В его присутствии она так нервничала, что начинала болтать без умолку, выдавая ему не только собственную биографию, но и биографии всех, кого знала. Из-за него она хотела совершить что-нибудь дикое и безумное, просто чтобы доказать, что это ей по плечу.
В аэропорту был только один туалет.
— Идите первым, — предложила она Нику. Мысль о свадьбе вызвала чувство, похожее на клаустрофобию. Ей вдруг захотелось лететь с Ником хоть в Миннесоту, хоть на край света, невзирая на опасность, а может быть, именно из-за нее. Ник был воплощением той жизни, которой у нее никогда не было: балансировать на грани жизни и смерти, летать на самолете по всей стране, не бояться ничего на свете…
— Дамы вперед, — вежливо отказался он.
— Мне нужно родителям позвонить. Это важнее.
Он пожал плечами и вошел первым, а Энелайз отправилась на поиски телефона.
Единственный телефон, который она нашла, оказался на столе, за которым сидел лысеющий мужчина средних лет.
— Можно позвонить?
Мужчина отложил газету и взглянул на Энелайз:
— Собираетесь звонить по межгороду?
— Да. У меня есть кредитная карточка. — Она вытащила из сумки нужную карточку. — Вот, видите?
— Да, мэм. Назовите номер, я наберу. Человек явно ей не доверял. Да, это не Брайер-Крик, где ее знал каждый. Она продиктовала номер телефона, и наконец трубка оказалась у нее в руках. Занято. Надо бы позвонить Лукасу, но заставить себя она не смогла. Не так скоро после поцелуя Ника… Энелайз вернула трубку.
— Никого нет дома? — спросил Ник, подойдя сзади.
— Занято.
— Ну что ж, идите… мм… умойтесь, пока я займусь приготовлениями к полету в Миннесоту.
Идите… мм… умойтесь? Он что, решил, что это шутка, и не вымыл руки с мылом, не говоря уже о том, чтобы умыться?
Она схватила его левую руку и развернула ладонью вверх. Ну, так и есть. Ладонь уже начала темнеть. Энелайз принюхалась. Запах мыла был достаточно отчетливым. Он все-таки умылся. Что ж, может, это уменьшит эффект.
Ник медленно убрал руку. Энелайз подняла на него глаза, но не смогла придумать ни одного мало-мальски логичного объяснения того, зачем ей понадобилось нюхать его руку, поэтому она просто улыбнулась и поспешила в туалет.
Когда она вернулась, Ник беседовал о чем-то с человеком за столом:
— Но должно же быть хоть что-то!
— Нет, — ответил тот.
— Что-то не так? — Энелайз вдруг испугалась. — Вы не сможете вылететь в Миннесоту и найти Сару?
Ник обернулся.
— Насчет Миннесоты все в порядке. Но хозяин единственного самолета, который вам можно было бы нанять, повез группу в двухнедельную поездку. Я не могу отправить вас в Техас отсюда. Вам придется полететь со мной в Миннесоту.
Глава 6
На следующее утро Ник проснулся в крошечной комнате мотеля города Ванитка в Миннесоте. Отдохнуть и выспаться Нику и здесь не удалось, но тут хотя бы работал кондиционер. Вчера он так устал, что провалился в сон, едва коснувшись подушки. И всю ночь напролет ему снились поцелуи Энелайз.
Он лежал и думал о ней, вспоминая проведенное вместе время. Конечно, она обаятельна, несмотря на некоторую взбалмошность, а может быть, именно благодаря ей. Энелайз нужен кто-то, кто бы о ней заботился, а Ник уже знал по прошлому опыту, как легко он мог попасться в подобную ловушку. Так легко начать заботиться о беспомощной женщине, тратить на это время, эмоции… и ради чего? Кейт, уехав с тем мотоциклистом, неопровержимо доказала, что он, Ник Клейборн, не создан для этого.
Он зажег бра, спустил ноги на пол, и из-под них тут же в разные стороны бросились тараканы. Неплохо, учитывая, что теперь по крикам из комнаты Энелайз он сможет точно определить, когда она проснется.
