Впрочем, он и не хотел этого знать. Обессилев, парень упал на колени, попробовал глубоко вздохнуть, но все нутро обожгло, как огнем. Страх заставил Антонио рвануться изо всех сил, и ему почти удалось снова выпрямиться, но в последний момент Рибера пошатнулся и упал ничком.
Когда, на рассвете, Мигель вернулся домой, Конча все еще ждала его в кухне. Усталость привела инспектора в дурное расположение духа.
- Почему ты до сих пор не легла?
- По-твоему, я могла бы уснуть?
Не отвечая, Мигель подвинул себе стул.
- Я бы с удовольствием чего-нибудь выпил, - проговорил он, не глядя на жену.
Конча достала бутылку хереса, хранившуюся в доме для торжественных случаев. Полицейский осушил две рюмки подряд.
- Похоже, я не скоро забуду эту ночь! - вздохнул он.
- Ты его видел? - робко спросила жена.
- Риберу? Нет... Должно быть, он остался в баррио. Я ужасно устал. Пойду лягу.
Мигель встал и по дороге ласково положил руку на плечо жены.
- Прости, что заставил тебя волноваться... Боюсь, я уже ни на что не годен... Только и делаю, что ошибку за ошибкой, а из-за этого Пако...
Конча перебила мужа.
- Не думай больше о Пако, Мигель. Мы не должны о нем говорить...
- Но ты одобряешь мое решение отомстить за него, правда?
- Возможно, но, повторяю, лучше бы ты оставил эту заботу другим. У тебя и без того неприятности.
- Хорошо, Кончита, - немного поколебавшись, сказал он, - раз ты так хочешь... Мы немного поспим, а потом уедем в Сопейру.
Их разбудил телефонный звонок. Оба проспали всего несколько часов. Конча с трудом открыла глаза. Мигель же погрузился в такое оцепенение, что не мог двинуться с места.
- Пусть себе звонят, - проворчал он.
Инспектор снова уснул, а его жена натянула на голову одеяло, чтобы больше не слышать пронзительного звонка. Однако, надо думать, тот, кто хотел с ними поговорить, отличался большим упрямством, ибо телефон продолжал трезвонить. В конце концов Конча не выдержала и подошла к телефону.
- Алло!
- Донья Конча?
- Да.
- Это Мартин... Так вы не поехали в Сопейру?
- Мы слишком поздно легли, дон Альфонсо, и решили сесть на дневной поезд.
- Мигель дома?
- Да, спит.
- Разбудите его! Нечего валяться в постели в десять часов утра!
- Послушайте, дон Альфонсо, не могли бы вы дать Мигелю еще немного отдохнуть? Он совсем недавно вернулся...
- А ведь я не так уж поздно привел его домой, верно, донья Конча? Или Мигель опять куда-нибудь ходил?
По тону комиссара Конча поняла, что для него очень важно получить ответ на этот, вроде бы безобидный вопрос. Лгать дону Альфонсо она не решилась, но попробовала уклониться.
- Вообще-то...
Но голос комиссара на том конце провода вдруг зазвучал необычайно сухо.
- Я хочу знать, выходил ли Мигель из дому. Так да или нет?
Пришлось отвечать.
- Да.
Дон Альфонсо совсем посуровел.
- Немедленно разбудите мужа, донья Конча, и передайте ему, чтобы сейчас же ехал в управление. Слышите? Сейчас же!
И, забыв попрощаться с собеседницей, комиссар повесил трубку. Это так не походило на всегда любезного Мартина, что Конча встревожилась. Мигель спросонок очень плохо принял распоряжение начальства и, сердито ворча, побрел в ванную. Увидев в зеркале собственное отражение, он подумал, что не раз задерживал людей, куда меньше смахивающих на висельника, нежели он сам в данную минуту. Из дома инспектор вышел с мучительной мигренью, однако он надеялся, что пока доберется пешком до управления, боль несколько поутихнет.
Когда Мигель вошел в кабинет комиссара Мартина, тот поглядел на часы и сухо заметил:
- Четверть двенадцатого... Вы, я вижу, не слишком торопились.
Тон дона Альфонсо не понравился Люхи.
- Я шел пешком, - буркнул он.
