– От вас зависит вылечить его? Каким это образом?
– Я вспомнила драгоценный секрет, который в моей молодости сообщил мне один иностранный доктор, знаменитый по своему искусству… В свете много было шума и толков о чудесах, какие он делал со своими больными…
– Какой же это секрет, матушка?
– Сейчас узнаешь. Отопри шкаф, вделанный в стену за изголовьем моей кровати.
– Отперла…
– Взгляни на третью полку, с левой стороны, если я не ошибаюсь… что ты там видишь?
– Тут есть несколько небольших глиняных горшочков, есть сухие цветы и разные медные инструменты, которые мне неизвестны.
– А другие вещи есть?
– Есть много кое-чего.
– Посмотри, нет ли между этими вещами пузырьков?
– Есть много, различной формы и величины.
– Один из пузырьков должен быть наполнен темной жидкостью.
Жанна искала с минуту, потом отвечала:
– Вот он.
– Подай его мне; я хочу удостовериться, не ошибаешься ли ты.
Молодая девушка исполнила приказание матери. Мадлена де Шанбар внимательно осмотрела пузырек, откупорила его, поднесла к ноздрям и вдохнула запах с удовольствием, вероятно, очень сильным, потому что радостная молния сверкнула в ее глазах и улыбка раскрыла на минуту ее бледные губы.
– Да, – прошептала она потом. – Это именно то, что мне нужно… В этом пузырьке заключается надежное лекарство… – прибавила она вслух.
Жанна сделала радостное движение. Больная продолжала, обратившись к ней:
– Сегодня вечером, когда стемнеет, налей треть этой жидкости в лекарство этого прекрасного дворянина, которого ты называешь, кажется, Раулем де ла Транблэ… Постарайся, чтобы он выпил эту смесь, и завтра утром… завтра он перестанет страдать…
Услыша это, Жанна не могла произнести ни слова; она была так счастлива, что, казалось, это счастье некоторым образом парализовало ее. Она взяла пузырек из рук матери и хотела выйти из комнаты, чтобы скрыть свое волнение. Мадлена удержала ее.
– Еще одно слово, дитя мое.
– Что прикажете, матушка?
– Слуга кавалера де ла Транблэ не увез ли в Париж золота, о котором ты мне говорила?
– Нет, матушка, – отвечала Жанна, – но к чему этот вопрос?
– Просто из любопытства… какое нам дело, есть ли деньги у этого дворянина или нет?.. Ведь мы, конечно, не потребуем от него платы за то, что можем сделать для него…
– Конечно, нет! – вскричала Жанна, не замечая, с каким странным выражением говорила ее мать.
– Теперь, – продолжала больная, – ступай, дитя мое, ступай, ты мне более не нужна.
Жанна вышла.
Оставшись одна, Мадлена вскричала с энергией, к которой нельзя было считать ее способной, глядя на ее исхудалое тело и поблекшее лицо:
– Довольно нищеты! Довольно страданий… Раз и навсегда я хочу положить этому конец, и если случай бросил богатство к моим ногам, оно от меня не ускользнет, хоть бы мне пришлось поднимать его из крови!..
X. Видение
Рауль провел день то в тяжелой дремоте, то в лихорадочном волнении. С утра одна постоянная идея примешивалась к его бреду. Образ царицы Савской поглощал все его мысли. Взор его не оставлял ее ни на минуту. Сердце его призывало ее, а губы безмолвно говорили с ней. Несколько раз, так же, как и утром, грациозное видение подходило к нему: эта мечта тотчас возобновлялась, когда Жанна входила в комнату.
Между тем приближался вечер. Молодая девушка приготовила успокоительное лекарство, прописанное доктором, и к этому лекарству примешала третью часть темной жидкости из пузырька. Она осторожно отворила дверь и подошла к кровати потихоньку, чтобы не разбудить кавалера. У Рауля в самом деле были закрыты глаза. Жанна поставила на столик фарфоровую чашку, в которую был налит чудесный напиток, и так как сумерки распространились уже по комнате и не позволяли хорошо различать предметы, наклонилась так близко к спящему Раулю, что ее лицо почти касалось лица молодого человека.
