Из открытой, приветливой девушки она превратилась в замкнутого, нелюдимого подростка, старалась не посещать школьные вечера, избегала шумных, веселых сборищ одноклассников. В ее ясных голубых глазах под пушистыми длинными ресницами поселилась печаль. Жесты ее тонких и нежных рук стали робкими и неуверенными.
Она не водила дружбы с грубыми, шумными одноклассниками и одноклассницами, не смотрела фильмы, где на каждом шагу насилуют и убивают под режущую слух, громкую музыку. Ее не привлекали журналы, в которых на каждой странице женское тело служило приманкой, помогая продавать дорогие, никому не нужные товары.
У Миллисент осталась одна-единственная подруга, верная Кэт. У нее были похожие проблемы, даже еще сложнее — Кэт жила с парализованной слепой бабушкой, нуждающейся в постоянном уходе, и по субботам подрабатывала продавцом на промышленной ярмарке.
Кэт часто говорила, что, если бы не нужда в заработке, она бы и на морскую милю не подошла к этой ужасной ярмарке — там к ней постоянно приставали продавцы-мужчины.
Бедная девушка в красках расписывала, из каких сложных ситуаций ей приходилось выпутываться, чтобы сохранить девичью честь, как коварны и хитры соблазнители всех мастей. То, что она рассказывала, было ужасно!
Неужели это может случиться и с ней, думала Миллисент, неужели в этом жестоком мире не осталось добрых и благородных рыцарей?
Кэт с уверенностью утверждала, что все рыцари выродились, превратились в жалких скотов, у которых одно на уме — оскорбить, растоптать достоинство девушек. Поэтому каждая девушка, по мнению Кэт, обязана была защищать себя любым способом. Вплоть до самоубийства. Лучше лежать бездыханной на камнях в пене морского прибоя, чем ублажать какого-нибудь Джека или Джона, для которых ты всего лишь очередная дурочка.
Свое мнение Кэт защищала с пеной у рта, глаза ее сверкали благородным гневом. Миллисент любовалась в такие мгновения своей подругой и гордилась ею. Хорошо бы самой быть такой умной и смелой!
Еще у Миллисент сложились неплохие отношения с Эдисоном Маклистером, мальчиком из параллельного класса. С ним девушка дружила и тогда, когда стала заниматься на курсах коммунальным менеджментом.
Скромный и тихий юноша страдал близорукостью и явно симпатизировал Миллисент: дарил смешные подарки, провожал от школы до дома. В его компании девушка чувствовала себя уверенной и сильной, могла с увлечением говорить о прочитанных книгах, о своих планах на будущее.
Сам Эдисон увлекался астрономией, читал специальные журналы по астрофизике и совершенно не походил на товарищей-одноклассников. Как и Миллисент, он также не был поклонником шумных игр и вечеринок. Юноша был деликатен и всячески, даже если его на это провоцировали другие, избегал бранных слов.
Эдисон быстро нашел общий язык с Кэт, им обоим нравилось беседовать на научные темы. Странно только, что за глаза Кэт называла юношу тихоней и тряпкой, говорила, что он не способен совершить подвиг. Настоящий мужчина, по мнению подруги, должен быть равнодушен к женскому полу, но при этом уметь совершать подвиги. Что именно подразумевалось под словом «подвиг», ни одна из девушек точно не знала.
Миллисент отдыхала в обществе Кэт и Эдисона, забывала о домашних неприятностях, и продолжала встречаться с друзьями уже после окончания школы. Мама нашла возможность устроить Милли на курсы по подготовке менеджеров коммунального хозяйства. Кстати, туда же поступила и Кэт. Жизнь стала легче, атмосфера в доме — веселее.
Появились деньги, мама развелась с ужасным Ли Дженкинсом. Из квартиры исчезли осточертевшие лица бездельников — отчима и его сына. Отпала необходимость подпирать дверь спальни спинкой стула.
