– Ну чего еще? – ласково сказала она в трубку.
– Tanya, ты не спишь? – услышала она удивленный голос Тома.
– Том, миленький!
Он не принял ее веселого тона.
– Ты что, только пришла? – В его голосе звучали трагические нотки.
– Нет, только проснулась. Собираюсь играть в теннис.
– Но у вас сейчас начало шестого!
– У меня тренировка в половине седьмого.
Том саркастически поинтересовался:
– А еще раньше времени не нашлось?
Она обиделась:
– Ты что, мне не веришь?
– Просто припоминаю, что ты никогда не вставала раньше девяти.
Таня попыталась перевести разговор на другое:
– Ты восстановил свой офис?
– Офис – восстановил. А роман – пишу заново. Получается плохо.
– Том, мне так жаль…
– Нет проблем, – в американской манере ответил Том. Его голос звучал холодно и отчужденно…
Что-то надломилось в их отношениях. Том не поверил ни в то, что ее отъезд вызван только тоской по родине, ни в то, что его офис подожгли случайные бандиты.
И в то, что она встала в пять утра для того, чтобы поиграть в теннис, он тоже не поверил…
Татьяна быстро допила кофе – после разговора с Томом напиток показался ей горько-безвкусным – и вышла во двор. У «пежика», которого она накануне специально оставила во дворе, чтобы не тратить с утра время на прогулку до гаража, было отломано левое зеркало заднего вида. Черт побери, кому понадобилось несчастное зеркало? Да никому оно не нужно – просто по злобе отодрали. Нечего, мол, парковать свои буржуйские машины в нашем пролетарском дворе…
«Варвары, проклятые варвары!» – думала Таня, выезжая со двора. Обходиться одним зеркалом в салоне было ужасно неудобно.
Но гораздо больше, чем на случайных вандалов, покалечивших «Пежо», она злилась на своих заказчиков. Татьяна наконец начала понимать, что ее положение действительно серьезно. И главное – она совершенно не знает, как ей из этой истории выпутываться.
Сначала ее просто забавляло задание – искать подходы к новым интересным людям и знакомиться с ними. Но теперь она была полна решимости взяться за дело всерьез. Не просто тупо выполнять дурацкие приказания Олега Олеговича, а вести свою партию. Сейчас она подцепит последнего из объектов – но уж дальше примется играть не в чужую, а в свою игру.
* * *
Татьяна позвонила в спортивный комплекс «Метеор» накануне вечером. Трубку снял пожилой вахтер:
– Скажите, у вас есть теннисная стенка? – поинтересовалась она.
– У нас есть все, – важно ответил он. И добавил: – Но корт на этот месяц давно распродан.
– Вы начинаете с семи, верно? А если я подъеду в половине седьмого? – Она старалась, чтобы он не успел вставить ни слова. – Мне нужно только полчаса. Отработать у стенки удар слева. А то у нас вечером ответственный матч, и я боюсь, что все запорю…
– Раньше семи не положено… – вяло сопротивлялся вахтер.
Таня перешла в наступление:
– Но ведь в это время никого нет. Только вы – вы ведь сменяетесь часов в девять, верно? Я с удовольствием заплачу лично вам – без всякой квитанции. Рублей сто будет достаточно?
Татьяне показалось, как будто она читает мысли вахтера: «Сколько всего можно купить на стольник!» Он поспешно ответил, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно:
– Ну, если вам это действительно так нужно…
Вахтер оказался очаровательным дедулей лет семидесяти. Он одобрительно оглядел белоснежное Танино теннисное платье, задержался взглядом на ее загорелых ногах:
– Жалко, я уже староват, чтобы составить вам компанию.
Он отпер ей зал, включил свет и обогреватель:
– Тренируйтесь на здоровье. Следующие придут в семь – и то они часто опаздывают.
В зал заглянули только в десять минут восьмого. Таня, которая честно играла свою роль, уже утомилась бомбить мячиком стену. По правде сказать, она не любила такие тупые тренировки. Спору нет, для улучшения техники это, безусловно, полезно, но какая же скучища! Тем более в такую несусветную рань.
Она сразу узнала объект номер два– Георгия Кухианидзе, хотя в том не было ничего явно грузинского. Волосы русые, нос обыкновенный, без традиционных горбинок. Но глаза, иссиня-черные и прожигающие насквозь, сразу выдавали представителя Востока и большого любителя девушек. Особенно хорошеньких девушек.
