Мирная картина.
И вдруг как бы распахивается дверь. В помещение «банка» врываются люди в масках. Возглавляет их (я и в маске его узнал) вчера еще добродушный и ленивый Никишов. Сейчас он - собран, нацелен, жесток.
Сделано было красиво. Секунда - и оба охранника на полу, без движения, получают последние «добивающие» удары. Клиенты сбиты в кучку, их держат под прицелом. Кассир лихорадочно выкладывает «пачки денег» - двое бандитов укладывают их в чемодан.
– Все! Уходим! - командует хорошо знакомый Никишов совершенно незнакомым голосом.
Один из нападавших ставит перед кассиром будильник:
– Двинешься - взорвется!
Бандиты скрываются за левой кулисой. Появляются вновь - уже без масок, с довольными улыбками.
– Молодцы! - хвалит их режиссер. И делает замечание: - С охраной работать круче! Никишов, не бегать, ты должен демонстрировать уверенность и угрозу. Все взгляды будут прикованы к тебе. Будильник вот так вот не брякать - поставить очень осторожно, будто вы сами его боитесь. Ясно? Пройдем сцену с будильником еще раз.
Я тихонько притянул дверь и снова заблокировал ее табуреткой. Повернулся к Алешке.
– Здорово у них получается, - похвалил артистов. - Ты что?
Алешка смотрел на меня с какой-то странной усмешкой. Примерно так смотрела когда-то на него мама, когда он пытался доказать, что если бы земля была круглая, то в детский сад он шел бы в горку, а из детского сада - наоборот. Это была какая-то смесь усмешки с восхищением.
– Ты что? - еще раз спросил я. И добавил уже не очень уверенно: - Репетиция…
– Тренировка, - сказал Алешка спокойно. - Тебе еще доказательство нужно? Вот оно. И он протянул мне листок бумаги.
Мы дождались, когда актеры ушли из зала, выбрались из боковушки и сели в первом ряду.
Я стал рассматривать листок - за кулисами для этого было темновато.
Это была какая-то схема. Прямоугольнички, кружочки, надписи. Вверху большими буквами «ОП» - опорный пункт, что ли? Внизу более разборчиво: «Школьная, 12». Слева загадочно - «Вх». И еще пометки - «Ох-1», «Ох-2», «Кс».
– Ну и что?
– Дим, а ты на сцену посмотри. Только внимательно.
Я послушно и внимательно посмотрел на сцену. Там ничего особенного, требующего внимания, не обнаружилось: старый стол из учительской и несколько стульев.
– Молодец, Дим! Я догадывался, что ты сообразительный. Иногда.
Что - иногда? Иногда догадывался? Или иногда сообразительный?
– Видишь, как совпадает?
– Что с кем? - тупо спросил я.
Алешка взял у меня листок:
– Схема и сцена! Я в тебе ошибся!
А ведь он прав. Прямоугольнички на бумаге расположились точно так же, как столик и стулья на сцене.
– Ну… Это, Лех, как бы чертеж, схема будущих декораций… Эскиз…
– Это, Дим, схема будущего разбойного нападения. Эскиз преступления. - И Алешка, сложив листок, сунул его в карман.
– Откуда ты его взял? - спросил я.
– Оттуда. Из осиного гнезда в подвале. Я, Дим, сейф вскрыл.
Вот это да!
– Чем? Автогеном? Зубилом?
– Нежными детскими пальчиками, - Алешка рассмеялся. А потом рассказал.
Он, оказывается, после этого пузырька в конском брюхе еще пуще замечтал забраться в лабораторию. Заходил туда время от времени вполне легально. Что-то спросит, что-то потрогает. И все больше его привлекал этот железный сейфик. И стал Алешка подкатываться с этим вопросом к директору. Осторожно так, занудливо. Семен Михалыч наконец не выдержал и заорал:
– Не нужен ему никакой ключ! У этого сейфа дна нет! А дверца не отпирается! Потому что ключ сто лет назад потерялся!
Ну, остальное ясно. В удобный момент Алешка одной рукой немного наклонил этот ящик, а другую руку запустил под него и выхватил впопыхах то, что подвернулось. Это и была схема.
– А там, Дим, много чего есть. Всякие банки-склянки, коробочки какие-то.
