– Швырнуть этих несчастных живчиков в мусорный ящик – гуманно, а дать им жизнь – плохо… Так по-твоему?
– И с этим негром ты поступила точно так же?
– У каждого своя работа, Майк. Кто-то должен быть полицейским, а кто-то космической проституткой.
– Не говори так, прошу тебя!
Майк в отчаянии уронил голову на руки, закрывая лицо. Каждое слово Эолы словно вбивало раскаленные медные гвозди в его горячий лоб.
– Ты ревнуешь, Майк?
– Нет, не ревную, ведь Джек был с другой.
– Откуда ты это знаешь? – удивилась Эола.
– Вот,– Майк протянул ей письмо Гориллы.- Все-таки я сыщик.
– Какие вы наивные, земляне,– Эола снисходительно улыбнулась.- Достаточно сконструировать вашу противоположность и вы уже влюблены без памяти. И ведь как просто: высокому дать малышку, коротышке – высокую, блондину – темноволосую, брюнету – белую. А если еще дополнить их некоторыми штрихами из ваших сновидений, то вы просто сходите с ума.
– Так вот почему мне все время кажется, что я уже где-то тебя видел,– Майк отнял руки от лица. – Ты – моя мечта!
– И твоя, и его. Вы смотрите на одно и то же, но видите совершенно разное. Каждый из вас видит во мне свой идеал.
– Пусть так, но я все равно люблю тебя, Эола,– Майк осторожно, словно боясь спугнуть красивую бабочку, дотронулся до руки инопланетянки.- Скажи, чем я провинился перед тобой? Хочешь; возьми мою кровь, мое семя, но только будь со мной,– взволнованно и сбивчиво шептал Майк, все крепче прижимая к себе Эолу.
– Ты эгоист, Майк, ты упиваешься своей любовью и ни разу не спросил, хорошо ли мне? Ведь я была с тобой не в своем естественном обличий, а в чуждом мне образе человека. Скажи, смог бы ты сделать для меня тоже самое, что делаю для тебя я?
– Оставаясь человеком, любить тебя такой, какой ты ходишь по своей родной планете? В твоем природном виде?
– Да,– Эола неожиданно озорно и нежно посмотрела на Нормана.
– Для тебя я готов на все.
– Ты уверен, что не пожалеешь об этом, Майк?
– Лишь бы ты была со мной!
– Я снова буду твоей, если ты не обманешь моих ожиданий. Но не теряй головы, что бы не случилось.
– Я обещаю, Эола.
Оставшиеся полчаса Майк провел, как в приемной стоматолога – беспокойно, но с надеждой на лучшие времена. Убеждая себя, что любая боль ему не страшна. Ему это почти удалось. Во всяком случае, приближаясь к двери душевой, он почти не волновался. И лишь распахнув ее, понял, как жестоко он ошибался.
В углу душевой сидело странное существо, похожее на гигантского, размером с сенбернара, насекомое. Его чешуйчатый панцырь отливал темно-синим, а коричневые членистые ноги и клешни были местами покрыты жесткой щетиной. Большой, немигающий муравьиный глаз, приподнятый над головой, как локатор, обозревал сразу все – спереди, сзади и по сторонам.
В этот момент отворилась боковая дверь, и в душевую вошел Горилла. В руках он держал мусорный бачок с каким-то тряпьем. Увидев его, Майк отступил в нишу. Горилла поставил на пол ведро и начал торопливо снимать с себя комбинезон. Бросив его в сторону, похохатывая, издавая нечленораздельные звуки, похожие на кухонное пение негритянских кухарок, он раскинул руки и двинулся к существу. Оно увернулось, неожиданно резво отскочив в сторону. Изловчившись, Горилла загнал его в угол, вцепился в него. И тут членистые конечности и щупальца существа запульсировали, извиваясь и набухая. Из них потекла отвратительная, дурнопахнущая жидкость.
– Ну, крошечка, еще, еще,– хрипел негр.
Позыв рвоты заставил Майка выдать себя. Горилла резко повернулся.
– Ты здесь! – глаза Гориллы зажглись лютой ненавистью.- Я сейчас вернусь, крошка!
