— Или ты, собака, приносишь нам рукопись, или твой муженек умрет от пыток.
Схватив улыбавшегося блаженного Саида, я выбежала в ночной город, никогда не знавший сна. Промчавшись по старинным, похожим на сталинские постройки, площадям и кварталам, мы уже сидели в огромном шикарном автобусе, отправлявшим желающих сбежать из Каира в другие города. Мы ехали к морю, — туда, где томился мой любимый.
Саид всю дорогу переживал и не хотел возвращаться в Хургаду — а вдруг опять схватят? Мне пришлось показать ему сирийские паспорта и визы, оформленные на меня и Ваэля проницательным Садатом. Адвокат мне честно отдал то, что обещал еще в Сирии. Как давно это было!
Перед отъездом я все же не забыла о Маркусе. Свою благодарность копту и хранителю Александрийской библиотеки я оставила в тайнике, в самом центре Гиз, у почтампта под мусорным баком. Замаскировав в том тайнике часть рукописей, две я оставила себе, считая, что Люська и русские могут рассчитывать на участие в публикациях сенсационных священных текстов. Конечно, это были великолепные копии, но об этом знали лишь я, да Айдарчик. Развернув их, мы с Саидом коротали 8 часов унылого пути, читая арамейские откровения.
Если кто думает, что языки с тех пор очень изменились, они ошибаются, Саид довольно бойко перефразировал откровения Исы, так как арабский, египетский диалект и арамейский — очень схожи.
У него получалось что-то необъяснимое и прекрасное — в двух кожаных свитках Мария Магдалина записала краткую историю путешествий Исы, неизвестную нам, простым христианам:
Иса много путешествовал по Египту и другим странам, став учеником ессеев, знаменитой иудейской секты. Он добрался с караванами и до Тибета, был учеником индийских мудрецов. Желая объединить все мудрости Света в единое целое, будучи великим защитником человека и его воином перед дьявольскими искушениями, Иса очень переживал из-за того, что большинство учеников слишком просто понимают его учения. Лишь Мария Магдалина смогла понять и принять его верования без искажений. Она пыталась записать их, но Петр в гневе попытался уничтожить рукописи. Мария Магдалина сбежала, унеся их в Наг Хаммади, и больше не встречалась с апостолами. Лишь в конце рукописи она начертала:
— Простые люди изумлялись чудесам Учителя, а я лишь наслаждалась его занием Природы и Божьего мира! Неграмотные разнесли весть о его Воскресении, а Он никогда и не умирал! Все его Истины скрылись за ошибками некоторых его учеников и последователей и лишь через тысячи лет благодаря женщинам, Истина, записанная женщиной, но сказанная Учителем, откроется миру!
Мне показалось, что я плачу, представив, как темноглазая красавица Мария заканчивает свое пророчество и опускает свиток в глиняный кувшин, отдавая пескам и забытью право стеречь Истину. Пока ее не разбудит русская.
Глава 29. Ангел любви
Я не люблю курорты, с зазывалами, нищими, спецагентами, сексуально озабоченными туристами, измученными своими же детишками, и сгоревшими на пляже немецкими пенсионерами. Вся эта галдящая куча приводит меня в бешенство. А еще запах духов, бобов, сигарет и соленой рыбы. Меня начало рвать, и аптекарь сразу же выдал мне таблетки для беременных вместе с приказом — лежать, иначе будут кровотечения и я потеряю ребенка. Так вот оно что! А я списывала все на усталость и пытки, пережитые мною. Неужели малыш смог все стойко перенести? Я даже вычислила день его зачатия — 14 февраля, День всех Влюбленных.
Мы были тогда так счастливы и бедны, что не могли отпраздновать Валентинов день как полагается — с цветами, подарками и рестораном. И все же он был самым прекрасным праздником в моей жизни! На заутрене, когда мулла лишь прочищает свой голос, готовя хвалу Аллаху, Ваэль скрипнул дверью и исчез. Я быстро схватила краски и размалевала все стены гуашью в сердечках, голубках и розах, часть стены погрузила в огромные листья и диковинные цветы, часть украсила елочными гриляндами, неожиданно найденными на верхней терассе дома. Потом побежала печь настоящий русский курник и яблочный пирог. Тесто получилось пышным и сладким и пахло так вкусно, что я боялась привлечь всех тараканов и мух с округи. Засунув в духовку пироги я удивленно обнаружила, что первая пользуюсь духовкой — она была невероятно чиста в отличие от всего остального убранства этой съемной квартирки.