Ну, ничего - выберу удобный момент и все оттуда потаскаю.
Глава IX
Бегемот с копытами
Сегодня хороший день - воскресенье. Я люблю выходные, когда вся семья дома. Как-то спокойнее за всех. Особенно за папу с его опасной работой. Да и за маму я волнуюсь, когда она выходит из дома. С ней всегда на улице что-нибудь случается. Чаще всего в магазине или на рынке. Почему-то продавцы ее всегда обманывают, наверное, у нее вид такой… простодушный и доверчивый. И главное - она после этого всегда очень расстраивается.
– Представляешь, - говорит она папе с недоумением, - она даже не смутилась. Ей не было стыдно!
Маму всегда огорчает не то, что ее пытались обмануть, а то, что обманщику при этом не было стыдно.
– Вон даже наш Алешка, когда врет, его всегда совесть мучает.
– Не всегда, - туманно пояснил Алешка. - Когда за правду вру, не мучает.
Папа хмыкнул. Но ничего не сказал.
Мы все вместе завтракали по случаю воскресенья не в рабочей обстановке, на кухне, а в большой комнате. Мама очень любит такие воскресные завтраки всем дружным коллективом. Она даже достает для нас не бумажные, как обычно, салфетки, а тряпочные, с цветочками. Чтоб было как в праздник - на Новый год или день рождения. И все сидят за столом, как на приеме во дворце - вежливо и аккуратно. Только Лешка, конечно, не изменил своей привычке. У него с раннего детства почему-то под чашкой чая всегда образовывалась лужица. И Алешка обычно разводит ее пальцем по клеенке, чтобы получился какой-нибудь рисунок. Мама уже с этим перестала бороться. А теперь даже подключалась.
– Это что? - спросила она с интересом и в этот раз.
Лешка на секунду задумался, повнимательнее пригляделся к «рисунку».
– Это домашнее животное бегемот.
– Домашних бегемотов не бывает, - возразила мама. - А это у него что?
– Копыта.
– И копыт у бегемотов не бывает.
– У твоих не бывает, - резонно возразил Алешка, - а у моих есть.
Тут зазвонил телефон, и мама увлеклась разговором с Любашей, Лешкиной учительницей. Мы изо всех сил прислушивались - чем это ему грозит? Но обошлось: мама вернулась в комнату с улыбкой. И как-то особенно взглянула на Алешку.
– Что еще? - спросил папа.
– Ничего особенного, - ответила мама. - С физкультурой у него не очень, плохо через козла прыгает. И десять раз подтянуться не может.
– А чего ты улыбаешься?
– Он загадку по-своему отгадал.
– Какую?
– Очень простую. Любаша им загадала: «То январем глянет, то мартом улыбнется» - что это такое?
– А! - сказал папа. - Я догадался! Это февраль!
– Молодец! - похвалила его мама. - Но мне Алешкина отгадка больше по душе. Он сказал, что это… его мама!
Папа хмыкнул. Но ничего не сказал. Подумал. А потом осторожно намекнул:
– Вообще-то, в его словах истина есть. Я бы добавил еще, можно? - Мама настороженно кивнула. - «То январем глянет, то майским громом грянет».
– Спасибо, - сказала мама.
А Лешка тут же пустил трамвай семейной беседы по другим рельсам.
– Пап, - спросил он сердито, - ты долго еще будешь с преступностью бороться?
Такого вопроса папа не ожидал:
– Ну… до пенсии, наверное. Если раньше не выгонят.
– Ты у нас пессимист, да?
– Реалист. - И тут он нас буквально огорошил. - Я думаю, преступность вообще неискоренима. Всегда будут люди, которые предпочтут украсть или отнять, чем честным трудом заработать.
– А что же делать? - растерялся Алешка.
– Воспитывать людей! - решительно сказала мама. - Вот наш Алешка, например, никогда без спроса чужое не возьмет.
Мама явно намекала, что это она так хорошо его воспитала, а папа возразил:
– Еще как возьмет. Он все время что-нибудь с моего стола таскает.
– Но ты же мне не чужой! - возмутился Алешка. - И я же таскаю не навсегда, а на время.
Тут Алешка вдруг задумался. Его мысль посетила. Его часто какая-нибудь мысль посещает.