Миллисент теперь с удовольствием приглашала в гости Кэт и Эдисона, они пили чай с крекерами, делились планами на будущее. Что ждет их впереди, неужели жизнь не изменится к лучшему?
Кэт превратилась из долговязой девочки-подростка в эффектную натуральную блондинку, и даже развязные продавцы с ярмарки больше не рисковали обращаться к ней со своими шуточками. Она не лезла за словом в карман, могла срезать кого угодно нелестным сравнением или прибауткой. К тому же, не краснея, употребляла самые вульгарные ругательства, и мужчины стали сторониться смелой девушки.
Ее бабушку госпитализировали в городскую больницу, где та вскоре и умерла. Кэт сделалась полноправной хозяйкой квартиры, одну из комнат стала сдавать высокооплачиваемой медицинской сестре-анестезиологу, с которой познакомилась, навещая бабушку в больнице.
Эдисон Маклистер забросил свои прошлые увлечения. Теперь он работал в нотариальной конторе, сделался обыкновенным клерком. Заметно возмужал, носил очки в толстой роговой оправе и ничем не выделялся из утренней толпы клерков, спешащих на службу по главной улице города.
Основной чертой нотариусов была дисциплинированность, уверенность в себе и своих знаниях. Имея такие качества, вполне можно рассчитывать на успешную карьеру. Хорошая карьера даст неплохое жилье, модную одежду, уважение окружающих. А чего еще желать в этой жизни?
Вон как люди уважают нотариуса Франклина Баума — нового отчима Милли! Он хорошо зарабатывает, купил славный домик с садом, его фотографию напечатал журнал «Юриспруденция сегодня».
Эдисону все больше и больше нравилась Миллисент, он не пропускал дня, чтобы не позвонить ей, и часто приглашал на прогулки в городской парк.
Прохаживаясь по аллеям или сидя на скамейках, молодые люди болтали о всяких пустяках, обсуждали телепередачи, любимых актеров и певиц, лакомились мороженым. Другие парни и девушки на глазах у публики обнимались и целовались или старались уединиться в укромных уголках. Миллисент и Эдисон осуждали такую молодежь за недостойное поведение.
— Что за распущенность, — говорила с презрительной миной Миллисент, наблюдая, как накрашенная девица с громадными серьгами в ушах садится на костлявые колени парня, держащего в руке бутылку с пивом. — Могу себе представить, о чем они говорят, когда остаются наедине.
В парке в один из воскресных вечеров Эдисон пылко признался Милли в любви. До поцелуев дело не дошло — вечер был холодный, а Эдисон мучился насморком, постоянно чихал и просил, чтобы Миллисент держалась от него подальше.
И все равно девушка заразилась гриппом, две недели провалялась в постели с высокой температурой.
Вот такая романтическая история первой любви. Конечно, любви! Миллисент всегда жалела скромного, тихого, заикающегося Эдисона Маклистера, успевшего за время обучения в школе переболеть всеми детскими болезнями от кори до свинки включительно.
Она хотела быть ему помощницей и опорой, мечтала о тихой, мирной совместной жизни в скромной, уютной квартирке в зеленом спальном районе. Как здорово будет, если к ним в гости придет Кэт, они с Эдисоном покатают ее на автомобиле, подробно расскажут, как накопили денег на новые шторы и постельное белье.
В мечтах девушка представляла себя и Эдисона, коротающими свободные вечера у экрана телевизора или гуляющими по аллеям парка. Никто не бросает на нее косых взглядов, она чинно идет под руку с законным мужем, посматривает на прохожих свысока.
Счастье в том, часто думала она, чтобы любить и быть любимой, никогда не расставаться со своим суженым. Все девушки согласятся с этим. Все книги пишут об этом, разве не так?
Еще Миллисент хотела родить сына и дочь. Мечтала о том, что ее девочка вырастет и станет медицинской сестрой, а сын выучится и будет работать на крупном машиностроительном заводе.
Что говорить о любви, она была рядом.
Эх, Эдисон Маклистер! Честное слово, она любила его сильно, искренно. Он — честный, порядочный парень из рабочей семьи. И семья у него замечательная.
