— Твоя жена внимательно слушает для такой внешности, — говорит Алансэ Азамату. Я даже начинаю понимать, чем она могла ему нравиться.
— Мне просто интересно, — продолжаю, — он не знает, что ребёнок не от него или вообще не знает о его существовании?
Она соизволяет на сей раз ответить прямо мне.
— Во время беременности было трудно найти мужа, тем более после громкой истории с изгнанием Азамата. Пришлось скрыться в уединении, благо при тех печальных обстоятельствах это никого не удивило.
— Значит, ребёнка ты прячешь? — Азамат тоже устал от танцев вокруг да около и посерьёзнел. — Где?
Алансэ мило улыбается.
— У родственников. Не найдёшь.
Азамат щурится и поджимает губы.
— Вообще мы бы хотели удостовериться, что он существует, — говорю.
Она подталкивает мне по столу снимок мальчика лет десяти, настолько похожего на Азамата, что мог бы быть и самим Азаматом.
— Снимок старый, — говорю, — и по-моему, это и есть Азамат.
— Я сделала эту фотографию собственноручно в начале осени, — холодно сообщает Алансэ. — Но если вам угодно мне не верить, что ж, посмотрим, поверит ли Совет Старейшин.
— Я что-то не поняла, так трудно сказать, где мальчик живёт? — удивляюсь.
— Она думает, — говорит мне Азамат на моём родном, — что мы его убьём.
— Чего?! С дуба рухнула, что ли?
Азамат хмурится.
— Не понял, что ты сказала, но некоторые люди так делают, чтобы… э-э… сохранить репутацию.
Я хватаюсь за голову. Эти дикари!!!
— Ты можешь как-то её убедить, что не станешь убивать ребёнка?
— Не думаю.
Алансэ с интересом, а Алтонгирел нервно наблюдают за нашим общением.
Тяжело вздыхаю. Насколько я успела изучить муданжцев, они не слишком рады бывают приютить у себя детей родственников. Либо она им за это платит (в чём я сомневаюсь), либо просто врёт. Азамат, похоже, пришёл к тем же выводам.
— Давай её порасспрашиваем с твоими травками, — говорит он Алтонгирелу на всеобщем. Алансэ хмурится — видно, что-то поняла, но не всё.
— Не думала, что у тебя поднимется рука на женщину, — встревожено говорит она Азамату.
— Успокойся, мы не причиним тебе вреда, — миролюбиво отвечает тот. — Я просто хочу удостовериться, что ты говоришь правду про мальчика.
Алтонгирел тем временем исчезает в недрах дома и возвращается с двумя мешочками чего-то сушёного. Из одного он аккуратно отмеряет две чайных ложки и заваривает их кипятком из водогрейки, помешивает, любовно отцеживает через ситечко твёрдую фракцию и даже добавляет холодной воды, чтобы дама не обожглась. Затем ставит пиалу с розоватой жидкостью перед Алансэ и выжидательно опирается на угол стола. Алансэ внимательно рассматривает его, потом меня, Азамата и дверь за широкой Азаматовой спиной.
— В случае моей смерти будет опубликовано письмо, где всё рассказано, — наконец сообщает она.
— Излишняя осторожность, — улыбается Азамат. — Я не стану убивать мать своего ребёнка. Но, согласись, я должен быть уверен, что ты не блефуешь, прежде чем выполнять твои требования. Всё-таки я много лет проводил операции с заложниками.
Алансэ поджимает губы и наконец решается — одним глотком осушает стакан.
Алтонгирел ставит на стол маленькие песочные часики с разноцветным песком, который насыпает красивые абстрактные картины. На торце выгравировано "Помни каждую минуту. Эц.". Пока время идёт, духовник нашёптывает что-то, водя руками над головой дамы.
Когда песок заканчивается, я перевожу взгляд на Алансэ. Она откинулась на спинку стула и, прикрыв глаза, рассматривает край стола. Лицо у неё спокойное и расслабленное. Алтонгирел наклоняется к ней и спрашивает:
— Как умер твой отец?
— Несчастный случай на охоте, — тут же отвечает Алансэ, потом добавляет: — но я думаю, что его нарочно застрелили.
