Дерутся до последнего — никогда не отступают и не сдаются — на это у них просто не хватает мозгов! Муха, как молодой боец, этого еще не понимал. Но он ругал себя за промах последними словами. Приложился зло к карабину. Замер. Потянул крючок...
И не нажал. Он вдруг увидел на асфальте странный предмет размером с подушку.
Это было нечто живое, крайне гадкое. Темное, цвета кала, оно было вроде гигантской мокрицы или толстого червя. Оно извивалось, вздрагивало, ежилось... Но не это было в нем главное.
Федор видел прекрасно. Зрение — сто процентов из ста возможных. И сейчас он увидел, что над этой дрянью странно дрожит, переливается воздух, каким-то неуловимо-перламутровым свечением. Федя, конечно, и понятия не имел о свойствах, а тем более теориях пространства-времени, да и подумать ничего он не успел — крайнее омерзение, до рвоты, ощутил он и навел прицел на эту мразь.
Хлопнул выстрел...
6
Даня не понял, что случилось. И никто не понял.
Метать гранаты у них должны были двое самых длинноруких — Немо и Тэйки. Они, пригибаясь, прячась за укрытия, побежали вперед. Немо взялся за кольцо лимонки...
И тут как будто дрогнуло все вокруг: дома, машины, дым, земля и небо. Никто не успел бросить гранату. Немо резко присел, Тэйки и вовсе упала на задницу.
— Ни хрена себе! — донеслось до Дани.
Даня думал, что он видел на этом свете все и ничему уже не удивится. Но он ошибся.
Прочие так не думали, но изумление пробило и их.
Да и было отчего!
Дрогнув, пространство вбросило в самую гущу схватки людей — человек семь, таких же пацанов, грязных, лохматых... и вооруженных.
— Атас!.. — пронзительно заверещал малой, клоп лет восьми.
— Гоблины! — рявкнул рослый раскосый парень, Кате чем-то напомнивший индейца из комиксов о Чингачгуке, которые она видела в детстве.
На груди у него висела массивная, с коротким стволом штука — ручной автоматический гранатомет «Зорро», одно из последних перед коллапсом достижений земной военной техники.
— А! — заорал Чингачгук так, что раскосые глаза стали круглыми. — Вон что! Лупи, братва!
И «Зорро» харкнул огневым залпом. Его выстрел не пуля «пять — сорок пять» — у ближнего гоблина оторвало руку и полгруди, а самого швырнуло на асфальт. Другие парни тоже похватали кто что — автоматы, пистолеты — и, открыв огонь, кинулись отходить, причем задние прикрывали передних, фиксируя сектора обстрела.
Даня восхитился при виде такого тактического искусства.
— Пацаны, сюда! Гвоздь, поддержи огнем! Гранаты отставить!
Ребята сыпанули очередями, и это было неплохо — но в сравнении с гранатометом все ж не то. Он один создавал такой фронт огня, какой все остальные, — только б выстрелов хватило до конца боя!
Услышали пришельцы Данин крик, или само так вышло — но отбежали они прямо к Немо и Кате, прятавшимися за обгорелым остовом троллейбуса. Кто-то налетел спиной прямо на Немо.
— А! — вскрикнул этот налетевший тонким голосом. — Люди!
— Свои! — Даня бросился вперед. — Ребята, мы здесь! Катя, чего рот разинула?! Гранаты давай!
Немо подгонять не надо было. Он швырнул одну за другой две лимонки.
— Ложись! — гаркнул так страшно, что все попадали. Попадали умело, за укрытия. Даня еще успел послать очередь, прежде чем прыгнул за бетонный обломок.
Хлоп! Хлоп! — два взрыва лопнули легко, игрушечно.
И хлестнул залп из «Зорро».
— Огонь! — Даня чуть не сорвал голос. — Дожимай! Не давай очухаться!..
Да! Он был прав.
— Дожимай! Не давай очухаться!..
Да! Он был прав. Яростный порыв охватил всех. Все стали как один. Страх пропал! Бешеный огонь не дал гоблинам прийти в себя. Гнев и задор успели сделать дело до того, как включилась мощь и злоба этих динозавров. Через пять минут все было кончено.
7
Последний выстрел был контрольным. Верней, сразу два. Парень из пришлых очередью добил еще дергавшегося на земле гоблина. В шею — самое незащищенное место. Бах-бах! — две гильзы звонко скакнули по асфальту.
И — тишина.
После боя она всегда кажется потрясающей.
Слышно, как шуршит невесомый дождик по брезенту кузова. Другими кажутся предметы. И воздух другой. Всю пороховую кислятину точно ветром унесло.
Даня хлебнул его, этот сырой осенний воздух, как глоток чистейшей ключевой воды. Взор его прояснился, словно кто-то вдруг усилил в нем резкость. Он огляделся, увидел, что все живы, здесь, — даже Муха, который находился на верхней позиции, и тот здесь.
Все глазели на невесть откуда взявшихся гостей, а те — на них. Ясным взглядом Даня увидел, что парень, столкнувшийся c Немо, вовсе не парень, а девчонка. Надо было что-то говорить, и Даня сказал дружески:
— Ну что? Здорово, что ли, союзнички!
Тот, раскосый, с гранатометом, тряхнул головой:
— Здорово, братва!
Он был постарше Дани, лет семнадцати, ростом повыше, худощавый, крепкий. Ясно — вожак этой стаи.
Два лидера крепко стиснули руки друг другу.
Прочие гости озирались с крайним изумлением на лицах. Лишь сейчас, после боя, до них начало доходить, что с ними случилось нечто необычайное.
— ... твою мать! — так просто выразил свои чувства светловолосый лопоухий парень. — Это вы только гляньте, чуваки!..
Чингачгук бегло оглянулся.
— Да, — выговорил он. — Сурово... А вас как сюда кинуло?
Даня удивился, но не очень.
— То есть? — сказал он. — Как это — кинуло? Мы тут как были, так и есть. Живем здесь!
Парень приподнял брови, но тоже без большого удивления. Похоже, повидал он всяких видов.
— Вот как. Значит, это нас к вам в гости?
— Выходит, так.
— Так, так... — Юноша снова огляделся. — А здоровый город! Побольше нашего будет. Как называется?
— Москва. Как?!
Это не он вскрикнул, не вожак гостей. Другой парнишка — худенький, голубоглазый, с компактным автоматом АКСУ.
И Даня, и его коллега воззрились на паренька с недоумением — что, мол, это он так?.. Ты что, Гром? — нахмурился вожак.
— Да ведь... — обладатель АКСУ аж захлебнулся. — Это же... Москва! Это же от нас знаешь сколько километров? Полторы тыщи!
— Да иди ты!
— Ну, я тебе говорю!..
— Погодите, погодите, — вмешался Даня. — Так вы сами откуда?
— Из Уфы, — сказал высокий. — Слыхал?
— Нет, — искренне сознался Даня. — Как ты говоришь? Уфа?
— Ну да. Город такой. Слыхали? Москвичи переглянулись, напрягли свою географическую эрудицию.
— Н-нет... Подольск — слыхали. Серпухов... Потом вот еще Коломна где-то есть...
— Тула, — сказал кто-то.
— А я про вашу Москву слышал. — Рослый снял гранатомет, прислонил к фонарному столбу.
— И я! — высунулся самый мелкий. — Очкарик говорил, помню.
Тихо! — цыкнул на малого вожак. — Только не думал, что так далеко. Костя! Ты откуда знаешь, что полторы тыщи?
— По карте смотрел.