— Никогда не видела таких птиц? — спросил я.
Гостья резко обернулась, с тревогой и некоторым испугом оглядела меня. Затем неуверенно улыбнулась.
— Нет. В моей стране они не водятся.
— В моей тоже. — Я не жаловал ее племя, но собрал всю вежливость в кулак и сказал, как можно более добродушно: — Спасибо, что помогла с уборкой.
На этот раз улыбка у нее была уже не такой неуверенной, а на редкость славной.
— Спасибо, что приютил меня на ночь. Ну и за то, что вчера вмешался, тоже спасибо.
Я пожал плечами. Мол, чего благодарить за такие пустяки? Я каждую ночь только тем и занимаюсь, что спасаю гномов от всяческих образин.
— Я Гира, — представилась она и вопросительно посмотрела на меня.
Глаза у нее были темные, почти черные.
— Меня зовут Лас. Надеюсь, гамак не показался тебе неудобным?
— Нет. Все было здорово.
— Почему эти уроды на тебя напали?
— Я же вчера говорила... — нахмурилась она.
— И как думаешь, кто из присутствующих тебе поверил?
Ее глаза вновь стали испуганными.
— Прости, эльф. Но это мои беды.
— Конечно, — легко согласился я. — Я тоже считаю, что проблемы гномов мне совершенно ни к чему. Что ж, рад был познакомиться. Всего доброго. Надеюсь, еще встретимся.
Сказав это, я вошел в дом, но не стал запирать дверь на засов. И спустя минуту она, конечно же, скрипнула. Мне даже не понадобилось оборачиваться, чтобы понять, кто зашел.
— Разве тебе не пора уходить? — Я перерывал шкаф в поисках своего пистолета. Хоть убей, не помню, куда я его вчера забросил.
— Мне не к кому идти.
— А при чем здесь я?
— Что ты ищешь?
— Свою пушку.
— Я почистила его и положила на подоконник.
Пистолет, действительно, обнаружился там, где сказала гнома. Он и вправду оказался вычищен, кремень на колесе заменен на новый, а курок блестел.
— Неплохая работа.
— Мой отец понимал в оружии.
Наверное, я слишком мягкосердечен, иначе никогда бы не сказал:
— Хорошо. Повторим попытку. В чем твоя беда, Гира? Кто те люди, что вчера едва не отправили меня в Небо?
Она обиженно поджала губы, но, понимая, что я не отступлю, ответила:
— Меня хотели убить.
— Почему?
Гнома помялась, явно не желая давать ответ. Я вздохнул, огорченно покачав головой, засыпал в ствол порох, затем достал из кармана капсулу с огнепчелой и зарядил пистолет.
— Лас... — подала голос гостья. — Мне нужна твоя помощь.
— Не вижу, чем могу помочь. К тому же, извини, но как-то совершенно не улыбается еще раз встретиться с четверкой, вооруженной «Прутьями света».
— Ты летун.
— Это не причина кончать жизнь самоубийством.
— Я не о том, — поморщилась Гира. — У тебя есть стреколет?
— Положим, что так.
— Спарка? Я хорошо заплачу, если ты отвезешь меня туда, куда я скажу.
— Девочка, я — курьер, а не извозчик. Обратись к кому-нибудь другому.
— Я дам хорошие деньги.
— Здорово. Покажи луидоры.
Она тут же смутилась, и я понимающе улыбнулся: — Угу.
— У меня есть средства! Но не на острове. Если ты довезешь меня, получишь щедрую награду...
— Дело не в том, что я считаю, что ты лжешь, Гира. У меня просто нет времени возиться с сопливыми девчонками. Своих проблем по горло.
— Я не так юна, Лас. Женщины моего племени выглядят молодо, только и всего. Как и эльфийки.
— Знаю. Но тебе не больше сорока. В этом я уверен. А по гномьим меркам это означает, что ты еще не достигла порога совершеннолетия и у тебя просто не может быть денег. Ваши старейшины запрещают детям иметь собственные средства. А что касается возраста... по сравнению со мной ты все равно сущий ребенок.
Гнома нахмурилась и достала из сумки сережки в форме морских звезд.
— Вот. Если поможешь мне, они станут твоими.
Бриллиантов на этих звездочках оказалось даже больше, чем звезд на небе. Теперь можно было догадаться, отчего ей пришлось залезать на пальму. Небось, украла драгоценности у какого-нибудь богатея, и он отправил за ней в погоню своих мордоворотов.
— Даже спрашивать не стану, откуда у маленькой фрекен такая ценность.
