— Что ты понимаешь под Духом? — поинтересовался Максим.
— Ты же читал Кастанеду — вспомни, как его учитель дон Хуан говорил ему о Духе. Дух нельзя описать, объяснить, идентифицировать — это нечто абстрактное, неуловимое — и, в то же время, такое явное. Как минимум, для магов — они видят присутствие Духа во всем, что их окружает, и выражают Дух своими поступками.
— Дух — это Бог?
— Можно сказать и так, — согласился Борис. — Проблема в том, что это только способ говорить, попытка облечь непознаваемое в более-менее привычные нашему разуму формы. Когда-нибудь ты поймешь, что такое Дух — однако когда тебя спросят, что же это такое, ты лишь с улыбкой пожмешь плечами.
— Но Кастанеда говорит, что Дух можно использовать. А разве можно использовать Бога?
— Вот потому я и говорю, что слова вводят в заблуждение, и понимание Духа не может произойти на уровне разума. Как можно использовать окружающую нас бесконечность? — сама мысль об этом звучит кощунственно. Но когда ты осознаешь, что сам являешься маленькой частицей этой бесконечности, понимание придет само собой. Не на уровне разума — на уровне тела. А осознав себя частью этой безбрежности, ты вдруг понимаешь, что можешь и управлять ею — только потому, что слит с ней в единое целое…
В комнату постучали, затем дверь открылась, Максим увидел Оксану.
— Всё просвещаешь? — спросила девушка, с улыбкой взглянув на Бориса. Потом добавила: — Обед готов. Потом болтать будете…
На обед был борщ — вкусный, украинский. Родители Максима жили на Украине, Максим понимал толк в борще и по достоинству оценил кулинарные способности Галины. Пока ели, разговор сам собой зашел о судьбе Максима.
— А пусть он пока здесь остается, — предложил Роман. — Поживет месячишко-другой — пообвыкнет, осмотрится. Придумает, чем заняться. А там видно будет.
— Я его сновидениям поучу, — вставила Оксана. — А Роман с Денисом морды бить научит. — Девушка с улыбкой взглянула на Максима.
Максим пожал плечами и посмотрел на Бориса, ожидая услышать его мнение.
— Для начала было бы неплохо, — согласился Борис. — Как раз все немножко утрясется, а там, глядишь, и в Ростов вернемся. Хороший город, и если нас там не будет, легионеры совсем разгуляются. Можем и Оксану с собой прихватить. Что скажешь, хранительница?
— Ростов? — Оксана задумчиво покачала головой. — Можно и в Ростов. Там ведь никого из наших пока нет?
— Только Айрис, и то временами, — ответил Борис. — Хотя вас нежелательно сводить вместе. Опять какие-нибудь катаклизмы будут. — Он посмотрел на Максима и пояснил: — В прошлом году они здесь ураган устроили. Потом три дна с улиц поваленные тополя вывозили да провода восстанавливали. Благо, хоть не погиб никто.
— Это была случайность, — с нажимом ответила Оксана. — Айрис учила меня закручивать восходящие потоки. Мы слегка перестарались.
— Ага, — кивнул Борис, зачерпнув ложкой борщ, — и полгорода потом два дня сидела без света.
— Зато какой поток получился, — добавил Роман, все тихо засмеялись. Максим тоже тактично улыбнулся, хотя в целом не понимал, о чем шла речь.
— Значит, на этом и порешим. — Борис взглянул на Максима. — Какое-то время поживешь здесь, поучишься, а потом действительно решим, как нам быть дальше.
— Хорошо, — согласился Максим. — Я не против…
После обеда Борис помог перенести в комнату Максима один из компьютеров, подключил его к внутренней локальной сети. Затем принес два компакт-диска.
