полная тяга! Форсажные камеры пожирают топливо, флуггер гудит, а мое тело наливается свинцом.
Из-под крыла вываливается фантом — пленочная модель флуггера разворачивает недолговечные плоскости и устремляется навстречу ракетам. Секунда, две, три — и я бросаю рукоять управления от себя, подныривая под ракеты. Над бронестеклом кабины сверкает огненный шар — сноп граненых стержней, которыми начинены «Тальвары», стирает фантом с полотна реальности, а ведь на его месте мог быть я.
От второй ракеты ухожу под прикрытием облака ДФ-волокна. Фу-ух! Кажется выжил.
— Доложить готовность! — Метки двух «Соколов» темны, еще один не откликается на вызов, будем считать, что связь накрылась. — «Муренами» огонь!
Противокорабельные ракеты срываются из-под брюха с узлов внешней подвески. Еще две покидают внутрикрыльевые отсеки. «Соколы» подыгрывают, не так весомо, всего по паре «Мурен», но тоже сойдет.
А ведь фрегаты уже близко. Еще чуть — и их можно будет видеть без всякой оптики. Сейчас нас пощекочут лазерные зенитки, да и ракетные установки не подавлены. Пора делать ноги!
— «Сокол-1», доклад! — рявкаю я, поражаясь внезапной командной стали в голосе.
— Ну ты даешь, босс! Твоя ракета развалила гаденыша надвое, мамой клянусь! — радуется в наушниках голос «Сокола-1».
— Порядок в эфире! Что с вашими «Абзу»?
— Полный порядок, босс! Уделали обоих! У нас все целые!
— Делайте заход на фрегат «Киш» и сразу отворачивайте! По эскадрильям: поворот сто восемьдесят и полная тяга, уходим! Штурмовики, ваш выход!
Стройные крупы фрегатов в камере заднего обзора расцветают огненными лилиями, что распустились по воле наших «Мурен». Плотность вражеского огня сразу слабеет.
Мимо проносятся силуэты «Красных громов».
— Штурмовики, цель — маршевые двигатели, — провожаю я их. — Если останется боезапас, постарайтесь выбить центральный радарный пост. Как приняли?
— Чисто приняли, маршевые двигатели, радарный пост, — репетует командир штурмовой группы. — Не грузись, Румянцев, ты давно не на флоте! Никуда не уйдут!
Когда фрегаты оказываются на безопасном удалении, я приказываю собраться по эскадрильям и построиться. Ну что же, моя часть работы сделана. Самое время поглядеть, что в мире происходит.
Красиво. Клоны выбили трех «Соколов», еще два докладывают о серьезных повреждениях, я приказываю им покинуть бой и следовать в точку рандеву с рейдерами. Не так плохо. Вот что значит неожиданная атака с выгодного ракурса!
В эфире разносится торжествующий мат Чарли Небраски. Это семьдесят два «Черных грома», которых более не тревожит ПКО фрегатов, гоняют недобитые «Абзу». Ну что же, это не рыцарский турнир, это война. А мы не благородные кабальеро, мы — конченые мрази.
Тосанен докладывает, что все восемь точек самообороны транспортов подавлены. Сунулся все-таки, осел финский, не стал дожидаться, пока мы додавим фрегаты!
Но фрегатам не до Тойво. Их буквально рвут на куски. Штурмовая группа докладывает:
— «Киш» потерял ход, «Пехлеван» удирает!
— Торпедоносцы, в бой! — командую я, и десяток стареньких «Саватов» летит навстречу своей новой славе.
В эфире голос Блада, который руководит операцией с борта «Левиафана»:
— Поторопитесь, братья! Зафиксированы два сеанса Х-связи, скоро ждем гостей!
А чего там «поторопитесь»? Дело сделано: в Черном Космосе разваливается на куски красавец «Киш». Как-то я просмотрел момент агонии. «Пехлеван» прикрывает уцелевшие «Абзу», и они все дружно очищают кубатуру боя.
— Торпедоносцы, прекратить преследование! — приказываю я.
И это зело верно. Скоро придется линять, рвать когти и делать ноги, а это значит, что отставших поджидать будет некогда. Совсем нездорово лишиться сразу всех торпедоносцев из-за чьего-то там азарта.
— Скучный ты человек, Румянцев… — разочарованно тянет командир торпедоносцев, тот самый негр Виллис Бомбардировщик.
— Я тебе дам «скучный»! Быстро возвращайтесь!
— Здесь Салман. Один малый магистрал обслужить не смогу. Если есть желание, можете его вальнуть, а то уйдет.
— Вот это другое дело! — радуется на полкосмоса Виллис.
Истребители вьются перед носовыми оконечностями транспортов, мешая их разгону и, соответственно, уходу в Х-матрицу.
Через, десять минут Пино докладывает, что абордажные партии на месте, вскрывают обшивку.
— Теперь никуда не денутся, — констатирует Тосанен.
— Куда им, мокреньким! — подтверждает Йоганн Вестервальд. — Слышишь, Небраска, Фэйри-то наша какая красотка! Ты видел, как она разделала того клона из пушки? Очередь в упор! Только говно полетело!
