Потому я осмотрелся, увидел двух играющих мальчишек и подумал –
может быть, ему удастся через них тебя предупредить. Но это было просто предчувствие. А убедился я, что мы действительно имеем дело с твоим личным демоном, тогда только,
когда ты отказался вернуть мяч.
Я еще раз повторил Петрусу, что не отдал мяч лишь потому, что думал, будто он нужен как раз ему.
– Мне? Я тебе и слова не сказал!
Я испытал легкую дурноту. Возможно, от еды, на которую я с жадностью набросился после часа ходьбы натощак. И еще меня не покидало чувство, что того мальчика я где-то
видел.
– Твой личный демон испробовал все три классических метода: угрозы, посулы и попытки давить на жалость. Кстати, поздравляю – ты отлично держался!
Тут я вспомнил, как Петрус спросил мальчика о ковчежце. В тот момент, когда он спрашивал, я решил, что ответ мальчишки может значить только одно – что он попросту меня
надул. Но, возможно, там и в самом деле имеется какая-нибудь реликвия – ведь демоны никогда не дают ложных обещаний.
– Когда мальчик не мог вспомнить о мощах, твой личный демон уже исчез, – сказал Петрус.
И тут же добавил:
– Самое время позвать его обратно. Он тебе пригодится.
Мы сидели на развалинах древнего моста. Петрус аккуратно собрал остатки еды в бумажный пакет, которым снабдили нас монахи. На небольших полях, что были разбросаны вокруг,
уже появились идущие за плугом пахари, однако они были от нас далеко и я не мог бы расслышать, о чем они говорят. Пятна вспаханной земли образовывали причудливый узор на
фоне волнистых холмов. У наших ног почти беззвучно струился ручей, сильно обмелевший из-за засухи.
– Прежде чем Христос вышел в мир, Он удалился в пустыню и имел там разговор со Своим личным демоном, – продолжил Петрус. – Он узнал от него то, что было необходимо узнать
о людях, но не позволил демону навязать свои правила игры – именно поэтому Он его и одолел.
Один поэт как-то сказал, что человек – не остров
. Для того чтобы вести Правый Бой, мы нуждаемся в поддержке. Нам нужны друзья. Если же рядом их не оказывается, приходится превращать одиночество в наше главное оружие. И
тогда то, что нас окружает, способно помочь нам продвинуться к главной цели. Что угодно вокруг может стать проявлением нашей решимости победить в Правом Бою. Без этого,
без понимания, что нуждаемся во всем и во всех, мы превратимся просто в заносчивых фанфаронов. И в конце концов заносчивость нас и погубит, ибо чрезмерно самоуверенный
воин может не заметить ловушек, расставленных на поле битвы.
Разговоры Петруса о воинах и битве вновь напомнили мне Карлоса Кастанеду и его дона Хуана. Я поймал себя на том, что думаю: «Интересно, а давал ли старый шаман уроки
своему ученику с утра пораньше, еще до того, как тот переварил свой завтрак?»
Тем временем Петрус продолжал:
– За пределами мира физического, на силы которого мы опираемся, рядом с нами пребывают две основные духовные силы: ангел и демон. Ангел есть проявление Божьей благодати,
он всегда защищает нас, и тебе не надо его призывать. Лик ангела виден в любой момент, если только ты взираешь на мир с любовью. Ты можешь увидеть его в излучине реки, в
фигурах крестьян на полях, в облаках, плывущих по голубому небу. И этот старинный мост, что построен руками неизвестных римских легионеров, тоже хранит на себе отпечаток
ангельского лика. Наши предки называли его
Ангелом-хранителем.
Демон – тоже ангел, но ангел независимый, ангел мятежный.
Наши предки называли его
Ангелом-хранителем.
Демон – тоже ангел, но ангел независимый, ангел мятежный. Я предпочитаю называть его Вестником, поскольку он осуществляет связь между тобой и внешним миром. В древности
его воплощением считался Меркурий, или Гермес, вестник богов. Сфера его деятельности – материальный, вещественный мир. Его присутствие можно заметить, например, в золотом
убранстве церкви, поскольку золото добывается из земли, а демон есть порождение подземного царства. Он присутствует в любой работе и в наших отношениях с деньгами. Если
отпустить его на свободу, то он обычно исчезает. Если же изгнать его, мы потеряем все хорошее, чему он может обучить, поскольку демон многознающ и прекрасно разбирается и
в этом мире, и в существах, его населяющих. Но стоит лишь подпасть под обаяние его могущества, как он овладеет нами и не даст нам вести Правый Бой.
Так что единственный способ иметь дело с Вестником – это принимать его как друга, прислушиваться к его советам и просить о помощи, если это необходимо, но не позволять ему
диктовать правила игры. Ты так и поступил с этим мальчиком. Нельзя допускать, чтобы Вестник навязывал нам свои правила: для этого необходимо, во-первых, понять, чего
хочешь, и во-вторых, знать его по имени и в лицо.
– Как же это я узнаю? – осведомился я.
И тогда Петрус обучил меня
РИТУАЛУ ВЕСТНИКА.
– Выполнять его лучше вечером или ночью. Сегодня, во время вашей первой встречи, он откроет тебе свое имя. Храни его в тайне, не сообщай никому, даже мне. Тот, кто знает
имя твоего Вестника, обретает власть над тобой.
Петрус встал, и мы пустились в путь. Вскоре мы добрались до поля, где трудились местные крестьяне. Поздоровавшись с ними, мы пошли дальше.
– Для наглядности можно сказать, что ангел – это твои доспехи, а вестник – твой меч. Доспехи защищают тебя в любых обстоятельствах, тогда как меч можно потерять в разгар
битвы, им можно ненароком убить друга, а кроме того, он может обратиться и против своего хозяина. Меч годится для чего угодно, разве что… не стоит на него садиться, – и
Петрус расхохотался.
Мы остановились в городке пообедать. Молодой официант, который нас обслуживал, пребывал в скверном расположении духа. Он не отвечал на вопросы, как попало расставлял
тарелки, а в довершение всего умудрился пролить кофе Петрусу прямо на шорты. И тут мой проводник совершенно преобразился – он пришел в ярость, немедленно потребовал к себе
хозяина заведения, громко возмущаясь небрежностью, неумелостью и невоспитанностью официанта. Ему пришлось пройти в мужской туалет и снять шорты, хозяин отстирал пятно и
повесил штаны сушиться.
Покуда мы ожидали, когда жаркое послеполуденное солнце – было два часа – приведет шорты Петруса в порядок, у меня было время обдумать наш утренний разговор. Приходилось
признать, что большая часть того, что сказал Петрус о мальчишке, которого мы встретили на берегу, имело смысл. Тем паче что у меня было видение – пустыня и чье-то лицо. Но
вот история о Вестнике показалась мне несколько примитивной. Для мало-мальски грамотного человека, живущего в конце XX века, все эти понятия ада, греха и дьявола давно уже
стали пустым звуком. В Традиции, учению которой я следовал значительно дольше, чем по Пути Сантьяго, Вестник, называемый без обиняков и околичностей просто дьяволом, – это
дух, который управляет силами земли и всегда действует на пользу человеку. Его часто используют в магических обрядах, но никогда не обращаются к нему как к другу или
советчику в обыденной жизни.