— Приятный, видимо, был человек, — говорю. — Под стать дочке. А к чему этот вопрос?
— Проверяю, дошла ли она до кондиции, — поясняет Алтонгирел. — Ну, спрашивайте.
Я предоставляю слово Азамату.
— Итак, напомни мне, Алансэ, зачем ты здесь?
— Хочу слупить с тебя за ребёнка, — меланхолично отвечает дама. — Запоздало, конечно, но ещё можно.
— Чьего ребёнка?
— Твоего! За мужниного я уже с него получила, хватит на безбедную старость.
— Мой ребёнок жив?
— Живёхонек. Что ему будет-то…
— Где он?
Алансэ секунду мешкает, потом всё-таки отвечает:
— В приюте для безродных, где ему и место.
Азамат угрюмо кивает, его подозрения подтвердились.
— В каком именно приюте?
— Хромого Гхана на Сиримирне.
— Кто кроме тебя знает о ребёнке?
— Ну, Гхан, естественно.
— А сам мальчик знает, кто его отец?
— Нет, но тут одного взгляда достаточно.
— Хорошо… Где ты держишь письмо, в котором рассказано о ребёнке?
— Нет никакого письма, я это сказала для подстраховки.
— А вообще какие-нибудь обличающие записи ты делала?
— Очень мне было нужно! И так раз в год езжу в приют заплатить Гхану за молчание, уже не знаю, какой предлог выдумать, ещё не хватало обличающие записи дома держать!
— Спасибо, — Азамат кивает. — Это всё, что я хотел узнать. Алтонгирел?
— Погоди, я ещё спросить хочу, если ты не против, — говорю. — Алансэ, почему ты всё-таки сохранила ребёнка?
— Знающий сказал, что Азамат вернётся очень богатым. Не сказал только, как долго ждать, шакалий потрох.
— Это больше похоже на правду, — кривлюсь я.
— Как ты предлагаешь с ней поступить? — спрашивает Азамат у духовника, который занялся завариванием снадобья из другого мешочка.
— Подчищу ей память, — буднично отвечает Алтоша. — Чтобы никаких воспоминаний о ребёнке. Хочешь, что-нибудь внушу?
— Как ты собираешься это делать? — удивляюсь я. У нас на Земле в принципе есть технологии, но они все связаны с нейрохирургией, сложными синтетическими веществами и громоздким оборудованием.
Алтонгирел смотрит на меня с высокомерной ухмылкой.
— Я не просто так один из лучших духовников на этой планете. У меня свои методы.
Ну ладно, если это дела духовные, то я в них ничего не понимаю…
— А ты уверен, что можешь заставить её забыть начисто о ребёнке, которого она сама родила? — уточняю. — Я, конечно, не знаю, какие у тебя методы, но, мне кажется, это будет сложнее, чем ты думаешь.
— Если бы я тебе собрался память чистить, — говорит Алтонгирел, — то и правда десять раз подумал бы и сто раз проверил. А у этой кукушки никаких чувств к сыну нету. Так что не беспокойся.
— Ну хорошо, — соглашаюсь. — Допустим, она действительно всё забудет. И что случится с мальчиком?
Азамат вздыхает и пододвигает к себе фотографию, чтобы ещё раз взглянуть на отпрыска.
— Алансэ, а как его зовут?
— Кир, — быстро отвечает она. — А ты уж понадеялся на гласное имя, а?
Азамат и правда несколько грустнеет.
— Это не важно… Всё равно он мой. Лиза, ты сильно будешь возражать, если я возьму его к себе? Он тебе не помешает, правда…
— Ты спятил, что ли?! — выкрикивает Алтонгирел так, что даже расслабленная Алансэ подскакивает. — Как ты себе это представляешь?! Люди что, идиоты? Не поймут, откуда у тебя ребёнок, похожий на тебя, как две ковылины?
— Поймут, конечно, — сокрушённо отвечает Азамат. — Но не могу же я его оставить в приюте.
— Боги, отбавьте ему совести! — стонет Алтоша. — Ты понимаешь, что полетишь из дворца на следующее утро и с планеты через два дня? Думаешь, если жена простила и я простил, то все простят?! Лиза, хоть ты ему скажи!