«Как он бледен», – подумала она.
В эту минуту кавалер раскрыл глаза и вскрикнул от радости.
На этот раз он не ошибался: его милое видение было так близко от него, что ему стоило только протянуть руку, чтобы прижать его к груди и удостовериться, что он не был игрой какого-нибудь обманчивого призрака. Рауль протянул руки и тотчас опустил их, ощупав пустоту, Жанна, угадав его движение, вдруг отступила со страхом и находилась уже в трех или четырех шагах от кровати.
– Ангел или фея, – прошептал Рауль, – зачем вы бежите от меня?
Жанна тотчас подошла и отвечала:
– Я не бегу от вас; напротив, я ухаживаю за вами…
– Ухаживаете за мною? – повторил Рауль с изумлением.
– Конечно…
– Стало быть, вы женщина?..
– Чем же я могу быть, позвольте спросить? – спросила молодая девушка с улыбкой.
– Феей, ангелом, добрым гением, как я сейчас вам говорил…
– Увы! Я не могу иметь притязаний ни на одно из этих сладостных названий… хотя и надеюсь сделаться для вас добрым ангелом, принеся вам выздоровление…
– Вы женщина! – повторил Рауль недоверчиво. – Нет, вы не женщина!..
– Вы думаете? – сказала Жанна с новой улыбкой.
– Я в этом уверен.
– Каким образом?
– Я видел.
– Что?
– Ваше преобразование… ваше превращение…
Жанна повторила оба эти слова, которые не имели для нее никакого смысла. Рауль продолжал:
– Я вас видел, как сначала из неодушевленной и безмолвной фигуры вы вдруг сделались передо мной таинственным и могущественным дыханием, одушевленным, живым существом…
Жанна все слушала и не понимала.
– Что вы хотите сказать?.. – прошептала она.
– Наконец, я видел, – продолжал кавалер, – я видел, как вы оставили таинственные обои, где вы находитесь в числе многих других фигур…
При странном и сумасбродном заблуждении молодого человека невозможно было оставаться серьезной. Жанна перебила Рауля громким смехом.
– Ах! – вскричала она, – я угадываю теперь!
– Что вы угадываете? – спросил кавалер.
Вместо ответа Жанна сказала только:
– Посмотрите!
С этими словами она сделала несколько шагов в сторону, и стала таким образом, что Рауль мог видеть в одно время лица ее и царицы Савской. При виде этого поразительного сходства молодой человек был изумлен так сильно, что его ослабевший рассудок не позволил ему тотчас отделить заблуждение от действительности: глядя в одно и то же время на Жанну и на царицу, он не мог понять, какая из них была изображением и какая живым существом. Движение молодой девушки нарушило обман. Рауль понял все.
– Моя бедная слабая голова делает меня почти сумасшедшим, – прошептал он. – Извините же меня и позвольте узнать то, чего я еще не знаю; объясните мне, где я и кто вы?
В разговоре своем с Жаком Рауль, озабоченный поручением, которое давал ему, даже не подумал спросить у него, где он и у кого находится. Жанна отвечала с простотой, исполненной грации:
– Вы находитесь в доме, который называется Маленьким Замком и хозяева которого были так счастливы, что могли предложить вам скромное гостеприимство. Дом этот принадлежит моей матери, Мадлене де Шанбар, вдове дворянина. Я единственная дочь ее и зовут меня Жанной…
– И вы простерли свою доброту до такой степени, что сами ухаживаете за мной? – вскричал Рауль.
– Я сделала бы это в любом случае, – отвечала Жанна, – даже, если бы в моем распоряжении находилось много слуг… но теперь, мне кажется, нет никакой заслуги в том, что я ухаживаю за вами сама, потому что мать моя очень бедна и, несмотря на ее болезнь, ей уже давно некому служить, кроме меня…
Услышав этот трогательный ответ, Рауль бросил удивленный взгляд на меблировку комнаты, в которой находился. Мы уже знаем, что эта меблировка была роскошна, хотя и старомодна. Жанна поняла значение взгляда молодого человека.