— Три победы за один день. Учитесь, мальчики! — хвастается Фэйри.
— Положим, одна, — одергивает рассудительный Тосанен. — Две в составе группы. Ракеты-то пускали все, да.
— Заткни свою белобрысую жопу, Тойво! — парирует она. — Завидовать плохо!
— Сестренка, все по красоте! — Это Вестервальд. — Пусть одна, зато какая! Из пушки! В упор! А ты слышала, как Румянцев командовал? Такой офицер, что прям почти адмирал!
«Доложить готовность пр эскадрильям!» Хы-хы-хы, полный привет!
Фэйри молчит пару секунд, а потом заступается:
— Так он же военный академик, привычка! Не то что мы!
— Да-да! — подхватывает Тойво. — Давайте его назначим старшиной истребителей вместо Перкинса. Эй, Найджел, твое мнение? Найджел?
— Перкинс все, — отвечает незнакомый мне голос. — Отлетался. Прозевал ракету с фрегата.
— Каюк старому пердуну, ха-ха-ха! — Вестервальд даже не смеется, ржет. — А я ж с ним спорил, кого раньше: его или меня! Румянцев! Точно быть тебе старшим!
— Андрей, ты чего молчишь? — спрашивает Фэйри. — Ты там живой?
— Живой, — говорю я после недолгой паузы.
— А чего замолк?
— Радуюсь, что живой, вот и молчу.
— Здесь Салман. Пока вы там трепались, мы слепили сухогрузы. Пришлось пострелять. У меня два «двухсотых», четыре «трехсотых». Наши пилоты уже в ходовых рубках, в общем, можно линять. Кормчий, по какому маршруту отходим? По первому?
— Отставить первый! — В голосе Блада слышатся нотки непривычные: страх и разочарование. — У нас гости.
— Клоны?
— Какие клоны! Ты на радар погляди! Это «Камарад Лепанто»! Принесло на нашу голову, черт, дерьмо! Откуда он взялся?!
Ой, ой, ой! «Камарад Лепанто» — это плохо. Эта махина — совместное детище европейского концерна «Евроштурм» и моего недавно еще родного «DiR» — куда опаснее обоих фрегатов Конкордии, с которыми мы только что бодались. В самом деле, откуда его принесло?
Вот он! Жирная отметка на радаре стремительно ползла в нашу сторону, и она определенно не принадлежала нашим рейдерам! И ведь как близко подобрался! И какой неудачный курс! Он отрезает наши флуггеры и от «Левиафана», и от вспомогательных рейдеров — «Лимбус Тремезии» и «Мстителя»!
В эфире — звонкий голос:
— Говорит теньете-де-навио Карло Мачетанс, командир фрегата «Камарад Лепанто». Приказываю оставить гражданские суда. Повторяю, приказываю оставить гражданские суда.
— Врассыпную! — орет Блад. — Флуггерам — уходить по маршруту три! Салман, уводи транспорты самостоятельно! Разгоняйтесь, пока не поздно!
Очень верный приказ, черт возьми! Нас по-прежнему очень много, но запас противокорабельных ракет исчерпан! Чем останавливать бронированный пятисотметровый тесак, нашпигованный самыми современными средствами ПКО?
Да и были бы у нас те ракеты! Что-то мне совершенно не улыбалось атаковать космическую акулу в черной, броне, способную встретить меня огнем двадцати четырех высокопроизводительных лазеров семейства ARLAN-3.
Так что: поворот и полная тяга! К спасительным астероидам, до которых вдруг оказалось лететь и лететь!
Позади ворочаются неуклюжие транспорты, отчаянно семафоря маневровыми дюзами. Они силятся как можно скорее показать корму грозному теньете-де-навио.
Карло Мачетанс — толковый капитан. Он не стал ждать, когда пираты послушаются его приказа. Он дал торпедный залп!
Ближайший к фрегату малый контейнеровоз, кажется, тип «Вахишт», вздрагивает, а из его маршевых дюз вырывается совершенно нештатный столб огня. «Чарма» и «Хинг» наконец завершают маневры ориентации и врубают двигатели.
Торпедам их теперь не догнать, это факт. Но вот могучим зенитным ракетам комплекса MENADA, вполне возможно, по силам догнать любой из наших флуггеров!
Но сюрпризы на сегодня только начались.
Вот вам первый сюрприз. Когда я подлетал к точке рандеву, где три наших рейдера спешно принимали флуггеры, радар украсился еще двумя внеплановыми метками.
Мозги моего «Хагена» распознали их в один момент — легкий авианосец «Рюдзё» и… мать честная! Тяжелый авианосец «Римуш»! С моей любимой Рошни Тервани на борту!
Эти вообще не выдали в эфир ни звука, а сразу приступили к подъему флуггеров.
«А ведь это, пожалуй, конец… — подумал я. — Мне до „Левиафана“ не успеть… А если и успею, не факт, что меня успеют принять! Там вон какая толчея! И на обеих глиссадах, и над площадками вертикальной посадки, и возле стыковочных узлов… Все хотят домой, к папочке Бладу! И что теперь делать?»