— А что ты мне прикажешь делать?! — взрывается Азамат. — Уже забыл, как сам в приюте побывал? Плевать я хотел на дворец, в конце концов, я никогда не хотел быть Императором и не просил меня выбирать!
Алтоша немного притухает и продолжает увещевать уже тише:
— Может, найти какую-нибудь хорошую семью на Броге или на Гарнете и отвезти его туда? Платить им, конечно, проверять иногда, чтобы хорошо обращались… Азамат, ну ты же нужен этой планете. И если тебя вышибут, то другого такого будут ждать ещё двести лет. Пожалуйста, Азамат, у тебя только-только жизнь начала налаживаться.
Азамат собирается что-то возразить, но я его перебиваю.
— Погодите, у меня идея. Смотри, он ведь на мать совсем не похож. Можно сказать, что это наш с тобой ребёнок.
— Лиза, ты ещё в школу не пошла, когда он родился, — напоминает Алтонгирел. — И уж точно не познакомилась с Азаматом.
— Ага, но на Доле куча зияний, вон даже Арон разок провалился. А что если у меня была двойня, но один, э-э, в коляске укатился в тоннель? И выпал несколько лет назад в окрестностях Худула? Наверняка ведь у вас бывают такие случаи!
— И вы не стали его искать? — продолжает сомневаться Алтонгирел, но я уже вижу, как загораются глаза у Азамата.
— М-м-мы решили не устраивать переполох на всю планету, всё равно новорожденный младенец вряд ли выжил бы после путешествия по тоннелю, а у нас ещё второй был, и не хотелось огорчать людей… Ну выдумай что-нибудь, у вас вообще к детям наплевательски относятся.
Алтоша и Азамат некоторое время думают и набрасывают версии. В итоге получается следующее: по стечению обстоятельств пропажу не сразу заметили, а когда догадались, что произошло, было уже поздно. Однако ребёнок выпал из зияния прямо в руки Алансэ, и она сразу увидела, что он очень похож на Азамата. Будучи корыстной по натуре, она пошла к знающему, который посулил ей возможную выгоду. Тогда она отвезла младенца в приют и стала ждать. Когда же Азамат вернулся на Муданг и стал Императором, она пришла его шантажировать, соврав, что ребёнок её. Таким образом и доброе имя Азамата не марается, и Алансэ заслужит общественное порицание, но умеренное, в конце концов, она спасла жизнь Императорскому сыну.
— Теоретически это всё, конечно, возможно, — кривится Алтоша. — Хотя уж очень маловероятно.
— Спишем на чудо, — отмахивается Азамат. — Если кто-то не захочет верить, пускай не верит. Я никого не уговаривал делать меня Императором, а выбрали — так пусть не копаются в моих семейных делах. Алансэ, расскажи-ка мне про того знающего, к которому ты ходила…
— А ты сможешь ей внушить такую историю? — спрашиваю Алтошу, пока Азамат записывает адрес.
— Смогу. Ты права, это лучше, чем заставлять её забыть о ребёнке совсем. Так если что всплывёт, она не удивится. А кто присутствовал при родах?
— Только Яна, но она всё поймёт, я с ней поговорю. Кому мы ещё говорим правду?
— Ажгдийдимидину, — без раздумий отвечает Азамат. — Ну и Киру, понятное дело.
— Ты думаешь? — сомневается Алтонгирел. — Может, мальчишке не стоит?
— Ага, а потом он прознает и устроит нам сцену на весь Муданг? — говорю. — Нет уж, врать ребёнку — последнее дело. Я думаю, он не создаст проблем, если ему всё хорошо объяснить. Отец у него умный, да и мамаша, при всех недостатках, не идиотка.
— Тогда давайте всё распланируем, — предлагает Азамат, записывая координаты знающего. — Алтонгирел, ты изменяешь память Алансэ и отпускаешь её с миром. Я бы ей даже дал денег, в конце-концов за ребёнка-то я ей и правда не заплатил, да ещё она приютчику каждый год отдавала. Лиза, у тебя наверняка есть какие-нибудь дорогие тяжёлые украшения, которые ты никогда не носишь?