За кустарником был сосновый лесочек, в котором располагалась детская площадка. Усевшись на скамейку, Даша задумалась, как освободить Мурьетту. Да, Мурьетту. Прозвище Хирург ей никогда не нравилось. Хирург - это скальпель, это кровь, хирург - это между жизнью и смертью. Пусть пока будет Мурьеттой.
"Как же его вытащить?"
Даша пыталась думать, но ничего в голову не приходило. И она стала смотреть на мальчика и девочку, раз за разом скатывавшихся с железной горки, отполированной до блеска.
Она любила смотреть на детей. Мальчик был серьезным и заботливым, его звали Ваня; он помогал младшей сестренке Лене подняться на горку и следил, чтобы она не покатилась кубарем. Та благоговейно посматривала на брата. Когда Даша принялась воображать себя их матерью, на площадке появились две раскрашенные девицы. Обе на шпильках и в коротких малиновых кожаных юбочках. Они, явно выпившие, подошли к скамейке. Даша подвинулась, освобождая им место.
- Ты что здесь делаешь? Это наш пятачок, - усевшись, сказала беловолосая, поправляя левую чашечку бюстгальтера. Груди у нее были необъятными и колебались при каждом движении.
Даша не ответила - из подъезда выскочила молодая женщина в домашнем халатике, схватила детей за руки, потащила с площадки. Мальчик, оглядываясь, смотрел любопытно.
- Ты чего милицией не пугаешь!? - хохотнув, крикнула ей вслед красноволосая.
Женщина, никак не отреагировав, увела детей в дом.
- Вчера эта дамочка участкового вызывала, - сказала Даше беловолосая. Но он так лыбился и лысину чесал, что она поняла, на чьем лужку он пасется. Так что ты тут делаешь? Смотри, привяжется кто - не отвяжешься.
- Ко мне привяжутся? - порозовела Даша.
- А что? Передок, задок, все у тебя на месте. И вон какая белокожая. В темное время суток самое то.
- Да кто на меня позарится... - смущенно посмотрела Даша.
- Это ты зря. Мужики они все разные. Нашему Вовику один финн заказ на той неделе выдал - говорил, что хочет с кривыми ногами и чтобы зубы наружу, потому что жена у него такая была. Хочешь к нам?
- Отстань ты от нее, - проговорила красноволосая. - Не видишь, тоскует она.
- Что, кошелек на рынке увели?
- Нет, мужика...
- Мужика?! - красноволосая посмотрела завистливо.
- Да. Он в подвале вон того гаража сидит, - указала подбородком Даша.
- Это не наши... - посмотрела беловолосая на красноволосую.
- Поможем?
- Как? Вовику скажем?
- Он не захочет в чужие дела лезть. Это у тебя что?
Красноволосая ткнула детским пальчиком в штырь, торчавший из Дашиной сумки. Он был завернут в пестрый рекламно-газетный лист.
Даша растерялась, прикрыла штырь рукой.
- А ты - штучка... - одобрительно сказала красноволосая. - Давай знакомиться. Меня Татой зовут, я из Ярославля.
- А я Тома, я местная, - Давай, мы у ворот гаража подеремся, он выйдет, и ты нам покажешь, зачем у тебя эта железка?
- Давай, - ответила Даша.
- А мужик-то стоящий? - спросила Тата, вынимая штырь из сумки.
Даша покивала.
- Из крутых?
- Нет, пьяница...
Татьяна, сделав кислое лицо, вернула штырь на место.
- За пьяницу мы не пойдем....
- Да нет, он недавно спился. Он хирург великий... По косметологии и прочее.
Тамара ощупала глазами лицо Даши. В свете фонаря, светившего над подъездом, оно выглядело еще более некрасивым, чем при дневном свете.
- Понятно. Недавно, значит, с ним...
- Да.
- Красивый?
- Да... Был.
- А за что его спрятали?
- Не знаю... Точно не знаю. Мы хотели уехать, я квартиру, дачу продала...
- А он деньги взял и смылся?
- Я думала, что смылся... Но потом мне сон приснился, он меня попрекал за эти мысли...
- Сны - правильная штука... - посерьезнела Татьяна. - Мне месяц назад, я только работать начала, приснилась мама; она на коленях рыдала, просила меня домой ехать...
