– Венька, беги! – успела выкрикнуть она и бросилась бежать вдоль забора, уводя пса от дыры, через которую мог спастись мальчик.
Она никогда еще так не бегала, изнеженная городская девочка. Ее длинные, приспособленные только к неспешным прогулкам ноги, так и мелькали. Пес мчался за ней, скаля зубы, впиваясь глазами в добычу.
Он был создан, чтобы стеречь рабов на плантациях.
Он был создан для охоты на людей.
Сейчас он охотился на нее.
Погоня закончилась до обидного быстро. Сделав очередной прыжок, пес-убийца ударил ее лапами в спину и Вика, вскрикнув, пропахала носом какую-то грядку. Она успела перекатиться на спину и мельком увидеть оскаленную, неправдоподобно огромную пасть совсем близко от своего лица. Громко лязгнули острые зубы. Отчаянно крича, девушка уперлась обеими руками в мускулистую шею собаки, из последних сил сдерживая ее яростный натиск.
"Сейчас он меня прикончит", – мелькнуло в голове, но как-то вяло, без особых эмоций. Сейчас, когда она знала, что конец близок, сопротивление стало бессмысленным. "Надеюсь, что этой ведьме не удастся так легко отделаться от моего трупа!" – подумала Вика злорадно. И в ту же секунду услышала властный окрик:
– Неро, фу!
Этого оказалось достаточно. Машина для убийства повиновалсь незамедлительно. Вика с удивлением почувствовала, что может снова дышать. Пес, отступив от нее на шаг, тяжело плюхнулся на задницу и преданно взглянул на свою хозяйку. Но ожидаемой им похвалы не последовало.
– Немедленно иди на место! – скомандовала невидимая Вике женщина. Пес выполнил и эту команду. Он вильнул было хвостом, но потом понуро опустил его и, свесив голову, побрел прочь, так и не поняв, в чем же он провинился.
Вика удивилась такому безукоризненному послушанию монстра, который только что едва не разорвал ее в клочья, как старую подушку. Ей захотелось взглянуть на гениальную укротительницу и она, опираясь на локоть, приподнялась с грядки, которая могла бы стать ее братской могилой.
Женщина оказалась совсем не такой как она себе представляла. Вика даже подумала, что Катя ошиблась, называя ее возраст. Высокой блондинке с безупречной фигурой и точеным лицом можно было дать от силы тридцать. Она выглядела почти что Викиной ровесницей.
Кутаясь в клетчатый дождевик, который девушка с одного взгляда определила, как эксклюзивный, женщина встревоженно взглянула на Вику.
– С вами все в порядке? – спросила она.
– Со мной, вроде – да. А где мальчик? – Вика старательно оглядывалась, но Венька как сквозь землю провалился.
– Мальчик? – вроде бы удивилась женщина. – Не этот ли случайно?
Улыбнувшись краешками губ, она указала на не замеченную Викой из положения лежа дыру в заборе, посреди которой маячило бледное вытянутое лицо. Вика вздохнула с облегчением и кивнула.
– Простите, мы нарушили вашу территорию, – извинилась она.
– Вы уже и так наказаны, – покачала головой Эмма. – Кроме того, я прекрасно знаю, что местная детвора пользуется этой дорогой, чтобы сократить путь к реке и малиннику и ничего не имею против. Правда, такую взрослую барышню в их компании я вижу впервые.
Вика мучительно покраснела.
Усмехнувшись, Эмма подошла к девушке вплотную и протянула руку, чтобы помочь ей подняться.
– Спасибо, я сама, – покачала головой Вика и, сдерживая невольный стон, самостоятельно приняла вертикальное положение. Тут обнаружилось, что Эмма почти на голову выше ее, в ней было не меньше метра восьмидесяти. И с возрастом Вика ошиблась. Вблизи стали ясно видны многочисленные, хотя и не такие заметные морщинки под глазами и на лбу. А вот волосы были великолепны. Никаких следов седины в белокурых волнистых локонах, причем Эмма явно не пользовалась краской, сохранив свой натуральный цвет.