- Кажется, я достаточно ясно дал понять вашей жене, что хочу видеть вас безотлагательно!
Мартин держался так агрессивно, что Мигель сразу ощетинился.
- У меня болела голова, и я подумал...
- Я люблю, когда мои приказы исполняют неукоснительно, инспектор!
- По-моему, я всегда так и делаю. Разве нет?
- Я тоже так думал, но не вам ли было приказано сегодня утром уехать в Сопейру?
- Я слишком устал и никак не думал, что отсрочка всего на несколько часов...
- Что вы думали или не думали, меня не интересует, инспектор. Между прочим, вы достаточно давно здесь служите и должны бы знать, что приказ есть приказ!
- Я уеду сразу после полудня, жена уже собирает чемоданы.
- Возможно, это больше не понадобится.
- Не понимаю, сеньор комиссар...
- В последнее время вы что-то многого не понимаете, Люхи, слишком многого... С недавних пор вы начали изрядно своевольничать, инспектор. И я вынужден снова напомнить вам, что здесь отнюдь не приветствуются действия по собственному почину. Мы не любим тех, кто воображает, будто он умнее всех на свете, а в результате делает одни глупости, если не кое-что похуже!
Мигель хорошо помнил, чем обязан дону Альфонсо, но допустить, чтобы с ним разговаривали подобным тоном, не мог.
- Я полагал, что сегодня ночью мы уже окончательно объяснились на сей счет?
- Я тоже так думал, но, очевидно, ошибся, раз вы продолжаете делать по-своему. Инспектор Люхи, я должен с прискорбием отметить, что вы не заслуживаете доверия, которое я оказывал вам до сих пор.
Мигель вскочил, побледнев от обиды.
- В таком случае, сеньор комиссар, прошу вас принять мою отставку!
- Боюсь, что не могу этого сделать.
- Простите?
- Инспектор, в отставку может подать лишь тот, кто состоит на действительной службе, а вы более не служите у нас, Мигель Люхи.
- И с каких же пор?
- С десяти часов этого дня.
- Иными словами, вы меня увольняете?
- Возможно, дело гораздо серьезнее... В котором часу вы вернулись домой?
- Но вы ведь были со мной и...
- Нет, во второй раз?
Вопрос застал Мигеля врасплох, и на мгновение он растерялся.
- Что ж... пожалуй, часов в пять...
- И куда же вы ходили?
- Просто погулять... никак не удавалось уснуть...
- А в каких краях вы гуляли?
- Да так, брел наугад...
- А вы, случаем, не побывали на калле дель Хоспиталь? Точнее, в окрестностях калле де Аурора?
Мигель опешил. Откуда, черт возьми, дон Альфонсо об этом узнал?
- Верно, сеньор комиссар.
- Так-так... Быть может, вы хотели повидаться с Антонио Риберой?
- Да, действительно.
- И... зачем же?
Люхи пожал плечами.
- Сами знаете... Пако...
- Так вы виделись с Риберой?
- Нет... Я битых два часа прождал у двери, но парень так и не появился.
- Странно. И однако он был совсем неподалеку - на калле Беато Орьоль.
- И что же он там делал?
- Умирал... и, я думаю, очень мучительной смертью. Риберу пырнули ножом в живот. Точно так же, как некогда вашего отца...
- Не может быть!
- Но это правда, Мигель Люхи. И мне было бы очень интересно узнать, каким образом вы докажете, что не вы его убили.
Мигель так ясно понимал всю безвыходность положения, что даже не отреагировал. Кто-то другой прикончил Антонио Риберу, который мог бы рассказать ему об убийстве Пако. По этой ли причине разделались с парнем или тут дурацкое совпадение? В конце концов, его мог ударить ножом и какой-нибудь бродяга... Мигель слишком хорошо знал полицейскую кухню, и тут же сообразил, что угодил в тупик и выпутаться почти нет надежды. Все оборачивалось против него: и желание отомстить за Пако, и ссора с Вилларом и его подручными, и то, что он побывал ночью в квартале, где произошло убийство... Даже самый щепетильный судья не колеблясь отправит его на эшафот. Люхи с трудом проглотил слюну. Но больше всего его заботила не столько собственная незавидная судьба, сколько будущее Кончи.