Хотя приходилось признать, что считать Энелайз абсолютно испорченной девчонкой богатых родителей было не совсем честно.
Она ни разу не пожаловалась ни на грязные комнаты мотелей, в которых им пришлось останавливаться, ни на допотопные машины, ни на качество пищи в местных ресторанах. А какой она бывает изобретательной — вон что устроила с его машиной, чтобы не будить…
Мысль об изобретательности спутницы заставила Ника вскочить, мгновенно одеться и поскорее покончить с утренним туалетом, пока она не успела еще что-нибудь придумать.
Бреясь, Ник выдавил пену для бритья себе на ладонь, которая показалась ему особенно темной в сравнении с белизной самой пены. Крем подействовал? Но ведь он тогда мыл руки с мылом и вроде бы все стер. Поднеся обе ладони к свету, Ник убедился, что одна ладонь действительно темнее другой. Причем оттенок был не золотым, как у Энелайз, ладонь просто казалась грязной. По щеке же протянулся тонкий грязный след. Просто великолепно. Он выглядит так, словно уже много дней забывает принять душ.
В это время Ник отчетливо услышал монотонное жужжание, доносившееся из комнаты Энелайз. Этого еще не хватало! Стоя под душем и начиная дрожать от холода. Ник не мог слышать жужжание, но был уверен, что звук не прекратился. И это почему-то вселяло в него тревогу.
Может, Энелайз привезла в своей сумке фен и сушит волосы? Или целый миксер и готовит горячий шоколад на завтрак? Теперь его уже ничто не удивит.
Быстро одевшись, он поспешил к двери Энелайз. На стук никто не отозвался. Ник подождал минуту, две. Куда пропала Энелайз? Он постучал еще раз:
— Энелайз, вы здесь?
Ответа не последовало. Ник прижался ухом к двери. Снова то же жужжание. Даже если бы у нее был миксер, за это время она бы успела взбить порций пять. И на сушку волос столько времени не потребовалось бы. А что если она уронила фен в ванну и теперь лежит без сознания или еще того хуже?.. Да, воображение у него — позавидуешь. Фен бы закоротило, и он выключился бы. Или не выключился бы?
И все равно, почему он должен волноваться за нее? Она только клиент. Но, несмотря на это, он очень волновался. И если бы вместо Энелайз был кто-то другой, Ник бы тоже волновался. Особенно если к этому «кому-то» неприятности сами липнут.
Ник еще раз постучал:
— Энелайз, если вы сейчас же не откроете, я войду сам!
Порывшись в бумажнике, Ник достал кредитную карточку и, просунув ее в щель между дверью и косяком, открыл несложный замок. Энелайз не единственная, кто может обходиться без ключей.
— Энелайз, — позвал он, распахивая дверь. Она стояла в глубине комнаты, спиной к нему. На ней не было ничего, кроме бирюзовых трусиков и лифчика. Сверкающие волосы рассыпались по плечам. Картина была настолько захватывающей, живой и прекрасной, что некоторое время Ник стоял неподвижно и жадно вглядывался.
Энелайз увидела его отражение в зеркале и обернулась.
— Простите, — пробормотал он, хотя она, скорее всего, не услышала это из-за шума фена. Ник вышел на улицу, закрыв за собой дверь.
Прислонившись к облупившейся стене, он безуспешно пытался прийти в себя и начать ровно дышать.
А что, собственно, он увидел? Женщина в нижнем белье, только и всего. Но именно эта женщина останется в его памяти надолго.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Энелайз в бирюзовой блузке и шортах цвета хаки, которые были на ней в первый день. Каждый мускул его тела напрягся. Он ждал ее праведного гнева за вторжение.
— Доброе утро. — Она говорила как ни в чем не бывало. — Вы постучали, а я не услышала? Простите. Я просто пыталась высушить шорты. Другой одежды у меня с собой нет, поэтому вечером я их выстирала, а они за ночь не успели высохнуть. Швы и сейчас еще влажные. Но сегодня жарко, так что на мне все должно досохнуть.
Ник испытал невероятное облегчение, снова услышав, как она тараторит. Теперь можно вернуть их отношения в прежнее русло. Она тараторит, а он раздражается.