Она уже примирилась с мыслью провести неделю с Томом в одном гостиничном номере. Почему, собственно, это ее тревожит? Жила же она с ним в его квартире. Разве это не то же самое? Нет, что-то изменилось. Скорее всего, изменилась она сама. Стала больше думать о Томе.
— …Пойти с ним, — говорила Лора, ожидающе глядя на нее.
Николь заставила себя вернуться к реальности, пытаясь вникнуть в слова девочки.
— Что? Извини, я задумалась.
— Я говорю, сможем ли мы пойти с дядей Томом завтра на съемки? — повторила Лора.
Нет, не сможем, подумала Николь, но не стала ничего объяснять. Она просто перевела разговор на другую тему.
Большую часть дня они провели в хождении по магазинам. Когда Лоре надоело, Николь отвела ее на детскую площадку недалеко от центра, где девочка смогла побегать и попрыгать. Затем они вернулись на площадь. Скоро должен появиться Том.
Они остановились перед одной из витрин, когда услышали:
— А, вот вы где!
— Дядя Том! — радостно закричала Лора. — Ты так рано!
Николь, которая настраивалась на пять часов, оказалась застигнутой врасплох. При виде его ее сердце подпрыгнуло. Его темные волосы разметались от ветра, на худощавом загорелом лице улыбка. От него мощными волнами исходила энергия, которую она не чувствовала ни у одного из знакомых мужчин. А когда он поднял глаза, она увидела в них свет, манящий и притягивающий ее, словно мотылька.
Николь вежливо улыбнулась. Но ее усилия оказались напрасными. Том потрепал девочку по голове и взял Николь за руку.
— Я подобрал несколько прекрасных мест! — с жаром начал рассказывать он. — Мне хочется послать моделей к черту и просто снимать природу! Я видел лося! — В этот момент Том был похож на мальчишку, его переполняли впечатления.
— Ты что, никогда раньше не видел лося?
— Я же говорил тебе, у меня было трудное детство, — сказал он, и Николь знала, что Том не шутит.
— Бедненький. — Николь погладила его по голове.
Лучше бы она этого не делала, потому что, как только ее пальцы прикоснулись к шелковистым прядям, ее пронзило острое желание. Она отдернула руку и засунула ее в карман джинсов.
— Дядя Том, а мы увидим лося? — спросила Лора, идя рядом вприпрыжку.
Он взглянул на Николь по-прежнему сияющими глазами.
— А вы хотите?
— Да!
Он принял верное решение, взяв их с собой, Николь быстро поняла это. Время, которое они провели вместе — искали лося, потом, после обеда, сидели у реки, наблюдая закат, — было поистине бесценно, сближая их больше, чем все дни, проведенные в Галифаксе.
Николь отошла чуть в сторону, наблюдая за Томом и девочкой, а не за закатом, и вдруг почувствовала комок в горле. Словно они были семьей, а она случайной спутницей. Господи, чего же она хочет, это ведь так и есть. Она им действительно чужая. У нее еще нет семьи. Но будет очень скоро. С Джоном.
Нужно позвонить Джону. Он просил сообщить, как они устроились, а она до сих пор не позвонила. Николь повернулась и пошла прочь.
— Куда ты? — спросил Том.
— Я должна позвонить Джону.
Он что-то пробормотал себе под нос и поднялся на ноги.
— Пойдемте.
— Вам незачем идти.
— Есть зачем, — пробурчал Том.
Итак, у нее на уме только Джон. Все, о чем она думает, это Фултон. Как она может все время думать о нем, если здесь столько интересного? Лось, за которым можно наблюдать, горы, куда можно забраться, река, в которой можно ловить рыбу. Не говоря уже о нем и Лоре.
Происходящее напомнило Тому его детство. Его приемные родители всегда больше интересовались собственными детьми, чем им. Он понимал это, но не мог смириться. Вечно он был на втором плане. Сейчас будет по-другому. Во всяком случае, в течение этой недели. Он заставит Николь обратить на него внимание!