— Изучай, — сказал он, вручив Максиму диски. — На одном все о картографии, на втором Пасьянс Медичи. Самое подробное на сегодняшний день изложение. Насчет Интернета: трафик у нас неограниченный, гулять в Сети можешь сколько хочешь. Пока с одним условием: никаких сообщений, никаких писем. Я попрошу Оксану объяснить тебе, как выходить в Интернет, она же объяснит и все правила безопасности. Что касается меня, то я на недельку-другую уеду в Москву, у меня там есть кое-какие дела… — Борис взглянул на часы. — Всё, Максим, мне пора, нужно успеть на вечерний рейс. И не стесняйся никого, здесь ты дома… — пожав Максиму руку, он хлопнул его по плечу и вышел из комнаты.
Разумеется, Максим тут же сел за компьютер, чтобы просмотреть содержимое компакт-дисков. Информации оказалось очень много, однако Максим то и дело ловил себя на том, что думает не о хакерских техниках, а об Оксане. Он уже отдавал себе отчет в том, что эта девушка ему очень нравится — так, как не нравился еще никто в жизни. Его тянуло к ней, и Максим ничего не мог с этим поделать. Сейчас Оксана работала в своей мастерской — Максим не знал, будет ли уместно ей мешать, но в конце концов решился. Да и повод зайти к Оксане выглядел вполне приличным — познакомиться с ее творчеством.
На стук в дверь мастерской Максим услышал тихое разрешение войти.
— Привет, — сказал Максим, войдя в мастерскую и прикрыв за собой дверь. — Хотел посмотреть, что ты рисуешь. Не возражаешь?
— Не возражаю, — улыбнулась Оксана. Она стояла у мольберта, Максим обратил внимание на то, что кончик носа у Оксаны вымазан зеленой краской. Это было очень смешно.
— Чему смеешься? — спросила Оксана, заметив улыбку Максима.
— У тебя нос в краске, — ответил Максим.
— Он всегда у меня мажется… — Оксана взяла тряпку и вытерла нос. — Теперь чисто?
— Чисто…
— Просто когда я думаю над картиной, иногда тру кончик носа. А пальцы в краске, вот и мажется… — Оксана улыбнулась.
Максим не ответил, он уже смотрел на картины Оксаны. Их было штук пять, разной степени готовности. Одна, уже законченная, стояла у стены, на ней был изображен огромный парящий орел. Оксана писала достаточно крупными грубоватыми мазками, но эффект все равно получался потрясающий — глядя на орла, Максим невольно поразился его мощи, гордости, спокойствию. Казалось невероятным, что Оксана смогла передать в картине эти чувства.
— Ну и как? — спросила Оксана.
— Здорово! — искренне ответил Максим. — Как живой. Даже лучше живого. Ты у кого-то училась?
— Просто ходила по музеям, — ответила Оксана.
Еще одна картина, неоконченная, передавала дыхание осени. Уже облетали с деревьев пожелтевшие листья, в лужах отражалось хмурое осеннее небо. Однако картина не выглядела мрачной. Скорее, она передавала ощущение умиротворения: природа отдыхала после долгого жаркого лета.
Под стать этим были и остальные картины — даже не оконченные, они притягивали взгляд. В них была Жизнь, был Дух. Глядя на работы Оксаны, Максим невольно сравнивал их с другими картинами — теми, что видел в музеях, на выставках. Да, там тоже встречались неплохие работы. Но еще больше попадалось работ мертвых. Вроде и красиво всё — гладенько, аккуратненько, по всем живописным канонам. А души нет…
— Ты всегда пишешь несколько работ сразу? — поинтересовался он.
— Да, — кивнула Оксана. — Так мне удобнее. Иногда что-то не получается так, как хочешь. Тогда я просто отставляю картину в сторону и начинаю работать над другой. Картине надо дать отлежаться, тогда потом, когда ты снова поймаешь ниточку, все получается замечательно.
— Какую ниточку? — не понял Максим.
— Ниточку Духа, — улыбнулась Оксана. — Именно Дух отвечает в нас за творчество. Без него мы не можем ничего.
Максим не ответил. Какое-то время он еще стоял, рассматривая картины, потом взглянул на Оксану и улыбнулся.
— Мне очень нравится, — признался он. — Ты настоящая художница. Я пойду, не буду тебе мешать.
— Заходи в любое время, — предложила Оксана.