Неожиданно Горилла сделал выпад ногой, попав Майку в живот. Не выдержав удар, он полетел головой на стену, но успел выставить вперед руки, что спасло его от сотрясения мозга. При других обстоятельствах Майк легко бы защитился от такого удара.
Но сейчас он был не способен к сопротивлению. Понадобилось еще два мощных удара Гориллы, чтобы в нем по-настоящему проснулся инстинкт самосохранения. В этот момент Майк уже лежал на полу, а негр заносил над ним свою ногу.
Внезапно для врага Норман сделал подсечку, и Горилла рухнул на пол. Поняв, что его дела плохи, он на четвереньках ринулся к комбинезону.
– Оружие! – догадался Майк и бросился ему наперерез.
Он успел навалиться на руку Гориллы, выхватившую пистолет. Грянул выстрел, и тело бандита, обмякнув, безжизненно вытянулось на полу.
– Прочь! Прочь отсюда! – бормотал Майк, натягивая комбинезон Гориллы. Он понимал, что пляж наверняка оцеплен гангстерами и уйти отсюда он сможет только в облике врага. Майк осмотрел содержимое мусорного бачка и вызвал транспортер.
К сожалению, Майк не мог знать, что по истечении пяти суток Лучьяно отдал приказ приступить к ликвидации самого Гориллы, которого не без основания считал виновником бегства полицейского.
Пляж был пустынен. Но от внимательного детектива не укрылся огонек сигареты, мелькнувший на стоянке водных велосипедов, и какое-то подозрительное движение за углом бара. Сделав вид, что вытряхивает песок из ботинка, он сел на песок, вытащил из ведра автомат и приготовил к бою гранаты. Одеяло, которым они были укрыты, свернул в форме человеческого тела, поставил в изголовье ведро и осторожно отполз в сторону. Он знал, что в кромешной тьме его «кукла», распластавшаяся темным пятном на более светлом песке, вполне может сойти за спящего человека.
Майк взвел затвор автомата и стал ждать. Бандиты показались неожиданно скоро. Но что удивило Майка, гангстеры шли крадучись, выставив впереди себя оружие, вместо того, чтобы открыто идти к своему сообщнику. Еще больше изумился Майк, когда они разделились на две группы и стали брать Гориллу в клещи, явно отсекая ему пути отступления.
Ближней к Майку группой руководил массивный низкорослый мужчина, в котором детектив безошибочно узнал Джозефа Лучьяно. Подняв руку, бандит щелкнул зажигалкой. В ответ на мелькнувший огонек, застрочили автоматы. Майк видел, как подскочило и покатилось по песку простреленное ведро. Не теряя времени, он схватил гранаты и, швырнув их одну за другой в гангстеров, рухнул на землю.
Взрывы прогремели почти одновременно. Майк почувствовал, как дернулся под ним грунт, а над головой просвистели осколки. Слегка оглушенный, Майк вскочил и с колена дал очередь вслед единственному уцелевшему гангстеру, пытавшемуся спастись бегством.
– Попал!
Подвластный какому-то странному инстинкту, Майк опустил автомат, и, пройдя мимо распростершихся на песке тел, подошел к трупу беглеца. Это был сам Джозеф Лучьяно – мерзавец, на совести которого было больше загубленных душ, чем патронов в его карманах.
Стараясь не сойти с ума от всего пережитого, Майк медленно уходил прочь, ощущая на себе пристальный взгляд инопланетянки.
* * *
Взятый на прокат форд был не бог весть каким автомобилем. Сиденье под Майком поскрипывало, а тормоза брали только со второго качка. Но все равно это путешествие было для него чем-то значительным. Словно он ехал по острию ножа – с одной стороны была неземная любовь и неземные химеры, с другой фермерские поля, сады, тихая жизнь землян.
Руль люфтило. Машину тянуло то вправо, то влево. И сам Майк не знал, как он поступит в следующую минуту – вернется на летающую тарелку или будет гнать автомобиль как можно дальше от этого проклятого места.
Собственно, для того он и затеял поездку, чтобы разобраться в своих искореженных и запутанных, как груда ржавого металла, чувствах.
Внезапно его внимание привлекла невзрачная табличка на окраине дороги: «Племенное хозяйство Н. Цангера».