— Фрям-ням! Вкусно! — заключила ящерка минутой позже. Махнула хвостом, собирая разлетевшиеся крошки, вытянула мордочку, будто прислушиваясь к чему-то, и, облизнувшись, добавила: — Но ма-а-ало!
— Понимаю…
— А что, — с интересом спросила ящерка, — тот кролик, что я сегодня поджарила, он для тебя был так же, да?
— На самом деле даже хуже, — признался тролль. — Я и распробовать-то его толком не успел. Куснул раз, другой, а он взял да и закончился. Только аппетит раздразнил…
— А почему ты не поймал кого-нибудь побольше?
— Потому что «кто-нибудь побольше» здесь не водится.
— Ну как же, как же… вон отпечатки копыт!
— Это следы коров.
— Но ведь корова, — озадаченно пискнула саламандра, — она же больше кролика?
— Больше, — с грустью подтвердил Трой. — Но маленький кролик был дикий, а значит — ничей. Коровы же принадлежат людям, и если я съем одну из них, то у меня могут начаться проблемы.
На этот раз ящерка скопировала задумавшуюся собаку — аккуратно уложив мордочку на вытянутые впередлапки.
— Ты ведь говорил, что у тебя есть уже проблемы с людьми. Из-за человечка-вулканчика.
— Это правда. Но… — тролль задумчиво поскреб щеку, — как бы тебе объяснить… из-за десятника Кларка за мной охотятся слуги человеческого закона. У них есть много других забот. Больше, чем обычно, ведь идет война и ловить надо дезертиров, шпионов… много работы, а кто любит, когда много работы? Разве что гномы…
Если же я украду и съем корову, — продолжил он, — меня захотят поймать ковбои. Они отлично знают эти места… и очень сильно не любят скотокрадов.
Найр
Меня выручило лишь то, что привратник не стал вести себя как подобает — то есть, заглотав шесть дюймов заговоренного серебра, он попросту обмяк и попытался упасть. Повезло, что и говорить. Будь на месте этого недокровососа настоящий вампир, кучка пепла вряд ли бы сумела не позволить двери захлопнуться.
— Спасибо за помощь. — Темным эльфам, что бы про них ни сочиняли представители иных рас, благодарность вовсе не чужда. — Так уж и быть, плащ и цилиндр повешу сам, а туфли вытру… скажем, о ваш костюм, с вашего позволения… или без оного.
С благодарностью, впрочем, я поторопился. Входной коврик из привратника оказался еще более никудышным, чем вампир, — труп вздрогнул и начал стремительно распадаться на лужу омерзительной гнойно-зеленой жижи и облако ничуть не лучшего запаха. Поводов жаловаться богам на свои рефлексы я до сегодняшней полуночи не находил, но, увы — несколько капель все же остались на туфлях. Белых, с квадратной пряжкой, только на прошлой неделе доставленных из Лондона… возможно, уходя, я все же подожгу этот особняк.
— Кошмариус, что у тебя происх… о нет! — Вылетевший откуда-то сверху некрупный черный имп, увидев меня, решил очень резко сменить направление полета на противоположное. Не вышло, хотя пространства для маневра имелось в избытке — ширина и, особенно, высота доступных моему взору помещений наводили на мысль о любимом ручном драконе хозяина… или о нескольких столь же тщательно лелеемых видах фобий. Попытавшись совместить полупетлю с виражом, бесенок врезался в угол между стеной и потолком, сполз на ступеньку и остался там — мелко дрожа, попискивая и тщетно пытаясь заслониться крылом.
— Нет. Нет. Не надо, пожалуйста.
— Ты — знакомец хозяина этого дома?
— Да, мистер драу. Вот уже…
— Где у вас тут вешалка?
— Справа от вас, мистер, за портьерой. Прошу нас, мистер, я еще так молод, умоляю, мне еще и четырехсот лет не исполнилось…
Кроме вешалки, за портьерой имелось также зеркало — как нельзя более кстати.
Разумеется, после схватки с псом я постарался вернуть себе достойный облик, но тем не менее… травинка на отвороте сюртука, воротник рубашки загнулся внутрь, бабочка перекосилась… вид, приличествующий разве что человеку!