Поигрывая ракеткой, Георгий несколько секунд наблюдал за ее ударами. Она делала вид, что не обращает на него внимания. Наконец Георгий сказал:
– Неплохо, неплохо… Могу с вами сыграть.
Таня оторвалась от своих упражнений:
– Да нет, спасибо, я сейчас ухожу.
– Я говорю – давайте сыграем. У меня есть еще почти час.
– А если у меня его нет?
Ей захотелось сразу поставить его на место. Ишь, ВИП-персона! Он, видите ли, может… У него, видите ли, есть час времени…
Георгий быстро все понял. Он подошел поближе и сменил свой приказной тон на более ласковый:
– Уважаемая мадемуазель! Возможно, вы соблаговолите сыграть со мной партию в теннис?
– Ну вот, другой разговор, – удовлетворенно сказала Таня. – Сразу на счет? Или для начала разомнемся?
* * *
С теннисного корта она выехала в начале девятого утра. Дождь все не прекращался. Щетки уютно ползали по лобовому стеклу, от их легкого шороха клонило в сон. Домой Татьяна рулила «против течения» – с Кутузовского в конец Рязанки. Навстречу ей, в сторону центра, стояла-нервничала огромная пробка. Смельчаки выезжали на резервную полосу. А хамы вообще гнали по встречной. Поэтому Таня держалась поближе к обочине, чтобы не попасть под горячую руку лихому обгоняльщику. Останавливаясь на светофорах, она потягивалась и зевала – спать хотелось чертовски. Тем более что Георгий оказался сильным игроком и откровенно ее загонял. Таня быстро прокрутила в уме сегодняшнюю игру. Сначала ей показалось, что расправиться с доктором окажется делом пустячным: он не молод, не особо мускулист, да и ростом не вышел. Подача – а у мужчин это основной козырь! – у него тоже оказалась слабоватой. Первый гейм Георгий проиграл всухую. Во втором смог выиграть единственное очко. Татьяна слегка расслабилась – и в третьем гейме ей уже пришлось серьезно бороться. А потом между ними завязалась настоящая война. Георгий, казалось, предугадывает все ее действия. Она решает отбить подачу сильным ударом в противоположный край корта – а он подает и пулей бросается в то место, откуда мячик сам просится под ракетку. Таня незаметным жестом «подкручивает» мячик – Георгий тут как тут, уже у сетки. Принимает и «гасит» так, что при всем желании не возьмешь… Проиграв первый сет, Татьяна вошла в азарт. Она решила использовать свои основные козыри: молодость и хорошую дыхалку. Ко второму сету Георгий устал, и Таня принялась гонять его из угла в угол, изматывая еще больше. Так что здесь победа осталась за ней. Третий сет они сыграть не успели – час пролетел незаметно, на пороге зала затоптались следующие игроки.
Пожимая Татьяне руку, Георгий уважительно сказал:
– Вы молодец, поздравляю!
Она искренне ответила:
– Это вы – молодец. Наверно, в разведке работаете?
– Почему – в разведке?
– Потому что умеете предугадывать действия противника. Вы все время знали, что у меня на уме…
Он польщенно ответил:
– Знание психологии помогает.
Таня подумала: «Что-то нас на психфаке психологии тенниса не учили». И поинтересовалась:
– Может, поделитесь опытом?
Георгий выразительно взглянул на ее грудь, обтянутую узким теннисным платьем:
– С удовольствием. Приедете ко мне в офис завтра вечерком? Секретарша уходит в семь…
«Что-то ты слишком скор», – отметила Таня и простодушно сказала:
– Не-ет, в офис не поеду. По крайней мере, так сразу… – Она загадочно улыбнулась.
Георгий, казалось, мучительно думал, стоит ли тратить на нее время. Наконец вздохнул:
– Тогда где-нибудь в ресторане? В «Маме Зое»?
«Да ты, батенька, жмот!» – подумала Таня. «Маму Зою» трудно было назвать рестораном – просто недорогое кафе с грузинской кухней.
– Хорошо, приду. Принесу тетрадку. Буду конспектировать. Завтра?
– Да, часов в восемь. – Он взглянул на часы: – Уже опаздываю… Кстати, вас подвезти к центру?
– Спасибо, я за рулем, – отказалась она, открывая дверь женской раздевалки.
Он крикнул вдогонку:
– Только завтра без руля приезжайте! В «Маме Зое» – отличное вино… «Ахашени» тбилисского розлива. Красное. Займемся профилактикой инфаркта.
