— Ну вот, теперь вы грязный и потный. Каким и должен быть настоящий мужик.
В голосе Роджера явственно слышна была ирония, и в этом Стив был с ним солидарен. А Луиза запротестовала:
— «Настоящий мужик» здесь ни при чем. Я просто хотела создать впечатление тяжелой работы. Представить… — Она запнулась и наконец закончила: — Трагедию борьбы с огнем.
На этот раз Стив не мог согласиться. Ему не хотелось верить, что Луиза не способна увидеть в нем мужчину. Он изо всех сил надеялся, что это не так, и сегодня вечером собирался выяснить положение вещей. И как бы то ни было, он хотел ее. Сейчас — более чем когда-либо до того. Но сперва надо было разобраться в теперешней ситуации.
— Давайте заканчивать с этим, — сказал он.
Луиза протянула ему тяжелый топор.
— Положите это на плечо и прислонитесь к дереву, — велела она.
Стив подчинился. Облокотившись о дерево, он положил на плечо топор и слегка приподнял брови.
— Так нормально?
— Нет. — Она снова приблизилась к нему. — У вас должна быть сексуальная улыбка.
Все остальные стояли в отдалении: Роджер готовил камеру, друзья Стива собрались возле машины, все еще посмеиваясь. Стив протянул руку, тронув ее за подбородок, и сказал:
— Я не знаю, чему улыбаться.
— Да неужели? Уверена, что вы постоянно думаете о… физических удовольствиях.
— Я постоянно думаю о тебе. — Она отступила, и он быстро спросил: — Ты знаешь, что может заставить меня улыбнуться?
— Боюсь спрашивать.
К ее удивлению, он наклонился и коснулся губами ее лба.
— Никогда не бойся меня, договорились?
— Я не имела в виду… Ладно — что? Что заставит вас улыбаться?
— Пообещай мне поцелуй.
Ее глаза сузились, а брови поползли вверх.
— Вы только что меня поцеловали.
— Ха! Настоящий поцелуй. В губы. Рот приоткрыт, язык проникает…
Луиза отвернулась. Стив ждал. Она отступила на полшага и скрестила руки на груди. Потом приглушенным шепотом спросила:
— И что вы хотите этим добиться? Я же сказала, что не пойду с вами в постель.
Стив ухмыльнулся.
— Даже подростки знают, что поцелуй не обязательно предполагает постель.
— Но если я вас поцелую один раз… — Ее голос звучал все тише и тише.
— То что? — Черт, ему до безумия хотелось прикоснуться к ней. Он ничего так не желал, как остаться с ней наедине. — Ты можешь захотеть поцеловать меня еще раз?
С болью в голосе она ответила:
— Да…
Он почувствовал, как у него подгибаются колени.
— Милая…
Но тут встрял Роджер:
— Скажите, когда будете готовы.
Стив коснулся пальцами жемчужной сережки в ее ухе.
— Обещай мне, Луиза. Дай мне повод для улыбки.
Она закрыла глаза и тяжело вздохнула.
— Ладно.
Легкая сексуальная улыбка появилась в тот же миг. Ему даже не пришлось прилагать для этого никаких усилий. Черт возьми, мог ли он когда-нибудь хотя бы помыслить, что один-единственный поцелуй так много будет значить для него? Луиза посмотрела на него, ее глаза расширились, и она быстро отступила назад.
— Вот оно, Роджер! Снимай!
Стив продолжал смотреть на нее, не отводя глаз. Их взгляды встретились. Его воображение рисовало ему потрясающие картины. Роджер с энтузиазмом защелкал фотоаппаратом.
Луиза тяжело дышала, ее карие глаза потемнели, а губы слегка приоткрылись. Стив видел эти признаки возбуждения и знал, что его собственное лицо тоже взволнованно, глаза горящие. Это было чудесно — делить с ней мысли таким вот образом…
— Готово! — провозгласил Роджер. — Думаю, снимки будут отличные. Я не знаю, что ты сказала ему, Луиза, но…
— Ничего! Ничего я ему не говорила!
— Тогда он чертовски хороший актер.