Женщина никак не выразила своего недовольства тем, что ее незваная гостья так бесцеремонно ее разглядывает. Казалось, ее это забавляет.
– Мне очень жаль, что мой Неро напугал вас, – проговорила она. – Он очень не любит посторонних и нечасто с ними сталкивается. Надеюсь, он не укусил вас?
– К счастью, не успел, – хмыкнула Вика, понимая, что, действительно, к счастью.
– Вот и хорошо, – кивнула Эмма. Потом скользнула по девушке взглядом удивительно прозрачных, чистых, как горное озеро глаз, и сказала:
– Вы сильно испачкались. К тому же я чувствую свою вину перед вами. Давайте пройдем в дом, я напою вас чаем и помогу привести себя в порядок.
– Не стоит, – попробовала отвертеться Вика. Пить чай с этой женщиной ей совершенно не хотелось, но не скажешь же напрямую: «простите, но я вас боюсь, потому что вы – ведьма».
Вика и не сказала. А Эмма, уловив ее сомнения, добавила убийственный аргумент:
– В таком виде я бы не советовала показываться в деревне. Здесь, знаете ли, замечают любую мелочь, а лишние сплетни вам вряд ли понравятся.
Возразить было нечего. Вика выглядела ужасно: перепачканная в земле с ног до головы, мокрая от росы, с длинной царапиной на лодыжке. Убей бог, она не могла припомнить, где поцарапалась.
– Это след от гвоздя. Вы поранились, когда пролезали через дыру в заборе.
Вика вздрогнула, так как Эмма как будто прочитала ее мысли. Черт, неужели она и вправду…
– Пойдемте, – сказала Эмма невозмутимо.
– А как же Венька?
– Махните ему рукой и он поймет, что все в порядке. Ему лучше вернуться домой. Вот-вот грянет сильный ливень, если парень не поторопится, то может промокнуть.
Неизвестно почему Вика послушалась. Она помахала Веньке рукой и улыбнулась. Мальчик понял ее правильно, но подчинился весьма неохотно. Вика видела, что ему не хочется оставлять ее одну, но, как и Вика, он не осмеливался перечить Эмме.
Странная женщина. Немногословная и властная, но в то же время удивительно спокойная и невозмутимая. Пожалуй, такая способна на все, в том числе и на тщательно продуманное убийство.
Внезапно Вика испугалась. Что, если Эмма действительно умеет читать мысли? Не дай бог. Тогда Вике не поздоровится. Девушка исподтишка взглянула на идущую рядом женщину в клетчатом плаще – та чему-то улыбалась. Неужто потешалась над ней, Викой?
Глава 12
Розы поразили воображение Вики с первого взгляда. Ничего подобного ей видеть не приходилось. Поначалу сад показался девушке совсем неухоженным. Даже на многочисленных яблонях и грушах не видно было плодов. Между деревьями росла густая трава, настоящие заросли, предоставленные сами себе. Огорода, как такового, не было вовсе. Правда вдалеке, возле самого дома, Вика разглядела довольно большой, огороженный сеткой участок с грядками необычной формы – расходящиеся лучами от центра. Что росло на этих грядках, разобрать с такого расстояния было невозможно.
Остальную часть возделанной земли занимали розы. Боже мой, что это были за цветы! Пахучие, пышные, томные, не то что их голландские сестры, похожие на длинноногих рекламных красавиц с ангельскими ликами, которые радуют глаз в пору юности и доживают свой век в полной безвестности на какой-нибудь помойке. Аромат, который источали ЭТИ розы, был настолько густым и сладким, что у Вики защипало в носу, как будто она сунула нос во флакон с дорогими духами. В чем в чем, а в розах Вика разбиралась. Она могла с уверенностью сказать, что в нашей полосе такие цветы не могут расти по определению. Такие сорта водятся только на юге, в солнечной Болгарии или в Крыму.
Вика была окружена розами с тех самых пор, как себя помнила. Ее мать занималась разведением роз и была просто помешана на них. Розы, розы и только розы. Мать обожала их, холила и лелеяла. Иногда Вике казалось, что мать любит их даже больше чем мужа и единственную дочь. Никогда она не говорила с ней таким ласковым голосом, каким ворковала над очередным корявым саженцем, который не желал расти как положено. В отличие от Вики, на свои саженцы мать никогда не сердилась и никогда не повышала на них голос.
