Но имея другом Вена
Лившица, скажу обратное:
Ubi patria, ibi bene [26] .
Тетушка и Марат
Куда как тетушка моя была богата.
Фарфора, серебра изрядная палата,
Безделки разные и мебель акажу,
Людовик, рококо – всего не расскажу.
У тетушки моей стоял в гостином зале
Бетховен гипсовый на лаковом рояле -
У тетушки моей он был в большой чести.
Однажды довелось мне в гости к ней прийти,-
И, гордая собой, упрямая старуха
Перед Бетховеном проговорила глухо:
– Вот, душенька, Марат, работы Мирабо!
– Да что вы, тетенька, не может быть того!
Но старость черствая к поправкам глуховата:
– Вот, душенька, портрет известного Марата
Работы, ежели припомню, Мирабо.
– Да что вы, тетенька, не может быть того!
Баллада о горлинках
Восстал на царство Короленки
Ионов, Гиз, Авессалом:
– Литературы-вырожденки
Не признаем, не признаем!
Но не серебряные пенки,
Советского червонца лом,
И не бумажные керенки -
Мы только горлинки берем!
Кто упадет на четверенки?
(Двум Александрам тесен дом.)
Блондинки, рыжие, шатенки
Вздохнут о ком, вздохнут о ком?
Кто будет мучиться в застенке,
Доставлен в Госиздат живьем?
Воздерживаюсь от оценки:
Мы только горлинки берем!
Гордятся патриотки-венки
Своим слабительным питьем -
С лица Всемирки-Современки
Не воду пьем, не воду пьем!
К чему нам различать оттенки?
Не нам кичиться этажом.
Нам – гусь, тебе – бульон и гренки,-
Мы только горлинки берем!
ENVOI [27] :
Князь Гиза, слышишь, к переменке
Поет бухгалтер соловьем:
– Кто на кредитки пялит зенки?
Мы только горлинки берем!
В ночь на 25 декабря 1924
***
На Моховой семейство из Полесья
Семивершковый празднует шабаш.
Здесь Гомель – Рим, здесь папа – Шолом Аш
И голова в кудрявых пейсах песья.
Из двух газет – о чудо равновесья! -
Два карлика построили шалаш
Для ритуала, для раввинских каш -
Испано-белорусские отчесья.
Семи вершков, невзрачен, бородат,
Давид Выгодский ходит в Госиздат
Как закорючка азбуки еврейской,
Где противу площадки брадобрейской,
Такой же, как и он, небритый карл,
Ждет младший брат – торговли книжной ярл.
1924 – 1925
***
Скажу ль,
Во Франции два брата, два Гонкура,
Эдмонд и Жуль,
Когда б не родились и не писали вместе,
Не оказали б им такой французы чести.
Два брата, но одна у братьев голова -
У них цилиндра два и редингота два...
Жуль если только книгу пишет,
Эдмонд не кушает, не дышит.
Покуда Жуль пером себя бессмертит,
Эдмонд мороженицу вертит.
А вечером, лей дождь хоть из ведра,
С Эдмондом Жуль идут в Гранд Опера.
И, не считаясь с тем, кто пишет лучше, плоше,
Друг другу подают не в очередь калоши.
Где братья, там салон, капустник иль премьера.
– Намедни я обедал у Флобера.
Нет, что ни говори,
Изрядно у него выходит «Бовари»!..
1925
***
Архистратиг вошел в иконостас...
В ночной тиши запахло валерьяном.
Архистратиг мне задает вопросы,
К чему тебе ....... косы
И плеч твоих сияющий атлас...
***
Однажды некогда какой-то подполковник,
Белогвардеец и любовник,
Постился, выводя глисту.
Дня три или четыре
Росинки маковой он не имел во рту.
Но величайший постник в мире
Лишь тот, кто натощак читает «На посту».
