Они чуяли хорошего покупателя за версту. А подобные Марку для них были находкой, так как с ними не нужно было возиться, подбирая им подходящий аромат, выслушивая все их капризы и претензии. А потом, такие, как Марк, покупали только самые дорогие и изысканные духи.
— На ваш вкус, — безразлично произнес он, но тут же уточнил: — Жене подороже, девке — попроще.
Анна чуть не захлебнулась от обиды.
Но проглотила.
Ее гордость была сильно задета. Но в ее положении приходилось все терпеть. Она незаметно отошла в сторону и смешалась с толпой покупателей.
Ничего, дорогой, посмотрим, кто есть кто и кто кого, подумала она, от обиды сжав кулачки. Но тут же развернулась и пошла за подарком для него. Она подсмотрела, какой аромат предложили Марку в качестве подарка «для девки». Именно такой же, но только мужской, она взяла и для Марка. Пусть удивится совпадению, зло усмехнувшись, подумала она и тут же постаралась забыть об обиде.
Словно ничего и не произошло.
Она не имела права взращивать ее в своей душе. Она понимала: ничто так не тормозит процесс продвижения вперед, как обида, родная сестра гордости. Анна не могла себе позволить гордости. Это нарушило бы ее планы.
И Анна запрятала обиду в самый дальний уголок своей и без того темной души.
У нее была цель. Ей нужно было превратиться в миссис Энвар. Поэтому она осторожно выдавливала из Марка информацию, благодаря которой ей проще станет осуществить свою мечту.
И вот он заговорил о сыне. О сыне, которого никогда не сможет родить ему жена. После тяжелых родов Николь не могла больше иметь детей. И Анна понимала, что это ее шанс перетянуть одеяло на свою сторону. То есть заполучить Марка в качестве мужа со всем его положением в обществе и деньгами.
Хотя он и сопротивлялся.
— Понимаешь, у меня есть дочь, которую я очень люблю. Я не смогу причинить ей боль, уйдя от ее матери. Мэри обожает Николь, — оправдывался он.
— А если бы Мэри не было? А я родила бы тебе сына? Ты женился бы на мне?..
— Без вопросов, — ответил Марк и поцеловал ее в висок.
После этого разговора Анна принялась усиленно думать, как бы ей все обустроить так, чтобы Марк изменил свое устойчивое настроение относительно жены и дочери. Но в голову ничего умного и дельного не приходило. Чего она только уже не предпринимала! Пыталась его соблазнить при помощи разных любовных утех… Он лишь ими утешался, но не более. Его почему-то не трогали ее эротические фантазии. В ста случаях из ста он вовремя возвращался домой, чтобы не вызвать подозрение у своей жены.
Как же он дорожит этой чертовой коровой! — каждый раз мысленно ругалась Анна, закрывая дверь за Марком Энваром.
Несколько раз она пробовала подкладывать в его карман свои носовые платки с четкими отпечатками губной помады. Но Марк был не настолько глуп. Прежде чем появиться дома, он все внимательно проверял. И обнаруживая опасную улику, быстро и несложно избавлялся от нее. Выкидывал в первую попавшуюся на его пути урну.
У Анны ничего не получалось.
И она думала, думала, думала…
Коварные мысли не давали ей покою ни днем, ни ночью. На работе она с трудом сдерживала свои бушевавшие эмоции, чтобы не выдать себя с головой перед Николь. Она со щедростью раздавала своей хозяйке лживые улыбки, льстивые речи и оживленные взгляды.
Да, Анна старалась ей изо всех сил угодить.
Вовремя принесет документы на подпись, напомнит о важной назначенной встрече, в нужную минуту принесет поднос с дымящимся ароматным кофе и не забудет предложить еще теплую булочку с изюмом. Как все это было приятно… И Николь не раз с благодарностью вспоминала тот день, когда Анна Покэ «ввалилась» к ней в кабинет.
— Как же я благодарна Господу, что он дал мне такую помощницу, — не раз говорила она Сэйри Бак, когда та заходила к ней в комнату поболтать о жизни.