И все-таки, несмотря на все усилия, таких цветов, как в этом саду, у нее не было. Вика даже зажмурилась от этого великолепия. Крупные, полностью раскрывшиеся цветки и нежные, робкие бутоны всевозможных расцветок окружали ее со всех сторон и обволакивали своим ароматом. Тут можно было найти все оттенки – от снежно-белого до черного. Черная роза. Мать всю жизнь мечтала вырастить этот экземпляр. Кажется, этот сорт назывался «Черный принц» и достать его было практически невозможно. Но когда дело касалось роз, для матери Вики не было ничего невозможного…
Ей не повезло. Капризный цветок приказал долго жить, промучившись в горшке чуть больше месяца. Мать горевала по нему, как по погибшему ребенку. Это было для Вики последней каплей. Именно из-за «Черного принца», будь он неладен, она приняла окончательное решение начать жизнь самостоятельно…
– Я вижу, вам очень нравятся мои цветы? – спросила Эмма, о которой Вика, погрузившись воспоминаниям, успела забыть.
«Знала бы ты, как я их ненавижу», – подумала девушка, но вслух, улыбнувшись, сказала:
– Разве такое не может не нравиться? Они просто великолепны. Как вам это удается?
Эмма улыбнулась:
– Это нетрудно, если знать, как подступиться. Я сорву для вас цветок. Нет, пожалуй, два. Кажется, этот произвел на вас самое сильное впечатление?
Она наклонилась над «Черным принцем» и неуловимым движением переломила толстый колючий стебель, даже не поранившись.
Еще одна странность. Вика-то знала, как трудно сломать розовый стебель. Ее мать всегда пользовалась специальным секатором и перчатками.
Эмма протянула девушке благоухающий крупный цветок с покрытыми росой лепестками цвета черного бархата, а сама потянулась за следующим. На этот раз она немного помедлила и даже оглянулась на Вику, словно пыталась подобрать ей цветок, как какую-нибудь шляпку или туфли. Вика почему-то заволновалась, ожидая, что она выберет.
Эмма выбрала нежно-розовую, не до конца распустившуюся розу и так же легко обломив ее, протянула девушке.
Два цветка. Вика немного опешила. Четное число полагалось носить только на кладбище. Но Эмма, казалось, не обратила никакого внимания на ее смущение. Она, не дожидаясь, когда Вика последует за ней, плавно скользнула дальше по дорожке. Вика поплелась следом.
У огороженного участка Эмма снова притормозила.
– Подождите меня здесь, мне нужно кое-что прихватить.
Сказав это, Эмма вошла в калитку, оставив Вику одну. Девушка чувствовала себя очень неуютно, зная, что где-то поблизости бродит страшный Неро, которого никто не позаботился посадить на цепь. Чем дальше отходила женщина, тем больше беспокоилась Вика. Наконец, не выдержав, она засеменила следом, остановившись только возле ограды, рассчитывая, в случае чего, нырнуть за спасительный забор.
Здесь пахло совсем по-другому. Аптекой, как сразу же определила Вика. Приглядевшись к лучеобразным грядкам, она догадалась, что перед ней не просто трава. Серые, зеленые, золотисто-коричневые листья, желтые мелкие цветы и розоватые пахучие метелки-соцветия казались странно знакомыми. Лекарственные растения – вот что это было. Теперь Вика определенно узнала мяту, зверобой и вербену. Названия остальных – а их были десятки – припомнить не удавалось. Но были здесь и не только лекарственные травы. Наперстянка с мясистыми прикорневыми розетками и опущенными чашечками розовых в крапинку – точно забрызганных кровью – цветков на длинных стеблях; мутно-белые цветы беладонны, жгуче-красные ягоды ландыша. Эти растения были очень ядовиты. Теперь Вика не удивилась бы, обнаружив в укромном уголке сада грядку с бледными поганками.