«Есть у людей чувство юмора, - подумал он не без уважения. - Мне подобное с лохами как-то и в голову не приходило, надо будет запомнить… Грачев-Овчинников… Еще бы отрекомендовался, стервец, как Никольс-Плинк… Тоже были ювелиры не из последних, Никольс и Плинк, до сих пор подделывают…»
Собеседник довольно быстро овладел собой, продолжал, зло посапывая:
-В общем, он подъехал, навешал лапши на уши, показал саблю, экспертное заключение, говорил, что товар дефицитный, что всегда найдется другой покупатель, что на рынке застой, вернее, затишье из-за каких-то ментовских наездов… В моем деле меня и на рубль не кинешь, но тут…
«Ничего-ничего, - мысленно приободрил Смолин. - Не смертельно. Всего-то на триста штук влетел, и не «условными», и презент преподнести не успел. В следующий раз умнее будешь и сначала с понимающими людьми посоветуешься…» - И вы купили.
-Купил.
-А снимочка этого Грачева-Овчинникова у вас нет?
-Вот чего нет… Описать могу подробно.
Он и в самом деле описал прохвоста с вымышленной, конечно же, фамилией так ярко и детально, что Смолин мог его, пожалуй, при встрече и опознать… но он понятия не имел, кто это. Совершенно незнакомая персона, абсолютно не связанная в памяти с тесным и немногочисленным, в общем, мирком шантарских антикваров - ни среди крупных такого нет, ни среди многочисленной мелочи. Стоп, а кто сказал, что липовый Грачев-Овчинников вообще имеет отношение к антикварному миру? Вовсе не факт. Шестерка нанятая - или использованная - для единичного задания… Между прочим, умно…
-Совершенно не представляю, кто бы это мог быть, - сказал Смолин. - Возле наших пенатов никто похожий не болтался… Ну, в конце концов, это и не важно. Работать мне все равно не с ним, а с Яриковым.
-У вас есть идеи?
Смолин улыбнулся открыто и весело:
-Найдутся. Собственно, даже не идеи, а одна старая заготовочка, которую я давненько уж держал про запас, подходящего случая не подворачивалось. А теперь, чует мое сердце, самое время…
-И что это?
-Позвольте уж я это пока при себе подержу, - сказал Смолин. - Из чистого суеверия - удачи не будет… Потом, когда все будет готово, и мне понадобятся деньги на накладные расходы…
-Аванс?
-Спасибо, не надо, - сказал Смолин. - Можно я фотографию заберу?
-Да ради бога. Еще? У меня их с полдюжины.
-Давайте, - сказал Смолин. - Пригодится… Думаю, уже денька через два я вам сообщу, как идут дела.
Багров, поднявшись вслед за ним, сказал мечтательно:
-Только как-нибудь так, чтобы он влетел на хорошие бабки…
Глядя ему в глаза, Смолин легонько постучал согнутым указательным пальцем по столу, надеясь, что это все же не пластик, а натуральное дерево.
-Если все пройдет, как я задумал - тьфу, тьфу! - он влетит на хорошие бабки. И при этом правоохранительные органы будет обходить за километр…
-Серьезно?
-Если все получится, - сказал Смолин. - Не переживайте, вы платите по факту.
-Да не в деньгах дело. Умыть гада хочется…
«Самое смешное, что мне тоже, - подумал Смолин. - Говорить об этом не стоит, но есть тут и маленький личный интерес.
-Да не в деньгах дело. Умыть гада хочется…
«Самое смешное, что мне тоже, - подумал Смолин. - Говорить об этом не стоит, но есть тут и маленький личный интерес. Чем меньше подобных долбаных варягов ползает по Шантарску - тем воздух чище. И уж если подворачивается возможность не просто подложить свинью неприятному субъекту, да еще и приличных денег поиметь, нужно хвататься обеими руками…»
-Я сейчас парнишку своего вызову, - сказал Багров. - Вас домой забросить?
-Нет, - сказал Смолин, улыбаясь все так же безмятежно и отрешенно. - Я скажу ему, куда. Прямо сейчас и начнем работать…
Глава третья
РАБОЧИЕ БУДНИ
Вящей конспирации ради - чужой человек, в конце концов, случайный - Смолин попросил высадить его далеко от места назначения, у водонапорной башни из порыжевшего кирпича, довоенного и потому несокрушимого. Вежливо попрощался с креатив-менеджером и не спеша побрел по широкой пыльной улочке, где по обеим сторонам возвышались добротные коттеджи, и красивые, и весьма даже страхолюдные. С обеих сторон раздавалось яростное собачье гавканье. Убедившись, что надраенный джип скрылся за поворотом, Смолин пошел быстрее. Остановился у высокого забора - в отличие от окружающих не краснокирпичного, а дощатого, выкрашенного в блекло-зеленый цвет, погремел большим железным кольцом, служившим калитке вместо ручки. Далеко от ворот раздался собачий лай - но на одном и том же месте. Тогда Смолин безбоязненно повернул кольцо, поднявшее щеколду, вошел.
В центре участка соток из двадцати, посреди берез и сосен стоял одноэтажный домишко с мансардой, хотя и немаленький, но в подметки не годившийся окружающим особнякам: из посеревших от времени досок, с ужасно старомодными окнами и неуклюжей верандой, сплошь застекленной (разноцветные квадратики стекла в деревянной раме). Карат надрывался в будке, просовывая нос в щель меж дощатой дверцей и притолокой.
-Свои, свои… - процедил Смолин, уверенно направляясь к крыльцу, довольно-таки покосившемуся.
Обветшал домик изрядно - но в сорок шестом году, когда его в качестве дачи передали Шварцеву дедушке на вечные времена, он, конечно, смотрелся на фоне тогдашнего бытового неустройства сказочным дворцом. Шварц в свое время порывался снести к чертовой матери эту развалюху и построить добротный кирпичный коттеджик не хуже, чем у людей, благо и деньги были. Вот только папенька с маменькой насмерть встали грудью на защиту родового гнезда, запрещая менять в усадебке хоть что-то: вот помрем, заявили они, а тогда хоть небоскребы строй. Очень уж сильные лирическо-романтические воспоминания были у четы Кладенцевых с ним связаны: то ли они впервые здесь встретились в юном возрасте, то ли у них тут впервые произошло, то ли всё вместе. Лирика и романтика, одним словом. Шварц в конце концов отступил, так и не преодолев родительского сопротивления, домик так и стоял посреди россыпи новорусских коттеджей. Иногда отсюда возникали недоразумения: отдельные прыткие экземпляры, полагая, что все семейство Кладенцевых состоит из пришедшей в упадок интеллигенции, заявлялись с гнутыми пальцами и пытались участок купить - но, угодивши на Шварца, второй раз уже не появлялись, а там и вообще перестали маячить на подступах…
Единственная уступка, на какую Шварц родителей сподвигнул, - вполне современная котельная в подвале и модерновые алюминиевые батареи, ничем не напоминавшие чугунный совдеповский ужас (поскольку внешнего вида исторического поместья это не портило, папа-мама со вздохом согласились). Ну и изнутри Шварц развалюху утеплил как следует, так что обитал тут практически постоянно.
Ни единой машины Смолин во дворе не обнаружил - а это означало, что его бравые парни собрались гулеванить до упора, не озабочиваясь возвращением к родным пенатам.