- Коули сказал нам, когда мы звонили ему.
- Он сообщил, что я могу здесь появиться?
Он снова кивнул.
- Коули посоветовал нам не пропускать тебя.
- А больше он ничего вам не говорил?
- Нет.
- Пока вы ведете наблюдение за проходящими людьми, я могу вам кое-что рассказать?
- Валяйте.
И я сказал ему, как Фрэнк Нитти с Луи Пикетом, Анной Сейдж и сержантом Мартином Зарковичем подставили человека, которого они назвали Диллинджером. Они отдали его нам на заклание.
Пурвин был на удивление спокоен, пока выслушивал мой рассказ.
- Многое из того, что вы говорите, кажется вполне логичным, - заметил Мел. - Вчера мы с Сэмом Коули беседовали на эту тему. Он мне признался, что его реакция на ваши... предположения... была следующей: нам наплевать, от кого мы получим помощь, чтобы захватить этого хищника. Лично я не считаю, что цель оправдывает средства. Но я также не считаю, что иногда помощь может прийти совершенно неожиданно.
Я не знал, что ответить на это, поэтому промолчал. Пурвин продолжал говорить, внимательно оглядывая людей, подходивших к кассе "Байографа", чтобы купить билеты.
- Я одного не понимаю, почему вы заявляете, что человек, которого мы сегодня выслеживаем, может оказаться не Диллинджером.
- Я не утверждаю этого, но такое может случиться. Фрэнк Нитти проделывал подобные штучки и раньше.
- Неужели Нитти, Пикет и все остальные думают, что у них этот номер пройдет? Я не верю, что они попытаются обвести нас вокруг пальца.
- В любом случае, вам следует подстраховаться.
Он на секунду прервал свое наблюдение и посмотрел на меня.
- Как?
- Не убивайте Джимми Диллинджера сегодня, и не позволяйте никому другому сделать это.
У него слегка искривился рот, и, отведя глаза, он снова стал оглядывать улицу.
- Мелвин, что не так? О чем вы умолчали?
Мы сидели одни. Браун еще не вернулся из кафе.
Пурвин с видом заговорщика, словно хотел сообщить мне страшный секрет, сказал:
- Понимаете... Сержант Заркович и капитан О'Нейли не являются достойными примерами слуг закона, могу вам в этом поклясться. Они сегодня отвели меня в сторонку...
Он замолчал и принялся опять дымить сигаретой.
- Что же?
Пурвин сделал выдох.
- Он... Заркович сказал, что хочет подойти к Диллинджеру после окончания сеанса и... сзади размозжить ему голову.
- Меня это не удивляет.
- Меня же это возмутило, и я сказал ему, что не позволю сделать такое. Но они продолжали настаивать, чтобы мы разрешили именно им "прикончить парня". Но я запретил делать это.
- Естественно.
- Мне хотелось бы сказать, Геллер, что я серьезно прислушиваюсь к вам. Стрельбы никакой не будет, если только ее не откроет сам подозреваемый. Но Диллинджер может сопротивляться, тогда уж ничего не поделаешь. В таком случае каждый участник задержания самостоятельно будет решать, что ему предпринять, чтобы защитить себя во время операции.
- Но только в том случае, если Диллинджер, или Лоуренс, или кто он там на самом деле, вытащит пистолет.
Пурвин кивнул головой.
- Я обещаю, в моем присутствии расправы не будет.
Эти заявления выглядели правильными и законными, но меня они не убедили. Нет, Пурвин был неплохим человеком, правда, немного надменным и напускающим на себя важность. Но он вовсе не был глупым и трусливым. То, что он сейчас нервничал, вовсе не означало, что он трусит. Всем свойственно нервничать в определенной ситуации. Но я не мог забыть мертвых людей в Маленькой Богемии. И это произошло в его присутствии и под его руководством. Кроме того, я подозревал, что он и даже "верный" мормон Коули на самом деле не отказались от плана Зарковича вышибить мозги Диллинджеру. И не верил, что только сегодня Заркович выступил со своим планом. Конечно, этот план существовал еще до того, как в пятницу обеспокоенный Коули появился у меня в офисе.