И Роджер — не любитель долгих бесед — отсалютовал им и начал складывать оборудование обратно в машину.
Стив окликнул его:
— Когда снимки будут готовы?
— Это недолго, — отозвался Роджер. — Я напечатаю их сегодня вечером, и Луиза получит их завтра. Когда она выберет, какой снимок ей больше всего нравится, я подготовлю его для печати за день.
Луиза, наконец-то опомнившись, кинулась вслед за Роджером. Стив подошел к Эдвину и Джейку и сказал без долгих предисловий:
— Проваливайте отсюда, ладно?
Эдвин усмехнулся.
— Какие-то планы на вечер?
Энджи взяла мужа под руку.
— Конечно же, у него планы. Неужели не видел, как они друг на друга смотрели?
Джейк немедленно встрял в разговор.
— Она же вроде тебя не хотела.
Бэб округлила глаза.
— Ничего себе! Ты хочешь сказать, что нашлась женщина, которая не хочет Стива? — Она встряхнула головой, и ее пушистые волосы разлетелись во все стороны. — Нет, я отказываюсь в это поверить.
Гарвей ущипнул ее, и она подскочила. Невольно рассмеявшись, Стив сказал:
— Да, парочка таких женщин найдется. — Он выразительно посмотрел на Бэб и Энджи, а потом посерьезнел и объяснил: — Сам еще не знаю, что происходит, но надеюсь выяснить. Дело только в том, что я не могу это выяснять в присутствии некой безумной четверки. Я достаточно ясно выражаюсь?
— Он что, имеет в виду нас? — Джейк с деланным удивлением посмотрел на Эдвина.
Тот покивал:
— Думаю, это вполне возможно.
Энджи похлопала мужа по плечу, а потом встала на цыпочки и чмокнула Стива в щеку.
— Я уведу их отсюда. А ты, с твоим шармом, легко ее завоюешь, — уверила она его. — Удачи.
Стив помнил, что в свое время этот самый шарм не произвел на Анджелу ни малейшего впечатления, но, очевидно, себя она считала уникальной.
Полсекунды спустя Луиза была рядом с ним, возмущенная, пожалуй, даже в ярости. Ее изогнутые обычно брови были нахмурены, рот плотно сжат.
— Что здесь происходит? Почему она тебя целует?
— Она просто прощается, — пояснил Эдвин и вместе с женой уселся в машину.
— Надеюсь, вы будете довольны снимками, мисс Найвен, — сказал Джейк. — Спасибо, что позволили нам посмотреть. — И они с Бэб тоже залезли в машину.
Луиза и Стив смотрели, как отъезжает их машина, а следом — и автомобиль Роджера. Стив мягко проговорил:
— Наконец-то мы одни.
Она заморгала; ее нервозность была так очевидна, что Стиву захотелось прижать ее к себе и стиснуть в объятиях. Но вместо этого он взял ее за подбородок кончиками пальцев. Его сердце громко стучало. Он наклонился, коснулся губ Луизы своими, услышал ее тихий вздох и погрузился в пучину блаженства.
Глава 5
Руки Луизы скользили по измазанной маслом груди Стива, по его шее, по плечам. Он обнял ее и крепко прижал к себе. Он уже не думал о ее изящном сером костюме и стильной прическе, позабыл и об ее опасениях. Сейчас он чувствовал и понимал только одно: она целует его! Вкус ее губ… Ее потрясающий запах… Стройное тело в его объятиях…
Она была такой маленькой, такой хрупкой, такой женственной. Он задохнулся от чувства всепоглощающей нежности. Ему хотелось заботиться о ней и защищать ее — всю жизнь.
Луиза медленно оторвалась от его губ. Стив перевел дыхание.
— Малышка, ты зажигаешь меня.
Ее потемневшие, ставшие бездонными глаза остановились на его лице. Она прошептала:
— Да…
Стив застонал и снова принялся целовать ее. Он не знал, чем это было для Луизы, но сам чувствовал такое желание, словно не занимался сексом несколько лет и теперь наверстывал упущенное. Даже через эти проклятые плотные штаны он ощущал прижавшееся к нему тело, горячее, неосознанно дрожащее от предвкушения.