Пока Николь говорила с Джоном по телефону, Том слонялся неподалеку. То и дело он смотрел на часы с нетерпеливым видом. Наконец девушка повесила трубку и присоединилась к ним.
— Становится поздно, — сказала Николь. — Почти девять. А учитывая разницу во времени…
— Но еще совсем светло, — запротестовала Лора.
— Стемнеет, когда ты доберешься до постели.
В их номере было две спальни. Одну занимала Лора. По поводу второй Том никак не высказался. Он надеялся, что Николь заметит это достаточно поздно. К тому же там стояла кровать таких размеров, что, без сомнения, хватит места обоим. Николь бросила взгляд на кровать и сказала:
— Я не буду здесь спать с тобой.
Том не стал спорить. После того, как девочку отправили в постель, ему позвонил заказчик каталога, для выпуска которого Том должен был снимать, и сказал, что хочет поговорить с ним и ждет его в баре. Том сжал зубы, но в конце концов выбора у него не было.
Когда он вернулся, то застал Николь, которая стелила постель в гостиной на маленьком диванчике перед телевизором.
— Не будь смешной, — сказал Том.
Девушка не ответила, расстелила простыню, затем одеяло.
— Вот так.
— Здесь не поместишься даже ты.
— Нормально, — ответила она, не глядя на него, и скрылась в спальне. Через минуту появилась в халате, закрывающем ее от шеи до пят. Том закатил глаза.
Николь устроилась на диванчике, подтянув к груди колени и обхватив их руками. Том нахмурился, наблюдая за девушкой. Та на него не смотрела. Наконец Том вздохнул и пробормотал:
— Сладких снов.
Том был прав. Ей не хватало по крайней мере фута. Она убеждала себя, что это не важно, что она сможет свернуться клубочком, и будет удобно. Она ошибалась. Николь ворочалась и вздыхала. Шея затекла, спина болела. Она встала и стала ходить по комнате, пытаясь думать о Джоне. В темноте она больно ударилась пальцами о ножку кофейного столика и взвизгнула.
Дверь спальни распахнулась.
— Что случилось?
Она подпрыгнула на месте, держась за одну ногу.
— Ничего. Я ударилась.
— Ты ходишь во сне?
— Я не хожу во сне!
В ту же секунду Николь подумала, что лучше бы ей сказать, что ходит.
— Не спится, а? — Том подошел ближе.
Девушка отступила, опять натолкнулась на этот чертов столик и с размаху села на пол.
— О Господи! — Том включил свет.
Николь попыталась встать и одновременно натянуть на себя халат. Том взял ее за плечи.
— С тобой все в порядке?
— Д-да. Пусти меня. Я как раз хотела лечь.
Но Том не отпустил ее. Напротив, он поднял ее на руки.
— Успокойся, — сказал он коротко, когда она начала сопротивляться.
Он отнес ее в спальню и осторожно положил на кровать.
— Я не хочу…
— Меня не волнует, что ты хочешь. Ты будешь спать здесь.
— Нет. Я…
— Будешь.
Он выключил свет, лег рядом и положил руку ей на грудь, не давая убежать.
— Том!
— Лежи тихо и перестань паниковать. Что, по-твоему, я собираюсь с тобой сделать?
Николь задержала дыхание.
— Н-ничего. Так ведь?
Его тело застыло рядом с ней.
— Черт, конечно, ничего.
Правда, руку он не убрал.
Так они лежали рядом, тяжело дыша, не шевелясь. Текли секунды, минуты. Ощущение его руки на груди заставило ее слегка задрожать. Она пошевелилась. Он приподнял руку.
— Моя рука мешает?
— Н-нет.
— Тогда закрывай глаза и спи.
Если она не смогла уснуть на диванчике, все время думая о нем, то как она может заснуть сейчас, когда он рядом? Николь легла на бок, отвернувшись от него. Это было ошибкой. Он придвинулся к ней так близко, что его тело повторяло изгибы ее тела, обнял и крепко прижал к себе.
— Я… Джон… — начала девушка.
— К черту Джона.