Веселый и загадочный, муж вернулся, крепко меня притянул к себе и чуть не удушил в объятьях. Сказал, чтобы я не выходила в комнату, пока не позовет, и прикрыл дверь. В духовке шипело и искушало запахами наше будущее угощенье. Я повернулась к двери и нагнулась, пытаясь в щелочку рассмотреть, что же за сюрприз мне готовит муж. Это и спасло мне жизнь. Взрыв выбросил меня вместе с дверью наружу, и вся спина оказалась в крови. Ошалевший муж схватил меня и бросился вон из квартиры. Мы думали, что взорвался баллон с газом — ведь на кухнях Египта вы не найдете газовых труб — все подключено к огромным газовым емкостям.
Но взоврался не газ, а лопнуло стекло в духовке! Жулики, производившие эту плиту, даже не могли себе представить, что кто-то решится использовать духовку — это было почти декорацией и стекло было не жаропрочным. Оно и взовралось и усыпало длинными острыми осколками весь потолок и стены, лишь слегка ранив мою спину.
— Ангел Любви спас тебя, моя красавица, — шептал любимый и родной, бережно смазывая мою спину йодом. Он перенес меня от аптекаря, который является кем-то вроде главы МЧС в любом арабском поселке, к нам на этаж и, словно ребенка, качал на руках, показывая убранство. Да, это была самая сумасшедшая квартирка в мире — усыпанная елочной гирляндой, расписанная в попыхах разными яркими узорами, уставленная экзотическими цветами, она была покрыта полностью вырезанными разноцветными сердцами, а в центре красовалось два деревца в кадках с настоящими апельсинами на ветвях. Муж легонько сжимал меня и, нагибаясь, читал послание на каждом сердечке — что ни сердце, то поэма любви. Я плакала от счастья. Разносчик принес нам из кафе снизу сандвичи и лакомства с горячим чаем, и мы завалились на весь день в постель. Так как я могла лишь лежать на животе или стоять, мой возлюбленный проявил чудеса познания в физиологии, и я много нового узнала о том, что такое настоящие плотские утехи. Именно тогда Господь и решил подарить нам малыша. И вот уже лето, а мы с моим мужем так и не виделись…
Я лежала в съемной квартире, пока Саид носился по местным кафе в поисках Маркуса или бандитов, завладевших Ваэлем.
Прошло два долгих жарких месяца. Мне разрешали выходить в Интернет-кафе, и со слов Щукиной я узнавала новости страны точнее, чем из блоков новостей на Яндексе. Подруга, словно чеканя заголовки, сообщала:
— Мы получили Гран-при на кинофестивале. Твоего конкурента наградили книжной премией. Гадюкина вывела в свет красавца-мужа. Он прилюдно ее обматерил. Федор Михайлович женится на Люське. Она никогда не сможет рожать, а так вообще пришла в себя. Карелия Эрнестовна собирается на пенсию сразу после твоего выхода на работу. Мы ее приучили к суши и нефильтрованному пиву. По легенде и документам ты лежишь на обследовании в НИИ Эрисмана. Михрюльника посылали с работы тебя проведать, мне пришлось отвести его наверх, к аквариуму и напоить в стельку. Он запойный, так что новость о том, что ты в Эрисмане и не была никогда в жизни, не доставит Гадюкиной радости — ведь гонец пьян в стельку!
Я улыбалась новостям и мучительно ждала весточки от мужа. Рукописи я на всякий случай сфотографировала и послала мейлом самой себе. В прохладном кафе жужжал вентилятор и я задремала. Идти в душную комнатку и слушать россказни Саида о проделках танцовщиц мне не хотелось. Я была уставшей беременной бабой, которой непреодолимо хотелось борща, кваса и малосольных огруцов, а не креветок, апельсинов и папайи.