Я расстроилась, отгул взяла, а в тот день подружку мою насмерть порвали, она вместо меня встала...
- Нет, не из-за денег его взяли, точно, - переменила тему Тамара. Враги у него были?
- Да... Один состоятельный человек хотел золотую уздечку на него набросить. Хотел, чтобы всех подряд миллионерш красавицами делал... А он на рога встал.
Даша удивлялась себе. Она никогда так не разговаривала. Не разговаривала так в прошлой жизни.
- Ну и правильно, что отказался. В натуре мужик. Им, что ли, все, а нам в "воронках" у ментов отсасывать? Ну, ладно, пойдем, посмотрим, что у нас выйдет. Получится - скажешь ему груди мне надуть. Чтобы как у Тамары были. Поняла?
- Да...
- И живот пусть надует, если красивый, - рассмеялась Тамара.
- Скажу... Давайте, покурим сначала, что-то мне не по себе.
Татьяна вынула из сумочки пачку "Парламента", раскрыла и протянула Даше. Та потянулась, но увидев, что с сигаретами соседствуют пакетики с презервативами, отдернула руку. Подружки рассмеялись.
Как только они закурили, на площадке появилось четверо мужчин.
- Черт, вот, не вовремя, - выцедила Тамара, в сердцах выбросив сигарету.
Мужчины подошли. Трое из них принялись рассматривать женщин, четвертый, это был Вовик - напряженный и до желтизны высохший мужчина лет двадцати пяти - уставился на Дашу глазами-отверстиями и спросил:
- Ты чья?
Она поднялась со скамейки
- Ничья...
- А что здесь тогда делаешь?
- Сижу. Кошелек на рынке украли.
- Понятно, - расслабился Вовик. - Хочешь на обратный билет заработать? Вряд ли это у тебя получится.
Даша готова была расплакаться. Сутенер, поморщившись, достал бумажник, вынул из него пятьдесят рублей и протянул ей:
- Вот тебе бабки, вали, давай, отсюда.
К нему шагнул один из мужчин. Это был угловато-плотный смуглый человек с цепкими глазами.
- Спрячь свой полтинник, я ее беру за пятьдесят баксов.
Даша ополоумела. Смятение и тьма вокруг, заполнили ее всю, она, озиралась, смотрела ничего не видящими глазами, смотрела, пытаясь найти путь к бегству.
Татьяна взяла Вовика за локоть, увела в сторону. Минуты две она что-то сдавленно ему говорила. Послушав, Вовик подошел к смуглому мужчине.
- Слушай, она случайная здесь, я тебе другую дам, самую лучшую.
- Я хочу эту, - поморщился мужчина, как от головной боли.
- У меня целка за сто есть, возьми! Цветочек крашеный, губки бантиком, удочеришь, клянусь!
- Я хочу эту, - сузил глаза мужчина.
- Да не блядь она, ты что, не понимаешь? Заблудилась она, понимаешь!
- За полтинник она не блядь. Спроси у нее, за сколько она е...тся Вовик обратился к Татьяне.
- Спроси, сколько она хочет.
Татьяна спросила. Даша не могла говорить. Татьяна посадила ее на скамейку.
- Послушай, этот человек, Чихай его зовут, большой человек. И он стал на рога. Он случайно сюда пришел - его гости с Кавказа попросили, чтобы он экскурсию им устроил, потому что ресторанные бабы им разонравились. Они уже весь наш контингент обошли и все не то. Тебе, что, трудно с ним раз трахнуться? Он порядочный, анала и минета не любит и не садист. Прикажет тебе лечь на спину, попросит ноги раздвинуть, и все дела. И член у него знаменитый, - бабы хвастались, - так пропашет, что сама потом его искать станешь.
- Я... я не могу... - выдавила Даша.
- Знаешь, что он сделает, когда я ему скажу, что ты отказалась? Он скажет нам уйти, потом уведет в сосновый лес на той стороне дороги и там изнасилует без всякого комфорта, ля-ля и шампанского. А согласишься - в ресторан отведет, накормит, напоит и выдрючит так, что мычать будешь. И не от страха, как сейчас, а от кайфа.
- Я... я не могу... - пролепетала Даша, недоуменно посмотрев на Тамару, хихикавшую с мужчинами..
- Послушай, - сузив глаза, положила Татьяна руку ей на плечо.