Он освободил ее от плаща; Луиза даже не заметила, как тот мягко упал на землю вокруг ее ног. Рука Стива скользнула по ее спине, опустилась ниже, к упругим округлостям, затем еще ниже… Нащупав подол ее юбки, он забрался рукой под него, провел пальцами по гладкому нейлону чулок и теплой, очень нежной коже.
— Ты маленькая плутовка, — прошептал он, все еще касаясь ртом ее губ, но теперь — совсем легко. — Ты пришла в сексуальных чулках и даже не собиралась сказать мне об этом.
Вздрогнув, Луиза словно очнулась, резко вырвалась, отшатнулась назад и, запутавшись каблуками в плаще, упала на землю. Стив был до того изумлен, что даже не успел ее подхватить.
Лицо ее было белее мела, а глаза полны ужаса. Она судорожно одергивала юбку, не замечая, что пачкает ее в грязи. Колени она сжала настолько плотно, что это мешало ей подняться. Волосы растрепались и прядями падали на плечи.
Стив почувствовал неожиданное смущение. Он опустился перед ней на колени, стараясь казаться расслабленным и спокойным, ничем не выдавать бушевавшей в нем страсти.
— Что с тобой, милая?
Она попыталась отползти подальше от него. Юбка вновь приподнялась, обнажая безумно красивое бедро, обтянутое чулком, и кусочек подвязки. У нее были потрясающие ноги. Прежде чем она смогла наконец подняться, Стив поймал ее за лодыжку.
— Погоди. Я только хочу понять, что не так?
Она подхватила свой плащ, глянула на него — он был измазан маслом и гримом с груди Стива — и поморщилась.
— Мой плащ погиб.
— Я куплю тебе другой.
Она поспешно покачала головой.
— Нет.
— Но ведь это я виноват, — резонно заметил он, по-прежнему не давая ей встать.
— Ничего подобного. Это все я… я и мой кошмарный поступок…
— Мы целовались, Луиза. Мы просто целовались, что в этом кошмарного? Ты говоришь так, словно по меньшей мере убила кого-нибудь.
Она быстро отвернулась, уставившись на деревья парка.
— Стив, пожалуйста, отпусти меня.
— Нет. Не раньше, чем ты объяснишь.
— Но тебе, должно быть, холодно.
— Нисколько. — Она взглянула на него недоверчиво, и он покачал головой. — Спасибо за заботу, но после того, как ты меня поцеловала, мне до сих пор кажется, что я горю.
Луиза с усилием взяла себя в руки.
— Я же тебе говорила, что это не то, чего я хочу. Ладно, как бы там ни было, свой поцелуй ты получил. Договор выполнен, и теперь мы можем, наконец расстаться.
За какое-то мгновение Стив перебрал множество вариантов своего дальнейшего поведения и выбрал, как ему показалось, тот единственный, который мог помочь ему завоевать ее доверие. И впоследствии — ее саму. Продолжая удерживать Луизу на земле, он лег рядом и навалился на нее своим телом — не больно, но так, чтобы она не смогла вырваться.
— Стив!
— Тсс, — прошептал он. — Я хочу лишь поговорить. Но мы не сможем сказать друг другу ничего важного, если ты будешь думать только о том, как бы оттолкнуть меня.
— Мы в общественном парке!
Приподнявшись на локте, она уперлась рукой ему в грудь. Стив легонько толкнул ее назад, принуждая упасть обратно.
— Вокруг нет ни души.
Луиза отодвигалась от него, как могла. Она вжималась в землю так, будто хотела, чтобы та расступилась и поглотила ее.
— Не надо этого делать. Я не хочу, — сказала она дрожащим голосом.
— Да? Это поэтому у тебя так стучит сердце? — Он поцеловал тонкую жилку, пульсирующую на ее шее. — Между прочим, я не собираюсь ничего делать. Пойми, наконец, Луиза. Я никогда ни к чему не стану тебя принуждать.
Она прикрыла глаза:
— Я знаю.
Это уже кое-что, решил он. Не так много, но лучше, чем ничего.