— Хорошо, — согласился Максим и вышел из мастерской.
Глава пятая
Первые дни своего пребывания на новом месте Максим чувствовал себя не совсем уютно, однако вскоре вполне освоился. Правда, ему пришлось принять и некоторые традиции этого дома — например, утреннюю разминку в спортзале. Сначала Максим смотрел на это дело без особого оптимизма, однако уже на третий день почувствовал, что занятия начинают ему нравиться. Разминка проходила до завтрака, более серьезным упражнениям отводились вечерние часы.
Занятия были самые разные, от чисто физического тренинга до работы с холодным оружием и рукопашного боя. Искусству боя его начал учить Денис, начальник местной охраны, именно ему Роман поручил немного «натаскать» новичка.
Максим никогда раньше не соприкасался с боевыми искусствами, и многое для него стало настоящим откровением. Да и учеба оказалась совсем не такой, какой ее представлял себе Максим вначале. Критически оглядев его при первой встрече и услышав, что Максим никогда ничем не занимался, Денис только усмехнулся и заявил, что за месяц сделает из него Стивена Сигала. Максим приготовился к жестким тяжелым тренировкам, но ничего подобного не оказалось и близко. Не было традиционных кимоно, он был одет в простые джинсы и темную рубашку с короткими рукавами, на ногах — обычные кроссовки. Как объяснил ему Денис, работать надо в той одежде, в которой обычно ходишь, в противном случае все это превращается в обычный спорт, весьма далекий от реальности. Денис не заставлял Максима до изнеможения отрабатывать какие-то стандартные удары или комбинации, в его системе все было основано на спонтанности, на естественных реакциях человека, поэтому приемов как таковых просто не существовало.
— Не воспринимай то, что я тебе показываю, как застывшие схемы, — внушал Максиму Денис. — Важно иметь культуру движений, важно научить тело работать спонтанно, исходя из конкретной ситуации. Никогда не учи приемы как таковые, их просто не существует — оперируй принципами, общими формами движений. Ведя бой, ты никогда не знаешь, что сделаешь в следующее мгновенье — это решает твое тело, и главное — не мешать ему. Никогда не обдумывай свои действия, тело должно работать спонтанно — только в этом случае получится толк…
Денису слегка перевалило за тридцать и, по его словам, он занимался боевыми искусствами лет семь, не больше. Но поверить в это было трудно, особенно глядя на то, что он вытворял в бою. Тело Дениса напоминало сгусток ртути — настолько пластичными выглядели все его движения.
— Попробуй схватить меня, — предложил Денис своему новому ученику во время первого урока. — Давай, не стесняйся…
Максим попробовал — сначала достаточно робко, затем, после первых неудачных попыток, разошелся не на шутку. Но схватить Дениса ему так и не удалось, непонятным для Максима образом он все время ускользал, легко выкручиваясь из любых объятий, срывая внешне неприметными движениями любые захваты. Он был здесь, он никуда не убегал, и все же схватить его оказалось невозможно… Более того, Максим то и дело падал — всякий раз, когда Денис был почти у него в руках, тот делал неприметное, почти неуловимое движение и Максим, потеряв опору, падал на пол, при этом Денис еще и успевал его подстраховать.
Разгоряченный, тяжело дышащий Максим стоял и устало отдувался, Денис смотрел на него с ироничной улыбкой.
— Хорошо, разрешаю бить меня, — сказал он. — Нападай, бей руками, ногами — короче, делай что хочешь.
В груди Максима росла злость. «Ну, раз так…» — и он с новыми силами бросился на Дениса.
Он гонял его по залу минут пять, и результат был практически тот же, с той лишь разницей, что падал теперь Максим еще чаще. Неприметными, смазанными движениями Денис доводил любые действия Максима до абсурда — что бы тот ни делал, все обращалось против него. Казалось, вокруг Дениса существовала заколдованная область пространства, абсолютно непроницаемая для любых внешних воздействий… «Господи! — подумал Максим, в очередной раз подымаясь с пола. — А что же будет, если он начнет еще и драться?..»