Николь любила разговаривать со своей старой служанкой, которой позволяла обращаться к ней на «ты», да и вообще считала ее чуть ли не самым близким человеком. Сэйри для нее была как мать.
— Ой, не верю я ей, — сдержанно отвечала Сэйри. — Она лживая.
— О чем ты говоришь! Я даже не представляю, что бы я без нее делала!
— Ну раньше же справлялась, — ворчала Сэйри.
— Ты несправедлива к ней. Она сама доброта!
— Я не хочу, чтобы эта доброта причинила тебе какую-нибудь неприятность. Например, увела бы Марка. — Сэйри проницательно посмотрела на свою любимую хозяйку и многозначительно добавила: — Я видела, как он смотрит на нее…
Николь от этих слов так расхохоталась, что у нее на глазах выступили слезы, и уже сквозь смех проговорила:
— Дорогая, что за чушь тебе лезет в голову! Во-первых, Марк слишком практичен, чтобы уйти к обыкновенной девушке. А во-вторых, зачем ей самой нужен мой муж, когда вокруг нее полно молодых людей!
— Марк, конечно, жлоб. — Сэйри не считала нужным скрывать свое мнение. — Но это вовсе не значит, что он не может обратить внимания на обычную вертихвостку. Особенно если эта вертихвостка выставляется сама. Не забывай, жлобы ведь тоже мужчины. Да и эта твоя Анна еще та змея. Вряд ли ее интересуют молодые люди без гроша в кармане. Поверь моему жизненному опыту. Я на своем веку всяких людей встречала и кое-что понимаю в этой жизни.
Но Николь не обращала внимания на предостережение Сэйри. Она не могла поверить в непорядочность Анны.
Да, Анна Покэ ее очаровала.
Но самой Анне в первую очередь хотелось, конечно же, очаровать Марка. Очаровать настолько, чтобы он без нее просто не мог жить. Но Марк был как камень. И вскоре Анна поняла, что одними женскими уловками тут не отделаешься. Нужны какие-то кардинальные меры. И она стала рассуждать, какой же путь для осуществления свой конечной цели необходимо избрать.
Идея пришла вскоре. Это случилось, когда Анна очередной раз проводила выходные на вилле у Николь. Марк был, как всегда, рядом с ними. Он рассказывал анекдоты, и женщины заливались веселым смехом. Маленькая Мэри крутилась рядом с ними, не зная, чем бы себя занять. От нечего делать она подошла к краю бассейна и принялась там прыгать на одной ножке. И вдруг девочка, нечаянно оступившись, соскользнула в бассейн, где для ее невысокого роста было глубоко.
Ребенок начал тонуть.
Ее отец тут же бросился в воду. Когда девочка оказалась в безопасности, Марк накинулся на жену, как будто это она, и только она, виновата в случившемся. Он готов был просто проглотить Николь со всеми потрохами.
— Дура! — накинулся он на жену. — Ты представляешь, что бы было, если бы мы лишились ребенка! — орал он.
Николь стояла как замороженная. Непроизвольные слезы скатывались по ее щекам. Потом вдруг очнулась, выхватила дочку из рук мужа и сильно-сильно прижала ее к себе.
Она обожала дочку.
Мэри уже отошла от испуга, гладила мокрыми маленькими ручками по волосам матери и приговаривала:
— Мамочка, не плачь, ведь ничего же не случилось. Ну пожалуйста, я больше не буду так близко подходить к воде.
— Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы этого не пережила, — выдохнула Николь, посмотрев на дочь, и еще сильнее прижала ее к груди.
У Марка испуг еще не прошел. Он смотрел на дочь, словно не верил, что все обошлось. В его взгляде смешивались тревога, нежность, беспокойство и любовь.
Он обожал дочку. Это было видно невооруженным глазом.
Анна Покэ наблюдала за всеми, и вдруг ей пришла в голову идея.
Дерзкая.
Кощунственная.
Невероятная.
Она осознала только сейчас, как сильно Марк Энвар любит детей. И она прекрасно знала, как он мечтает иметь еще и сына.
