Но они нигде еще не засветились ни разу. Ты понимаешь – никаких концов! Не за что ему зацепиться! И если «акулы» решили, что ты из их компании, то тебе тем более следует залечь. Сегодня можешь отсидеться у нас – «акулы» сюда не заглядывают, здесь не их территория. А утром поедешь – по утрам эта публика в основном спит, так что проскочишь.
– Что мне тут делать-то? – пасмурно спросил
Ян. – Ты, Боря, не обижайся, но я здесь у вас прям как хорек в курятнике. Только что одному чуть физиономию не начистил, еле сдержался. Боюсь, до утра не выдержу.
– Выдержишь, – махнул рукой Боря. – Если, конечно, жить хочешь. Кстати, и по твоей части у нас кое-что имеется.
– Лесбы, что ли? – поморщился Ян. Он не видел смысла заводить знакомства с девушками, предпочитающими себе подобных.
– Да ты, как я погляжу, кондовый натурал, – ухмыльнулся Боря.
– Ну извини. Какой есть.
– Да нет, я не о девочках. Тут на бильярде один америкос завис с баблом. Третий день у нас пасется, всю дорогу «зеленью» хрустит.
Ян пару раз глубоко затянулся, не спеша выпуская дым: «Что ж, выбирать не приходится. До утра как-нибудь протянем».
– Ладно, – сказал он, поднимаясь и бросая окурок в пепельницу. – Уговорил. Пошли.
Глава 3
СИЖУ ПОД ТОПОЛЕМ, ГРЫЗУ ТРАВИНОЧКУ…
Кэт сидела в бильярдной под большой, во всю стену, фреской в античном стиле, изображающей резвящихся голых атлетов. Такая же фривольная живопись украшала и остальные стены, так что приходилось волей-неволей ею любоваться куда ни сядь. Надо отдать должное Дрону – он сумел ее удивить, хоть она и не верила, что это ему удастся. Кажется, такого рода эмоциональная встряска называется шоковой терапией. Теперь Кэт могла засвидетельствовать по собственному опыту – очень эффективный метод! Она тоже устроила Дрону небольшой шок – в виде Лиды, но с его сюрпризом это не шло ни в какое сравнение!
Если Кэт была шокирована уже в прихожей, то что говорить о бедной Лиде! Поняв, куда попала, та поначалу вспыхнула, как красный сигнал светофора, а потом стала белее штукатурки на потолке: ни дать ни взять монашка, шедшая в трапезную, а попавшая в секс-шоп. Кэт подумала, что Лида непременно развернется и убежит, однако та, к ее удивлению, осталась – то ли из брезгливого любопытства, то ли из желания полетать на «ангельских крылышках», что и сама Кэт была сделать очень даже не прочь.
Надели флаерсы, залетели в зал, пообвыклись. Не обошлось и без курьезов: стоило им воспарить к потолку, кто-то молоденький неопределенного пола, вертевшийся в воздухе, как полоумная муха, вроде бы нечаянно налетел на Лиду, прокрутил ее кверх тормашками, чмокнул в щеку и был таков.
– Это кто был, мальчик или девочка?.. – растерянно спрашивала Лида, поправляя одежду и пытаясь схватить Кэт за рукав.
– Какая разница. – С этими словами Кэт поймала Лиду за ногу и повлекла ее вниз. Действительно, какое им было дело до местных жопных интересов? Главное – народ здесь прикольный и умеет отрываться от души – так, словно живут последний день. Забыться в разгуле – тоже своего рода терапия, когда хочется бежать от этого мира, не останавливаясь, до тех пор, пока не разорвется сердце.
Дрон Дроныч и его приятель Олег – симпатичный высокий парень, стройный и весь манерный, – оплатив девушкам вход и флаерсы, дальше не очень-то обременял их своим вниманием. Кэт только никак не могла понять, зачем же они их сюда притащили?.. Странное жеманное поведение Олега нашло здесь свое объяснение, Кэт грешным делом подумала: «Может, и Дрон тоже того?..
