Он ничем не рискует…
Через полчаса он добирается до дома по дороге, идущей вдоль поля. Проезжавшие мимо него автомобилисты видели человека в бейсболке, шедшего по обочине. Может быть, его и сочтут убийцей Лоранс Бланшар. Мужчина в бейсболке. Бродячий убийца наихудшего пошиба, вроде Франсиса Ольма. Наверное, полиция сделает слепки со следов. Сорок четвертый размер. Это им здорово поможет.
«Мужчина в бейсболке». Или «убийца в бейсболке» – это звучит лучше.
Теперь – принести поленья. Побольше поленьев. Деревянные дома обрабатывают специальным составом, чтобы они стали огнеупорными… надо помочь огню разгореться.
Люк перетаскивает не менее пятисот килограммов дров в спальню, в прихожую, на лестницу, в гостиную. Конечно, когда тело найдут, полиция увидит проломленный череп и поймет, что женщину убили. Но отпечатки, чешуйки кожи, волоски – все это исчезнет. Может быть, когда опросят соседей, кто‑то подумает об «убийце в бейсболке». Тем лучше.
Люк спускается в подвал, приносит лопату и канистры с бензином для газонокосилки.
Вернувшись в прихожую, он открывает окна, потом выливает бензин на пол. Достает из кармана зажигалку и высекает огонь. Огонь занимается буквально через несколько секунд.
Он идет к машине, кладет в нее лопату и трогается с места. Первые четыре километра он проезжает, не встретив ни одного человека. Значит, никто не сможет запомнить его номер. Говорят, новичкам везет…
Люк переезжает мост, и Амьен остается позади. Красивый город Амьен, но вряд ли он когда‑нибудь вернется сюда.
Он знает, что ему будет очень плохо в предстоящие ночи. Но он это уже переживал. Он знавал и худшее.
Он выпутается.
Однако остается решить последнюю проблему: что делать с трупом жандарма в багажнике.
Через час он въезжает в лес под Эрменонвиллем и останавливается у одной из многочисленных тропинок. Выходит, как самый обыкновенный турист, засунув руки в карманы, углубляется в заросли. Вскоре он сходит с тропинки и находит место, которое кажется ему подходящим. Мягкая земля, много кустов, заросли ежевики. Отлично.
Теперь остается только дождаться вечера и выкопать яму.
Люк садится под деревом. У него много времени, чтобы вспомнить прошлое.
Ту самую ночь, когда все сломалось…
Шум мотора. Жюстина Дюмец постепенно приходит в сознание и пробует пошевелить руками, связанными за спиной; при этом веревка врезается в тело. Она пытается оглядеться по сторонам, но ее глаза закрыты повязкой. Кляп заглушает ее хрипы. Она считала, что выпуталась. Она верила, что ей удалось обмануть общество, она думала, что избежит приговора после того, как стала убийцей. Но человек в капюшоне – не дремал.
Он наблюдал за ней. И теперь он ведет ее к смерти.
Дюмец уже не в состоянии вспомнить, какого цвета солнце, но перед ее глазами по‑прежнему стоят два маленьких гроба. По фотографиям в газетах она представляет себе отчаяние в глазах Люка Грэхема. Конец жизней, разрушение миров. В глубине души она знает. Она платит за прошлые грехи. Она заслужила наказание.
В тот день она говорила по телефону за рулем. Она солгала суду.
Дюмец скорчивается еще больше. Дверь отодвигается с долгим металлическим звуком, потом она чувствует, как сильная рука сжимает ее плечо.
– Ну, Е., давай, поднимайся.
Конечно, она повинуется. Ей помогают выйти, суставы, спину жжет как огнем. Руки связаны за спиной, она бросается на землю и утыкается в нее лицом.
– Ну же, Е., немного выдержки.
Все тот же слегка приглушенный голос человека в капюшоне.
Он хватает ее за локоть и заставляет идти вперед. У нее болят щиколотки, дыхание со свистом вырывается из груди.
У нее не осталось ни малейшего представления ни о времени, ни о пространстве.
Шелестят листья, женщина чувствует, что кто‑то к ней подходит. Кто‑то прикасается к ее голове. Она сжимает кулаки за спиной. Повязку с глаз снимают. Она зажмуривается, глаза жжет. Прежде чем она успевает что‑то разглядеть, луч света ослепляет ее, из‑под кляпа вырывается сдавленный крик.
Вдруг Люк Грэхем осознает, что произносит слова, о которых сразу же начинает жалеть:
– Что вы с ней сделали, почему она в таком жутком состоянии?
– Так она у меня уже много недель, а вы как думали? Не задавайте вопросов.