— Не говори ерунду! — Она гневно поморщилась и шевельнула ладонью, из-за чего камни заискрились в солнечных лучах. — Серьги принадлежат мне. И станут твоими, если только ты дашь себе труд выполнить плевую работенку!
Ответить я не успел, так как дверь слетела с петель, и в мой дом ворвались какие-то люди. Гира взвизгнула.
Грохнуло!
Пуля пролетела мимо, едва не оторвав мне ухо. Я, выругавшись, запоздало пригнулся. Комнату заволокло едким пороховым дымом. Воспользовавшись этой оказией и не дожидаясь дальнейшего развития событий, мы с гномой сиганули в окно. Упали в заросли бальзамина и, бросившись прочь, протоптали в подвернувшейся под ноги клумбе ужасную носорожью тропу.
Если Риолка узнает, какой ужас я устроил в ее любимом садике, она меня на подкормку акациям пустит. Чего еще можно ожидать от дрэгайки? Моя домовладелица не слишком жаловала тех, кто плохо относится к растениям. Она и квартиру-то мне сдала только потому, что я эльф. Отчего-то Риолка считала меня родичем, хотя это совсем не так.
За нашими спинами раздались крики и ругань. Затем сухо треснуло, бумкнуло, вжикнуло... В тот момент, когда мы пробежали дворик, из хозяйского дома выскочила Риолка. Короткая светло-зеленая туника едва прикрывала ее совершенное тело, медовые волосы разметались по плечам, а фиалковые глаза метали молнии.
— Разве я не просила не приводить женщин, у которых есть ревнивые родственники, Лас?! — крикнула она.
Прежде чем я ответил, кто-то из преследователей вновь выстрелил и на свою беду промахнулся. Пуля угодила в старую акацию, растущую под окном дрэгайки.
— А вот это зря, — пробормотал я под нос и крикнул трясущейся от бешенства Риолке — Они не ее родственники!
— Они к тебе по делу? — Моя красивая хозяйка держала себя в руках из последних сил.
— В первый раз их вижу!
Мой народ всегда страдает от чрезмерного любопытства, и я — не исключение. Уж очень хотелось посмотреть, что сделает Риолка с этими умниками. Я показал Гире, удивленной моим поведением, что надо спрятаться за дрэгайкой, а сам присел на крыльцо, решив насладиться зрелищем.
Преследователей было трое. Еще трое вошли через калитку сулицы. И парочка появилась со стороны черного хода.
— Это все за тобой? — тихо спросил я у Гиры.
Она виновата шмыгнула носом и неохотно кивнула.
— Ты гораздо более важная птица, чем я думал. Вряд ли кому-то так сильно нужны две алмазные побрякушки, чтобы ради них нанимать такое количество громил и поднимать Сан-Винсенте на дыбы.
Между тем преследователи явно сочли, что мы у них в руках. Судя по их смелому поведению и ухмыляющимся рожам, Они никогда в жизни не только не видели, но и не слышали о таких существах, как моя хозяйка. Иначе давно бы оставили нас в покое и остались подкарауливать где-нибудь на улице. Но, как и вчерашняя братия, эти не относились к разряду хоть сколько-нибудь умных.
— Прочь из моего дома! — гневно бросила Риолка, и акация, в которую угодила пуля, угрожающе скрипнула ветвями, подтверждая слова хозяйки.
Кажется, лишь я один заметил, что дерево ожило. Недолго думая, отодвинулся в сторону, здраво рассудив, что не стоит давать ветвям повод считать меня врагом. Эти крошки донельзя ревнивы, и если им вдруг не нравятся наши с дрэгайкой мимолетные отношения, то меня могут запросто затоптать за компанию. Разумеется, «случайно».
— Уйдем, красотуля. Обязательно уйдем. Нам нужна девчонка, — сказал один из непрошеных гостей.
— Она в моем доме и здесь останется. Проваливайте!
— Смотрите, какая строптивая, — усмехнулся другой.
— И глупая, — подхватил его товарищ.
— А может, она напрашивается, а? — сказал третий, не спуская вожделенного взгляда с длинных стройных ног и едва прикрытых туникой бедер дрэгайки. — Вон как вырядилась.
— Ты прав. Крошка ничего. Развлечемся, раз она упрямится.
Пока эти идиоты пускали слюни, мечтая о кувырках в постели с Риолкой, у них за спинами произошли некоторые серьезные изменения.
Три акации, растущие на противоположной стороне дворика, втянули в себя белые кисточки цветков, выпустили на ветвях огромные шипы, выбрались из земли и бесшумно, точно кошки, подкрадывались на острых ногах-корнях к ничего не подозревающим людям.