С меня снимали сумку с рулоном рукописей — я это понимала сквозь сон. Неужели меня опоили, добавив что-то в чай? Потом меня вели за руки и посадили в темную машину между двумя мужиками, прикрыв ковриком. Я только мычала, не понимая абсолютно ничего. Мы выехали за город, сквозь дремоту я различала красоту сиреневых, уцелованных закатом скал и видела, что на трассе, кроме меня и мужиков по обеим рукам, стоят еще и головорезы в длинных платьях и чалмах, с автоматами наперевез. Старик подошел ко мне и наотмашь ударил по лицу. Я очнулась.
— Ты выполнила наши условия, процедил старик, прожигая мой живот ненавистью. — Мы возвращаем тебе мужа, а себе — законное право на Истину! И с этими словами он забрал сумку у моих попутчиков. Нагло подрезавшая наш путь Лада резко затормозила, и мне под ноги вывалилось тело мужа. Это был Ваэль — связанный, избитый, но живой. Я была счастлива!
Глава 30. Восточная роскошь и два миллиона долларов
Три дня мы не могли оторваться друг от друга. Саид, сияющий от счастья, при взгляде на нас исчезал, оставив на полу в рецепшн сумки с продуктами и выглаженной одеждой.
Ваэль долго и сбивчиво объяснял. Как его пытались упечь в армию. Взяли в охрану Президента. По закону такой человек не имел права жениться на иностранке. Он разбил окно в казарме и изрезал себе лицо, чтобы его выгнали из спецохраны. Но мстительные египтяне после больницы отправили его на Синай, в горы, где он и попал в руки бандитов, пытающихся свергнуть Мубарака и сделать Синай отдельным государством. Прочитав наше брачное свидетельство и поняв, что парня можно продать дуре-иностранке, бандиты обменяли его у другой банды на кругленькую сумму. А те, связавшись с Маркусом, объявили цену — обмен человека на рукописи, за которые им могли подарить пару, а то и больше, ракет и бэтээров. Похоже, несколько коллекционеров в США собрались пополнить свои музеи. Или это был один, но использовавший разные рычаги?..
Мы решили-таки разморозить мои карточные счета и оплатили самый шикарный отель в Эль Гуне, охранявшийся от египтян получше, чем Мубарак от покушений недовольных. Наконец-то цивилизация и восточная роскошь! Мраморные ванные с доносящимися оперными ариями из вмонтированных в стены колонок, разбросанные лепестки жасмина и роз, сменная два раза в день постель и полотенца, электрокары для прогулок по дивному ботаническому саду внутри отеля. Рассвет на террасе спальни, где под роскошным балдахином стоит огрмоная кровать на случай, если ты хочешь встретить рассвет на открытом воздухе. Огромные рыбы, плещущиеся прямо у твоих ног под балконом и горлицы с цаплями, пристально рассматривающие тебя поутру.
Я поймала ящерицу и стала ее прикармливать. Цапли совершенно не боялись людей и быстро склевывали рыбку, принесенную им с ужина. Бабочки деликатно садились на прозрачные складки балдахина и я понимала, что рай можно купить за деньги. Спасибо Айдарчику, уговорившему меня сделать подлог. И овцы сыты, и волки целы — или наоборот? Да, какая разница? Главное, что мы счастливы, и мой любимый — цел и невридим — лежит рядом со мной.
Муж, как и я, наслаждался покоем и безмятежной роскошью ленивых буден.
В то, что у нас будет ребенок, он долго не верил, но вот уже неделю, как тот бойко пинал Ваэльку по уху, стоило папашке приложиться к моему разбухшему животу.
Я послала факсом заявление на декретный отпуск, которое произвело сенсацию в Конторе. На мое кресло усадили стареющего гомика, ожидавшего прибавки к недалекой пенсии. Гадюкина торжествовала, Щукина плескалась в городке Краб во Франции, Калерия Эрнестовна развелась со своим козлищем-стариком и уехала впервые в жизни отдыхать в Турицю. Одна! Люсенька наотрез отказалась от замужества с Федей и вытребовала у него деньги на открытие сети кальянных баров и пекарен в столице. Сотрудников она набирала сама, строго отбирая из приезжих арабов. За три месяца ее прибыль с размахом покрыла все прибыли Федора с его сделками, и теперь он, как пионер перед комсомольцем, стоит у Люськи в роли подшефного испытуемого. Лишь один Маркус исчез неведомо куда.