Он невысок, на нем просторная плотная одежда, толстая куртка, черные перчатки и капюшон.
И сразу же трое из четырех опускают глаза. Александр понимает, что лучше последовать их примеру, и утыкается подбородком в грудь.
Человек в капюшоне встает перед ним. Ну конечно. Ему нужен один из них.
– Перечитаем письмо для новичка? Поехали. Попрошу смотреть на меня!
Все поднимают головы. Палач разворачивает лист бумаги:
– Итак: «Я, нижеподписавшийся, господин такой‑то или госпожа такая‑то, находясь в ясном уме и в твердой памяти, настоящим разрешаю третьему лицу лишить меня жизни любым способом по его выбору. Смерть должна наступить в самое ближайшее время после подписания настоящего соглашения. В оставшееся до нее время я буду получать хорошее питание и уход, включая одеяло, освещение и темноту по моему желанию».
Он складывает бумагу и кладет ее в карман.
– И разумеется, мне нужна ваша подпись. В противном случае это будет нечестно.
Он подходит к Александру и хватает его за подбородок.
– Ты меня хорошо расслышал, К.? Теперь, когда мы познакомились поближе, мы можем перейти на «ты»?
Александр, мыча, трясет головой. Как это он его назвал – «К.»? Что это значит? Что палач избавляется от одного пленника и берет вместо него другого? Что он – следующий в списке? Он никогда в жизни не подпишет свой смертный приговор! Никогда, никогда!
Палач выпрямляется, руки в кожаных перчатках сжаты в кулаки.
– Наш малыш К. хочет оказать сопротивление? Наш малыш К. думает, что может победить того, кто сильнее? Наш малыш К. хочет в очередной раз меня разозлить? А ты знаешь, что страху можно научиться? Что с помощью страха я могу сделать из тебя что захочу?
Потом он хватает Александра за локоть и подтягивает к висящему человеку.
– Посмотри на него! Он самым чудовищным образом убил мать и младенца. И никто его за это не наказал. Через неделю после этого он улыбался во весь рот и играл в гольф, а несчастный муж и отец пытался лишить себя жизни, наглотавшись лекарств. Могу сказать тебе, что теперь ему страшно!
Он возвращает Александра на прежнее место, волоча его за собой, как мешок картошки, и берется за шевелящийся мешок.
Жюли Рокваль отключает мобильный телефон и со злостью швыряет его на пассажирское сиденье. Лучше не придумаешь – больной кататонией сбежал из клиники Фрейра! По словам Жерома Каплана, он выпрыгнул из окна, пробежал несколько сотен метров, угнал машину и исчез. Настоящий Гудини. Жюли вспоминает существо, похожее на мраморную статую, куда более безобидное, чем статуя Будды. Как это он вдруг сумел удрать из учреждения, которое должно было бы уберечь его от такого рода неожиданностей?
Жюли все больше и больше убеждается в том, что ее впечатления правильны: с Люком Грэхемом что‑то неладно. Ведь кто находился в палате, когда все случилось? Кто сделал все возможное, чтобы отложить тест с ривотрилом? Кто приехал рано утром, надеясь оказаться один на один с больным? Кто раз за разом уговаривал ее уйти из палаты, вернуться домой? Таинственный Люк Грэхем.