Гира пискнула, но тут же закрыла рот ладошкой, глядя во все глаза на невиданное зрелище. Акация возле крыльца тоже незаметно выбрала из почвы корни и поджала их под себя.
— Берите их, — приказал вожак, и двое придурков бросились к хозяйке моей квартиры. Все еще ухмыляясь, они схватили ее за руки и тут же завопили от удивления и страха.
Я опять пропустил момент трансформации. Только что передо мной стояла красивая молодая женщина, за ночь с которой любой мужчина продал бы душу — и вот уже на ее месте находится страшная сгорбленная старуха. Морщинистое лицо, седая грива волос, выдающийся далеко вперед подбородок и крючковатый нос. Лишь глаза остались прежними — молодыми, пронзительно-ясными, бешеными.
В следующую секунду акация прыгнула, всем весом рухнув на стрелка, который совсем недавно испортил ее кору пулей. Это послужило сигналом. Деревья-убийцы врезались в ряды бандитов, и началось избиение. Ветви-копья и корни-мечи пронзали, рубили, подминали, рвали на части человеческие тела. Неудачников, схвативших Риолку за руки, оплела, а затем задушила упавшая со стены виноградная лоза.
Когда все было кончено, деревья подхватили трупы, побросали их в ямы, а затем уселись на свои прежние места и пустили корни, став надгробными памятниками для восьми мертвецов. Впрочем, с виду оставаясь обычными акациями с гирляндами белых цветов.
— Чему ты ухмыляешься?! — Гнев Риолки обратился на меня. Я тут же состроил невинную физиономию и покрутил пальцем в воздухе.
— Ты не могла бы...
Ее второй облик всегда меня немного смущал, и дрэгайка, зная об этом, вновь стала самой собой. Молодой, медоволосой и очень злой.
— Вам лучше уйти.
— Я...
— Проваливай, пока я не пустила тебя на удобрения! — рявкнула она. — И если ты еще раз посмеешь топтать мои цветы, ищи себе другую квартиру!
Я счел за лучшее промолчать. Но не Гира.
— Спасибо, госпожа. Спасибо, что не дачи меня в обиду.
Риолка неожиданно улыбнулась:
— Не за что, девочка. Надеюсь, мои друзья тебя не слишком напугали?
Гнома отрицательно помотала головой, хотя было видно, что ей до сих пор не по себе.
— Эй, Лас! — крикнула дрэгайка, когда мы были уже у калитки. — Раз ты причиняешь мне столько хлопот, то цена со следующего месяца возрастает. Вдвое.
Это она из вредности. Значит, все еще злится. Ничего, через час оттает и забудет. Ну, во всяком случае, я очень на это надеюсь... Лишние расходы — это удар ниже пояса для моего шаткого финансового положения.
ГЛАВА 5,
в которой Патруль просит заглянуть на огонек, и мы совершаем небольшую прогулку в джунгли.
Стараясь не бежать и подозрительно поглядывая по сторонам, я шел в сторону Губернаторской горки. Следовало найти Ога прежде, чем он попадет под горячую руку взбешенной дрэгайки.
Добравшись до первого перекрестка, я сказал Гире:
— Тебе — туда, а мне — сюда. Всего хорошего.
— Как? — опешила она.
— Очень просто. Ты привлекаешь неприятности. Так что наши дороги расходятся. Приятно было познакомиться. — И, не ожидая ответа, направился прочь по пустому тенистому переулку.
До сих пор не знаю, что тогда заставило меня обернуться. Гира, спрятав лицо в ладонях, плакала. Я с тоской выругался.
Ну, почему мне так не везет?!
Еще раз помянув тварей Изнанки, я направился обратно.
— Совсем забыл спросить. Ты голодна? Она вздрогнула, убрала руки от лица, посмотрела на меня красными от слез глазами и затравленно кивнула.
Сытный завтрак на веранде одной из прибрежных забегаловок оказался как нельзя кстати. Гнома немного успокоилась, и я решил рассказать ей кое-какую ценную информацию, надеясь, что это позволит отвязаться.
— Кроме меня на Черепашьем острове полно хороших летунов. Половина из них отвезет тебя хоть до ворот Изнанки, если ты готова расстаться со своими безделушками. К примеру, Старый Улла. Он живет в Забытом квартале. Отлично летает. Или Грюк, который выиграл Шестичасовую гонку Союза. Сейчас кобольд как раз на мели и с радостью возьмется за любое дело. Могу отвести к нему.