Наверное, Мелвин чувствовал, что не сможет контролировать одновременно и Лоуренса-Диллинджера и Зарковича и вообще всю ситуацию. И ему пришлось пойти на какие-то уступки Зарковичу, потому что тот имел контакт с Анной Сейдж. Ему также пришлось идти на уступки копам из Восточного Чикаго. Но я верил, что Пурвин не хочет, чтобы кто-то умирал. И еще я считал, что он не подходил для подобной работы.
Вернулся Браун.
- Нашего человека нет в "Марбро", не так ли? - спросил Мелвин.
- Его там нет, - ответил ему Браун.
- Он появится только здесь, если вообще появиться! - сказал я. - Мы находимся рядом с квартирой Анны.
- Знаю, - резко ответил Пурвин. - Черт! Где же они? Уже прошло почти четыре часа...
- По-моему, инспектор на грани взрыва, и может отказаться от этой идеи, - сказал Браун.
- И все-таки мне кажется, что все произойдет именно сегодня!
- Я тоже так считаю, - прошептал Пурвин и взглядом показал на мужчину в соломенной шляпе, золотых очках, в полосатой белой рубашке, сером галстуке и серых брюках. Рядом с ним шли две привлекательные женщины. Одна из них, шагавшая ближе к проезжей части, была Полли Гамильтон в бежевой юбке, белой блузке и белых босоножках. Она выглядела такой хорошенькой и счастливой в этот летний вечер!
Другая женщина в костюме из букле оранжевого цвета и белой шляпке шла рука об руку с Джимми Лоуренсом ближе к стенам зданий. Она тоже улыбалась, но более сдержанно.
Когда Анну осветили огни рекламы, ее костюм стал красного, а не оранжевого цвета.
Кроваво-красного цвета.
19
Остальные агенты прибыли в пять минут девятого. Оставив машины на Норт-Линкольн-авеню и на прилегавших к ней улицах, они заняли свои места. Мелвин Пурвин стоял справа от кассы, недалеко от стенда с фотографиями из "Мелодрамы на Манхэттене". Три агента прогуливались вдоль улицы, начиная прогулку слева от кассы до бильярдного зала. Хотя навряд ли интересующая нас группа после сеанса отправится именно в этом направлении - квартира Анны Сейдж находилась в другой стороне. Перед входом в кинотеатр стояло пять человек. Я вычислил, что двое из них были копами из Восточного Чикаго. Еще двое агентов расположилось у кафе, рядом с кинотеатром, двое - у бакалейного магазинчика, который был на углу у начала аллеи, и семь человек заняли места в самой аллее. Из них трое влезли по пожарной лестнице вверх, чтобы держать Диллинджера на прицеле, если тот соберется удрать по этому пути, ведь аллея прямиком вела к квартире Анны Сейдж.
На другом конце аллеи стоял человек, которого я никогда прежде не видел. Как мне сказали, это был капитан Тим О'Нейли из Восточного Чикаго. Старый потрепанный коп в очках в черной оправе с оспенными отметинами на лице.
Я смотрел на них через улицу, где под уличной лампой Коули устроил свой командный пункт. Еще несколько агентов прогуливались по Линкольн-авеню. Среди них был покоритель женщин - Заркович в черном костюме и соломенной шляпе.
Он курил сигарету в черном мундштуке. Коули не понравилось, когда он увидел меня.
- Оставайтесь на этой стороне улицы, - сказал он, ткнув в меня толстым пальцем.
- А мне все равно, - ответил я. - У меня нет оружия, и я не участвую в шоу Дикого Запада. Коули хлопнул кулаком по ладони.
- Здесь не будет никакого чертова шоу! Ясно?
- Ясно. Надеюсь, ваша кавалерия, которая кругами мечется вокруг форта, тоже это прекрасно понимает!
Возмущенный Коули сделал руками жест, как делает арбитр, чтобы игрок "остыл", хотя в данном случае, конечно, имел в виду другое.
- Не болтайтесь у нас под ногами. И вообще не вмешивайтесь, - сказал он.
- А вы знаете, что он не вооружен?
- Что?
- Да, я видел, он шел без пиджака. Если у него была "пушка", то он ее запрятал в задницу.