«Напоить хочет, – весело подумала Таня. – Ну что ж, посмотрим, кто кого напоит».
…Дома Таня оказалась в девять утра. Чем прикажете заниматься? С банкиром она встречается только вечером… Глаза слипались. Таня всыпала в ванну пачку морской соли и пустила теплую воду. Хорошо, когда рабочий день ненормированный! Сейчас она поваляется-просолится в теплой воде, почитает какую-нибудь глупую книжку – и баиньки.
Внутренний голос проворчал: «Самое время спать. День только начинается».
Таня взглянула в зеркало – после теннисного матча вид у нее был уставший – и сказала сама себе:
– Мне нужно выглядеть как фотомодель. А у моделей крепкий сон – тоже работа.
Найдя себе оправдание, она нырнула под любимое пуховое одеяло и сладко, без снов, проспала до обеда.
Проснувшись во второй раз за день, Таня первым делом заметила: дождь прекратился. В окно робко заглядывало прохладное осеннее солнце. Она сладко потянулась и в этот раз без всякого сожаления выпрыгнула из-под пухового одеяла. Ее ждут великие дела. Надо как следует привести себя в порядок…
Она одевалась и красилась особенно тщательно. Длинная облегающая юбка со стильным боковым разрезом, голубая кофточка-»лапша», соблазнительно обтягивающая грудь и подходящая к цвету глаз… Никакого тонального крема и пудры – цвет лица у нее роскошный. По правде сказать, приключения совсем не сказываются на ее внешности. Скорей наоборот – сейчас она выглядит даже лучше, чем когда жила на тихом ранчо Тома. Здоровый румянец, глаза горят, и даже мелкие морщинки куда-то подевались. Странный она человек – чем запутанней ситуация, тем ей интересней. И тем интересней она выглядит.
Таня стояла перед зеркалом и подводила контур глаз черным диоровским карандашом. Для этого дела, как известно, требуются твердая рука и отточенные движения. Глаза были готовы за минуту. Таня придирчиво осмотрела полученный результат: контур получился идеальным. Как будто и нет никакой подводки – только глаза стали больше и выразительней. Дрожащей рукой так не накрасишься…
«Неужели я их не боюсь?» – думала Таня. И сама себе отвечала: боюсь. Боюсь – но, скорее, не за себя, а за то, что я им проиграю. Потому я должна начать свою игрукак можно скорей. Точнее – прямо сейчас.
От ее дома до НИИ «Энергопроект» было от силы шесть километров. Это расстояние Татьяна ехала почти полчаса – неожиданно проскакивая на желтый сигнал светофора и блуждая по переулкам. Ей совсем не хотелось привести за собой «хвост». Однако ею никто не интересовался – если не считать соседей-водителей, которые стояли рядом на светофорах. Те откровенно глазели на симпатичную блондинку за рулем ярко-красного «Пежо». Но дорожные знакомства Татьяну не интересовали. По крайней мере сейчас.
Наконец она припарковалась в тихом, совсем не московском дворе: два трехэтажных дома сталинской постройки и белье, сушившееся прямо во дворе. Она помахала рукой любопытной старушке, которая глазела на нее из окна первого этажа: пусть все думают, что она приехала к кому-то в гости. И партизанской тропой пробралась к зданию НИИ: хотя «хвоста» и не было, осторожность никогда не помешает.
…На проходной института, рядом с висящим на стене местным телефоном, появилась роскошная – как на богатой могиле – латунная табличка: ...
ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО
«ПАВЕЛ»
офис 219, 2-й этаж
Таня еле удержалась, чтобы не рассмеяться прямо под бдительным взором неулыбчивой вахтерши. Ай да Пашка! Какой табличкой разжился! Не иначе как на тот гонорар, который она заплатила ему за предыдущее дело.
Татьяна степенно прошла в здание – пропуска с нее никто не потребовал. Она еле удержалась, чтобы не взлететь на второй этаж бегом. Почему-то ей очень хотелось поскорей увидеть циничного, насмешливого и кулакастого Пашку. Она без стука вошла в офис 219 – и тут уж не удержалась, рассмеялась в голос. Пашина секретарша Римма сосредоточенно, высунув кончик языка, красила ногти. Таня бывала здесь несколько раз – и всегда первым делом натыкалась на острый запах лака и Римму, полностью поглощенную маникюром.