— Прикажете доложить о вас, мистер драу? Я отрицательно качнул головой.
— Нет нужды. Лучше покажи мне дорогу.
— Хозяин сейчас в спальне.
— Вот к ней и покажи. Кратчайшую, — добавил я, вспомнив, как однажды при весьма схожих обстоятельствах пять с лишним часов бродил по башне архимага. Невзрачная с виду, она могла бы дать фору иным дворцам, ведь ее владелец очень любил играться с «кривыми измерениями». Хобби, переросшее в манию, вместо обычной шести-плюс-n-мерной конструкции этот несчастный слепил — весьма неаккуратно, любого гнома удар бы хватил, увидь он это «творение»… ну и сумей понять, что она собой являет, — так вот, этот несчастный слепил пятнадцати— или семнадцатимерный лабиринт! Нет, определенно, за такое мог взяться только безумец — и, конечно же, только безумец имел шанс закончить эту работу.
Говорят, наследник покойного устроил из башни аттракцион — пять шиллингов за вход, десять фунтов за вывод наружу и награда в тысячу гиней тому, кто сумеет выбраться самостоятельно. Награда пока остается невостребованной, а бизнес наследника процветает — как башня-лабиринт, так и основанный им же приют для душевнобольных.
— Да-да, сейчас. Вам нужно подняться по этой лестнице… ковер чистый, клянусь, только сегодня…
— Я сказал «покажи», а не «расскажи», — напомнил я.
— Извините, я сейчас…
— Лети вперед.
Забавно — наибольший ужас у бесенка почему-то вызывала моя трость. Хотя он и видел, не мог не видеть, что особыми магическими свойствами этот аксессуар похвастаться не в силах, но, похоже, своему страху имп доверял больше, чем своим же глазам.
— Я лечу, уже лечу…
Насчет устилающего лестницу ковра знакомец, конечно же, соврал. Этот пылесборник выбивали месяц назад, не меньше, и сейчас в его длинном ворсе затаился добрый стоун потенциального рака легких. Иного я, разумеется, и не ждал. Большинство видов низших бесов говорить правду сколь-нибудь продолжительное время не способны органически. Минута-другая — и у них начинается тошнота, головокружение… к заклявшим их магам это правило не относится, но я-то…
— Убейте его! Убейте!
При других обстоятельствах, скажем, если бы мы сидели в парижском кафетерии, я бы непременно сообщил атаковавшим, что убивать меня — занятие исключительно неблагодарное. По крайней мере, двум из пяти — невысокой брюнеточке почти в моем вкусе и ее напарнице, которая была даже и без «почти».
Кажется, в засаде участвовала вся прислуга особняка. Глупость, вполне достойная скудных мозгов «инкубаторских» вампиров, — решить, что их сила, быстрота и тактика «навалиться кучей» компенсируют провал по части скоординированности. За первые три секунды боя они лишились одного уха, диух запястий, ступни…
На мгновение мне даже стало интересно — сумею ли я заставить их изрубить друг друга? Шансы были неплохи, однако гулкое буханье из недр особняка возвестило, что к засадному полку движется подкрепление.
Пришлось отступать на лестницу и доставать кошелек.
— Я-а-а-а-ы-ы-у-у-у…
— Сдачи не надо, — любезно проинформировал я вампира в белом фартуке, старательно пытающегося сфокусировать взгляд на серебряном долларе… торчащем у него из переносицы.
— У-у-ми-и-и-ра-а-ю-у-у-у…
Что порадовало — эти на серебро реагировали более каноническим образом, вспыхивая и рассыпаясь. Не знаю, отстирывается ли сажа лучше, чем жижа, но хотя бы пахло не так отвратно… или мое осязание успело адаптироваться к здешним благовониям?
Бух! Бух! Бух!
Сотрясая пол, стены, потолки и мебель, ко мне приближалось… похоже, ко мне приближалась разгадка здешних высот и ширин. Да, по коридорам более привычных для людей размеров ЭТО перемещаться бы попросту не сумело.