Она знала, что, родив ему сына, получит в подарок лишь роскошный дом. И больше ничего. А чтобы заполучить ВСЕ, предварительно ей нужно обязательно избавиться от главной своей соперницы. Нет, не Николь, а Мэри. Только сейчас Анна Покэ сообразила, кто не дает ей осуществить ее мечту.
Мэри.
В эту минуту она ненавидела эту красивую маленькую девочку.
В эту минуту она не думала, что, убив беззащитного ребенка, совершит тяжелый грех.
В эту минуту она размышляла только о том, что хочет выйти замуж и для этого должна избавиться от всех препятствий.
И прикидывала, как бы ей убрать с дороги дочь Марка.
Она была расчетлива и жестока.
Но об этом ее намерении не должен был никто даже догадываться.
И Анна Покэ, надев на лицо маску Сопереживания, подошла к Николь и Мэри. Погладила девочку по голове и притворно-мягким голосом проговорила:
— Дорогая, хочешь, я научу тебя плавать?
— А когда? — тут же оживилась Мэри.
Николь тоже от этих слов начала успокаиваться. Анна сумела разрядить напряженную атмосферу.
Какая же эта Анна умница, всегда сумеет вовремя сказать нужное слово, подумала Николь и улыбнулась подруге.
— Да хоть в следующий уик-энд, — проговорила Анна и весело подмигнула ребенку.
Девочка тут же откликнулась улыбкой во весь рот, демонстрируя отсутствие нескольких молочных зубов.
— Замечательно, — проговорил Марк, окончательно успокоившись. — А теперь надо идти в дом. Тебе надо переодеться, малышка. — Он уже взял себя в руки.
Сэйри Бак, видевшая из окна всю сцену, переваливаясь с ноги на ногу, уже торопилась к ним.
— Сэйри, все уже в порядке, — повернулась в ее сторону Николь. — Переодень Мэри. Скоро должна прийти учительница французского языка, подготовь ребенка к занятиям.
— Господи, ну как же так можно! Трое взрослых не могли уследить за одним ребенком, — принялась причитать Сэйри Бак, уводя Мэри с собой.
Все обошлось благополучно, но после этого у Николь пропало настроение загорать, и все отправились в дом, чтобы что-нибудь выпить и перекусить. Марк, любивший опрокинуть рюмочку-другую, сразу оживился. Сэйри Бак, переодев девочку в сухое платье, уже распоряжалась на кухне, чтобы накрыли в гостиной стол к обеду. Сегодня кухарка зажарила свиные отбивные и испекла апельсиновый торт, который любила Николь.
Больше об инциденте, произошедшем возле бассейна, никто не вспоминал. Все наслаждались общением друг с другом.
Спустя какое-то время Анна, извинившись, вышла из-за стола якобы для того, чтобы сходить в туалет.
Но сама, как только скрылась за дверью гостиной, тут же через второй выход чуть ли не бегом, озираясь по сторонам, боясь быть увиденной, прокралась в гараж, где находилось несколько машин, принадлежавших семье Энвар. Анна не раз видела автомобиль, на котором водитель возит маленькую Мэри в школу. Это был черный «лексус». Ухоженная заботливыми руками водителя, машина стояла прямо перед Анной Покэ в своем кричащем блеске, словно ждала ее прихода.
У Анны от неимоверного волнения пересохли губы, она их судорожно облизала. Немного дрожавшими от инстинктивного страха руками проверила, заперта ли машина. Оказалось, что нет, и она облегченно вздохнула, сосредоточившись на главном. Она хорошо разбиралась в машинах, поэтому, не теряя ни секунды, резким движением откинула капот и ловко отвинтила крышечку емкости с тормозной жидкостью. Убедившись, что жидкость беспрепятственно маленькой струйкой вытекает, вернула капот в прежнее состояние.
Все это она проделала быстро и четко, словно эта процедура была ей давно знакома. Затем, выскользнув из гаража, она снова воровато огляделась и, удостоверившись, что ее никто не видит, так же быстро и осторожно проделала путь обратно. И уже несколько минут спустя, как ни в чем не бывало, сидела вместе со всеми за столом и рассуждала об установившейся июльской жаре, которая всех уже просто вымотала.