Мать Эдисона, Анна Маклистер, опытная, с большим стажем мотальщица с суконной фабрики, была бессменным председателем церковного совета. Отец, водитель автобуса, не употреблял горячительных напитков, все свое свободное время тратил на чтение религиозных журналов и газет, любил поговорить о душе, о Боге.
Одно плохо, отец Эдисона, Том Маклистер, не разделял увлечения сына наукой астрономией, однажды даже сжег в печи звездный атлас. Возможно, он желал сыну лишь добра.
Миллисент сама не хотела, чтобы соседи считали Эдисона астрономом, дразнили звездочетом. Не любила его рассказы о вспышках на Солнце, про марсианские каналы, не терпела вымыслов о страшных и коварных инопланетянах. Кому на земле хорошо, тому нечего делать на небе.
* * *
Но, как оказалось, не всем хорошо на земле. Лучшую подругу Миллисент, верную Кэт, потянуло к звездам! Как это тяжело и больно вспоминать!
Миллисент откусила кусочек лимонного кекса, сделала глоток кофе и вспомнила о событиях месячной давности.
…Эдисон сделал странное предложение, над которым Миллисент серьезно задумалась. Однажды юноша неуверенным тоном попросил девушку провести конец недели вместе — его родители уезжали на свадьбу к племяннице, квартира оставалась свободной, и можно было устроить вечеринку с друзьями. Эдисон, говоря об этом, краснел, заикался и смотрел в сторону.
Милли долго думала, потом решительно отказалась, так как не могла оставить маму в одиночестве накануне бракосочетания с Франклином Баумом.
— И напрасно! — возразила лучшая подруга Кэт. — Представь, у тебя будет замечательная возможность отдохнуть и забыть о тяготах нашего быта. Потанцуете, выпьете по чашечке кофе, ты принесешь диски с песнями Дианы Форрествуд…
— А как же моя мама?
— Подумаешь! Она отдохнет от тебя, молодой муж ее утешит!
Миллисент очень хотелось развлечься, но оставить маму она тоже не решилась.
— Нет, милая Кэт, не уговаривай меня! Если хочешь, составь компанию Эдисону. Он милый и добрый. Вот увидишь!
— Догадываюсь, — услышала она в ответ.
А что было потом. Нет, лучше об этом забыть, и никогда не вспоминать!
* * *
В понедельник Миллисент переживала самые тяжелые минуты в своей жизни — ее лучшая подруга с невозмутимым видом, словно речь шла о визите к зубному врачу, рассказывала о том, как она провела свои выходные дни с недотепой Эдисоном.
Выяснилось, что милый и добрый мальчик так нуждается в женском внимании, что Кэт пришлось протанцевать целую ночь с субботы на воскресенье в квартире Маклисперов.
— Он такой страстный! — говорила подруга. — Представляешь, укусил меня за плечо! Целовался взасос. Мы тянули пиво, валяясь в постели. У него необыкновенные руки — мягкие, прямо шелковые. Он так умело меня гладил, а потом. Ну ладно, не буду рассказывать подробности, пусть они останутся моими воспоминаниями. Но знаешь, Эдисон все-все делает здорово! Умеет довести до белого каления, я прямо подпрыгивала от страсти. И постоянно говорил только о тебе! Вы действительно хотите пожениться? Миллисент, лучшего мужа тебе в нашем городе не найти.
— Хочешь еще чаю? — спрашивала Милли подругу и старалась не смотреть в сторону Кэт глазами, полными слез…
Эдисон, как ты мог! Подлый предатель! Вот, оказывается, сколько стоят твои уверения в вечной любви! Какая я дура! — в отчаянии подумала тогда она.
* * *
Выпроводив Кэт, девушка дала волю слезам. Господи, что это за ужас, если представить. Ее лучшая подруга и почти что жених Эдисон лежат в постели, пьют пиво, ласкаются, и он, идиот, при этом говорит о ней Милли…