***
Один еврей, должно быть, комсомолец,
Живописать решил дворянский старый быт:
На закладной под звуки колоколец
Помещик в подорожную спешит.
***
Помпоныч, римский гражданин,
Наскучив жить в развратном изобильи,
На то имея множество причин,
Включая старческое слабосилье,
К себе гостей однажды пригласил
И сам себе разрезал скукожилья,
Скукожился и дух по ванной испустил...
***
Горнунгам
У вас в семье нашел опору я -
Предупредительность, которая
Меня сумела воскресить,
И долго будет крыса хворая
Признательна за помощь скорую,
Которую нельзя забыть.
Май 1927
***
Плещут воды Флегетона,
Стены Тартара дрожат.
Съеден торт – определенно -
Пястом пестуемый яд.
***
Подшипник с шариком
Начни соревноваться -
Подшипники шипеть,
А шарики – кататься.
***
Кто Маяковского гонитель
И полномочный представитель
Персидского сатрапа Лахути?
Шенгели, господи прости,
Российских ямбов керченский смотритель.
***
Посреди огромных буйволов
Ходит маленький Мануйловов.
Декабрь 1930 (?)
Моргулеты
Моргулис – он из Наркомпроса.
Он не турист и не естественник,
К истокам Тигра и Эфроса
Он знаменитый путешественник.
Старик Моргулис зачастую
Ест яйца всмятку и вкрутую.
Его враги нахально врут,
Что сам Моргулис тоже крут.
Я видел сон – мне бес его внушил,-
Моргулис смокинг Бубнову пошил.
Но тут виденья вдруг перевернулись,
И в смокинге Бубнова шел Моргулис.
Старик Моргулис из Ростова
С рекомендацией Бубнова,
Друг Островера и Живова
И современник Козакова.
Старик Моргулис на Востоке
Постиг истории истоки.
У Шагинян же Мариетт
Гораздо больше исторьетт.
У старика Моргулиса глаза
Преследуют мое воображенье,
И с ужасом я в них читаю: "За
Коммунистическое просвещенье"!
Старик Моргулис под сурдинку
Уговорил мою жену
Вступить на торную тропинку
В газету гнусную одну.
Такую причинить обиду
За небольшие барыши!
Так отслужу ж я панихиду
За ЗКП его души.
Звезды сияют ночью летней,
Марганец спит в сырой земле,
Но Моргулис тысячелетний
Марганца мне и звезд милей.
Старик Моргулис – примечай-ка! -
Живет на Трубной у Семейки,
И, пядей будучи семи,
Живет с Семейкой без семьи.
Старик Моргулис на бульваре
Нам пел Бетховена...
Начало 1930-х
Стихи о дохе
Ох, до сибирских мехов охоча была Каранович:
Аж на Покровку она худого пустила жильца.
– Бабушка, шубе не быть,– вскричал запыхавшийся внучек.-
Как на духу, Mандельштам плюет на нашу доху.
Скажи-ка, бабушка,– xe-xе! -
И я сейчас к тебе приеду:
Явиться в смокинге к обеду
Или в узорчатой дохе?
1931
***
Шапка, купленная в ГУМе
Десять лет тому назад,
Под тобою, как игумен,
Я гляжу стариковат.
1932 (?)
***
Павлу Васильеву
Мяукнул конь и кот заржал -
Казак еврею подражал.
Стихи к Ю. Вермелю[28]
Эпиграмма в терцинах
Есть на Большой Никитской некий дом -
Зоологическая камарилья,
К которой сопричастен был Верме'ль.
Он ученик Барбея д'Оревильи.
И этот сноб, прославленный Барбе'й,
Запечатлелся в Вермелевом скарбе
И причинил ему немало он скорбей.
Кто может знать, как одевался Ба'рбий?
Ведь англичанина не спросит внук,
Как говорилось: «дерби» или «дарби»...
А Вермель влез в Барбеевый сюртук.
Весна 1931
***
Ходит