Она чувствовала за спиной его дыхание. Николь напряглась, но трудно было сохранять напряжение, когда его тело возбуждало в ней желание прижаться к нему. Она не могла больше сопротивляться — мышцы расслабились, тело размякло, и помимо своей воли Николь начала устраиваться поудобнее в кольце его рук.
— Так-то лучше, — проворчал Том. Что-то мягкое коснулось ее уха. Его губы?
Нет, невозможно. Но по ее рукам и ногам пробежала сладкая дрожь. Она вздохнула и вскоре, сама не желая того, уснула.
Когда она проснулась, Тома уже не было. Еще не открыв глаза, Николь отметила, что не чувствует тепла его тела. Инстинктивно она потянулась и обнаружила, что его рядом нет. Обозвав себя дурочкой, она спрыгнула на пол. На туалетном столике лежала записка: «Съемки будут на берегу реки. Я оставлю машину. Привези Лору после завтрака».
Ну и тон, подумала Николь. Ни тебе «пожалуйста», ни «если не против». Просто «привези Лору». Но, может быть, он не придал значения тому, как это звучит. Ведь она знает, что девочка с радостью отправится в любое место, где будет ее дядя. Впрочем, она, Николь, — тоже с радостью.
Они завтракали в спешке.
— Он правда сказал, что мы можем к нему прийти? — настойчиво спрашивала Лора.
Николь показала записку.
— Но мы не должны мешать и надоедать.
— Мы и не будем, правда?
— Конечно, — ответила Николь…
Том, склонившийся над камерой, при их приближении поднял голову.
— Идите сюда, — позвал он.
Лора подбежала к нему. Он вытащил из сумки, стоящей у его ног, маленький фотоаппарат и протянул племяннице.
— Ты будешь мне помогать, — сказал он. — Я буду делать основные снимки, но в каталоге планируется использовать и дополнительные. У меня на них нет времени. Поэтому я надеюсь на твою помощь.
Девочка уставилась на него, не веря.
— Имей в виду, плохие снимки не пройдут. Но если у тебя получится хотя бы несколько удачных… это можно будет считать твоим дебютом.
— Ой, — выдохнула Лора. Ее лицо выражало сомнение.
Том заметил ее состояние и мягко сказал:
— Если не хочешь, никто тебя не будет заставлять.
— Я хочу, — тихо ответила девочка, — но боюсь, что у меня не получится.
Том поднял ее лицо за подбородок, внимательно посмотрел на Лору.
— Я уверен, что у тебя получится.
Николь захотелось обнять его. За нее это сделала Лора. И когда Том с улыбкой посмотрел на девушку, ее сердце радостно сжалось.
— Ну, давай же, Том, я замерзла! — захныкала модель из каноэ, где она сидела в шортах и майке и пыталась выглядеть спортивной и элегантной одновременно.
Том вернулся к работе. Николь чувствовала себя на особом положении — она может целый день наблюдать за ним. Это было довольно опасно. Игра с огнем. Но девушка не могла отказаться от предоставленной ей возможности. В конце концов, она же ничего не делает, просто смотрит. И потом, оправдывалась она перед собой, они спали вместе, и ничего не случилось! Должно же это что-то значить!
Нет, это вовсе не означало, что она равнодушна к Тому. В действительности она просто перестала защищаться — была уверена, что может противостоять ему. Николь успокоилась, расслабилась и стала наблюдать за работой Тома, испытывая истинное удовольствие.
Этой ночью она уже не противилась обоюдному желанию быть вместе и уютно устроилась в объятиях Тома. И в следующие — тоже.
Она не изменила Джону, уверяла себя Николь. Она же ничего не сделала! Кроме того, что отдала Тому свое сердце. Не было смысла отрицать и притворяться, что все это не так. Николь не могла сказать точно, когда осознала это. Возможно, она знала давно. Возможно, именно поэтому и поехала с ним на съемки.
Целую неделю она боролась с собой. Притворялась, что Том ей надоел, что он ее утомляет. Но в глубине души знала, что пытается обмануть себя и у нее ничего не получается.