„Голубой“? Впрочем, какая разница», – отмахнулась она, но настырный червячок продолжал точить, пока она не поняла причину дискомфорта: здесь из-под нее словно убрали пьедестал, она утратила свою законную долю внимания, лишилась привилегий, как будто перестала быть женщиной. В этой ряженой развеселой толпе она ощущала себя одинокой, как еще никогда в жизни.
Оставив Лиду отдыхать и набираться впечатлений на стульчике возле сцены, Кэт отправилась бродить по заведению: заглянула в полупустой бар, не нашла там ничего интересного и зашла в туалетную комнату, «общую для всех девочек», как значилось на двери. Постояла там перед умывальником, тупо глядя на свое отражение в зеркале. В голове, как в заросшем ряской пруду, плавали ленивые тусклые мысли: «За кого меня здесь принимают? На трансвестита я, слава богу, не похожа, так что скорее всего за лесбиянку. И Лидку, разумеется, тоже – мы же с ней вроде как в паре. Обе с ней никому не нужны, вот и дожили…»
– Милочка, у тебя не найдется помады? – Рядом нарисовался нервический парень при очках и в спортивном костюме. На девочку он не смахивал даже отдаленно и, видимо, решил как-то исправить этот дефект матушки-природы. Вообще-то в женском обществе помадой делиться не принято, разве что с близкими подругами. Но откуда ему об этом знать? Кэт достала из сумочки тюбик с помадой, протянула ему.
– Ах, гран мерси! – поблагодарил он и, чуть потеснив ее от зеркала, стал намазывать губы.
«А этот оранжеватый цвет очень ему к лицу», – подумала Кэт, вдруг поймав себя на том, что уже дозрела, чтобы положительно оценивать мужчину с накрашенными губами. Он подался назад, любуясь результатом.
– Тебе идет, – сказала Кэт.
– Да-да, я знаю, это мой цвет, – согласился он, потом тронул ее за плечо и попросил жалобно: – Подари мне ее, пожалуйста! Я давно такую ищу!
– Бери, – кивнула она. Помада была новая, лореалевская, из дорогих, но Кэт сегодня было наплевать на все, в том числе и на собственную жизнь, что уж говорить о какой-то помаде!
– Ой, спасибо! Это просто супер! – С этими словами он спрятал подарок в карман, еще немного полюбовался на себя в зеркало и заявил: – За мной должок! Как ты смотришь на то, чтобы сыграть партейку в бильярд?
Кэт пожала плечами:
– Вообще-то я не умею.
– Пустяки, подружка! Я тебя научу! – Видимо, считая, что согласие получено, он схватил ее за руку и потащил к двери. – Тебя как зовут?
– Катя. Можно Кэт.
– А я Женя.
У выхода из туалетной обжималась парочка – один из них был с виду вроде как мужчина, второй же чертовски походил на женщину – невысокий, хрупкий, с тонкими чертами лица и длинными на-маникюренными ногтями. Может быть, это и была женщина – в порядке исключения?..
– Ах нет-нет, я себе не принадлежу! Я замужем! – защебетала «она» ломким фальцетом, и голос выдал «ее» с головой.
Бильярдная находилась по коридору направо, и оба стола там оказались заняты – за одним играли двое нормальных с виду мужчин, за другим две настоящие женщины. Теперь Кэт поняла, как отличать их от поддельных: если возникает сомнение в половой принадлежности, то перед тобой наверняка мужик. То есть не мужик, конечно, а гомик. А эти две были очевидными женщинами – фигуры, лица и голоса не оставляли в этом сомнений.
Женя куда-то упорхнул, пообещав скоро вернуться, во что Кэт почему-то слабо верилось. «А, плевать! – подумала она. – В случае чего с Лидкой шары погоняем». Тут, кстати, и Лида появилась – заглянула в двери, увидела Кэт, подлетела и села рядом. Кавалеры их так и не объявлялись, что Кэт уже не удивляло: здесь это как-то органично происходит – мальчики с мальчиками, девочки с девочками. Им просто ничего другого не остается.
– Ну как там представление, уже началось? – поинтересовалась Кэт: Дрон что-то говорил о предстоящем шоу, только у Кэт было четкое ощущение, что на сегодня она уже сыта шоу по горло.
– Началось, – тихо ответила Лида. – Ожидается стриптиз.